Времена грёз 1 том

Чужие стихи

Из сна я выныривала словно из-под толщи воды, попутно пытаясь осознать, кто я и где нахожусь.

Всё-таки чем больше я переживала за Ньярла и его семью, тем сложнее мне было отделить его чувства от своих и его сознание от своего. Преодолев такой огромный путь в его воспоминаниях, я все меньше ощущала их инородными. Будто это я спасала светлого наследника, боролась с эльфийским королем и отстроила Кадат, но самое главное, будто это я отправила Лилит в Целестию.

Чужая боль и печаль уже казались родными, а новое имя внучки наждаком прошлось по оголенным нервам. Хотелось спросить, правильно ли я все поняла, точно ли ее фамилия звучит так, и в то же время мне не хотелось слышать ответа. Проще было забыть все как страшный сон, отринуть и не думать о том, что все это время я видела историю одной семьи.

Сев в постели, я подтянула колени к груди и обняла их, подпирая подбородок. Мысли встревоженным роем носились в голове, пока я старалась принять реальность, невольно сосредоточив взгляд на солнечных зайчиках, пляшущих по стене.

Не понимаю, я не понимаю, почему ты сразу не сказал, что Каин, твой… правнук?

Вспомни себя тогда в поместье, Ганима ты при первой встрече чуть не убила, и даже мне доверяла с трудом. Что случилось бы, расскажи я тебе сразу о нашем родстве?

Поджав губы, я вцепилась руками в ткань одеяла, чувствуя, как на меня накатывает раздражение. Вместо ответа захотелось покидаться вещами или вновь как следует кого-то побить.

Ну?

Я бы ни за что тебя не послушала.

И не поняла бы ни меня, ни его.

Ощущаю себя обманутой.

Это не было обманом, я временно умолчал о некоторых вещах, но при этом все равно был с тобой максимально честен.

Прикинулся, что ты на моей стороне, чтобы я успела проникнуться к тебе?

И это тоже, но, Софи, это было в первую очередь ради твоего блага.

Мне так не кажется, скорее все было ради Блэквудов. Почему каждый раз, когда я начинаю тебе всецело доверять и делать то, что ты просишь, я оказываюсь в положении… инструмента? Кажется, так меня назвал Давид, и я уже не уверена, что он был не прав.

Смутный рисунок древесных панелей неожиданно размылся перед глазами, сменившись темной комнатой, полной свеч, и Ньярлом, присевшим передо мной. В его взгляде неожиданно показалась грусть и даже тревога.

— Софи, пожалуйста, выслушай меня, я знаю, что поступил плохо, и я не оправдываю себя, ты имеешь право злиться и обратить свою ненависть на меня, но позволь для начала извиниться.

Настороженно посмотрев в золотые глаза, я чуть крепче обняла колени, инстинктивно стараясь отгородиться от мага, но Ньярл напротив сел ближе, дрожащей рукой прикоснувшись к моей ладони.

— Почему я должна тебя слушать сейчас?

— Я переживаю за тебя.

Недоверчиво выгнув бровь, я собралась уйти, попытавшись встать, но чужие пальцы сильнее сжали запястье. Свечи, окружавшие нас, на мгновение вспыхнули ярче, грозясь поджечь хитон Ньярла. Мое личное пламя в такт им норовило проснуться, освободив все накопленные чувства.

Сдержав порыв ударить мага, я процедила сквозь зубы:

— Не смей меня здесь удерживать.

— Послушай…

— Не собираюсь я ничего слушать! Ты уже достаточно объяснил, оставь меня в покое!

Маг вздрогнул, но не отпустил мою руку, притянув меня ближе к себе и стиснув в объятьях, словно расшумевшееся дитя.

— Софи, из меня получился ужасный родитель, но даже тебя я всегда старался защитить и помочь. Не знаю, как стоило поступить тогда, в поместье, возможно и правда нужно было сразу рассказать всё, но я ничего о тебе не знал и не хотел, чтобы ты навредила себе. Пожалуйста, извини меня за недомолвки.

— Это нечестно… Ты в моей голове, и даже после смерти ты со своей семьей, а я…

Шмыгнув, я упрямо уперлась ладонями в грудь Ньярла, но тот не торопился меня отпускать, начав слегка покачиваться, будто стараясь меня убаюкать. Его губы коснулись моих волос, продолжив увещевания.

— Я знаю, знаю, Софи, и как могу пытаюсь помочь тебе, пожалуйста, не отвергай эту помощь.

Злость, клокочущая во мне еще несколько минут назад и обещающая лесным пожаром уничтожить все вокруг, начала стихать, невольно давая дорогу обиде, смешанной с чужой печалью и страхом.

— Это были все секреты?

— Н-нет… И прежде, чем ты ударишь меня, я попрошу лишь немного времени, пожалуйста, клянусь, я все расскажу как есть.

Беспомощно опустив плечи, я уткнулась в плечо мага, поддаваясь его странному утешению, воевать дальше не было смысла.

— Мне нужно выпить.

— Софи…

— Я чувствую, что впереди во снах меня не ждет ничего хорошего, мне нужно подумать и заодно связаться с оборотнями. Необходимо устроить охрану академии и закончить-таки проект главного здания.

Теплая ладонь заскользила по спине, еще больше успокаивая меня и позволяя окончательно расслабиться под чужой опекой.

— Ты вчера неплохо продвинулась после встречи с Элеем.

— Спасибо, у него очень красивая церковь, вдохновляющая, вот мне и пришло в голову, как разместить аркбутаны, чтобы больше походили на скелет.

— Ты молодец, но прошу, будь осторожна.

— Я постараюсь.

Мир вокруг снова изменился, вернув меня в залитую солнечным светом спальню и обрушив разом множество звуков. С улицы послышались тихие переговоры служанок и щебет птиц, в коридорах кто-то суетился, быстро пробегая по лестнице, где-то громко хлопнула дверь. Дом будто ожил, напомнив всем, что был создан не для вечной скорби и пряток по комнатам, а для жизни в свое удовольствие, упиваясь возможностями столицы.

Встав с постели, я, вторя общему настроению, поскорее привела себя в порядок и, обратившись к гардеробу, с удивлением для себя заметила, как рука потянулась не к привычному черному костюму, а к темно-зеленому, оттенка янтаря, с простой кремовой блузкой. Вариант, казавшийся мне более нарядным, весенним в понимании хмурой столицы, сейчас выглядел хорошей отсылкой к традиционному цвету Блэквудов.

Вытянув его из шкафа, я приложила блузку к лицу, с неудовольствием отметив, что моя черная вуаль сюда совершенно не подходит, а значит придется гулять по столице не прикрыв шрамы.

Может, позвать кого-то в помощь? Хотя кто со мной согласится идти к оборотням?

Сложный вопрос, но ты могла бы попросить Каина предоставить тебе охрану.

О-о, это будет выглядеть феерично. Блэквудская «аристократка» в сопровождении минимум двух стражей распугивает посетителей таверн в поисках какого-то оборотня.

У нас не настолько пугливый народ, Софи, к тому же, в отличие от светлых, здешний управленец Сомны спокойно появляется на публике среди обычных людей, а не сидит за стенами собственного дворца, высовывая нос лишь по праздникам.

Ну может быть ты и прав, но все равно мне как-то неловко просить о подобном. Я бы скорее попросила помочь Клеона, если у него вдруг будет время.

В начале рабочего дня?

Ладно, просто буду держать трость наготове.

Переодевшись и взяв трость, я поспешила спуститься на первый этаж как раз вовремя, чтобы застать гостя на пороге дома с Гемерой.

— Простите, я хотел бы извиниться за тот случай в библиотеке. Я правда не имел в виду ничего предосудительного.

— Ой не стоит, все в порядке, тот гость, он… довольно странный человек и наверняка неправильно вас понял.

Затаившись на лестнице, я облокотилась на перила, смотря, как Дей в смятении постоянно отводит взгляд, неловко держа одну руку за спиной. Гера перед ним держалась явно спокойнее, но ее лица мне не было видно.

— И все же я бы хотел… кхм, я хочу вручить вам это.

Протянув руку, к моему вящему удивлению помощник передал моей сестре букет белых акаций в зеленой бумажной упаковке. Осторожно приняв его, Гера несколько опешила, удивленно воззрившись на Дея.

— Если вы не против, то можно ли вас пригласить сегодня вечером на прогулку?

— Можно.

— Тогда я зайду за вами в шесть?

— Да, только не сюда, а в библиотеку, оттуда же легко дойти до парка.

— Хорошо, тогда… до встречи?

— До встречи.

Гость исчез с порога, и входная дверь закрылась. Гемера, медленно вжав голову в плечи, резко выпрямилась, выдохнув, и прижала букет к себе. Кончики ее ушей заметно покраснели.

Меня посетило плохое предчувствие.

— Я ничего не хочу сказать, но он светлый.

Вздрогнув, сестра резко развернулась и с удивлением посмотрела на меня, словно застигнутая врасплох.

— Ну… у меня есть определенный кредит доверия к светлым, к тому же я не могу не попробовать, не так уж много мужчин уделяют мне внимание. Вдруг это и правда моя судьба, а я его отвергну, даже не попытавшись понять.

— Тебе виднее, конечно, но я умоляю, не давай ему себя поцеловать только потому, что других кандидатов нет.

Лицо Геры стало совершенно пунцовым. Закрывшись от меня цветами, она неловко рассматривала ковер.

— Мне кажется, еще слишком рано думать о поцелуе, я его совершенно не знаю.

— Он тоже тебя не знает, но ему это не помешало подарить будет акаций.

— Как в моих любимых романах. Мы по разные стороны баррикад, и нам предстоит много трудностей на пути к любви.

— Вот было бы замечательно, если бы он думал так же.

Было бы замечательно, если бы он просто думал, я что-то не уверена, что за время в Кадате он кардинально поменял свое отношение к темным и теперь готов лечь грудью на амбразуру, отказавшись от жизни в Целестии. Скорее решил провести время в приятной компании и развлечь себя мимолетным романом.

— Сера, расскажи о нем побольше.

— Еще чего не хватало, не надо меня впутывать в ваши отношения, я тут не при чем и его знаю совсем недолго.

— Но что-то же ты все равно знаешь.

Ну да, конечно, знаю, что он помогал завоевать эту страну и бесит меня каждый раз, когда открывает рот. Интересно, про замужество он ей так же честно будет рассказывать? Мол, хорошо, если твой избранный разрешит тебе и дальше заниматься библиотекой… Насколько тяжелый удар у сестры?

— Лучше ты сама у него все спросишь сегодня вечером, а мне уже давно пора завтракать.

Спустившись с лестницы, я проскочила мимо Геры и, миновав коридор, заглянула на кухню. Как я и ожидала, сладости по большей части уже убрали, выдавав к чаю лишь небольшую порцию, в надежде растянуть запасы как можно дольше, но так было даже лучше. В сочетании со спелыми фруктами и кашей на молоке утро обещало выйти замечательным.

Прогулка по барам прямо с утра затея, конечно, не из самых лучших, но я могла хотя бы выяснить, где именно обитает Ульвар, к тому же на воздухе и почти в одиночестве мне было о чем подумать.

Накинув на плечи кейп с капюшоном, я двинулась от дома к центру, рассчитывая начать с самой простой и знакомой мне области, продвигаясь в последующем к западу и району складов, где обитало немало беженцев из Тирио. Если повезет, то по пути я найду еще пару хороших мест, куда стоило бы заглянуть, наподобие того книжного, где Гани пересекся с Давидом, или посмотрю на знаменитую набережную Каара, с ее странными слепленными в кучу самостроями.

Погода в Кадате оказалась на удивление хороша, снега почти не осталось, на ясном небе не было заметно облаков, а пустынные ранее улочки охотно встречали жителей столицы. Кажется, даже привычный прохладный ветер ненадолго затих, давая насладиться прогулкой, не торопясь скрыться в ближайшем магазинчике или кафе.

Еще немного, и мы как раз дойдем до Дома Печати.

Да, там до сих пор выпускается книга Гекаты.

Как ей это вообще пришло в голову? Написать так много о прошлом и будущем и отдать все это в открытый доступ.

Не совсем открытый. «Легенды и предания» продаются лишь в Кадате, а в Целестию их ввоз, хранение и распространение запрещены. Считается, что книга может сводить с ума, пагубно влиять на читателя и содержит очень много выдумок и клеветы.

Это почему? Их что-то конкретное не устроило?

Светлые часто показываются в невыгодном свете, и прозвища их королей пошли как раз оттуда. В новой редакции Гета даже вписала пару отдельных глав, посвященных деяниям короля бастардов, после чего тираж быстро раскупили, и посыпалось много запросов на отдельное издание посвященное только ему. Слава богам, у дочери не найдется так много времени для подобной похабщины.

Она серьезно расписала, что делал этот король и с кем?

Всего лишь несколько ярких примеров так называемых «подвигов».

Я должна это увидеть.

Софи…

Ну правда, это будет лучший сувенир из Кадата. Я обязана привезти это в Санктум.

Тебя могут наказать.

Мелочи, спрячу получше, и в ворохе платьев ее точно никто не найдет.

Тем не менее, изначально книга не была развлечением, но лишь способом повлиять на людей и предупредить их. В том числе на Лилит и Аван с Каином.

И как? Помогло?

Не мне об этом судить.

Теперь хочется встретиться с Гетой и узнать, что она видит в моем будущем.

Увы, если бы она могла о чем-то предупредить, то она это сделала бы.

Свернув за угол от Дома Печати, я оказалась на узкой улочке, засаженной по бокам кленами.

Впереди из-за голых веток показалась вывеска «Дикий виноградник». Место совсем недалеко от главной площади и располагается в дорогом районе, но, подойдя к нему ближе, я с некоторым отвращением оглядела фасад симпатичного некогда здания. Последняя ночь явно прошла с размахом, у каменных ступенек были разбиты несколько бутылок, старая потемневшая от времени и влаги дверь выглядела неопрятно, мутные стекла закрыты ставнями изнутри, а в стандартном для таких мест кислом аромате пива и вина прослеживались оттенки запаха мокрой псины, они-то мне и подсказывали, что я пришла по адресу.

— … я пил в ее зрачках,

Блаженство дивных чар, желанный яд проклятый!

Из тени лестницы послышался сиплый, неприятный голос, и чья-то фигура подалась вперед, вытянув ко мне грязную ладонь. Недолго думая, я выхватила трость и ударила набалдашником по кисти.

— Если не скроешься, я тебе ее отрежу.

Вскрикнув от боли, незнакомец спрятал руку, снова скрывшись в тени и заворчав.

— Жестокая… но я-то всё о тебе знаю, вижу по глазам.

Не слушая шипение пьянчуги, я стала подниматься по ступенькам к крыльцу.

— О злая Ненависть, ты бочка Данаид,

Куда могучими и красными руками

Без счета ведрами всечасно Месть спешит

Влить крови и реки слез, пролитых мертвецами!

Прикусив губу, я постаралась быстрее открыть дверь и проскользнуть внутрь, но прежде чем она захлопнулась, до меня донеслась еще одна строчка.

— И вновь живут тела, истлевшие вчера!

Невольно поежившись, я тут же ощутила, как запах, витавший на улице, с новой силой ударил в нос. Боюсь, после этого мой костюм придется отстирывать раза три, не меньше, чтобы въевшаяся вонь ушла из него окончательно.

— Чего желаете, госпожа?

Подождав, пока глаза привыкнут к царящему внутри полумраку, я заметила два довольно просторных зала с отдельными столиками на пару человек и длинными вереницами обеденных столов у стен, где могла поместиться целая компания. Вся мебель достаточно прочная и простая, из украшений только светильники с тусклыми светящимися камнями и несколько картин, если раньше тут и было более богатое убранство, то оно наверняка было уничтожено в какой-нибудь пьянке. Оглядевшись, я приметила в дальнем зале небольшую сцену для выступлений, а рядом с собой барную стойку с лестницей на второй этаж, явно намекавшей на возможность ночлега.

— Здравствуйте… я ищу Ульвара из Тирио.

Обратившись к мужчине за стойкой, я тщетно пыталась разглядеть среди редких постояльцев серую макушку оборотня. При слабом освещении сложно было понять, тень ли это в углу или кто-то там задремал над тарелкой.

— А кто спрашивает?

— Серафина Блэквуд.

— Блэквуд, говоришь.

— Д-да…

Внутренне напрягшись, я переждала испытующий взгляд бармена, явно желавшего чуть ли не рентгеном меня просветить на предмет… Чего-то?

— Что-то не так?

— Не видел вас раньше.

— Я дочь Каина.

— Не припомню у Каина детей.

Сжав в руках набалдашник, я стукнула тростью по каменному полу, получив достаточно громкий и звонкий звук, от которого засыпающие посетители тут же подскочили с мест.

— Ты что тут, знаток нашего семейного древа? Тебе, может, справку еще показать, что я его дочь, или самого Каина привести в подтверждение?

— Простите, я…

— Мне кажется, что ты мешаешь моей работе, и мне это не нравится.

Прищурившись, я так же испытующе глянула на бармена, мысленно заряжая тростью по его пустой голове. Мужчина, дрогнув, тут же показал пальцем в соседний зал.

— Налево, в углу.

— Благодарю.

Стараясь не замечать заинтересованных взглядов окружающих, я прошла вглубь бара, надеясь, что бармен не солгал, и действительно, в тени подальше от ламп я заметила рослого мужчину, отдаленно схожего с Ульваром. Он сидел на стуле, положив голову на руки и лишь время от времени поднимая ее для очередного глотка пива из деревянной кружки. При последней нашей встрече в поместье волк выглядел куда опрятнее, под глазами не виднелись темные круги, а запах зверя был почти незаметным, в отличии от удушающей вони сейчас.

Послать его умыться перед разговором, что ли?

Попробуй еще уговори.

Боги, как же сложно, если все получится, я буду умолять Клеона закрыть это место к чертям собачьим и отдать под что-то более приличное для центра города.

Не желая испытывать свое терпение на прочность, я подошла к окнам и, убрав щиты с каждого из них, открыла, желая проветрить помещение.

— Э-эй, холодно же…

— Мне дует, я могу простыть.

Парочка забулдыг, сидевших рядом, протестующе поднялась с мест, насколько позволяла координация.

— Ну так идите и проспитесь в свинарнике, там у вас будет и соответствующая компания, и тепло.

Глянув на них так же грозно, как и на бармена, я дождалась, пока мужчины перейдут в соседний зал, и направилась к оборотню.

— Здравствуйте, Ульвар, надеюсь, вы меня помните, меня зовут Серафина, и мне нужно с вами поговорить.

Оценив состояние стула напротив постояльца, я с некоторой брезгливостью присела на него, вновь пожалев, что не надела привычный черный костюм. Ульвар же, подняв на меня воспаленные глаза, поморщился и сделал еще один большой глоток пива.

— Ка-ак же, Каинова дочь, демоница в человеческом обличии, или как там сказал этот… мерзкая темная дрянь…

— Отложим комплименты, я здесь для дела. Хочу попросить вас и ваших людей об охране моей академии. Потребуется человек пять-шесть, не меньше.

— Ну так идите и ищите «людей», при чем тут я?

— Простите, оборотней, пять-шесть оборотней, чтобы защищать учеников.

— Да? Надо же.

— Жилье, достойную оплату и еду мы предоставим за хорошую работу.

— И какая же работа?

— Охранять территорию академии.

Ульвар неожиданно выпрямился и, нахмурившись, стукнул кружкой об стол, расплескав часть напитка и неприятно оскалившись.

— Как сторожевые псы?!

— Это вы сказали, а не я.

— Софистка.

— Пьяница.

— Ну так я этого и не отрицаю! Какой вам толк нанимать нас, пьянчуг и изгнанцев из Тирио, для «хорошей работы»?

— Когда я видела вас лично, тогда в поместье, то мне показалось, что вы достойный представитель своей расы и можете брать ответственность за свои поступки.

— И всё?

— И всё.

Оборотень вновь поник, сгорбившись и уставившись в кружку. На его щетине мелькнула серая шерсть.

— Тогда я не знал, что Гиба уже нет. Пацан еще молодой был, глупый, нельзя же так…

Едва сдержавшись от вздоха и парочки крепких слов, я вновь сжала в руках трость, мысленно прощаясь с возможностью найти охрану за излишнюю откровенность.

— Он убил несколько человек, ранил и вступил со мной в поединок. Вы правда считаете, что это можно оправдать молодостью и глупостью?

— Нет, конечно, но у нас к этому проще относятся, можно было извиниться, загладить вину…

— Значит, тем более нет ничего страшного в том, что Гибрис получил по заслугам. Считайте, он таким образом загладил вину.

Ульвар одарил меня новым раздраженным взглядом. Разговор откровенно зашел в тупик, хоть и последнее слово осталось за мной.

Поняв, что договориться с оборотнем не получится, я решила не давать виток новым бессмысленным упрекам и собралась уже встать, как к столу подошел бармен с двумя новыми кружками.

— Простите, я не заказывала…

— Я заказывал, ставь.

Передо мной возникла кружка, доверху наполненная темно-красным вином с медовым запахом, и, несмотря на качество этого бара, выглядело оно довольно неплохо.

— Я не собиралась с вами пить.

— А придется, если вы хотите обговорить условия труда, сейчас я с трезвыми не готов общаться.

— Хорошо, но точно не всю кружку.

— Вечер долгий, погодите, вам еще вторую принесут.

— Но еще утро!

— Значит, времени у нас еще больше, а пока мои товарищи подтянутся, я могу вас развлечь.

Поморщившись от открывающейся перспективы просидеть в баре целый день, я подняла ободок к губам и попробовала вино. На удивление, оно оказалось вкусным, не дорогие вина моей родины, но тоже очень неплохой вариант, особенно с ломтиком орехового сыра. Не слишком сладкое, с оттенками меда и яблок, и настолько легкое, что алкоголь почти не чувствовался.

— И как же вы собираетесь меня развлечь?

— Ну-у… Оборотни не только неплохие воины, но и поэты, мы любим слагать песни в честь наших подвигов и передавать славу конунгов и ярлов для множества будущих поколений.

— Например?

— Рун резных на роге

рокот слышат боги,

стражу рун закрашу

кровью скальда ровно.

Пить из зуба зубра

рок предрек мне брагу,

дар приняв от Барда,

рад и яду буду.

— А скальд это?

— Поэт.

— Ясно.

Побарабанив пальцами по столешнице, явно вспоминая очередной стих, Ульвар вновь отпил пива и, вытерев остатки пены с губ рукавом, продолжил уже громче.

— Трудно сыскать

во всем народе

мужа, кому бы

можно верить,

ибо продаст

предатель подлый

братию персть

за перстень малый.

Невольно улыбнувшись, я подняла свою кружку и чокнулась с оборотнем в негласной солидарности. Тем временем, к нам подтянулась еще пара мужчин, придвинув еще один стол к нашему и сев рядом.

— Нам тут сказали, что у Ульвара неприятности, а он тут стихи читает да пиво пьет.

Глянув на новеньких, я попыталась угадать, что за звери скрываются в их втором обличии. Первый, сидевший подальше от меня, поджарый и невысокий, с маленькими глазами и короткой щетиной темных волос, показался похожим на кабана. Второй, высокий крупный, спокойный, словно скала, с длинной бородой, заплетенной в косы, напоминал мне медведя из ведьминого леса, случайно зашедшего в бар.

Сделав новый глоток вина, я постаралась на всякий случай продумать пути отступления, чувствуя, как нервы постепенно вытягиваются в напряженные струны. Сам Ульвар с прибытием приятелей почувствовал себя заметно уверенней, с некоторым вызовом глянув на меня.

— Это значит твои друзья не работу обсудить пришли, а от меня спасти? Трусишка-волк?

— Ты за языком-то следи, мои люди всегда готовы мне помочь.

— Ах, ну надо же, помощь значит, только помнится, мне не приходилось применять силу в тот вечер, чего же ты испугался?

— Недооценивать Блэквудов — все равно что добровольно положить голову на плаху.

— Какого высокого вы о нас мнения.

— Не обессудьте, но при всем моем уважении к вам я все еще не уверен, что вам стоит доверять, вы едва ли понимаете, как нам тяжело живется в чужом краю.

— Что ж, а если я буду говорить на вашем языке?

— И о чем же?

— Что ни вечер, то мне, молодцу,

Ненавистен княжий терем,

И кручина, злее половца,

Грязный пол шагами мерит.

Завихрился над осинами

Жгучий дым истлевшим стягом,

Я тоску свою звериную

Заливаю пенной брагой.

Выпей — может, выйдет толк,

Обретешь свое добро,

Был волчонок — станет волк,

Ветер, кровь и серебро.

Кружка Ульвара снова ударилась о стол, чуть ли не заставив меня подпрыгнуть на месте. Оборотень довольно рассмеялся и ткнул соседа локтем в бок.

— Ай, ты посмотри, какова чертовка! Выдала же! Бьёрн, ну-ка запиши, это надо запомнить.

«Медведь» заинтересованно повернулся ко мне, чуть склонившись.

— А кто такие половцы?

— Народ такой, враждебный, если коротко.

Понятливо кивнув, Бьёрн достал из внутреннего кармана куртки потрепанную книжицу в кожаной обложке и по памяти начал переписывать мой стих.

У тебя крайне странные способы наладить общение.

Это просто первое, что пришло в голову, я не ожидала, что оно сработает.

Переведя взгляд на предводителя этой странной компании, я хотела было открыть рот, но мужчина, встав, начал декларировать новый стих.

— Ты напрасно, юноша,

выбрал это место.

Редко волчьей стае

ты давал добычу.

Не видал, как ворон

каркает над кровью,

как мечи с мечами

в сечах ищут встречи!

Ульвар залпом допил свое пиво и приветственно встретил бармена, несущего еще три новые кружки.

— Так что вы решили с друзьями? Поможете нам в академии?

— Экая ты прыткая мадам, еще свою кружку не допила, а уже сбежать хочешь?

— Если вы согласны, нам нужно будет обсудить цену и условия, так что быстро я от вас не уйду.

— Ну что ж, парни, хотите поработать у некромантов? Обещаны жилье, оплата и еда, будете за щенками присматривать, чтобы в неположенное время из вольеров не вылезали.

— Если еда есть и оплата приличная, чтоб и не присмотреть, — «кабан» откинулся на стуле и, улыбнувшись, сцепил руки на груди. — А если там будут такие же милые дамы гулять, так вообще не жизнь, а сказка будет.

Бьёрн в свою очередь, вновь повернулся ко мне, как-то странно пристально посмотрев, и просто коротко кивнул. Однако если рядом с «кабаном» я еще могла выглядеть как «дама», но возле «медведя» я смотрелась совсем ребенком, и судя по взгляду он так ко мне и отнесся.

— Эти двое согласны, еще двоих мы сами подберем. А сейчас сделку стоит отметить, до дна!

Поддержав оборотней, я подняла свою кружку, но залпом остаток вина конечно не осилила, растянув его на весь последующий разговор, перемежающийся их странными стихами. Домой, как и обещал Ульвар, я смогла вернуться только вечером, изрядно уставшая и от вина, и от общения.

Не сказать, чтобы я сильно опьянела, тем более что прохлада Кадата здорово освежила мою голову на обратном пути, но тяжесть прошедшего дня неминуемо клонила в сон. Закрыв за собой входную дверь, я лениво стянула кейп с плеч и потянулась к обуви.

— Каин, мы должны хотя бы попытаться ему рассказать! Гета явно дала понять, что у нас есть общий враг.

— Ему не нужен будет общий враг, если он узнает о нашем происхождении. Мы угроза для него, понимаешь? Как ты сможешь защитить себя или детей, если он узнает, кто мы такие и на что претендуем по праву?

Невольно прислушавшись к голосам в гостиной, я замерла, снимая обувь, и неловко ударилась бедром о дверь шкафа. Разговоры тут же смолкли, послышались шаги, и Каин, словно черт из табакерки, появился передо мной мрачнее на глазах.

— Сера?

— Да?

Выпрямившись, я несколько растерялась, заметив настроение наставника, а тот, неприязненно поморщившись, помог мне снять еще один сапог и отбросил его в сторону.

— Где ты была весь день?

— Я работала, договаривалась об охране академии.

— Серафина, я спрашиваю где?

— В баре, в Диком винограднике.

— Одна?

— Ну… да, трость только с собой взяла.

— И с кем ты договаривалась?

— С оборотнями, они обещали помочь…

Тяжелый вздох прервал меня, прежде чем я успела хоть что-то объяснить. Чужие руки крепко взяли меня за плечи, Каин разозлился еще сильнее.

— Сера, ты пошла одна в бар к оборотням и пила вместе с ними целый день?

— Я не понимаю, почему ты так реагируешь.

— Что тебе мешало взять с собой хоть кого-нибудь? Сказать мне или попросить сопроводить тебя Дея? Какого черта ты вообще туда полезла, не предупредив?

— Я прекрасно справилась и сама, мне не пять лет.

— Я очень сомневаюсь, что тебе не пять, потому что иначе ты догадалась бы, что с тобой стало бы в этом притоне в компании оборотней, напои они тебя чуть сильнее.

Неприятный холодок пробежал по моей спине, стоило лишь фантазии представить эту картину. Замерев, словно мышь перед удавом, я почти физически ощутила, как окончательно трезвеет моя голова.

— Извини, я не подумала.

— Не подумала, что ты не бессмертна?

Стыд мгновенно обжог щеки, под осуждающим взглядом Каина даже дышать стало сложнее, особенно осознавая, что разговор не был гладким и в какой-то момент было действительно страшно. Запоздало до меня дошла еще одна важная мысль, от которой на душе стало еще более мерзко: я наверняка пропахла не только алкоголем в баре, но самими оборотнями. Представляю, что подумал мой «папочка», когда увидел меня в таком состоянии. Дай боже, он не додумает что-то о том, как мы «договаривались».

Из коридора вновь послышались шаги, в прихожей появилась Аван и, скептично посмотрев на меня, тронула Каина за плечо.

— Отпусти ее, лучше расскажи, у вас вообще проходят тренировки? Ты обещал, что к осени она сможет стать учителем у светлого.

Послушавшись сестру, мужчина разжал руки, позволив мне отойти от него на безопасное расстояние.

— Я… у меня не было времени, но не переживай, я успею ее подготовить.

— Она должна быть сильной, Каин, очень сильной, и от этого многое будет зависеть. Если ты не готов взять на себя ответственность, то это сделаю я и буду учить так, как и нас когда-то.

— Аван, она пока не готова к таким тренировкам.

— А должна уже быть готовой. Выносливость нельзя получить быстро, это ежедневная работа на результат, и ты лучше меня это знаешь.

Ощущая себя ребенком в ссоре родителей, я хотела было уточнить, о каких нагрузках пойдет речь, но момент явно был не из лучших. Аван приехала от ведьмы с каким-то конкретным планом действий, и мое мнение по этому вопросу явно не учитывалось. Кивнув мне, некромантка продолжила.

— Завтра в восемь утра жду тебя на заднем дворе в тренировочной форме, за каждую минуту опоздания будет штраф в виде дополнительного спарринга со мной.

— Хорошо, я поняла.

Нервно сжав в руках трость, я воспользовалась моментом и прошмыгнула к лестнице на второй этаж, желая как можно скорее оказаться в спальне и отдохнуть, смыв с себя дурные предчувствия и накопленную усталость. Свободным денькам в Кадате рано или поздно суждено было кончиться.