Волновая функция

III. Глава 2. Ковчег

Они двигались по какому-то заранее продуманному маршруту, по заранее распланированным точкам. Не разведка, не исследование, и уж точно не военная операция.

Скорее, тыловой патруль. Проверить, осмотреться, вернуться, доложить.

Им тут ничего не было внове. Они уверенно шли вперед, поворачивая в нужных местах, останавливаясь на привалы там, где я бы и сам остановился, если бы знал здесь все вокруг. Знакомая территория. За старшего был тот, кто махнул мне вначале стволом. Высокий, на две головы выше меня и остальных, и совершенно худой, даже комбинезон не скрывал его худобы. Лось.

Через пару часов, на привале, девушка кинула мне яблоко, и дала какой-то съедобный, но не более того, рацион. А яблоко было ничего так, вполне. Вкусное и наверняка полезное. Конечно, яблоком его можно было назвать только при богатом воображении, но отдаленно оно было похоже. И по вкусу тоже.

Они разговаривали между собой. Негромко переговаривались, когда шли, болтали, когда мы остановились на привал. Не пытались скрыть свое присутствие, но и не шумели слишком сильно. Скорее, это не скрытность, а некая базовая осторожность. Негромкий разговор во время ходьбы в этих коридорах и залах слышен далеко, но не сказать, чтобы сильно. Они просто не привлекали к себе внимания, но и не скрывались.

Я ловил каждое слово, постепенно выстраивая языковую модель, и к привалу уже начал примерно догадываться о значении отдельных слов.

И, судя по тому, как они шли, пешком, по этим коридорам, они здесь не были хозяевами. По большому счету, такими же гостями, как и я, может, только прибывшими в эту подземную гостиницу чуть пораньше и успевшими освоиться.

Чем больше мы перемещались, тем меньше я верил, что это станция. Слишком большие расстояния, слишком все неподвижно. И сила тяжести одна и та же, ничего не менялось, куда мы не перемещались. Если бы это была станция, то я бы уже должен был почувствовать перепады. Или нет?

Они устроили привал на внутренней площадке перед еще одним большим залом. Словно грот перед морским берегом. Площадка была утоплена внутрь стены, с достаточным пространством, чтобы вместить отряд и побольше нашего. Но при этом выходила на огромный зал, сродни тому, в котором я впервые встретил этот патруль. Не просто огромный, а настолько большой, что я не видел за переплетениями лестниц, оборудования и всего остального дальний конец этого зала. Площадка была значимо выше и дна тоже. Настолько, что когда я попытался разглядеть дно, выйдя на балкон, то меня опять замутило, а дно, при этом, я скорее почувствовал, чем увидел. По сгусткам огней освещения, расположению оборудования и всему прочему. Создатель этого место явно не сильно заботился о преобладании твердых поверхностей. По сути, большая часть того, что могло происходить в этом зале, вообще могла быть никак не связана с его дном, и осуществляться на любом уровне всех этих лестниц, тросов, и переходов. Оборудование непонятного мне назначения было раскидано везде.

В нише, в которой мы присели, тоже стоял какой-то ящик. Но здесь Лось точно знал его функции. В конце привала, он вытащил у себя из кармана какой-то прибор типа наладонника, что-то над ним поколдовал, посмотрел задумчиво на меня, и потыкал в наладонник еще. Потом подсоединил его к ящику, уверенно обнаружив нужный разъем.

Ящик не гудел, лишь слегка зашумел, думаю, его работу не услышали бы и в полусотне метров. Скорее, походило на шум включившегося вентилятора.

И через минуту я получил комбинезон, почти такой же, как и у остальных, и вполне мне по размеру.

— Переодевайся, — тыкнул в него Лось.

Значения каких-то слов я понимал. О других догадывался. А здесь вообще достаточно было жеста. Ну, может он сказал и не «переодевайся», а «забирай». Постепенно я наберу запас.

Я пожал плечами, забрал комбинезон, отошел. Хотел отойти за угол, но один из моих охранников начал приподниматься, шевеля стволом.

Я снова пожал плечами и сбросил свою пластиковую хламиду при всех. Мне то что.

Девушки быстро отвернулись. Одна даже пересела, чтобы оказаться ко мне спиной. Ну, похоже, с правилами приличия тут никакой экзотики.

Комбинезон действительно оказался по размеру. Но добытый раньше кусок кабеля я все-таки опять повесил себе на плечо. Раз не требуют от него избавиться, приберегу.

Я задумчиво посмотрел на принтер, напечатавший мне одежду, и на Лося. Безнадежно, оружия он мне не сделает. Ладно, автомат мне не нужен, но хотя бы какую-нибудь палку для спокойствия. Ведь несмотря на их спокойствие и невозмутимость, весь отряд вооружен. И меня двое продолжают держать под прицелом, хотя явно вообще не понимают, кто я такой и откуда взялся.

Судя по всему, меня здесь никак не могло быть.

Хотя место неплохое. Одежду можно напечатать чуть ли не на каждом углу. Принтером они даже научились пользоваться. Именно научились — я же видел, что наладонник у Лося и станок здесь — продукты разных технологий. Просто сумели сделать переходник. Сколько они уже здесь?

На ночевку патруль расположился рядом со стеной вертикального сада. Первые растения на нашем пути. Стена высотой метров двадцать, сплошь заросшая какой-то лианой, на которой росли некрупные плоды. Не то яблоко, которым меня угостили. Вкус ближе к груше, вид — скорее похожий на персик.

Интересная комбинация. Сначала я было подумал, что это и есть цель этого похода, когда девушки и один из парней полезли собирать фрукты. Вся стена была опутана веревочными лестницами, веревки правда были явно из синтетики. Они понемногу забирались, выбирали фрукты поспелее и складывали себе в мешки.

— Могу я помочь? — спросил я Лося, указав на стену.

— Не надо, много набирать не будем, чтобы не тащить лишнего, — ответил Лось не включаясь, и лишь потом осознал, что я неожиданно заговорил. — Так ты говоришь на нашем языке⁈

— Пока вы разговаривали, я старался учить, — ответил я. — Я быстро учу языки.

— Ну, если ты действительно до этого его не знал, то даже не быстро. Практически молниеносно.

— Так не надо помочь?

— Я же говорю, не надо. Забрались собрать покушать. Чуть с собой взять. Тащить много лишнего тяжело. Откуда ты?

— Сложный вопрос. — Я вот даже не знал, как подступиться к ответу, еще и имея в распоряжении весьма ограниченный словарный запас. — Меня сюда… перебросило. Думаю, издалека. Где мы, под землей?

— Под чем? Что значит под почвой? Ты что, считаешь, что мы на планете?

— Ну или на спутнике планеты? Разве нет?

Лось расхохотался:

— Вот что значит путешествовать со всеми удобствами. Иди, кое-что покажу.

Он снова вытащил тот же наладонник, включил небольшой экранчик, увидеть на котором можно было что-нибудь только если это был экран очень хорошего разрешения. Потыкал незаметные истершиеся кнопки, которые даже не выпирали из прибора, а скорее определялись по потертостям.

На экранчике загорелась картинка, фотография. Борт корабля, звезды вокруг, какие-то тросы, балки и внешние контейнеры, прилепленные прямо к борту, слегка затрудняли вид, но звезды есть звезды. Одна покрупнее, видимо впереди, она уже могла бы сойти и за местное солнце — судя по всему, фотография была сделана на самой окраине системы.

Только это была не фотография. Лось что-то покрутил, и картинка начала перемещаться.

— Это мы оттуда летим, — пояснил он, — вот туда.

Сначала камера показала черный космос со звездами. А потом теперь уж точно впереди, еще одну звезду, даже крупнее предыдущей. Недалеко они друг от друга, судя по размерам.

— Уже перешли в режим торможения. Лет пять и будем там.

— То есть это корабль? Это настоящее изображение? Прямо сейчас?

— Нет конечно, не прямо сейчас. Кто ж нам прямой доступ к наружным камерам даст. Это объемная запись три цикла назад. Три дня нашей планеты. Но за три цикла, сам понимаешь, ничего не поменялось.

— И большой корабль? Сколько на нем народу? А то выглядит, как крупный завод, а не корабль.

— О, так ты вообще ничего не знаешь, — рассмеялся Лось. Те двое, что не лазили по стене, подошли поближе.

— Покажи ему, покажи! — подтолкнул Лося под локоть один из них.

— Конечно, — согласился Лось. — Это снимок, сделан, когда корабль проходил нашу систему. Исторические кадры.

Снимок не впечатлил. Длинное космическое тело, построенное, чтобы никогда не бывать в атмосфере — то есть никаких обтекаемых линий, никакой попытки что-то где-то сгладить или спрятать. Многие, явно инженерные конструкции находились прямо снаружи, отсеки корабля располагались скорее беспорядочно. Просто корабль, видимо большой, раз мы по нему уже столько ходим. Видимо, рассчитанный на межзвездные путешествия, раз мы летим от звезды к звезде.

«Проходил нашу систему» — сказал он. Значит, построили его действительно не они. Получили приглашение на совместный полет, или что?

— Он не понимает, — тот же парень снова толкнул Лося.

— Смотри, внимательней, — Лось ногтем показал точку в углу экрана. — Вот это летит исследовательское судно, на котором мы впервые к нему подлетели. Оно очень большое. В принципе, огромное. Там летели тысячи людей, чтобы на месте разобраться с прилетевшим в систему чужаком.

Тысячи людей. А судно в углу снимка я бы и судном не назвал — скорее немного светящаяся точка.

Мы летели на огромной корабле. Не сфера Дайсона, конечно, но тем не менее, размер поражал.

— И что, вы осмотрели его весь? — спросил я.

— Да ты что, — покачала головой Лось. — мы и в своем то секторе до половины мест не добрались. Какое там.

По поручению каких-то «старших» они патрулировали внутреннюю часть своего сектора. Обычный патруль, плюс по плану должны были по дороге встретиться то ли с техниками, то ли ремонтниками, передать им сообщение и какие-то материалы. И вернуться обратно, на базу.

Все просто.

— А зачем тогда оружие? — спросил я. Вопросов, если честно, было множество, поэтому я старался ограничиваться только самыми критичными прямо сейчас. Не спрашивал, что техники их экспедиции делают так далеко от лагеря, не спрашивал, почему старшие не пошли сами, и кто они такие вообще, эти старшие. А вот про оружие было важно.

— Ну, корабль большой. — пожал плечами Лось. — Пока он летел, тут много разного скопилось. Не все адекватные. Есть и те, с которыми лучше не встречаться.

— Вы с кем-то воюете? — уточнил я.

— Нет, до открытой войны не доходило. Когда на родине решили отправить с этим кораблем экспедицию, они вообще не знали, что на корабле есть кто-то еще. Успели, пока он пролетал, немного осмотреть, но и времени было немного, и осмотреть все тут почти без шансов. Уже потом оказалось, что мы тут не первые пассажиры.

— И как давно вы летите? С последней остановки?

Лось посмотрел на меня недоуменно. Потом немного печально покачал головой и ответил:

— Мы — пятое поколение.

Отряд приближался к месту встречи с ремонтниками. Лось выдвинулся чуть вперед, и закинул автомат за спину.

Молодые ребята, вполне себе жизнерадостные, несмотря на автоматы в руках. Приблизительно одного возраста, что подсказывало, что поколения у них немного подгонялись под определенный ритм рождений.

Ни за что бы не подумал, что они провели в этом месте всю свою жизнь. Не видели открытого неба над головой.

Лось вышел на очередной перекресток коридоров и остановился. Из коридора выползло несколько некрупных металлических пауков, с локоть в длину, шесть ног, которые прекрасно удерживали эту конструкцию даже на вертикальных поверхностях. Да что там, один вообще как-то цеплялся и умудрился удерживаться на потолке.

Лось поднял руку, и отряд остановился, не подходя ближе, в то время как их командир вытащил свой универсальный наладонник, который, похоже, он таскал на любые случаи в жизни, и потыкал в него. Подождал. Снова потыкал.

— А где ремонтники? — шепотом спросил я, наклонившись к девушке рядом.

— Так вот, — удивилась она. — Только он, похоже, один. Странно, они по одному обычно в этих краях не появляются.

Лось что-то кивнул и начал наговаривать в наладонник. Думаю, записывал сообщение.

Понятней мне не стало. Ремонтники — это не люди, тут просто. Действительно, когда говорили про техников, я как-то сам додумал, что это будут члены экспедиции. Получается, ремонтники — это вот эти пауки? Хорошо, но тогда почему один?

Проще спросить, чем додумывать:

— В смысле один?

Тем более, что может быть я еще просто плохо знаю язык.

— Один и один. — девушка улыбнулась. — Не смотри на отдельных ботов. У одного ремонтника их обычно до двадцати. Распределенное сознание.

Час от часу не легче.

— Ты хочешь сказать, что эти пауки разумны?

— Каждый бот — нет. Я же говорю. У каждого бота только функции мозга на уровне рефлексов, то что у нас называется мозг рептилии. А высшие функции распределены между всем набором. Один бот неразумен, нормально функционирующий ремонтник без потери элементов — вполне себе. Один бот — может только реагировать. Уклоняться, прятаться, бросаться в атаку даже. Что-то ремонтировать, если задание ему уже прописали.

— Не слишком ли медленно получается? Думать сразу в куче тел? И еще и синхронизироваться.

Девушка улыбнулась снова. Нравится она мне. Но лучше не зарываться, тут у них свои хитросплетения.

За девушку ответил ее сосед:

— Побыстрее, чем у некоторых людей. Скорость передачи сигнала — последнее, что может ограничивает интеллект.

Видимо, ухажер. Ну ладно, совершенно не хочу лезть в местные амурные дела. Пятое поколение. У них тут, наверное, давным-давно расписано, у кого от кого будут дети. И какие.

Лось повернулся к остальным:

— Он говорит, что обычным маршрутом нам не пройти. Коридоры перекрыты, утечка воздуха, надо ремонтировать. Они двигались на ремонт как раз, когда в аварии погиб его напарник. Передал соболезнования. Наверное, придется возвращаться.

Лось вновь развернулся к паукам и написал что-то еще. Подождал. Потом передал нам ответ:

— Говорит, что да, мы можем помочь. У него только одна грузовая тележка с собой, и возврат на ремонтную базу займет время. Если мы возьмемся донести кое-что, необходимое для ремонта, то он восстановит дорогу. Тогда пройдем обычным маршрутом. Несколько дней сэкономим.

— Да и помочь не помешает, — откликнулся один из парней. — Не все же им одним тут убиваться. Рейтинг опять же.

Рейтинг? Вопрос повис на языке, но я не стал его задавать. Итак, я тут как Незнайка в солнечном городе. Непрерывные вопросы. Дойду сам, или позже спрошу Лося.

— Тогда идем, будем грузиться.

— А что будет, если он потеряет один из дронов? Поглупеет? — я шел, нагруженный деталями, как и остальные, рядом с грузовой тележкой. Столько, сколько везла тележка, мне, конечно, не уволочь, но все равно, сопричастность к ее труду я чувствовал.

— Теряют иногда, — ответил Лось. — Нет, выпадает какое-то количество воспоминаний. Они их даже восстанавливают. Там все сложно, он не глупеет, но определенные связи теряются, характер может поменяться, реакции. Если ты с ремонтником до этого не был знаком, то ты и не почувствуешь разницу. Это что, интересней вопрос, что происходит, когда они дронами между собой меняются. Или наращивают себе новых две-три штуки. Вот там вообще происходит запредельное. Сложно представить, у нас нет аналогов. Это тебе не тему новую изучить, не знания получить. Знания они моментально могут скачать, если они есть у них в закромах. У них характер меняется. И вообще не предсказать, как именно. Хорошо, что они более или менее мирные.

— Более или менее?

— Ну, оружием в них лучше не тыкать, и на корабле при них ничего не ломать. А так, мирные.

— И кто они? Откуда? Это и есть создатели этого корабля?

— Нет, вряд ли. При обучении Старшие говорили, что пока основная теория что этих ремонтников создавали именно как ремонтников. Отправили вместе с кораблем, чтобы поддерживать его на плаву. А разум у них появился уже в пути.

Я даже запнулся:

— В пути? Сколько же, по вашей теории, этот корабль уже летит?

— Вот-вот. Начинаешь понимать. Судя по тем обитателям, которых мы успели встретить за пять поколений, — очень, очень давно.