Век стали и пара

Глава 23 Герой много теряет и ничего не приобретает

— Ну, ехать к посольству вероятно смысла нет… — Аккуратно протянул Зайвен, одновременно поглядывая краем глаза на реакцию своего товарища и нанимателя. Толстяк отлично знал Найдена и понимал, что того иногда заносит.

— Пожалуй, что и нет, — согласился бывший принц. Он сейчас сидел и мысленно ругал себя за задержку в танцевальном зале. Вместо развлечений он мог бы посвятить время изучению бумаг, полученных от Альберта, возможно тогда сейчас он бы знал, что делать. — В любом случае с улиц сейчас нужно убираться. Кто бы не организовал налет на алеманское посольство, Максим все равно будет вынужден перекрывать город и выводить на улицы войска. Просто чтобы сбить накал истерии. Хорошо бы в этот момент оказаться в безопасном месте.

О том, что само нападение на посольство являлось более чем существенным поводом для объявления войны, Виктор старался не думать. От него сейчас там ничего не зависело, а значит и мозг сушить смысла не было.

— Вот и ладненько, — кивнул толстяк, поддал топлива в топку, аккуратно тронулся, доехал до перекрестка, развернулся на сто восемьдесят градусов и спокойно влился в не слишком густой поток паромобилей.

Естественно, перед тем, как отправляться на маскарад, Найден позаботился и о «запасных позициях». В разных частях города были арендованы сразу две квартиры на несуществующие имена. Вернее, имена вполне существовали, и даже на них имелись подлинные документы, вот только сами их владельцы давно уже почивали на том свете, благо трупов разных бомжей, бродяг, пьяниц и мелких уголовников за десять лет работы в полиции Виктор перевидал огромное множество. Отложить себе в тайничок несколько комплектов документов — вполне настоящих, не подкопаешься — чьи хозяева уже никогда нигде не засветятся, было делом техники. Ну и разумной предусмотрительности, конечно.

Так вот в сторону одной из таких квартир они сейчас и ехали.

Город вокруг меж тем явственно погружался в панику. Жители Александрии к взрывам и стрельбе были непривычны, последний всплеск активности любителей покидаться бомбами на улицах закончился еще при предыдущем монархе, который всяких доморощенных революционеров на дух не переносил — особенно тех, кто, декларируя прекрасные и светлые цели, деньги на борьбу получал из-за рубежа — и не стеснялся применять к ним методы ответного террора. Тогда, после нескольких громких покушений на королевских чиновников высокого ранга, большую часть революционеров просто зачистили физически, не заморачиваясь никакими уголовно-процессуальными нормами, и, надо признать, остальными намек понят был прекрасно.

Теперь же столичные обыватели вышедшие на улицы города для традиционного пятничного вечернего променада явно не знали куда деваться. Кто-то бежал по улице, кто-то пытался поймать извозчика, откуда-то были слышны женские крики и почему-то детский плач. Хотя, вроде бы, не по времени детям на улице находиться…

Казалось бы, только что пустая улица, ведущая от центра столицы к ее восточной окраине, как-то на глазах загрузилась транспортными средства паникующих обывателей и практически встала. Собственно пробки для Александрии не были чем-то совсем уж необычным, город старый, улицы не слишком широкие, количество паромобилей при этом год от года увеличивалось… Но ведь не после же полуночи?

— Быстро отреагировали, — вскоре причина задержки стала понятна. На очередном перекрестке движение для простых граждан оказалось перекрыто военными. Высокий боец в малиновом берете и с винтовкой в руках перенаправлял все паромобили и конные экипажи в один из боковых проездов. В это же время по перпендикулярной улице бесконечной колонной шли в сторону центра пехотные колонны.

— Ну да, — согласился Виктор. — И обрати внимание на полковую принадлежность. Четвертый гвардейский. Любимый полк Максима. Не просто так именно они в центр города спешат.

— И чем эти с малиновыми беретами отличаются от остальных? — Нахождение рядом с большим количеством хорошо вооруженных гвардейцев явно нервировало Зайвена. Он этого даже не пытался скрывать.

— Всего в Александрии расквартированы четыре гвардейских полка. 1-ый гвардейский Александрийский стрелковый; 2-ой гвардейский кирасирский; 3-ий гвардейский воздушно-кавалерийский… Ну и вот 4-ый, максимовцы, — мини лекция по подковерным нюансам функционирования королевской гвардии немного отвлекла Виктора от собственных переживаний. Тем более что поводов для переживания было предостаточно — на блокпосту не просто заворачивали транспорт, но еще и осматривали его. Не слишком придирчиво, судя по всему, но в их ситуации даже беглый взгляд легко мог принести огромное количество проблем. — 1-ый Александрийский — самый старый, первый гвардейский, ему двести лет уже почти. Там любят служить отпрыски самых именитых фамилий и Максима при этом не шибко уважают. Это мягко сказано еще.

— Ммм… — паромобиль подвинулся вперед еще на несколько метров и опять встал. До блокпоста оставалось полтора десятка транспортных средств, было видно, что толстяк бы предпочел сейчас развернуться и попытаться объехать пост по дуге, но здравый смысл подсказывал ему, что делать этого не стоит.

— 2-ой Кирасирский полк он хоть и называется так, но фактически он уже бронеходный. Там велико влияние принца Альберта. Дядя служил в этом полку по молодости, до того как уйти во флотскую контрразведку, и сохранил до сих пор часть связей. Ну и просто технически сложный род войск, они в политику всегда лезли неохотно, — не скрывая напряженности в голосе продолжил рассказывать Найден. — 3 водушно-калерийский — совсем бесшабашные парни. Их полсотни лет назад к гвардии причислили за дело во время войны с Хусарским каганатом. Они тогда в тыл отступающим войскам кагана высадились с пузырей. С боем взяли мост через Борисфен и держали его четверо суток до прихода своих. От двух тысяч бывших кавалеристов, пересаженных с коней на пузыри, на своих ногах осталось полторы сотни человек. Всех выживших потом орденами наградили, единственный такой случай в истории Поруссии. В этом полку к Максиму относятся ровно, хоть и без особого восторга. А вот 4-ый…

Именно благодаря поддержке этого полка, тогда еще просто пехотного, не гвардейского нынешний монарх смог пятнадцать лет назад взять власть в свои руки. Когда всем казалось, что эпоха дворцовых переворотов осталась в далеком прошлом, когда на предложение выйти на площадь в гвардейских казармах только покрутили пальцем у виска, нашелся все-таки один полковник, поставивший всю свою карьеру и даже жизнь на «зеро». И сорвавший в итоге куш. Сейчас этот полковник стоит во главе службы безопасности, и нет у его величества пса вернее, чем граф Белоф.

— Все это без сомнения очень интересно, — пожал плечами Зайвен, — но что мы будем делать здесь и сейчас? Может тебе стоит выйти и пройтись пешком? Все-таки отдельный человек идущий по улице привлекает к себе внимания куда меньше… А я как-нибудь проеду.

— Не суетись, — мотнул головой Найден. — Там третий батальон идет, видишь большие синие блямбы на беретах. До этого шел третий второй с желтыми блямбами. В полку всего три батальона, так что скорее всего, они проскочат перекресток раньше, чем до нас дойдет очередь…

— А если… — Что будет, если блокпост после прохождения гвардейского полка не снимут, узнать мужчинам не довелось. У кого-то другого нервы не выдержали раньше. Видимо, не только Найден в этот вечер не хотел пересекаться с королевскими гвардейцами.

У стоящего впереди них метрах в пятнадцати паромобиля одновременно открылись все четыре двери и наружу выскочило несколько мужчин в рабочих кожаных куртках и с шарфами, закрывающими лица. Без всякого промедления эти пятеро начали стрелять в сторону военных, одновременно разбегаясь в разные стороны.

— Бах! Бах! Бах! — Судя по плотности огня, каждый из неизвестных был вооружен как минимум двумя барабанниками, и патроны они при этом совсем не экономили.

Стоящий поперек дороги гвардеец с винтовкой в первый же момент поймал сразу несколько пуль и поломанной куклой повалился на брусчатку. В кого были направлены остальные выстрелы неизвестных бандитов, Найдену видно не было. Да и не так важно. Важно было то, что проходящий через перекресток гвардейский батальон — не весь вероятно, все же полутысяче человек на тесном пересечении улиц было бы просто негде развернуться, но пара взводов точно — принялся, недолго думая, палить в ответ.

— Ах ты ж сука! Валим! — Посреди лобового стекла неожиданно возникло отвесите от пули, брызнув внутрь салона мелкими осколками. Покрывшееся мелкой паутиной трещин стекло полностью лишило мужчин обзора, но в принципе им уже и не сильно хотелось смотреть на то, что происходит снаружи. — А то нас тут сейчас просто заодно перестреляют.

Виктор чисто на рефлексах открыл дверь и просто вывалился на тротуар в надежде, что ряд стоящих впереди машин прикроет его от огня гвардейцев. Военным нападение явно не понравилось, и разбираться кто тут хороший, а кто плохой солдаты, как водится не торопились, вместо этого паля из винтовок по всему, что шевелится, на все деньги.

Во всю кричали женщины, бахали выстрелы, звенело разлетающееся стекло. Кто-то в стороне орал что его подстрелили и истошно — переходя на визг — требовал помощи.

Бывший принц хотел было рвануть через тротуар к ряду стоящих всего в нескольких метрах домов, где можно было бы укрыться от выстрелов, но тут же передумал — буквально рядом с ним на землю упал какой-то безвестный горожанин с простреленной головой. Тяжелая винтовочная пуля буквально оторвала ему ползатылка, и теперь по грязному тротуарному камню быстро начала расплываться кровавая лужа. В такой ситуации разыгрывать из себя поднятую легавой куропатку бывшему принцу совсем не хотелось.

Вместо рывка Виктор, наоборот, распластался по земле и крутанувшись через бок — раненное плечо отозвалось застилающей глаза вспышкой били — закатился в щель между бордюрным камнем и днищем их паромобиля. Не самое надежное укрытие, но другого просто не было.

С трудом повернув голову налево Найден попытался посмотреть в просвет под транспортом на другую сторону улицы. Где-то там должен был быть Зайвен и, учитывая заметно большее расстояния до домов на противоположной стороне простреливаемой улицы, добраться туда толстяку было еще сложнее чем бывшему принцу. Разглядеть, однако ничего не удалось — городские власти экономили и после полуночи гасили большую часть газовых фонарей отставляя только каждый примерно пятый. Только что бы поздние прохожие ноги себе не ломали.

— Прекратить стрельбу! Прекратить я сказал! — Перекрывая сумасшедшую какофонию звуков послышался командный голос кого-то из офицеров. Ну или унтеров, не так уж важно на самом деле. Так или иначе, можно было возблагодарить всех богов, что среди солдат наконец нашелся какой-то командир понимающий, что эту вакханалию нужно прекращать. В любом случае бандиты уже либо погибли, либо сбежали — тягаться в огневой моще со стрелковым взводом дураков вряд ли нашлось очень много.

— Бах… Бах… — Выстрелы начали утихать и наконец совсем прекратились, судя по командирским крикам и угрозе сгноить кого-то на каторге, не обошлось без рукоприкладства. Все же в нормальной обстановке гвардейские офицеры традиционно даже с рядовыми стараются обращаться вежливо, как бы отделяя себя таким образом от серой армейской массы, где это самое рукоприкладство было делом в общем-то обычным.

Тут же явно кто-то уже понял в какую жопу они встряли — убийство на ровном месте десятка горожан полковому начальству могут и не простить — и принялся наводить порядок среди подчиненных.

Почувствовав, что самое страшное уже миновало, Найден выбрался из своего укрытия, сорвал с левой руки окровавленную повязку — не приятно, но светить в такой момент бинтами очень не хотелось, — и принялся осматриваться. В поле зрения бывшего принца лежало сразу несколько человеческих тел: кроме того самого горожанина с простреленной головой, чуть поодаль валялся один из начавших перестрелку бандитов, рядом с ним — демоны его знают как она там оказалась — лежало тело женщины в светлом вечернем платье. Чуть дальше гвардейцы толпились над кем-то из подстреленных сослуживцев, а посреди улицы на заляпанной маслом и конскими приветами брусчатке лежало тело Зайвена.

Виктор очень аккуратно, стараясь не делать резких движений приблизился к толстяку — тому явно уже не куда было торопиться. Зайвен лежал лицом вниз и ран его видно не было, однако судя по луже крови, всего за минуту — вся перестрелка на самом деле уложилась в несколько десятков секунд, хоть и показалась Найдену очень-очень долгой по субъективному времени — вытекшей из товарища, помогать тут уже было не кому. Тем не менее Виктор подошел, присел на корточки и пощупал шею толстяка на предмет пульса — его ожидаемо не было.

Найден с усилием перевернул тело на спину. Два пулевых отверстия — в живот и в грудь, без шансов. Украдкой оглянувшись, Виктор убедился, что людям вокруг не до него после чего быстро охлопал толстяка по карманам. Документы, ключи от съемной квартиры. Деньги и барабанник оставил на месте, они бывшему принцу были без надобности, а вот чтобы труп Зайвена подольше оставался неопознанным — это было бы полезно. Впрочем, судя по происходящему в городе, такими темпами скоро незначительная фигура Найдена вообще перестанет кого-то интересовать.

— «Эк тебя угораздило-то», — мысленно обратился Виктор к трупу товарища. — «Из таких переделок выбирался… А тут на ровном месте, дурную пулю поймать, как же так?»

Они с Зайвеном не были большими друзьями, Петер был слишком специфическим человеком, который при необходимости перехватит тебе глотку и не поморщится. И никакие предыдущие привязанности его не остановят в этом деле. Дружить с такими людьми сложно. Но, с другой стороны, они больше пяти лет работали бок о бок, пару раз прикрывали друг друга в перестрелках, не раз выпивали вместе. Как не крути, все это чего-то да значит.

— Господин? — Найдена кто-то тронул за плечо, отчего мужчина дернулся и упал пятой точкой на мостовую. Не сильно больно, но и приятного мало. Правда испачкать одежду еще сильнее он все равно уже был не способен. — Вы ранены? Нужна помощь?

— Царапина, — Виктор мотнул головой и поднялся на ноги оперевшись на поданную ему руку, — ничего серьезного, помогите сначала тем, кому нужнее.

— А ваш товарищ? — Гвардеец с сержантскими знаками различия указал на тело Зайвена.

— Ему помощь уже не нужна, — отрицательно покачал головой бывший принц.

— Понятно, — без особого сожаления в голосе ответил безымянный сержант. — Не уходите никуда, пожалуйста, дождитесь полиции, вероятно они захотят вас опросить, да и…

Зачем еще он мог понадобиться полиции, бывший принц знал куда лучше самого сержанта, поэтому не смотря на свое недвусмысленное согласие оставаться на месте, делать этого конечно же не собирался. Вместо этого он сначала отошел на другую сторону — чуть в сторону от основной массы людей — улицы, и присел на ступеньки крыльца ближайшего дома. Убедившись, что этот маневр не привлек ничье внимание, Виктор поднялся и осторожно нырнул в темный проход между двумя домами. Тут было грязно, воняло мочой и приходилось идти вперед буквально на ощупь, однако других путей для эвакуации просто не нашлось. Споткнулся обо что-то, напугал пару милующихся кошек, с возмущенным мявком прыснувших из-под ног в разные стороны, и наконец — в конце прохода пришлось перелезть через невысокий заборчик — выбрался на параллельную улицу.

Тут было пусто. Близкая стрельба распугала всех обывателей, казалось, даже окна домов не горели, потому что хозяева постарались максимально плотно «прикинуться ветошью» и не отсвечивать. Впрочем, конкретно Найдена такая ситуация устраивала — он огляделся и не торопясь, стараясь держаться подальше от работающих газовых фонарей, перетекая из тени в тень, двинул в нужном ему направлении. До арендованной посуточно квартиры добрался — предпочитая всякие проулки и боковые проезды и стараясь не выходить на широкие радиальные улицы — уже когда небо на востоке начало светать. Скинул одежду, принял душ, уже более-менее основательно перевязал попорченное пулей плечо и завалился спать.