Ворона на взводе

Глава 3

В маленький офис Бай Хэ мы прибыли пораньше. Там мало что изменилось: стопок с бумагами стало ещё больше, да малыш-кактус отцвел.

— Мама, нам пора начать задуматься об офисе побольше, — сказала я, когда две наших Чу встали нас поприветствовать.

И чуть не столкнулись друг с другом.

— Ты права, драгоценность моя.

Бай Хэ «перерастает» эту крохотульку.

Даже если все мои задумки пойдут прахом, тесниться вот так девочкам — ненормально. Это ок, когда одна или обе почти всё время на съемочной площадке. Сюда лишь пару раз в неделю заглядывают, чтобы разобраться с «текучкой».

Я же, как минимум, хочу (после всех курсов) Чу-три в бьюти-блогеры вывести. Пока ниша не занята, следует поспешать. Значит, нужно будет место и оборудование. Не потащим же мы к себе Юмин?

Однако… бежать впереди паровоза тоже не стоит. Сперва понять бы, как сильно нужно расширять «границы владений», в смысле, на сколько работников офис новый нужен. Мы с Жуем приносим студии доход, но при этом не создаем деньги из воздуха.

За каждым юанем: затраченные время и усилия. Пот, кровь и слезы, если так угодно. И то, и другое, и третье мы проливаем, если того требует сценарий. Кровь обычно бутафорскую. Но случаются и исключения.

Мы пришли не с пустыми руками. Пухленькие красные конверты сделали сотрудниц очень довольными. Еще бы: там по десять тысяч юаней на каждую. Сильно больше их месячной зарплаты.

Старательность и преданность окупаются. Можно сказать тысячу слов про корпоративный дух и прекрасное будущее нашей творческой студии. Девушки будут хлопать в ладоши и благостно (дежурно) улыбаться.

И можно выдать им по премиальному конверту. И их сердца действительно воспылают. И настрой на грядущие свершения взлетит на новый уровень.

Две сияющие Чу кратко отчитались о свежих предложениях. В основном рекламных. Так как у меня учебный год на носу, не до крупноформатных работ. А для Синя уже почти согласован новый проект. Он к нему активно готовится.

Парадокс: для меня работы было больше, но именно заманчивые контракты чаще приходили для Жуй Синя. Полагаю, дело в том, что от него заказчики и киностудии осознавали, чего ждать. И что требовать. А с малявкой несколько сложнее.

И я их понимала! Сама же уже кучу времени потратила на поиски хорошей (и бюджетной!) идеи для сценария. Где важную роль можно отвести себе любимой. Любая история не подходит. Только такая, чтобы впечатлить сладкую парочку Бу-Ян. Привлечь этих спецов к реализации, а там, глядишь, и «призвать» их в Бай Хэ.

Всё ещё не нашла. Как на зло, ничего умного не приходит в голову.

В десять лидер Вихря не объявился. Мы этот момент пропустили. Как раз разгорелось нешуточное обсуждение: насколько уместно проговаривать баснословно дорогое предложение рекламы для Синя.

Без шуток, ему готовы были за участие в этом действе занести пару чемоданов денег. Стоюаневыми купюрами.

Итак, приготовьтесь. Это и правда нечто особенное! Текст, чтоб вы понимали глубину проработки идеи, дополнен цветными референсами. Там чуток в анимешном стиле отрисованы предполагаемые действия и позы.

Честное слово, иногда даже не знаешь, что лучше. Как с Новым взглядом, где заказчик сам не вполне понимал, что он ждет от актеров. Или когда — такое. Детальное. Вдумчивое.

Пристегнулись? Камера, мотор, экшн!

Мужчина в полурасстёгнутой рубашке открывает кулек с рыбой. Принюхивается: рыба ощутимо попахивает. Тогда мужчина снимает рубашку и… натирается вонючей рыбехой.

Референсы: кулек, мужчина, обтирание спины, шеи, груди, подмышек.

Следующий референс включает изображение кучкующихся «белорубашечников». Группа из пяти молодых сотрудников добровольно забивается в дальний угол заднего ряда мини-автобуса. Все они зажимают носы и корчат страшные лица.

Далее: герой этой рыбной истории со счастливой улыбкой сидит один на переднем сиденье.

«Вам нужно больше места?» — спрашивает закадровый голос, дублированный подписью-титрами. — «Есть вариант получше: Volkswagen Variant».

— Синь в этом участвовать не будет, — подвела итог обсуждению Мэйхуа.

Я где-то с натирания волосатой подмышки (тухлой рыбой, просто напоминаю) периодически уползала под стол — прохихикаться. Затем выкарабкивалась: глянуть следующий рисунок и на новый круг — угорать под офисной мебелью.

А две наши сотрудницы на серьезных щах обсуждали уровень креативности данного «шедевра». Чу не сомневались: этот ролик непременно будет снят и запущен на телевидение.

Очевидно, не с актером из нашей студии.

Божечки-кошечки! Тут-то я и начала осознавать, почему рекламные ролики Вод Куньлунь до сих пор любимы в народе. Да потому, что альтернатива им — что-то вот такое, с рыбами. К слову, раз зашла об этом речь: все мои рекламные проекты до сих пор актуальны.

Гоночный сюжет для «Колесников», где малышковый заезд на электромобилях, заявлен в качестве претендента на награду от форума CIAF — Китайский международный фестиваль рекламы. В разделе телевизионная реклама.

Эта ворона в возмущении! Как так? Два шедевра от дуэта Бу-Ян для Вод Куньлунь никаких наград не получили. Хотя они и по размаху, и по реализации — волшебны. Несправедливо!

Ага, и исполнители там топовые. Есть желающие поспорить? Нет? Вот и правильно.

Может быть, дядя Ян не «занес» куда надо, а другие в том году как раз «занесли»? Не уверена: я и узнала-то о существовании этого награждения только сейчас.

После рыбы… в смысле, рекламы автомобиля, подняли задумку производителя зубной пасты. Их привлек Жуй, как борец с демонами. Эти креативщики жаждут нарядить нашего парня в черное с золотом ханьфу. Дать ему бутафорский меч и отправить сражаться с демонами.

В финале ролика на горе из тел он должен, цитирую: «Сверкнуть белозубой улыбкой». Гвоздь программы та улыбочка, так сказать.

Задумка не понравилась Суцзу. «Плохое сочетание цветов», — сказала она. Мол, черное и белое не работает. Мы предпочитаем красное и золотое, а не цвета траура. Другие аспекты краткого сценария не вызвали у нее вопросов.

Впрочем, и на это Жуя мы не решились подписывать.

«Хорошо, хоть не додумались намазать темнокожего этой своей зубной пастой, чтобы он под воздействием превратился в белокожего принца», — подумала я тогда.

Ещё не подозревая, что мои находчивые соотечественники несколько лет спустя забабахают другую рекламу. Капсул для стирки.

Где симпатичная китаяночка будет закидывать белье в стиралку. И следом запихнет (не спрашивайте как — это не описать словами, видеть надо) слегка испачканного «уголька» (африканца с чернильно-черной кожей) в ту же машину с вертикальной загрузкой.

Догадываетесь, да?

По завершению программы стирки из недр аппарата вынырнет — сияющий белизной футболочки и кожи китаец.

Превосходное качество стирки — заверит нас производитель.

Нет, вообще никакого расизма. Китайцы не такие. Только некоторые из нас, особо оригинальные.

Но мы не будем судить по этим двигателям торговли всю рекламу Поднебесной. Ведь есть и нормальная.

Скажем, с участием этой вороны.

Так вот, к чему это я? К тому, что Сыма — танцор из Вихря — не пришел. Ни в десять, как было оговорено, ни спустя час. О, нам было, чем заняться — столько разных придуманных историй, коротких и длинных, веселых и грустных…

Для меня выбрали… ничего. Родительница была непреклонна: в последнюю неделю до садика доченька отдыхает. И готовится: нужно снять свежие мерки, купить массу вещей и принадлежностей.

— Баочжэн, господин Сыма оставил свой номер? — спросила мама, когда все приличные сроки ожидания истекли. — Нет? Жаль. Выясните, что с ним случилось. Такой целеустремленный молодой человек не пропустил бы встречу без веской причины.

— Да, госпожа Лин, — перещелкнуло в режим роботов сотрудниц. — Будет сделано.

Мамочка успела вздохнуть: ну сколько можно им говорить о поведении? Но не успела мягонько попенять. Зазвонил мобильник. Высветился — ему там икалось? — режиссер Ян.

Он и дядя Бу постоянно крутятся в моей голове. Кажется, это взаимно?

Ян Хоу хотел встретиться для небольшого разговора. Мэйхуа не возражала. Только обозначила время: в час дня. Потому как в двенадцать у нас ещё одна встреча назначена. Или вернее будет сказать — собеседование?

Она же созвонилась накануне с Цзинем. И тот, кроме обещания заявиться на ужин, озвучил, что нашел кандидатку на роль телохранительницы. «Для нашей дорогой малышки Мэйли», — с апломбом сказал дядюшка. Снова по громкой связи, чтобы и тишайший каменный воин мог участвовать в разговоре.

С этой девушкой мы пересекаемся в обед. Ух, даже как-то тревожно. Никогда эту ворону не охраняли. Совершенно новый опыт. На обе жизни.

Местом встречи был выбран ресторанчик со столиками на открытой веранде. Для летнего погожего денька — самое то.

Цзинь по телефону пересказал основные факты биографии телохранительницы. Шу Илинь, двадцать девять лет. Шу — как в царстве Шу. Илинь примерно переводится как «памятный драгоценный нефрит». Или незабываемая драгоценность.

Бывшая спортсменка. Бегала спринт и марафон. Упустила шанс попасть в сборную из-за травмы. После выздоровления закончила средней руки педагогический университет.

Звезд с неба не хватала, но в характеристике указаны старательность и упорство в достижении целей. Что мама сочла достойными упоминания качествами.

После выпуска прошла курсы подготовки телохранителей. Десять месяцев интенсивных и довольно жестких тренировок. У нас, в Поднебесной, пока что на законодательном уровне не прописаны школы подготовки профессиональных телохранителей. Что изменится в дальнейшем, но охрана драгоценной мне нужна уже сейчас.

Эта ворона такая не одна. Срединное государство развивается, растет количество богатых людей. И тут появляются нюансы. Огнестрельное оружие под запретом. Вооружены могут быть только действующие военные и представители спецслужб.

Да, не всегда эти запреты на деле соблюдаются. Если — чисто гипотетически — завтра на дядюшку нападут злыдни с «самопальным» огнестрелом, то его «водитель» в целях обороны наделает в них лишних отверстий. Тем самым запрещенным оружием. И ничего ему за это не будет. Потому как связи семьи Цзинь быстро сгладят острые углы.

Но даже так, со связями, разумные люди соблюдают осторожность. И набирают службы из «водителей», «нянек», «секретарей», прошедших суровое обучение. Такое… малость теневое. Но при этом вполне эффективное.

Несмотря на не вполне легальный статус, школы бодигардов существуют, и вполне успешно обучают «хранов». Чаще всего прибегая к услугам зарубежных инструкторов.

Шу Илинь закончила лучшую из таких школ. С базой на острове Хайнань и невероятно сложной, изматывающей базовой подготовкой.

Это не совсем то место, куда можно попасть «с улицы», просто заплатив за тренинги. Для поступления кандидат должен одолеть десять «обычных людей». В смысле, уровня бандитов из подворотни.

Или — альтернативная версия — троих людей с подготовкой. Никакого оружия, только рукопашный бой. Шу Илинь, согласно досье, победила десятерых «обычных» мужчин. Не стала выпендриваться, как шепотом прокомментировал намедни батя. Девушка против троих профи — это глупость, как высказала мама.

Раз выбрала толпу отбросов, значит, не дура.

Что тоже зачлось Шу в плюс.

Кроме прокачки выносливости и всех физических характеристик, Илинь обучали и другим полезным вещам. Вдобавок к обязательным дисциплинам (и универсальным, как мне видится, для бодигардов всех стран) тактико-специальной подготовки.

Пара иностранных языков. Благо, инглиш ей неплохо давался ещё в университете. Второй язык — внезапочка! — русский.

Не стоит чрезмерно удивляться: инструкторы в школе почти все из-за рубежа, и наши… в смысле, русские, там тоже есть. Так что как дополнительную дисциплину Шу учила мой родной язык. Как хорошо владеет — предстоит выяснить.

Этикет, вождение разных транспортных средств, основы детективного дела и разведки (подробностей в досье нет). Первая медицинская помощь. Илинь завалила класс по эскорту. Да, этому девушек тоже учат. А, может быть, и юношей тоже.

По прочим предметам Шу показала отличные результаты. Особенно по рукопашному бою. На школе Хайнаня она не остановилась.

Затем ещё год — возможность, доступная только лучшим — тренировалась в Израиле. Считается, что упор там делается на контактный бой. Но что-то этой вороне подсказывает, пострелять на земле израильской тоже дают. С этим делом там попроще, чем в Поднебесной.

— Звучит слишком хорошо, — сказала вчера мама по телефону. — В чем подвох?

— Я обещал найти лучшую! — с раздутым возмущением ответил Цзинь и сам же «сдулся». — В характере подвох. Вы будете её третьими клиентами. С двумя предыдущими Шу расторгала контракт при первой возможности. В этом деле психологическая устойчивость и умение наладить контакт с клиентом важны. Поэтому я предлагаю тебе лично её оценить. Решить, подходит ли она вам с Мэйли. Или мне следует продолжить поиски.

— Кто? — обронила Мэйхуа.

— Засекречено, — ровно откликнулся дядя.

— Я с ней встречусь, — вынесла предварительное решение мама.

И вот мы с нею пьем теплую воду (да, даже летом — она утоляет жажду лучше холодной) на веранде с вьюнами и традиционными китайскими фонариками.

Я немножко ерзаю на плетеном стуле. Других посетителей на веранде нет. Это при полнехоньком внутреннем зале и небольшой очереди на улице перед заведением. И всё равно мне кажется, что собеседование с кандидаткой в телохранители — не для открытых мест. Это то, что не должно афишироваться.

Однако маминому выбору локации я доверяю. Любопытно только, будут ли госпожа Лин и Шу Илинь шушукаться?

Девушка пришла за десять минут до назначенного времени. Завидев нас, обозначила поклон. Мэйхуа благосклонно кивнула в ответ.

Именно тогда Шу схватили за плечо сзади. Пытались схватить: она легко вывернулась. Сдвинулась так, чтобы и мы увидели обладателя нахальных хваталок.

Высокий и явно крепкий мужчина. Черная бейсболка — я ойкнула от мгновенной ассоциации. Козырек под козырьком: типус, едва не похитивший дружище Джиана.

Правда, этот ещё и маску тканевую (тоже черную) напялил.

Больше я особо ничего не разглядела. Потому как эти двое в нешироком проходе устроили чуть ли не парный танец двух черных дыр. Илинь в черном брючном костюме, только белый воротничок его и разбавляет. И этот непонятный нападающий весь в черном.

Оба быстрые, заразы! Движения скупые, экономные. Но скоростные — порой до легкого эффекта размазывания. Нижние удары по конечностям, кулаки и локти отрабатывают по корпусу. Уходы от ударов (Шу), блоки (парень) и контрудары. Четкие, летящие — добавить музыку и ритм, будет танец.

…Это явно сдвиг по фазе после улетного кино.

Смотреть за боем — вообще не страшно.

Отчасти из-за жеста Мэйхуа сунувшемуся через раздвижные двери официанту. Мама подняла открытую ладонь и качнула ей в сторону помещения. Работник понятливо втянулся обратно в зал.

А ещё потому, что драка выходила слишком… культурная. Эти двое ни разу не задели мебель. Нападающий мог несколько раз ударить Шу в голову. И ни разочка эту возможность не реализовал.

И мамино дыхание: оно такое ровное, словно мы балет тут смотрим, а не рукопашный бой. Танец немаленьких черных лебедей, блин.

И вон, как она косится на правую нижнюю конечность парня. Илинь прям частит с ударами именно в эту ногу.

— Ой, всё, — примерно так можно перевести мой возглас. — Мама, прекрати это.

— Милая? — выгнула бровь Мэйхуа.

— Если лодыжка брата Синя разболится, как он будет играть в новой дораме? — с укоризной спросила эта ворона.

Новый проект, для которого наш артист усиленно тренируется, это гибрид триллера с боевиком. Рукопашный бой там тоже будет. Хоть и постановочный.

О травме, полученной Жуем на цитрусовых съемках, знают немногие. Так что Шу — красотка. Сумела «прощупать», подметить уязвимость более сильного (по физическим параметрам, навыки не мне-лузеру оценивать) соперника. Не знаю уж, в полную ли силу бился Синь, но дева вполне успешно ему противостояла. Не пропустив ни одного серьезного удара, между прочим.

Синь стянул с уха эластичный шнур, показал «личико». Улыбающееся: доволен небольшой (и явно запланированной) встряской.

— Достаточно, — мамочка остановила завершающий удар коленом от Шу. — Спасибо, что откликнулся на мою маленькую просьбу, Жуй.

— Что за цирк? — поджала губы (и не разжала кулаки) Илинь. — Я отказываюсь в этом участвовать.

Развернулась: волосы, собранные в хвост, взметнулись.

Выпросталась вперед рука Жуя.

— Госпожа Лин никого не отпускала.

Шу поднырнула под руку. Подсечка от Синя убавила прыть, но не опрокинула.

Шу крутанулась волчком. На миг эти двое замерли, готовые взорваться множеством быстрых ударов.

Это что — второй раунд? На сей раз — всерьез?