Времена грёз 1 том

Просьба о помощи

Я обнаружил себя в лесу, ноги нещадно ныли, легкие разрывались от боли и тяжелого дыхания. Не помню, как сбежал из сторожки, не помню, как преодолел весь путь. Сердце билось так, будто я бежал от стаи волков. Боги, за что это мне? За что я получил столь тяжкое наказание? Чем я разгневал вас?

Колени подогнулись, и я упал в траву. Все также отчаянно забирая ртом воздух, я перевернулся на спину, это были мои последние капли сил, перед глазами плясала красная завеса и темные мушки. Разум отчаянно цеплялся за множество вариантов того, как поступить.

Что мне делать? Что? Учитель сразу узнает некромантию, они будут искать меня и если найдут, то определенно сожгут заживо на площади перед толпой зевак, а мама… Не-ет, пусть она разочаруется во мне, пусть ненавидит, не придет смотреть, как ее сына убивают на глазах людей после множества пыток, что угодно, только не это.

Судорожный всхлип вырвался из горла, я закрыл лицо руками, стараясь плакать тише — не хватало, чтобы меня услышал кто-то в лесу, не человек и не зверь, ни тем более отец. Вздрогнув, я попытался сосредоточиться на деревьях надо мной, не дай боги я забрел в ту часть, где он рубит деревья для горожан. Приподнявшись, я огляделся, но мне все равно не стало ясно, где нахожусь, зато впереди виднелось поваленное дерево. Недолго думая, я почти рысью юркнул в яму под корнями, забившись вглубь и отгородив себя от остального мира, снаружи меня не должно было быть видно. Сердце успокаивалось, утомленное сознание стало уплывать.

Не знаю, когда я проснулся, но услышал тихий треск веток, в разум ударила паника, но я сдержался, чтобы не вскрикнуть. Снаружи моего убежища были слышны чьи-то шаги и два грубых мужских голоса.

— Чертов темный крысёныш, не мог же он убежать так далеко.

— Он сын лесника, может, тропку какую знает.

— Да нихуя он не знает, сопляк мелкий, он же в маги хотел податься, всю жизнь за книжками провел — видать, от магии крыша то и поехала.

— А мне сказали, что он с рождения болезненный был, оттого и с ума сошел, и магия-то испортилась.

— Магия не может испортиться, она либо есть, либо нет. Душонка у него испортилась, или не было ее никогда, раз некромантом уродился.

— Якось, может, демона подчинил? Вот и друга в жертву сдал?

— Да какого там демона! Бесенка максимум, да и то какого-нибудь хилого, демон то сам его сожрет и не подавится.

Я зажал рот рукой и постарался совсем не шевелиться, но вдруг почувствовал, как по мне что-то ползет. Боги, только не сейчас. Голоса стали отдаляться.

— Щ-щас бы пивка холодненького в таверне пригубить, а не этой херней маяться. Сбежал пацан, и всё тут, дай боги, чтобы его волки сожрали по дороге, тьфу, некромантское отродье.

Шаги окончательно замолкли, но я честно подождал еще минут десять, боясь даже дышать в полную силу. Небольшой ужик, что, видимо, пригрелся на мне, пока я спал, вылез из-под куртки и пополз к выходу из норы. Я наконец-то выдохнул и решился высунуться.

Мышцы ныли от усталости и сна на земле, в спине слегка стрельнуло. Незнакомцы были правы, я не был сильным и тренированным, в лесу почти не помогал, но прятаться и немного охотиться обучен. Отряхнувшись, я попытался снова узнать, где нахожусь. На улице уже смеркалось, в траве зашумели сверчки.

— Совсем не помню это место.

Рядом тихо зашипел знакомый уж, и как только я обратил на него внимание, пополз куда-то вглубь леса. Немного растерявшись от такого неожиданного обращения, я пошел за ужом, размышляя, не показалось ли, что он намеренно повел меня за собой.

Не прошло и пяти минут, как за небольшим оврагом показалось аккуратное слегка затянутое по краям ряской озеро. Уж прополз к нему вперед и нырнул в заросли, я, оглядевшись, сел на берегу и зачерпнул воду ладонями. С помощью простого заклинания смог очистить питье и утолить жажду. Чуть дальше от моего спуска заметил ягоды и смог немного поесть. Жить стало чуточку легче.

— Ты закончил?

Чуть не подпрыгнув от чужого голоса за спиной, я развернулся и попытался найти собеседника, но взгляд зацепился только за вылезшего из травы ужа. К нему с ближайшей ивы, что склонялись над озером, словно тайная завеса, слетела белая голубка.

— Абис, не пугай мальчика, представим свой истинный облик.

Вспыхнул белый свет, и голубка сменилась на светлую деву в белом балахоне. Ее лицо было нежным, словно лепесток розы, улыбка — мягкой, а взгляд — милостивым и ласковым, словно она смотрела на свое дитя.

— Меня зовут Скай. Я небесный помощник и глас божий.

Ужа окутала тьма, и передо мной предстал высокий смуглый мужчина с волевым лицом и жесткой улыбкой. Он тоже был закутан в мантию, но она была черная, как ночь, в складках ее клубилась живая тьма.

— Я Абис, воплощение бездны, глас Нокса.

Инстинктивно я попятился, но, запнувшись о кочку, упал на землю. Какого черта? Откуда здесь они? Они пришли меня наказать? Убить за использование некромантии?

— Стал бы я тебя убивать, если сам же и помог добраться до озера, — Абис рукой зачесал свои длинные черные волосы назад. Скай чуть поморщилась, посмотрев на компаньона, но затем с милейшей улыбкой обратилась ко мне:

— Мальчик, я увела от тебя убийц не для того, чтобы ты пострадал от моей руки. Мы лишь озабочены тем, что происходит в мире, и от имени богов просим тебя о помощи.

Надежда и потаенная злость боролись в моем сознании. Почему же они вообще допустили мое рождение на свет, раз я управляюсь с некросом? Не проще ли было подстроить матери выкидыш? Или забрать у меня силы при рождении? Тогда же еще понятно было, что я маг.

Абис пристально посмотрел на меня своими черными глазами, в них читались усталость, раздражение и пренебрежение.

— Боги хотят заключить с тобой сделку, встань как подобает и перестань попусту тратить наше время, мы не можем потратить вечность на уговоры какого-то юнца.

— Абис! Не говори так с мальчиком! Он напуган, неужели не ясно? Мы не так часто показываемся людям, что уж и говорить, конечно, он будет потрясен, — Скай сделала шаг вперед и, прижав руки к груди, ласково продолжила: — Ты не некромант, милый, ты маг разума и оттого можешь использовать как тьму, так и свет в своей силе. Не переживай, прошу, теперь всё будет хорошо, таких как ты на свет появляется немного, потому никто и не сказал тебе о том, насколько исключительным ребенком ты являешься.

Я постарался расслабиться, но улыбка светлой посланницы казалась мне фальшивой и я не понимал почему. Могут ли вообще такие, как они, лгать? Утаивать что-то? Не знаю, от пренебрежительности темного мне тоже было не по себе, но она хотя бы была честной.

— Так, а что от меня требуется?

Скай расцвела еще больше, от ее одежды начало исходить мягкое сияние.

— Выполнить волю богов, мальчик. Целестия, наша святая страна, сейчас под угрозой, и, боюсь, в этот раз ее некому защитить. Благословенный король умирает, а единственный его наследник бесследно исчез, даже боги не видят его своим взором. Без наследника страну ждет война, и феоды обратятся друг против друга в борьбе за трон.

Я опешил, какого к чертям наследника? Боги хотят от меня невозможного, как я могу решить эту проблему, если даже в город к родным вернуться боюсь?

— Ты маг разума, и при желании ты сможешь прочесть мысли и память людей, тех же придворных или феодалов, чтобы узнать, кто выкрал наследника. Луна сказала, что этот человек все еще при короле.

Скай поморщилась, как от зубной боли, при упоминании богини, но быстро вернула свою улыбку назад.

— Абис всё верно говорит, увы, сейчас больше некого просить об этой услуге, ты хоть молод и не обучен, но все же маг.

— Но почему вы этого не можете сделать? Вы же прочитали мои мысли.

— Не совсем милый, твои эмоции написаны у тебя на лице, к тому же нам, как и богам, запрещено вмешиваться в дела людей. Наше появление здесь редчайшее исключение, мы, к тому же, не сможем повелевать тобой или заставить что-то делать, а можем лишь попросить.

Я задумался, смотря на посланников, смогу ли выполнить взятые обязательства. Найти наследника и защитить от других феодалов?

— А сколько у меня есть на это времени?

Абис ухмыльнулся, явно поняв, что я почти согласился на эту авантюру.

— Десять лет — ровно столько до совершеннолетия наследника и смерти действующего монарха.

Покачав головой, я решил, что это не так уж и мало, чтобы найти-таки принца и вернуть его домой, к тому же, мне сейчас все равно некуда идти, только в лес в надежде дойти до соседнего города и начать новую жизнь. А будет ли у меня новая жизнь? Смогу ли я всегда сдерживать некрос? О том, чтобы найти нового учителя для своей темной стороны, не могло быть и речи.

— Я соглашусь, но прежде хочу попрощаться с семьей. Можете ли сделать так, чтобы в городе меня не узнали?

Что-то нехорошее промелькнуло в глазах Абиса, но он, неожиданно улыбнувшись, кивнул.

— На тебе будет завеса, тебя никто не узнает в городе, но это всё, что ты хочешь попросить?

Скай непонимающе посмотрела на коллегу. Я кивнул в ответ:

— Да.

— Договорились, сделка завершена.

Оба посланника хлопнули в ладоши и растворились во вспышке света и тьмы. Моё запястье стало жечь, подняв его перед глазами, я заметил слова незнакомого заклинания. Видимо, это завеса. Оставшись у озера в одиночестве, я еще минуту ошарашенно смотрел перед собой. Как так произошло? И почему от улыбки Абиса мне стало так нехорошо?

Отринув лишние чувства, я огляделся и полез на дерево, чтобы увидеть, где находится город. Сейчас я уже не боялся, что меня увидят, но все еще было нервно быть на виду. Забравшись на самый верхний прочный сук, заметил, что город не так уж и далеко от моего места, возможно, в полутора или двух часах ходьбы. Не удивительно, что меня нашли те охотники, если бы не голубка и дерево, меня бы уже вели на сожжение к площади.

Вернувшись на землю, я съел еще немного ягод, попил воды и отправился к дому. К закату я должен увидеть родителей.

Как я и ожидал, чуть больше, чем через два часа пути, я достиг окраины города, косые деревянные домики на отшибе постепенно сменялись более плотной и качественной застройкой с лавками на первых этажах, маленькими клумбами перед окнами и цветастыми флюгерами на крышах. Оглядываясь по сторонам, я удивился, что на улице крайне мало людей — большинство в это время идут отдохнуть в таверну или домой после работы, но сейчас прохожих почти не наблюдалось. Подойдя еще ближе к центру, я заметил дым, поднимающийся с площади и странный запах. Неужели где-то пожар? Люди сбежались тушить? Что-то серьезное горит?

Побежав вперед со всех ног, я чувствовал запах всё сильнее, горожан стало больше, но они не бежали куда-то, а просто галдели, стоя группами и обсуждая что-то. Почему они стоят? Что происходит на площади? Подойдя к плотной толпе, коей оканчивалась одна из главных улиц города, я влез в нее, активно работая локтями и прорываясь к центру. Сердце бешено застучало, отчего-то стало невообразимо жутко и страшно, будто я оказался на самом краю бездны. Сознание отказывалось воспринимать крики людей и их разговоры, а тело упорно шло вперед, дабы увидеть все своими глазами. В какой-то момент я получил локтем в солнечное сплетение, отчего дыхание перехватило, но по инерции я продолжил лететь вперед, выпав на небольшой свободный участок на площади.

Еле выдохнув, я поднял взгляд и обомлел. Не в силах вымолвить ни слова, тихо завыл на одной ноте, на коленях подбираясь к огромному костру. Израненные в пытках, с синяками, порезами и спутанными волосами, в разорванной одежде, привязанные к столбам, горели мои сестра и мать. Запах, что мне мерещился весь путь, был запахом их жженой плоти и волос. Поникшие головы смотрели вниз остекленевшим взглядом, огонь добрался до плеч, но они это уже не чувствовали, возможно, их привязали уже мертвыми.

— За что-о, за что-о… — в ужасе я сунулся к костру, вытянув руки, будто пытаясь в последний раз обнять дорогих мне людей, сгореть вместе с ними, не чувствуя ни жара, ни боли. Хотя бы прикоснуться к ним, вымолить прощения у мертвых.

Кто-то грубо схватил меня за шиворот и отдернул от костра в сторону. Повалившись, я попытался встать и снова ринуться к огню, но увидел третью фигуру в костре. Отец. Он был еще жив, но не кричал, а лишь смотрел на меня стиснув зубы. Готов поклясться, он увидел, узнал меня, и столько ненависти и боли было в его взгляде, столько злобы за разрушенную жизнь и истязания, что я навлек на них. Мое сердце почти остановилось, заледенело, пронзенное этой свирепостью. Как же он желал меня убить своими руками, прямо сейчас, уничтожить, чтобы я тоже познал муки и отчаяние своих близких.

Костёр треснул, пламя взревело, вторя крику отца. Я не мог встать, не мог уйти, лишь смотрел, как горит моя семья в жестоком огне чужой ненависти.

— За что-о…

— Пособничество некроманту. Люди решили, что твоя семья тебя спрятала и защитила.

Голос был спокойный и тихий, но реву огня и гомону улюлюкающей толпы было не заглушить его. Я нашел в себе силы перевести взгляд на говорящую. Высокая дева с изящным лицом, словно цветок лотоса в лунную ночь, печальной улыбкой и ласковым взглядом, обращенным ко мне. Ее великолепные серебристые волосы спускались до земли, одежда, похожая на халат в пол с длинными рукавами, цвета ночи расшита белой нитью. Никто не замечал её кроме меня, девушка была чудом, сошедшим с небес, и, кажется, так оно и было.

— Мун? Госпожа Луна? Молю вас, помогите моей семье, защитите их, пожалуйста, — я подполз на коленях к богине, вцепившись рукой в подол ее одеяния. — Пожалуйста, пожалуйста, умоляю, помогите им.

Луна с грустью прикрыла глаза и покачала головой.

— Не в моих силах воскрешать мертвых, могу лишь сопроводить их к скорому перерождению.

Я опустил руки, глаза застилали слёзы.

— Тогда могу я умереть вместе с ними?

Теплая, нежная ладонь успокаивающе погладила меня по голове. Вкрадчивый голос продолжил:

— Я могу дать тебе кое-что получше, чем смерть.

Покачав головой, я вытер глаза рукавом.

— Ничего не может быть лучше, чем смерть.

Дева наклонилась ко мне и что-то протянула.

— Я подарю тебе новое имя и месть.

Ошарашенно посмотрев на длинный золотой клинок в руках богини, я, не раздумывая, принял его. Оружие тут же обожгло мне ладони, но я этого практически не почувствовал. Луна вновь погладила меня по голове и, к моему удивлению, прикоснулась губами к лбу. Не прошло и секунды, как я почувствовал вскипающую в жилах кровь, мое сознание отделилось от тела, и я словно на миг вышел за пределы нашего мира, увидев далекие галактики, звезды и неземных чудовищ, обитающих на чужеродных планетах. Зрелище завораживало меня, увлекало за собой, показывая всё новые и новые знания: о звездных расах, древних богах и ужасе, что таится под водами другого мира. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем мое сознание вышвырнуло из этого жуткого потока обратно на площадь к милостивой богине, ревущей толпе и агонии моих близких.

— Я нарекаю тебя — Ньярлатхотеп. Теперь это твое имя, другого у тебя нет и не было, ибо ты рожден здесь и сейчас, в этом таинстве и в этой боли. Отныне, твой путь для тебя открыт, и ты волен поступать, как пожелаешь. Никто из здешних богов не сможет тебе навредить.

Я всё также сжимал в руках клинок, обжигающий холодом мои руки, ощущал тошнотворный запах костра и горелого мяса, но больше не ощущал себя прежним человеком. Со мной осталась моя боль от потери, ужас от происходящего, но глубоко внутри зародилась уверенность, что каждый, каждый в этом чертовом городе узнает, какого было моим родственникам, и они все поплатятся за наши страдания.