Ворона на взводе

Глава 9

Про докторов, медицину и прочие неприятности придется сказать ещё пару слов. Наш прекрасный детский сад высвободил от занятий утренние часы во вторник. Понедельник — день гимна, в среду у нас «нечто особенное» запланировано. Так что вторник — самое оно для боли и слез.

Точнее, чтобы все деточки в группе посетили отделение в детской больнице и прошли вакцинацию.

Мои домашние и думать забыли про это дело, а Солнышко помнит. Солнышко бдит. Нас даже записали на определенное время. По четверо человек, то бишь, по столику за раз. Ставят что-то «сборное», в том числе менингококковое. Это вроде как ревакцинация.

На этой безрадостной новости мы потеряли Бо Ченчена. Он же боится иголок. И даже заклинание: «Ни бухай», — тут слабо помогает.

— Послушных деточек, сделавших укольчик и не заплакавших, — благодушно щурит узкие глазки учитель Юй. — Встретит панда с подарочком.

«Побег бамбука?» — мелькает шальная мысль. — «Стоп. Они не притащат настоящую живую панду в больничный двор. Никакой элитности не хватит на подобное».

— Нин? — с подозрением оборачиваюсь к одногруппнице с позывным «панда».

Та трясет косичками. Не она. Какая-то «левая» медвежуля будет награждать нас за терпение.

Но вообще подход новой учительницы мне нравится. У Дун было бы как? «Кто не сделает укол или заплачет, будет наказан, лишен солнышек и сладкого».

Эта же применяет метод пряника.

И даже не смущается давать нормальные разъяснения.

Так, моих родителей (и родителей ещё пятерых малышей) просят завтра после прививок посетить садик. Побеседовать с госпожой директором. Я слегка напряглась от этой новости. Да и другие названные (Вэйлань, Юн и Ченчен в их числе, а ещё два мальчика, дельфин и тигр) заерзали на стульчиках.

Эта ворона спросила: в чем, собственно, дело?

Грымза начала бы ругаться. Или «съехала» б на то, что это не наше дело. Дюймовочка же пояснила: учителя не смогли «поделить» названных деток. В плане дополнительных «продвинутых» занятий. И хотят встретиться с родителями, чтобы принять совместное решение.

А через нас это передают для того, чтобы мы учились быть ответственными и «взрослыми». Чувство собственной значимости в нас взращивают, или мне показалось?

Рано делать выводы (по двум-то учебным дням), но пока Юй эту ворону радует. Адекватностью.

В основном… Ведь квест на выход из класса для нас всё-таки ввели. «Я же говорила!» — впору записать себя в провидицы.

Две няни — живая преграда. Одна держит секундомер, другая задает пример на быстрый счет в уме. Пять секунд у ребенка на то, чтобы дать ответ.

Не справился? В конец очереди. Пока не научишься считать, маму с папой не увидишь. На секундочку померещилось, что в светлом классе с большими окнами сгустился мрак. Малышей проняло.

Ну или тучку ветер нагнал. К дождю, вестимо.

Не исключено, что дождь будет из детских слез.

Ай, больше страха было. Примеры задаются легонькие, мы их как орешки щелкаем. Но, чует мой воображаемый хвост, это только начало. Чтобы малыши вошли во вкус, а дальше пойдут усложнения.

Итак, утречко. Мы всей семьей подкатываем к солидному главному корпусу детской больницы. Без Шу — нынче со мной в качестве группы поддержки будут оба родителя.

Нам не туда: при больнице действует отдельный корпус для вакцинации. Это такое маленькое зданьице, соединенное переходом на уровне второго этажа с главным корпусом.

Сравнение почему-то напрашивается: обувная коробка и спичечный коробок.

Для посетителей вход в «коробок» с улицы. Пока идем, я зыркаю: где обещанная панда? Внутренний ребенок шипит от негодования голосом Шуфэн. «Всюду обман!»

Хмурюсь, но вслух не бухчу. Возможно, всё дело в том, что мы приехали пораньше. А ещё раньше, чем мы, явились Чен и Шуфэн с мамами. Наследник Гао только не прибыл.

Шуфэн вовсю убеждала Ченчена, что иголки не страшные, а очень даже интересные. Бо не убеждался. Косился на раздвижные двери. Того и гляди, рванет в бега.

Госпожа писательница взирала за беседой с прохладцей утренней декабрьской изморози. Яркая и обширная мама бегемотика комкала в пальцах платочек.

«Такая себе поддержка», — оценила я обстановку.

— Чен, — обратилась я к другу после всех положенных приветствий. — Как думаешь, где они прячут панду?

Лучшее средство отвлечь нашего гения пространственного мышления — дать его мозгу задачку. Любую, даже самую абсурдную. Тогда дружище переключается и весь уходит в поиск решения.

— Все люди проходят в те двери, — задумался бегемот. — В одну из пяти дверей. Выходят из них только те, что в халатах. Обычные — нет. Я видел в щелочку, внутри мало места. Дом больше.

— Там есть другой выход? — ухватила я ниточку рассуждений. — Круто!

Вообще, обычно Ченчен решает и соображает молча. В уме. Но тут, на фоне волнения и страшных иголок, начал рассуждать вслух. Ещё и руками водил, прикидывая размеры внешние и внутренние.

Так, нещадно эксплуатируя гениальный мозг нашего товарища, мы пришли к выводу: панда будет встречать нас с другой стороны от прививочного «коробка». Гао Юн, успевший ровно к записи, согласился с выводами.

Мы все ошиблись.

Но не во всем. Так, из кабинетов, где в нас тыкали иголочки, действительно были выходы во второй зал ожидания. Этот — для деток, прошедших малоприятную процедуру. Медсестра засекла время.

Сказала: через полчаса подойти к стойке, чтобы сделать отметку в книге прививок. Раньше уходить нельзя, ведь малышу может стать нехорошо. Зря она это: стойко перенесшему укол Чену резко поплохело.

— Мальчики не плачут, — предупредил его с недетским фатализмом в голосе Гао Юн. — Мы сильнее.

Одобрительно покивал его сопровождающий.

— П-ф! — фыркнула Цао Шуфэн.

Мать-холодрыга удостоила дочь взгляда.

— Панда ждет, — напомнила я приятелям нашу общую цель. — Если нас не надули.

Увы: на улице никто нас не встречал. Ни национальный символ, ни любые другие животные. Мелкие птички в ветвях зеленых еще деревьев не в счет.

— Везде обман, — взгрустнулось нам.

И всё-таки мы заблуждались. Перед воротами в садик, за красной трехколесной тележкой, украшенной разноцветными воздушными шариками, стояла долгожданная панда.

На двух ногах (ладно, лапах).

— Вау, — только и смогла сказать эта ворона.

Леденцы и розочки манили. Но вот в чем фокус: с другой стороны по пешеходной зоне шла другая панда. Красная.

Такая… менее натуральная, если уместно говорить так о ряженых в костюмы животных людей.

— Какая из них — наша? — с осоловелым видом завертел головушкой Гао Юн.

— Молодой господин, стойте за моей спиной, — отработанным шагом заслонил наследника его сопровождающий. — Это может быть отвлекающее действие.

— Похитители детей с каждым годом всё изобретательнее, — заполошно (и смутно знакомо) проговорила ближайшая, черно-белая панда. — А ну, стой на месте!

И рванула вперевалку к красной панде. Красные панды в природе мельче «национального символа», но этот представитель уступал только в объеме «талии», а ростом превосходил черно-белую.

Но от бега бешеного округлого медведя красный сначала оторопел, а затем ринулся бежать. Почему-то вбок, к зеленым насаждениям, уже тронутым осенней позолотой.

Петляющий бег двух краснокнижных животных с огибанием деревьев — это круче, чем любой мультик. Со всей ответственностью заявляю!

Мы (дети) дружно болели за «нашу», черно-белую. Не зря же она охраняла тележку с леденцами?

Мать моя вызывала подкрепление в лице Шу и бурчала, что зря муж остался в машине. Бате позвонили по поводу фирмы, мы его оставили «совещаться». Он у нас вообще сегодня больше за водителя. Которого постоянно отвлекают важными звонками.

Помощник семьи Гао что-то говорил в воротник (подозреваю, там был микрофон в петличке).

Круглолицая мать бегемота стояла с отвисшей челюстью. Госпожа писательница со страдальческим видом удерживала за воротник тонкой курточки дочь. Шуфэн рвалась принять участие в веселье.

Вот кошачий медведь, он же малая красная панда, скользит на влажной от утренней мороси травке газона. Почти падает, но выравнивается. Однако секунды потеряны!

Бамбуковый медведь, он же большая панда, делает мощный рывок. Хватается — в прыжке! — за штанину плюшевого красноватого костюма. Или за хвост? Неудачный ракурс, дайте вид сверху!

— У-и-и! — пищим мы на высокой тональности, когда красная панда выскальзывает из захвата. — Держи его, хватай!

Ещё один героический рывок, и панды валятся в куст. Одна поверх другой. Черно-белую подводит неудобный широкий костюм.

Тут-то и прибегает подкрепление от сопровождающего Гао.

Скручивают всех животных… Правда, по команде от «помощника» отпускают черно-белую пухляшку.

Отчего я к этому мишке в женском роде? Так голос, что о похитителях детей вещал, был женский.

Я б даже подумала на Шу. Голос был приглушен плюшевой головой, что усложняло распознавание. Но телохранителя мать моя вызывала. Успешно: вон она, несется.

Мишки лишились голов. Черно-белая стянула свою сама.

— Добегался, — выпалила няня Шань. — А ну, покажись, кто ты такой, фальшивый медведь?

С красного башку стянули.

— Дорогой⁈ — завопила на всю пешеходную зону госпожа Бо.

— Папа⁈ — вознамерился перекричать родительницу Ченчен.

— Отбой, — коротко скомандовал помощник семьи Гао. — Цель опознана.

Господина Бо вежливо подняли и отряхнули.

— Папа Ченчена, что ты тут делаешь? — схватилась за голову мать бегемотика. — И почему ты в костюме?

— Сын сомневался в появлении панды, — ответил, растирая поясницу, господин Бо. — Так вчера и сказал: «Всюду обман». Не будет никакой панды. Я слишком долго был невнимателен к нему. Решил, что будет правильным приободрить А-Чена. Он ведь боится уколов.

— Дорогой, — мама Чена накрыла ладонью нижнюю часть лица.

В глазах заблестели бисеринки слез.

Почему дяденька ломанулся в кусты, никто из деликатности не спросил. Так-то я, кажется, догадываюсь: если ты видишь, что на тебя бежит медведь, то не особо задумываешься о степени его дружелюбности, обычном рационе (включает он в себя человечину или только свежий бамбук), почему он прет на двух конечностях, а не на четырех, да и в целом о намерениях шерстяного. Инстинкт срабатывает раньше: тикать.

Кроме того, насколько мне помнится, батя Ченчена в обычные дни носит очки. Плюс головы таких вот костюмов ограничивают видимость.

Без шуток: эта ворона рада за семейство бегемота.

Одумался, значит, родитель нашего гения. Осознал, где ошибся, но выбрал вместо извинений слегка витиеватый путь. Нет, это в самом деле круто. Для солидного адвоката влезть в костюм панды ради улыбки сына — шаг очень смелый.

Надо же не побояться «потерять лицо». В некотором роде это и случилось. Головной убор с ушками с него стащили принудительно.

— Вы крутой, папа Чена, — с полной серьезностью заявила эта ворона.

Уверилась в этом окончательно, когда кошачий медведь подхватил на руки бегемота.

— Мой сын — гений, — поставив ребенка на тротуар, сказал его отец. — Я им горжусь. Если он хочет панду, он должен её получить.

На этой радостной ноте нам выдали заслуженные леденцы. Девочкам — мне и Шуфэн — панда выдала ещё и по розочке. Парням достались воздушные шары. Обе розы Цао разобрала на лепестки, усеяв дорожку. А шарики отпустили в полет: на спор — чей выше взлетит.

Победила няня Лань, зычно крикнувшая, чтобы мы немедленно заходили внутрь.

Саншайн с каждым днем всё больше интересностей доставлял.

Среда не стала исключением.

Мать моя таинственная женщина не раскололась, в какое такое место наша группа отправится. Заявила, что не хочет испортить сюрприз.

Я припомнила ей парный забег разных панд. Намекнула, что там тоже вроде как сюрприз предполагался. А ведь можно было связаться с руководством садика, и обошлось бы без конфуза.

Нет, не подумайте: было весело. И то, что на домашнем фронте бегемотика теперь мирно и светло, безмерно радует. Но ведь адвокат Бо мог неудачно упасть. Или няня Шань растянулась бы — ту вообще-то тоже жалко.

Все мои призывы — вызволить эту ворону из информационного вакуума — пропали даром.

Вместо этого мамочка поделилась сведениями о том, как учителя Саншайн делили между собой ворону. Оцените! Меня жаждали видеть на занятиях сразу пять преподавателей. Это ещё минус учитель музыки. Из-за того, что я сама её уроки выбрала.

Меня хотели видеть на: танцах, «хэппи инглише», родном языке, математике и почему-то на физкультуре. Точнее, в баскетбольной спортивной секции.

Хорошо, что мы заранее прикинули возможные варианты. И договорились, что лучше всего будет взять те занятия, от которых я смогу безболезненно «откосить». Образование — это прекрасно, но с моей занятостью оно не всегда совместимо.

Так что Мэйхуа выбрала для меня танцы и родной язык. И то, и другое мне нравится. При этом я достаточно продвинулась (относительно программы детского сада) в обеих дисциплинах, чтобы не беспокоиться, если сколько-то занятий пропущу.

Субботние уроки теперь не прибавляют солнышек. Они сами по себе как бы награда. Усердный, старательный ученик получает углубленные знания. Чем не приз?

Итак, выездной урок-сюрприз. Начался он… с транспортировки заклю… учащихся. В автобусе, вместе с учителями. Их с нами подозрительно много поехало.

Вообще, рано утром в Саншайн проходят зарядки и часы в классах. Разные математики и прочие полезности дают нам позже. Но на рабочем месте нужно быть с открытия. Потом-то ворота закроются.

Только по особым случаям (как вчерашний день прививок для всей группы) подразумевает относительно свободный вход. Относительно — это по паспорту и с досмотром при входе.

Чем они там в своих классах занимаются без детей — эта ворона без понятия. Кто-то красочно разрисовывает доску. Кто-то раскладывает по партам учебные пособия.

Не суть. Сегодня с нами, кроме Юй-Лань-Шань, выдвинулось еще пять учителей и несколько дядечек из охраны. Этих, полагаю, выдернули с законного выходного. Они дежурят посменно.

Ещё автобус до стоянки в районе Чанпин сопровождал автомобиль полиции. По большому счету, это пригород. Ранее здесь был отдельный уезд. Место историческое, достопримечательности имеются, но…

Нас везли не на экскурсию по культурным достояниям.

Второгодок из элитного детского сада Саншайн привезли… на рынок Шахэ. Он разделен на две части, восточный и западный рынки. Домашние животные и птицы (живые) нас не интересовали, поэтому мы сразу направились на запад.

Он работает по средам, пятницам и воскресеньям. Среда — самый спокойный день. Собственно, поэтому мы и приехали именно сегодня.

Это необычное для мегаполиса место. Поодаль стоят высотки, тянутся линии электропередач, и ведется строительство. А здесь — большая красочная ярмарка по открытым небом. С палатками, навесами, тележками и ценниками, написанными от руки на картонках.

Рынок огорожен. Снаружи — большая современная парковка и торговый центр. Внутри, за заграждением, деревня деревней. Шум и гам соответствующие.

Рынок традиционный, он насчитывает несколько сотен лет истории. Конечно, раньше товары подвозились на телегах, а теперь в грузовиках. Но меняется ли от этого суть?

Сразу же по прибытию на рынок Шахэ группу — стайку шумных воробушков с горящими глазками — разделили. Четыре по четыре: как сидим в классе, такими компашками и определили. С каждой подгруппой шли два учителя и охранник.

Главное — не это. Нам выдали денежку и задание. Двести юаней на каждую четверку. Сказали выбрать того, кто будет рассчитываться (и держать юани при себе). Мы, не сговариваясь, назначили Гао на роль «министра финансов». Кому, как не наследнику огромной корпорации, «держать банк»?

Денежки мы могли тратить по своему усмотрению. Западный рынок Шахэ — это про продукты и готовые вкусности. Можно перепробовать всё… на что денежек хватит.

Задание тоже связано с едой. Каждая подгруппа должна выбрать из многообразия блюд то, которое сможет повторить самостоятельно. И — приготовить в пятницу. Едим мы в этот день только то, что сами, своими маленькими ручками, наготовим.

То есть, нужно выбирать не только то, что нравится. Но и то, что мы сумеем реализовать.

Группа, которая лучше всех справится с готовкой, получит по двадцать солнышек — каждому.

Мы загалдели так, что спугнули парочку пернатых с ближайшего деревца. Скучные «побочные» инструкции про то, как себя нужно вести на рынке (не отходить от взрослых, слушаться беспрекословно и т.п.) многие благополучно пропустили мимо ушек.

Чую, это будет тот ещё квест. Как для нас, так и для взрослых.

Нас привезли к открытию, то есть — к семи утра. Для этого подняли спозаранок, но тут уж ничего не попишешь. Всё ради того, чтобы попасть в самое «тихое» время. Немноголюдное.

Когда продавцы только-только разложили еду по прилавкам. А покупатели ещё не все проснулись и набежали за покупками. И учителям легче уследить за юркими шустриками из числа подопечных.

Ух! Глаза начали разбегаться сразу же.

По-моему, тут было всё и даже больше. Овощи, фрукты, грибы, зелень, орехи… Всё — недорогое и «фермерское». Где-то даже с землей, видимо, как свидетельство натуральности.

Всё можно попробовать — прямо с лотка тебе дадут отщипнуть. А то и помогут, оботрут салфеточкой да подадут — только рот разевай.

— На ягодки не отвлекаемся, — строго сказал Гао Юн. — Идем к тому лотку.

Там над блестящими боками кастрюльки воздымался пар.

Наверное, нам не особо повезло с погодой. Обычно сентябрь в столице теплый и приятный. Но тут едва до плюс восьми доползли термометры. Так что все (включая нас самих) ходили в куртках.

Согреться — приемом внутрь горячей еды — было весьма заманчиво. Запах тоже манил. Суп из баранины почти стал нашим… Но цена в двадцать пять юаней за порцию охладила пыл.

Увы, но одним махом половину бюджета ухнуть в желудки, ничего толком не рассмотрев, мы оказались не готовы. Говядина и баранина — дороги, к немаленькому детскому разочарованию.

Мимо пузатеньких сосисок мы тоже прошли. Хотя нас зазывали разными вкусами: с черным перцем, с зирой (это такая пряность), с чесноком… Ну и со вкусом мяса тоже, да.

И цена не так, чтобы кусалась: тридцать пять юаней за полкило. Но они продавались связками, нужно было просить разделить их для нас. Да и в качестве образца для кулинарного задания не подходили. Как мы в условиях садика организуем их приготовление?

— Попробуйте, — заманивала нас тетушка. — Бесплатно!

— У нас тоже бесплатная дегустация, — не таким зычным голосом позвали нас от другого прилавка.

И тут уже я не смогла устоять.

Там жарили шашлык. Из баранины. Не крохотные непонятные кусочки на деревянных палочках, а нормальные шматы мяса на правильных шампурах. Их бы ещё с лучком чередовать, и вообще красота б получилась.

Эта ворона не думала, что увидит — и учует — в Поднебесной нормальный шашлык. Нет… Продавец взяла и всё испортила: посыпала мясо зирой и кунжутом.

Но зато нарезала нам один кусочек на тонкие-претонкие полосы. Бесплатно. Так-то один шампур продается за девяносто юаней. Можно взять меньше, на вес. Пробу сняли, брать «за деньги» не стали.

Вкусненько. Но посыпка специей была, как по мне, лишняя. Однако я себе поставила в уме галочку. Если не найдется другого варианта, то я выцеплю из памяти и рецепт маринада, и лучок с помидорками предложу на шампур нанизывать.

Это и удешевление — лук с томатами дешевле баранины. И не как у всех.

Но это на крайний случай. Лучше родственникам «слить» зарубежный вариант приготовления.

Дальше мы залипли у крутящейся формы с округлыми выемками. В них готовили «наш ответ Макдональдсу» — мясо-яичные бургеры. Первый Макдак в столице открылся ещё в девяностых. Кто-то от него без ума, кого-то от него воротит.

А идею спереть и видоизменить — это дело хорошее.

Рассказываю: в отверстия формы разбивают по яйцу. Обжаривают с одной стороны. Переворачивают. Сверху выкладывают фарш. Свиной, куриный, говяжий, даже целые (очищенные) креветки можно пустить в ход. Жарят низ, затем откидывают в сторону.

Из бидона зачерпывают и наливают в те же формы дрожжевое тесто. Прямо поверх ещё жидкого теста закладывают жареное яйцо с фаршем. Жарят до готовности. Затем соединяют две румяные булочки начинкой внутрь.

Тут-то мы впервые и раскошелились. Цена зависит от начинки. От шести до десяти юаней за бургер. Мы взяли все четыре вида. Отдали тридцать юаней.

Поделились друг с дружкой бургерами, чтобы все начинки «заценить». Затем обменялись впечатлениями. Неплохо, и вполне реализуемо.

Сложность в подготовке дрожжевого теста, но это вопрос решаемый. Форму раздобыть мы сможем. Растрясем родителей ради такого дела, если что.

Соседство прилавков с танхулу и с запеченной до хрустящей корочки свинины немного смутило. Свинину (и утку по соседству) мы обошли стороной. Куски подвешивают на крюках в огромные бочки, жир капает прямо на угли. Пахнет обалденно, но бочки для трехлеток огромны. Мы туда целиком без труда поместимся.

Не вариант для самостоятельного приготовления.

А вот «шпажку» клубничной танхулу (фрукты или ягоды в карамели, мама такие готовила в Хэндяне) мы цапнули. Всего пять юаней за палочку.

И снова удар по обонянию: рядом с рисовыми леденцами жарят вареные яйца. Тоже на шпажках. Странное решение, как по мне, но местным виднее. Традиции, всё такое прочее. Их ещё и маслом поливают, затем обильно посыпают специями… Нет уж, лучше простая яичница.

Пока мы перемещались между прилавками, начали подтягиваться посетители. В основном молодежь — тут какой-то университет совсем близко. Студенты так экономят: еда на рынке дешевле, чем где-либо ещё.

Эти ломятся к мини-шашлычкам и макси-блинам. Вторые вообще-то называются «цзяньбин». Большой блин жарят перед нами на полуметровой (в диаметре) круглой плоской форме. Жарит дядечка с лицом, похожим на печеный картофель, а начинку собирает тетушка, похожая на жабку (вся в бородавках).

Она словоохотливая, громкая (как почти все рыночные торговцы). Делится рецептом: для приготовления их цзяньбин используется мука пшеничная, чечевичная, соевая и кукурузная. Муку они с мужем мелят дома по старинке. В каменной ручной мельнице. Соотношение смеси не дала, правда.

Блин смазывают соусом (много всего намешано, на основе соевого соуса), добавляют зелень, овощи, арахисовую крошку и хрустящую прослойку из жареного теста баоцуй. Хрусть приятный, кусок теста просто отламывают и вкладывают в «конверт» из блина с начинками.

— Я голоден, — потрогал животик наш бегемотик.

Хрустело так заманушечно, что мы раскошелились. Взяли каждый по порции. Они тут по десять юаней. И то верно: бургер уже успел перевариться.

Вкусно! Арахисовая крошка и эта хрустелка — буквально гвоздь программы. Вроде бы тесто с зеленью, а сытненько.

Итого: семьдесят пять юаней расходов.

Финиковые пироги и маньтоу мы проигнорировали. Первым нужна большая печь. Не факт, что нам такую предоставят. А вторые мы уже лепили — в прошлом году. Повторяться не хотелось бы.

А перед прилавком с разноцветной сладкой ватой устоять не смогли. Мы же дети! А тут разноцветные сиропы с разными вкусами применяют, и всё такое милое. Сразу шестьдесят юаней улетело: сахарная вата с тремя вкусами стоит пятнадцать юаней.

— Вкус детства, — впервые за всё время подал голос дяденька-охранник.

С умилением.

Я чуть было не расчувствовалась. Возник порыв угостить наших взрослых. Хотя бы ватой на один вкус — они по десятке. Но голос разума и суровый взгляд «министра финансов» сказали: не в этот раз.

Нас же явно учили ценить денежки. Понимать их «цену» относительно очевидного и важного — еды. И, само собой, вкусняшек.

Урок эта ворона завалить не желала. Но и взрослых ходить за нами голодными оставлять не хотела.

И в итоге нам осталось денежек на семь порции горячей лапши с овощами. Ну как на семь… Акула глянула своим немигающим гипнотическим взглядом на седую тетушку за прилавком. И нам согласились дать скидку. Всего пять юаней, а всё же приятно.

И все, включая взрослых, сытые.

На холоде есть горячую лапшу с овощными добавками — неожиданно вкусно. Простое и незатейливое тепло северян. Так отрекламировала свой товар тетушка, и мы, отведав лапши, с ней согласились.

Как делать лапшу, неожиданно знала Шуфэн. Может, это потому, что там надо резать тесто интересным ножом. А уж овощи обжарить и смешать — особых навыков не нужно. Добавки могут быть разные, тут нет строгого рецепта. Можно и грибочки, и даже мясо в лапшу определить.

На блинчики (по виду скорее оладушки, но такого слова тут нет) с кусочками фиников оставалось лишь поглазеть. Их интересно готовят: жарят только с одной стороны до хрустящей корочки. А вторая, золотистая и пышная сторона, готовится за счет пара от воды, которую подливают в форму прежде, чем накрыть крышкой. Впрочем, они бы всё равно в нас уже не влезли.

В общем, у нас организовалось два «фаворита»: лапша и бургеры. И вовсе не осталось денег.

Но вот об этом никто не жалел. Мы обменяли юани не только на согревающую пищу. Но и на яркие, необычные — для городских малышат — впечатления.

Юн обещал узнать всё о формах для бургеров. Не нарушит ли правила задания покупка оборудования?

Хороший получился день. День, когда нас учили быть взрослыми. Проводить анализ рынка и принимать взвешенные решения. Конкурентоспособные: ведь другие соискатели на приз в виде солнышек тоже не впустую бродили по рынку.

Очень, очень необычный опыт.

Кажется, нашим учителям тоже всё нравилось.

До того момента, как пропал мальчик-лось.