Возвышение на краю империи

Глава 32

Прошло три месяца с той ночи, когда мы поклялись выкорчевать Орден Неведомых. Три месяца, в течение которых моя служба безопасности охотилась за фанатиками по всему миру. Что интересно, решающую роль сыграли даже не рептилоиды из Чёрного Ока, а индонезийцы. Одним богам известно, за какие ниточки дёрнул Багус, чтобы добраться до наших врагов. Все нити, все намёки и шёпоты, добытые ценой крови и безумия, вели сюда, к этому забытому богами и людьми отрезку побережья, где Атлантика методично, тысячелетие за тысячелетием, дробила скалы в солёную пыль.

И вот я здесь.

Ветер выл, словно оплакивая неупокоенные души, а волны, чёрные и мрачные, с грохотом разбивались о подножие утёса. Мой камуфляжный комбинезон делал меня призраком, неосязаемой тенью, сливающейся с хаосом ночи. Но мне не нужна была маскировка ткани; моя плоть сама могла стать дымом, а взгляд — проникать сквозь камень. Я стоял перед расщелиной, скрытой нависающим пластом сланца — входом, которого не должно было быть.

Приложив ладони к шершавой, влажной поверхности скалы, я позволил своему зрению растворить её. Камень стал прозрачным, как грязное стекло, открывая взору то, что прятала геология. За тонкой перегородкой зияла пустота, уходящая вниз, в немыслимые глубины. Тоннель был не творением рук человеческих; его пробило нечто иное, что-то, чьи движения были подобны медленному, целенаправленному сверлению. Стены были гладкими, отполированными до блеска, но на этом блеске проступали странные, неевклидовы узоры, заставлявшие разум скользить по ним, не в силах зацепиться.

Я сделал шаг вперёд, и камень уступил мне, не оказывая сопротивления, словно я был всего лишь сгустком тумана. Я просочился внутрь, и мир изменился. Давление реальности сгустилось, воздух стал тяжёлым, спёртым, отдавая запахом вековой плесени, солёной воды и чего-то ещё — сладковатого и гнилостного, словно аромат разложения, заторможенного на тысячелетия.

Спуск был пологим, но не бесконечным. Я шёл мягко, чуть ли не парил над самым полом, едва касаясь его. Бесшумно, незримо. Света не было, но он был и не нужен. Я видел, потому что умею адаптироваться к темноте. Видел сквозь слои породы, уходящие на мили вглубь континента. Видел извилистые ходы, ответвляющиеся от основного тоннеля, ведущие в залы, чьи размеры бросали вызов здравому смыслу. И я видел их.

Не самих существ, но их следы — фосфоресцирующую слизь, испаряющуюся с каменных громад, отпечатки конечностей, не поддающиеся биологической классификации. Эхо их присутствия висело в воздухе — тихий, непрерывный гул, неслышный уху, но ощущаемый костями, вибрация, исходящая из самого сердца мира.

Повороты коридора становились всё более неправильными, углы отклонялись от прямых, приобретая болезненную, сюрреалистичную остроту. Стены начали шептать. Сначала я принял это за шум крови в ушах, но нет — это был настоящий шёпот. Тихий, на языке, который не принадлежал ни одному человеческому племени. Он лился из пор камня, состоял из щелчков, шипения и булькающих звуков, складывающихся в чудовищную, непостижимую симфонию. Мой разум, защищённый блоками, отталкивал его, но шёпот частично пробивался сквозь барьер, как тонкое отравленное лезвие.

Я углублялся всё дальше, и воздух становился всё гуще, насыщался влагой. Потолок тоннеля понизился, а затем вовсе исчез, открывшись в колоссальную подземную полость. Я остановился на краю, глядя в бездну.

Внизу, в багровом сиянии светящихся лишайников, лежало святилище.

Это не было творением рук. Это был естественный грот, но искажённый до неузнаваемости. Гигантские сталагмиты, похожие на скрюченные пальцы, тянулись кверху, а с потолка свисали такие же сталактиты, образуя лес из каменных скелетов. В центре этого леса зияла чёрная, неподвижная вода подземного озера. А на его берегу возвышался алтарь — массивная базальтовая глыба, испещрённая теми же кошмарными барельефами. Фигуры на них изображали нечто цилиндрическое, покрытое щупальцами, с перепончатыми крыльями и сферой из звёзд там, где должно было быть лицо.

И тут мой взгляд, пронзающий камень, увидел то, что свело бы с ума любого смертного. В толще скалы за алтарём, в своеобразных каменных саркофагах, покоились тела. Не твари, не монстры, а люди. Вернее, то, что от них осталось. Их плоть была неестественно бледной, почти полупрозрачной, а черты лиц застыли в гримасе вечного, беззвучного крика. На их лбах сияли странные кристаллы, пульсирующие в такт тому самому гулу. Они не были мертвы. Они были… сырьём. Инкубаторами.

Орден Неведомых не просто нанимал убийц. Он служил чему-то. Чему-то, что спало здесь, в этой солёной воде, под толщей Атлантики.

Я сделал ещё один шаг, намереваясь спуститься в грот, как вдруг шёпот прекратился. Воздух замер. И тогда из чёрных вод озера медленно, с тихим бульканьем, показалось о но.

Фух.

На этом заканчиваю пафосное описание. Думаю, вы прониклись духом, и всё такое. А теперь перехожу к настоящему трэшу. Ничем не замутнённому.

Озеро, вне всяких сомнений, представляло собой колодец, по которому Древний пробирался в пещеру. Вот прямо как у одного писателя из моей прошлой жизни.

Из колодца выбралась жуткая хрень со щупальцами, раскинула свои отростки и начала поглаживать саркофаги и лежащих там людей. Выглядело мерзко. При этом я ощутил энергетический всплеск. Прямо сейчас, на моих глазах, что-то происходило.

Фанатиков переделывали.

Тела в саркофагах извивались, вспучивались, деформировались, и я уже не мог понять, люди там находятся, или сгустки протоплазмы.

Как я уже сказал, мы потратили уйму времени и сил, чтобы отыскать эту пещеру. Здесь убийцы Ордена собираются нечасто, примерно раз в год.

Передо мной разворачивался Ритуал.

Пространство пещеры вновь заполнилось странным шёпотом. Я уже знал, что тут всё пронизано артефактными линиями, улавливающими Голос Древнего, которому поклонялись фанатики. Голос начитывал мантры или заклинания — называйте как угодно. Суть одна: Голос помогал вносить изменения, перекраивающие саму природу этих людей. Хотя… я не уверен, что культистов можно назвать людьми. Тут наблюдается деформация сознания, которую сложно вообразить, если вы не законченный психопат.

Ритуал — это инициация неофитов.

И повышение уровня адептов.

Мы раздобыли эту инфу, взломав сон одного из убийц. Причём бежать оттуда Ярику пришлось с невероятной быстротой, потому что объявился разгневанный покровитель Ордена. Но кое-что выяснить мы успели. К примеру то, что адепты имеют свою многоступенчатую иерархию, на вершине которой расположился патриарх. Сейчас этот тип стоит на коленях перед алтарём, почтительно склонив голову. А я нахожусь на выступе своеобразной тропы, витком опоясывающей пещеру. Тропа даже ограждение имеет, в лучших туристических традициях.

Сама пещера освещена какими-то непонятными лишайниками.

Флюоресцирующая гадость на стенах.

Я насчитал двенадцать саркофагов. В каждом из них лежал… бывший человек. А по периметру пещеры рассредоточились другие культисты. В условном образе людей, все на коленях, чуть ли не каменный пол под ногами целуют. Благоговение, священный трепет.

Проблема в том, что из-за труднодоступности святилища я не могу сюда провести всех своих людей. И даже выдать себя телепатическим общением не могу. Потому что тварь, вылезшая из колодца, сразу заметит чужака. Не просто заметит, а нанесёт ментальный удар, которого я не выдержу.

У Предтечи было имя, и оно звучало как Йа-Рхан.

По нашим сведениям, этой твари было полмиллиона лет. Или около того. В голове не укладывается, честно говоря. Столько не живут. А если и живут, то как воспринимать эту расу? К каким соглашениям можно прийти с Йа-Рханом? Думаю, все мы представляемся ему микробами, ничтожной слизью. И если он наделяет адептов Ордена новыми способностями, то что-то хочет получить взамен. Пусть не сейчас, но в будущем. А чего он хочет… как раз это мы выяснить не успели.

Мой план был прост.

Дождаться, пока тварь не уплывёт в глубину.

И разделаться со всеми, кто собрался внизу.

Я взял с собой оружие — наган и кусаригаму. Но основной упор будет сделан на мои сверхспособности, которые за минувшие три месяца основательно развились.

Главное — дождаться.

Йа-Рхан полностью выбрался из колодца, воспарил над чёрной озёрной гладью и распростёр щупальца, положив их на все двенадцать саркофагов. Нет, это создание ничем не напоминало описанных в фантастике кракенов. Не спрут, не Ктулху, нечто иное. Огромное, размерами с КАМАЗ, совершенно чуждое и отталкивающее. И оно умело не только плавать в тёмных океанических глубинах, но и парить, причём без видимого напряжения.

Я сопоставил изображение на алтаре с тем, что мне открылось.

Древний не имел ничего общего с цилиндром. Скорее, каракатица. Отростков было много, все — разной длины и толщины. Возникло ощущение, что спрута скрестили с Медузой Горгоной. Голову монстра я рассмотреть толком не смог… нечто массивное. Ни малейшего намёка на звёздную сферу. Похоже, неведомый резчик приукрасил действительность и ушёл в область метафор. Дескать, пришелец со звёзд, мудрый и всемогущий бог.

Пространство вздрогнуло.

Концентрация ки достигла своего пика, но было и ещё что-то… Мне кажется, или колодец выдавливает из себя протоматерию? Нет, не кажется. Тонкие чернильные нити лезут из глубины, подобно змеям, подползают к обитателям саркофагов и… проникают им в глазницы.

Меня передёрнуло.

На смерти и всякое-разное дерьмо я насмотрелся, но тут всё выглядело особенно… Жутко? Даже не знаю, как передать свои эмоции. На моих глазах энергия ки, сливаясь в единое целое с протоматерией, перекраивала людские тела на глубинном уровне. Подозреваю, что сейчас с нуля выстраиваются психотипы, узлы, каналы и даже цепочки ДНК.

Уверен, культисты всё это называют благодатью.

Или другими пафосными словечками.

Фанатики начали что-то скандировать. Хором, монотонно, не прерываясь. Я не мог разобрать слов, да это и не требовалось. Явно какой-то из забытых языков. Возможно, наречие переделанных пришельцев, до сих пор шныряющих по океанам Земли.

Гул десятков голосов слился в хоровое пение.

И это пение обрело созвучие с шёпотом стен, плеском срывающихся с Древнего капель, шорохом самого времени под сводами пещеры.

Мгновение растянулось.

Я терпеливо ждал.

Без движения, без единой мысли, что могла бы выдать моё присутствие. Я стал частью скалы, тенью, вписанной в каменные напластования. Внизу разворачивалось действо, от которого стыла кровь. Тела в саркофагах извивались, их контуры расплывались, кости хрустели, перестраиваясь, а бледная кожа наливалась свинцовым мерцанием протоматерии. Воздух гудел от концентрации силы, древней и совершенно чуждой. Йа-Рхан парил в центре этого кошмара, его щупальца-проводники пульсировали, перекачивая энергию из чёрного колодца в своих новых адептов.

Хоровое пение культистов нарастало, достигая кульминации. Их голоса, сливаясь с шёпотом камня, создавали резонанс, от которого дрожала земля под ногами. Я чувствовал, как реальность истончается, как стены пещеры вот-вот превратятся в иллюзию.

И вот наступила тишина.

Резкая, оглушительная.

Пение оборвалось. Свет лишайников померк. Йа-Рхан медленно, почти невесомо, оторвал свои щупальца от саркофагов. Искажённые тела в них замерли, обретая новые, чудовищные формы. Ритуал был завершён.

Монстр, не глядя, не проявляя ни малейшего интереса к своим служителям, развернулся в воздухе. Его массивное, непостижимое тело поплыло обратно к чёрной воде. Он переместился к краю колодца, и на мгновение мне показалось, что его лишённое черт лицо — если это можно было назвать лицом — повернулось в мою сторону. Холодный, безразличный взгляд, полный тысячелетних знаний, скользнул по моей душе, не узнав, но отметив. Пустое место. Пылинку.

Беззвучно, словно призрак, Древний скользнул в неподвижную гладь. Чёрная вода сомкнулась над ним, не оставив ни ряби, ни пузырьков. Древний исчез. Скрылся в колодце, унося с собой давящее бремя своего присутствия. В пещере воцарилась гробовая тишина, нарушаемая лишь тихим похрустыванием костей в саркофагах.

Теперь очередь была за мной.

Патриарх поднялся на ноги, причём его движения были какими-то неестественными для человека. Я не мог увидеть лица, поскольку лидер Ордена носил бесформенный балахон с капюшоном.

Я отлип от скалы и начал бесшумно спускаться вниз.

Фанатики у стен зашевелились, но ещё не начали подниматься с колен.

Патриарх шагнул к алтарю, в его руке появилась колотушка. Ударил в гонг — протяжный звук наполнил пещеру, отдаваясь в самых тёмных уголках.

Колотушка улеглась на специальную подставку.

Алтарь засветился, и это свечение передалось сектантам в саркофагах. Секунда или две. А потом неофиты, приобщённые к Ордену, начали вставать.

Никто не произносил ни звука.

Ну-ну, подумал я.

И задействовал Дар на полную катушку.

Фанатики стали проваливаться в горную породу, причём все одновременно. Хватило доли секунды, чтобы их замуровать по щиколотку. Те, что пытались выбраться из саркофагов, рухнули обратно и истошно закричали, когда неизвестный материал отвердел.

Патриарх среагировал первым.

Контуры существа в балахоне неуловимо потекли, утратили постоянство, и через пару секунд, я увидел, как вместо ног у лидера образовались костяные отростки. Изогнутые желтоватые штуки, заострённые внизу. Патриарх выдрал конечности из камня, с громким скрежетом и хрустом, отрастил перепончатые крылья и воспарил над алтарём. Балахон слетел на землю.

Твою мать.

Уже в воздухе убийца начал перестраиваться, переделал нижние конечности, сформировал зубастую пасть, и всё это — нарезая круги под сводами пещеры.

Замурованные последовали примеру вождя.

Начали оборачиваться кто во что горазд.

И я понял, что всё идёт не по плану.