Всадник Ветра

Глава 22

Интерлюдия: супруги Урагановы, А. Т. Квашня и Девочки-Лошадки

Звонок в дверь раздался в самый неловкий момент.

Лежа на диване в гостиной и глядя в потолок, Афина спрашивала себя, что вообще повлекло ее оставить отца гостить у нее. Денег у папочки-магистра более чем достаточно, пусть бы ехал в гостиницу… Нет, сработали какие-то установки из детства: как же, старика-отца из дома погнать!

Тем более, он действительно выглядел совсем стариком. Ее неприятно поразило, насколько он изменился за последние десять лет.

Она как-то не учла, что Пантелеймон, который, по его словам, «разгреб заказы ради праздника», изъявил желание провести Новый год дома, и теперь священнодействовал на кухне. В их семье всегда готовил именно он — Афине было просто некогда. Поэтому, кстати, она не очень поверила сыну, когда тот вскользь пожаловался, что отец скинул готовку на него. Точнее, не то чтобы совсем не поверила. Подумала, что Пантелеймон попросту учит Кирилла готовить, а подросток, естественно, взбрыкивает… Дура была. Плохо знала и мужа, и сына.

Увидев пришествие магистра Квашни, Пантелеймон поразился, обиделся и, кажется, даже испугался. В результате холодно заявил, чтобы на кухню к нему никто не лез и не мешал, а затем подчеркнуто врубил там классическую музыку, которая якобы стимулировала ему процесс готовки. Причем не что-нибудь такое бодрое, вроде знаменитого «Боя с хищником» из второй симфонии Афанасия Каликиата или «Истринских вальсов» Сорино, а самую что ни на есть занудную оперу самыми что ни на есть занудными завывающими голосами. Вроде как продемонстрировать свой культурный багаж. У Афины от этого только голова болела.

Отцу на оперу было плевать, он ее игнорировал, как посторонний шум. Зато тут же принялся ворчать. Сперва этак вроде с подколами спрашивал Афину, не хочет ли она хотя бы курочку запечь, не помнит ли мамин рецепт. А когда она психанула в ответ, сообщив, что она может разве что поджарить ему курочку в атомном реакторе, а в качестве приправы использовать собственные сопли, то обиделся, пошел в комнату Кирилла и включил там телевизор.

И теперь трое взрослых людей сидели по разным комнатам просторной светлой квартиры тридцать первого декабря, подчеркнуто не разговаривая друг с другом. Афина еще страдала насморком, который никак не желал проходить. Если не пройдет до второго числа, когда она выходит на работу, придется взять больничный — и дальше скучать дома. Хуже не придумаешь.

А еще это было совершенно на нее не похоже. В прошлые новогодние праздники она вытащила Кирилла погулять на лыжах в городской парк, а потом вместе с Пантелеймоном они пошли на городскую площадь смотреть салюты, и дальше в специально снятый с коллегами ресторан… Но в этом году у нее совершенно не лежала душа ничего организовывать, ни с кем договариваться, никак развлекаться. И тем более не хотелось не быть дома, если Кирилл все-таки заглянет. Хотя он, конечно, не обещал.

Именно тогда в дверь и позвонили.

Кирилл? Так рано?

Афина крикнула «Сейчас-сейчас!», торопливо поглядела в зеркало — ну да, не лучший ее вид, нос красный, но, по крайней мере, она с утра прилично оделась — бросила плед, в который куталась, на диван и пошла открывать.

За дверью стоял праздник.

Именно так Афине и показалось в первый момент.

Пятеро девочек, примерно ровесниц Кирилла, в сине-белых нарядах, украшенных снежинками из фольги, у самой высокой в руках — сверток, обернутый в красную подарочную бумагу. Все красивые, веселые, какие-то… Солнечные.

— Здравствуйте! — воскликнула самая красивая и солнечная, очаровательная блондиночка в пышном платье, которое наводило на мысль одновременно о балах и о военных парадах. — Вы Афина Аполлоновна?

— Да… — немного удивленно сказала она.

— Мы — подруги Кирилла! Члены его боевой группы. Меня зовут Агриппина, можно Рина, это Меланиппа, Ксантиппа, Левкиппа и Ксения. Мы пришли извиниться от имени Кирилла, потому что на него Служба навалила какие-то сверхсрочные и сверхсекретные дела прямо сегодня, но он приготовил вам подарок! И мы его привезли! И от себя мы тоже для вас приготовили подарок, потому что мы очень любим Кирилла, и надеемся, что вы, его мама, позволите нам его вам подарить.

Афина даже не знала, как на это реагировать. Кирилл ей ни слова не говорил, что подружился аж с пятью девочками, да еще какой-то боевой отряд с ними организовал! Да еще так, чтобы они прямым текстом говорили, что «очень его любят». Когда только успел!

Или это…

Тут до нее дошло.

— Вы же Девочки-Лошадки? — спросила она с нехорошим подозрением.

— Именно! — просияла улыбкой красавица Агриппина.

— Он же вас обругал! В том видео! С этого все началось.

Одна из девочек, смуглая и черноволосая, хихикнула. Рыженькая хмыкнула. Самая высокая, со свертком в руках, закатила глаза. Вторая милашка, одетая в платье (остальные, кроме нее и Агриппины, были в штанах), потупила глазки.

Агриппина сказала куда более серьезным тоном.

— Это не для лестничной площадки разговор. Но если вкратце, Кирилл, конечно, нас сначала очень сильно обидел — но потом доказал, что его критика была конструктивной. И помог нам стать лучше! Так что никаких претензий.

— Знаете что… Заходите! — Афина посторонилась. — Если у вас, конечно, нет других планов. Будьте нашими гостями.

— Ура! — непосредственно воскликнула Агриппина. — Мы надеялись, что вы нас пригласите! Наш подарок лучше вручать с объяснениями!

Аполлон Теософович прибывал в смятенных чувствах.

На самом деле он уже трижды пожалел, что решил приехать к дочери. Поддержку она его принимать не хотела, намеки игнорировала… Предложил вспомнить мамин рецепт, приготовить вместе курочку — уж чего проще! — нет, вспылила. Прогуляться до центральной площади, посмотреть фейерверки, решил даже не предлагать, как бы вовсе не выгнала. Лежит себе на диване в комнате, обижается, болеет… А он что может сделать? Ничего!

Она вот хочет, чтобы он сыну ее, внуку, стало быть, помог с информацией. Аполлон Теософович и не против, но ведь надо, чтобы этот блудный внук сам явился и рассказал, что ему нужно! Да и кроме того… Объяснять это дочери Аполлон Теософович не спешил, но на самом деле он не так-то много и мог. Да, ранг в отставке у него магистр солнца, это очень высокое звание, выше только магистр света! Ну и Великий Магистр, само собой. Но на самом-то деле Аполлон Теософович последнюю должность имел в ранге магистра звезд. Его уже произвели в магистры луны, даже приказ был подписан — и тут проклятый инфаркт, проклятая отставка! Могли бы так с луной и отправить на гражданку, но все же не пошли против традиции, произвели еще на чин. А этого дочка, конечно, не понимает, что разница между звездами и солнцем — больше, чем между кентархом и командором четвертого ранга, например. Совсем другой уровень ответственности, доходов, знакомств…

Ха! Если бы он вышел в отставку настоящим магистром солнца, он бы не домик с виноградником мог содержать, а целое поместье, да еще бы имелись доли в каких-нибудь вкусных компаниях, что на армейских контрактах сидят… И вот тогда бы он реально мог помочь внуку. А теперь что? Из тех знакомств, что сохранились и реально чего-то стоят, тот же Теримов — едва ли не самый высокий чин.

И вот на этих-то невеселых раздумьях — смех, хихиканье, болтовня! Топот по всей квартире, двери хлопают, гирлянды под потолком зажглись! Оказывается, Афина толпу каких-то девчонок пригласила! Да не каких-то, а волшебниц, Кирилловых подруг!

Аполлон Теософович знал свой долг. При девочках-волшебницах, он, конечно, кукситься и отсиживаться в комнате внука не мог. Вышел, поприветствовал их уважительно, как положено. Да и сами девочки… Ну, миленькие, что и говорить. Словно щенятки маленькие. Афина вот, честно, никогда такой миленькой не была! Вечно серьезная, напористая, вечно отцу перечила. А эти смеются, шутят, да по-доброму так, а не грубо, как иная молодежь.

Вот и Аполлон Теософович оказался втянут. Сам не заметил, как уже сидел перед телевизором с безалкогольным глинтвейном, то есть просто соком с пряностями, в руке — одна из девочек сварила. И даже зятек этот мудацкий, Пантюха Ураганов, как-то меньше раздражал. В смысле, нормально себя вел при гостях-то, из кухни вылез, вопли свои заунывные выключил (ух, игнорировать потяжелее было, чем храп в казарме в молодые годы!).

Девчонки распаковали и с помпой вручили Афине подарок, якобы от сына: резную вешалку для прихожей. Ха, так Аполлон Теософович и поверил, что это от юного раздолбая! Небось, сами сделали… Или, скорее, даже заказали где-то: уж больно качество хорошее.

А потом стали вручать подарок от себя. А это оказался их новомодный блог. В смысле, они чего-то там в Сети накрутили, навертели… Вроде как и блог, а вроде как, насколько Аполлон Теософович понял, с ограниченным доступом, только для Афины. И в блоге этом — сплошь фото и видео с Кириллом ее ненаглядным. Или непутевым. Аполлона Теософовича так и тянуло поругивать внука, но — мальчик-волшебник ведь! Как обругаешь.

Фотки все были не студийные, а такие, исподтишка сделанные. Как раньше иногда в газетах журналисты печатали. То Кирилл спит, развалясь на диване, с книжкой на животе. То у плиты что-то жарит. То картошку чистит. То — ого! — в сварочной маске какие-то трубы сваривает. То вот, на видео, с глефой своей музейной какую-то акробатику в воздухе крутит. И отлично так крутит, стервец, хоть в пилоты истребителя его вербуй!

А девчонки с Афиной — охи, ахи. Ах, какой он миленький, ой, как тут прядка на лоб упала, посмотрите! Ой, а тут такое выражение лица! Ой, а тут смешной такой!

Потом Афина вообще альбом притащила, где фотки Кирилла совсем мелкого, от года лет до пяти, и они все вместе стали смотреть.

Аполлон Теософович хотел сплюнуть с досады и пойти курить на балкон — его эти бабские шурх-шурх всегда раздражали. А потом вспомнил, что курить он ведь бросил. А еще через секунду понял, что и не раздражен.

Глядел он, глядел на этих девчоночек ясноглазых, на дочку свою… И как-то непривычно делалось ему на сердце.

Вот он, его внук. На фотках, на видео. Другого, наверное, не будет. Да и этот теперь мальчик-волшебник, отрезанный ломоть. Не родится у Аполлона Теософовича правнуков. Не продолжатся его гены в вечность. И вроде не должно это беспокоить — что там, жизнь он прожил хорошую, достойно Родине послужил, много кому помог. Не зря землю топтал. Но дочку было жалко. И гордость за нее брала. За нее и за Кирилла этого, которого он и не видел толком никогда…

Вдруг Аполлон Теософович встретился глазами с зятьком бесполезным. Странный у него был взгляд, странное выражение лица. Вроде такое же, как у него.

— Пойдем-ка на балкон, покурим, — неожиданно для себя сказал ему Аполлон Теософович.

— Да я не курю.

— Да я тоже бросил. А ты иди, когда тебя старый человек зовет.

Ну что… Пошел. Стояли они, смотрели на вечереющий город. Молчали.

Аполлону Теософовичу упорно казалось, что чего-то — кого-то — не хватает.

Наконец он сказал:

— Как думаешь, пацан твой… успеет домой до Нового Года?

— Не знаю, — вздохнул Пантелеймон.

— Пусть Суд Творца решит, кто прав!

Слова оказались в буквальном смысле магическими. На секунду белые стены вокруг нас мигнули, снова открыв зимний сквер в центре Каликии, а потом пропал и сквер. Доля секунды тишины — и у меня в ушах засвистел высокогорный ветер.

Второй раз в жизни меня телепортировало!

Первый раз — в Убежище, когда я задумал рассказать Службе о своих магических достижениях. Тогда меня дезориентировало настолько, что ноги не удержали, и пришлось сесть прямо на пол — точнее, на каменные плиты верхней башенной площадки. Теперь же садиться было некуда: вокруг воздух. Я висел в небесах над какой-то горной седловиной. Не в предгорьях, а уже прямо в горах, разве что не в самой глубине горной страны — налево местность ощутимо понижалась, а направо высились огромные белые, в отдалении фиолетовые пики.

Тень выбросило напротив меня, метрах, наверное, в пятидесяти. Показалось мне или нет, что он был удивлен? Аж головой крутил! Марины, к счастью, не видать. Будем надеяться, она осталась в парке.

Походу, Проклятье перенесло нас сюда специально для драки! Интересно, тут какая-то ритуальная площадка, или просто зафинтилило рандомно, подальше от человеческого жилья?

Внизу под снегом ничего не видать, местность незнакомая и вроде бы дикая. А я — везучий сукин сын. Если бы не вспомнил про Божий Суд этот вовремя, Тень меня бы вынес. Впрочем, шанс у него остался и сейчас. Я никогда не участвовал в магических поединках! Даже со Свистоплясом собирались поспарринговаться, да так и не собрались, только в воздушный мяч поиграли.

Дойдя до этого места в размышлениях, я немедленно рванул вверх. В воздушном бою, который мне предстоит, преимущество у того, у кого высота! Тактика из компьютерных игрушек до сих пор вполне меня выручала, авось и дальше не подведет. Буду бить дальнобойными, они слабее контактных, но человеку хватит. Плюс у меня есть мои воздушные щупы. И посмотрим, что этот подонок сможет мне противопоставить!

Сразу же я врубил эхолокацию, чтобы видеть, что вытворяет этот тип: глаз на подошвах у меня пока не появилось. И оказалось, что Тень сорвался в полет одновременно со мной! Правда, метнулся не следом, а к тому месту, где я уже был, нанеся широкий рубящий удар. Атака его, скажу, даже на эхолокации выглядела впечатляюще: широкая и длинная изогнутая полоса раскаленной плазмы (а что это еще могло быть?), окруженная шлейфом такого же раскаленного воздуха, прошла ровно по тому месту, где я находился секунду назад. Мне чуть подошвы не опалило.

М-да, повезло мне, что он в первую секунду растерялся!

Сгенеренная косой полоса плазмы еще не успела раствориться в воздухе, а гребаный Кесарь уже несся за мной вслед, стремительно набирая высоту. Реально стремительно! Как бы не быстрее меня!

Да нет, точно быстрее!

— Порешу! — услышал я его вопль.

Черт, я же воздушник, он огневик! У меня должно быть преимущество! Как так-то⁈ Бонус за повышение в чине⁈ Или… Точняк, он помогает себе реактивкой! Прямо как шутку хренова аналитика услышал, блин! Не из задницы, понятное дело, отвел руки назад и сгенерил из них два небольших огненных потока. Косу при этом выпустил, но хрен ли толку, он же ее может в любой момент призвать! Вот хрень!

Так, значит, позиционное преимущество удержать не удастся. Переходим к плану «Б». Которого у меня пока нет, но щас будет…

Перекувырнувшись в воздухе, я окружил себя транспортными потоками — как в битве с Черноцветом. Не столько для защиты — я не был уверен, что эта фигня способна защитить от направленного удара плазмой — сколько для другого трюка. Который, как я надеялся, Кесарь не разгадает. После чего рухнул спиной вниз к земле, помогая гравитации телекинезом.

Слишком близко к Тени! Он таки успел ударить — коса появилась у него в руке в мгновение ока. Й-йо-йо!.. На миг перед глазами мелькнула яркая вспышка, всю левую половину тела обожгло дикой болью — к счастью, почти сразу угасшей. Транспортные потоки все же помогли, приняв на себя часть удара.

Время замедлилось, как в кино, пока я летел к земле, каждый метр словно физически растягивался. Успеет ли ударить еще раз? Успею ли я увернуться?

А он сам — есть ли у него защитные заклятья? Обычно Проклятье их не выдает, но вдруг Теням расщедрилось? Маловероятно. Проклятье не особо-то делится возможностями с жертвами. А эти надсмотрщики явно тоже жертвы, просто деградировавшие от вседозволенности.

Значит, надо ударить по нему первым, пусть вертится! Еще доля секунды… Теперь расстояния хватает!

Мне удалось извернуться в воздухе и направить на гада Всадника Ветра, выпустив несколько заклятий: и воздушных пуль, и серпов, вразнобой. Тень и правда завертелся, да еще как! Умудрился уйти от одной атаки, а несколько других разбить: сотворил на пути моих заклятий крохотные огоньки. Несколько глухих ударов, сухой треск — пули и серпы сдетонировали, встретившись с этим простеньким огненным заклинанием. Увы, слишком далеко, чтобы задеть врага! Меткий, сволочь! И опытный.

Зато я его отвлек: моя эхолокация показала, что снежный покров небольшой долинки уже совсем рядом.

Развернувшись еще раз, я всадил снежные серпы прямо в белую целину. И резко изменил траекторию.

Огромное снежное облако взвилось вверх, скрывая меня с головой и выше. Отлично! Я рванул в сторону, увеличивая его диаметр. Ну-ка, сможешь меня тут найти?

Не смог. Сперва занырнул в белую метель — то ли для проверки, то ли развернуться не успел. Потом тут же вылетел обратно. Ну-ка, что он собирается… Ага! Так я и думал!

Кесарь выпустил несколько ударов в ту сторону, куда росло снежное облако, на самую его кромку! Но я-то предусмотрительно летел в противоположном направлении, а воздушные серпы запускал назад, добавляя воздушные контейнеры, чтобы по силе детонации не был заметно мое отдаление! Сработало!

Гигантский огненный шар — не файерболл, а прямо целый огненный планетоид — врезался в противоположный от меня конец снежного облака. Разумеется, испарив все, что можно было испарить (не удивлюсь, если даже верхний слой горных пород). Облако пара взвилось еще выше в воздух, чем снежное, заполнив, кажется, всю эту горную долинку.

Пусть теперь поищет меня в этом тумане!

А мне и искать не надо. Я его вижу эхолокацией, как на ладони.

Главное, действовать быстро, прежде чем он сообразит, что его поймали в ловушку.

Мои воздушные пули полетели по цели, едва только пар взвился вокруг — нефиг медлить.

Но Кесарь снова перехватил все атаки! Зрелищно закрутив косу в руках, он создал вокруг себя сплошной шар огня, в котором мои удары просто тонули… Ну, как тонули: шар все же был не сплошным, а состоял из огненных полос. Мастер-фехтовальщик, блин. А если мне удастся послать удары между этими полосами?..

Я помчался вокруг Тени, облетая его по широкой дуге и одновременно стреляя. Пусть попробует считать мою траекторию!

Раз-два-три — мои воздушные пули улетели в огонь без всякой пользы. Четыре-пять — я ударил воздушными щупами, для утяжеления подхватив каждым по маленькому чугунному грузику, которые все еще лежали у меня в кармане плаща.

И последний грузик таки засветил Кесарю по лбу! Жаль, не в глаз, но у обычного человека шишка точно вскочила бы!

Тень, яростно зарычав, развернулся, посылая по линии моей предполагаемеой траектории — если бы все «пули» летели по прямой! — свой огненный серп. Но меня там, естественно, не не было. Я, взмыв выше, ответил ему серпом воздушным! Оттуда, откуда он удара ждать никак не можешь! Ну-ка, сволочь, а от этого увернешься⁈

Увернулся. Почти. Наверное, он каким-то чутьем все же ощущал мои атаки на подлете. Но в этот раз я расстарался, пустив серп на пределе заложенной во Всадник Ветра длины — пусть даже это означало, что удар сильнее рассеется с расстоянием. И попал! Задел! Кончик серпа чиркнул Кесаря слева — то есть для него справа — по шее! И, видимо, рассек яремную вену, потому что на чернобурый воротник выпендрежной шубы немедленно хлынула кровь.

Блин! Так-то удар смертельный, но ведь регенерация Проклятья его подлатает! Как меня уже подлатало от ожога, я даже боли почти не ощутил.

Похоже, Кесарь подумал то же самое, потому что снова выпустил косу и звезданул вертикально вверх, помогая себе плазмометами из рук. Тень явно намеревался вылететь из облака пара и увеличить расстояние между нами. Нельзя дать ему такую возможность, врагу достаточно просто подождать, пока туман рассеется!

Роли поменялись: теперь вдогонку бросился я! Один хороший удар…

И вдруг Тень закричал:

— Всадник Ветра! Я тебя отпускаю!

Глефа в моей руке исчезла, и я камнем рухнул вниз.