Ведьма. Истоки

Глава 22

— Молчать! — приказал один из полицейских — немного грузный мужчина средних лет — и, не отводя от нас взгляда и ствола, велел своему напарнику: — Тачку их осмотри и вокруг. Вдруг уже скинули.

Второй представитель власти — парень лет двадцати пяти максимум — повиновался и, продолжая хмуриться и целиться, двинулся к нам слегка боком и на полусогнутых, очевидно подражая каким-нибудь героям боевиков. Мне это показалось крайне комичным и скептического фырканья сдержать не вышло. Юноша дернул пистолетом, направляя его мне в лицо, но тут же смутился, покраснел и практически шмыгнул нам за спину, сунувшись в салон.

— С какой целью вы прибыли в наш поселок?

Я косо глянула на Лукина, потом на Василя. Они хранили молчание.

— Я спросил: зачем вы приехали к нам?! — повысил голос мужчина в форме. — Отвечать намерены?

— Такого приказа не поступало, а вот "молчать" — вы распорядились, — не скрывая язвительности в тоне, произнес ведьмак. — И разве это не вы обязаны для начала представиться?

— Поумничай мне! Леха, ну что там у них?

— Ничего… так обычное барахло, — неуверенно ответил молодой коп, ковыряясь в бардачке.

— Ищи! Должно что-то быть.

— Могу узнать, чем мы обязаны такому вниманию с вашей стороны? — спросила я. — И руки-то можно уже опустить?

— Можно. Карманы давайте выворачивайте! И только дернитесь — буду сразу стрелять без предупреждения.

Хм… я, конечно, не великий знаток всяких там полицейских протоколов, но кажется тут откровенным произволом и превышением попахивает.

Я успела заметить, как Данила и Василь обменялись очень краткими взглядами перед тем, как ведьмак медленно опустил руки и стал вытаскивать содержимое верхних двух карманов своей чудо-жилетки со средствами на все случаи жизни, похоже.

— Карманы, говорите… — злорадно ухмыльнувшись, процедил оборотень и просто дернул слегка плед на своих бедрах, позволяя ему упасть на землю.

В кино дерзкие и предприимчивые девушки иногда используют прием с обнажением в качестве отвлекающего фактора, но в нашей реальной ситуации и стрип-шоу оборотня оказалось достаточно результативным. Пожилой жандарм на секунду завис, вытаращившись на бесстыдника, и этого хватило Лукину, чтобы шагнуть вперед, выкинуть руку с уже знакомым мне пузырьком и нажать на распылитель. Еще мгновенье — и ведьмак подался назад, обернулся — и второй впрыск направил внутрь своего авто.

Молодой полицейский вскрикнул, гулко стукнулся о потолок головой и притих, пистолет старшего шлепнулся на прибрежный песок у его ног. Руки мужчины повисли вдоль тела, он встал прямо и уставился на нас пустым взглядом, медленно моргая.

— Моя девушка спросила — какого лешего вы к нам прикопались, — переиначил мой вопрос Данила, спокойно укладывая свое чудо-средство обратно в карман.

— Подозрительные, — вяло ответил полицейский.

— Да? И чем же? — заинтересовался ведьмак.

— Гостиницу забронировали за несколько недель, но ни к кому из целителей не записаны.

— Блин, — досадливо нахмурился Лукин и зыркнул с намеком на вину на нас с оборотнем. — И че? К вам что, никогда просто туристы не приезжают на природе оттянуться? Грибы-ягоды?

— Вы не похожи на туристов, — продолжил отвечать зачарованный, остекленевше пялясь на нас. — У вас нет здесь родни и знакомых. Ваш спутник по прибытии скрылся с парковки, и позже его засекли камеры ночного видения при попытке проникнуть в зону святилища.

— Ты посмотри, камеры у них везде понатыканы, — хмыкнул Данила. — Что, не отстаете от новых технологий в своей пырловке?

— Да.

— Нас тут как выследили? С дрона небось?

— Да. Осуществляется ежечасный облет окрестностей.

— А кого отлавливаете?

— Всех подозрительных. Чаще всего разные неадекватные субъекты, исследующие паранормальное. Иногда бывшие пожертвованные. Дважды были журналисты.

— И что, всех нашли способ развернуть?

— Развернуть — не всех. Но проникновений не было, — меня передернуло от понимания того, что случилось с самыми упрямыми. — Доступ на территорию нашей общины разрешен только при наличии договоренности о приеме у наших целителей.

— А община — это те, кто живет в ближнем круге от зоны святилища? — уточнил меж тем ведьмак.

— Да. Вне ее только приезжие останавливаются для ожидания, и живут те, кто не посвящен еще.

— Да у них тут прямо секта, исправно бабло стригущая, — буркнул оборотень и, почесав снова громко забурчавший живот, пошел в сторону ближайших кустов, сверкая голыми ягодицами.

— Василек, а по шее! — рыкнул Лукин, заметив, что я рассеянно проследила глазами за братцем-стриптизером.

— Не понял, — безэмоционально отреагировал на замечание Лукина мне допрашиваемый.

— Че тут понимать… — раздраженно вернул ему внимание ведьмак, не забыв погрозить мне пальцем. — Что находится в этом вашем святилище?

— Жертвенник.

— Что он собой представляет?

— Не знаю. Нам не нужно это знать.

— А кому нужно?

— Только самим целителям. Первым посвященным.

— Ясно. Классика жанра, — Лукин глянул на меня с “слыхала чего тут у нас” выражением, и я кивнула. — А кто главный среди первых у вас?

— Все равны.

— Ага, как при совке — все равны, но кое-кто равнее остальных. Так кто?

— Старец Лаврентий.

— Раскопки или какие-нибудь поисковые работы неподалеку ведутся? — влезла я с волнующим меня вопросом.

— Не замечено.

— Если что и пытаются раскопать эти первые посвященные, то вряд ли рядовые адепты сей общины в курсе, — отмахнулся Лукин. — Надо ехать, задавать вопросы этому Лаврентию, забирать твое имущество и валить отсюда. На всех у меня зельица подчиняющего не хватит.

Из зарослей появился Василь. Одетый, обутый и с сумкой на плече.

— Я поеду с этими архаровцами, поддерживать их в тонусе нужном, если что, а вы давайте сразу за нами, — распорядился Лукин и скомандовал полицейским: — Грузимся в тачку, господа полицейские. Едем в гости к товарищу Лаврентию.

— Запрещено самовольно, — возразил старший коп все тем же неживым тоном.

— Да где же тут “самовольно”? Все во исполнение моей злодейской воли, так что, никаких нарушений. Поехали-поехали!

— Надеюсь, там будет чего пожрать, — вздохнул голодный оборотень, занимая место водителя. — Чего у тебя такой видок, сестренка?

— Да… — я поежилась. — Вроде и должна уже, но все никак не могу привыкнуть к тому, насколько легко подлунные могут манипулировать людьми и вообще творить с ними всякое.

— Люди друг с другом тоже не слишком церемонятся, а они одного вида, — безразлично двинул мощным плечом Василь. — По крайней мере, после этого Лисьего зелья им не грозит ничего, кроме легкой головной боли, а кое-кто использует такие магические методы, что потом эти копы превратились бы в овощи. О методах человеческих допросов вообще помолчу.

— Я знаю, что Данила хороший. — Глубоко в душе, ага.

— Я такого не сказал, — фыркнул оборотень. — Сестренка, не бывает хороших или плохих людей или подлунных, считаю. Просто все дело в том, кто ты и с какой стороны. Друг, свой, стая, семья или нет. Для милого дружка и сережку из ушка, типа того. А если плевать или вовсе враг — какое уже тут “хороший”.

— Можно и с врагами без чрезмерности и напрасных жертв.

— Еще скажи, что месть — это недостойно, а пользоваться превосходством в силе — грех.

Совсем еще недавно я бы так и утверждала. Но сейчас, чуть подумав, ответила:

— Смотря по обстоятельствам.

— Ну, пошли смотреть тогда. Приехали мы, походу. Ощущения какие-то особенные есть?

Мы затормозили перед высоченным каменным забором, метров за десять от черных кованых ворот. Оба полицейских и ведьмак вылезли из салона, и стражи порядка деревянной походкой пошли к калитке, Данила же — в нашу сторону. Я прислушалась к себе. Что-то было, действительно. Мандраж какой-то, такой появляется когда ждешь встречи с кем-то важным. Этот трепет появился несколько минут назад и стал стремительно нарастать, когда Василь заставил меня обратить на это внимание.

— А у тебя? — вспомнила я его жалобы на дискомфорт от проникновения в зону около святилища.

— Явно не такие, как у тебя, — немного болезненно скривился оборотень.

— Так, василек, пора тебе приглашать нас. — Данила распахнул мою дверь, подавая руку, и тут я заметила, что он тоже чуть кривит рот.

— А как это сделать? Как в моем доме?

— Да, просто своей хозяйской волей, открыто объявленной.

— Ладно. Добро пожаловать, любимый и брат мой названный. Вам тут рады, и вреда никакого чиниться не будет вовек!

— Ты че так размахнулась-то? — возмутился Лукин, которому явно мигом полегчало.

— С любимым?

— С “вовек” для этого мохнатого! Это что еще за заявления без ограничения по срокам? — Василь тихо свистнул, указав кивком на наших недобровольных провожатых, которым уже открыли, и ведьмак переключился, буркнув только: — Поговорим еще об этом.

— Какого черта, Виталий Романович! Вы же знаете, что нельзя без позволения и записи! — донесся возмущенный голос кого-то невидимого еще.

— Разберись по-быстрому, пока кипиш не поднялся, и зелье еще на них не пришлось переводить, — шепотом велел Лукин, и они сорвались с Василем на бег без предупреждения.

Когда я, следуя за ними, вбежала в калитку, они уже оттаскивали бесчувственные тела двух здоровенных парней в сторону.

— Связать и охранять, — приказал полицейским Данила. — Не позволять поднять шум. Запереть все и никого не впускать и не выпускать! Бегом-бегом, Люсь!

Мы рванули по аллее в сторону большого дома из светло-коричневого кирпича с золотистой искрой. Бежать пришлось метров пятьдесят, и только мы достигли высокого крыльца, как на него вышла молодая странно одетая женщина. Белое свободное одеяние с одним открытым плечом, свисающим на спину куском ткани и вышитым золотом поясом, больше всего напоминало греческую тунику. Волосы собраны в высокую прическу, в ушах массивные серьги, на лбу лента-повязка.

— Вы куда… — только успела взвизгнуть она, распахивая руки, как если бы собиралась преградить нам путь, когда Василь, преодолев все ступеньки одним прыжком, схватил ее за горло, удивительно аккуратно приложил затылком об стену и опустил.

— Никакой чрезмерности, — насмешливо зыркнул оборотень на меня через плечо и первым нырнул в дом.

В большом холле мы никого не встретили, только на втором этаже попались еще две так же одетые девушки. Опять же, юные, красивые и светловолосые. Вот только их туники были куда как короче. И ходили девицы без нижнего белья, о чем счел необходимым сообщить нам на ходу оборотень. Владелец особняка, он же старец Лаврентий, нашелся возлежащим за столом в большом зале с множеством окон, колышущимися белыми занавесями и мраморными колоннами. Серьезно. Широкий стол с массой блюд, все в посуде с хорошо знакомой по учебникам древней истории черно-терракотовой росписью. Высокие узкогорлые амфоры, чаши с двумя ручками, массивный кубок — повсюду изображены сценки из мифов. Бронзовые курительницы, драпировка по стенам, статуи по углам и лежачие места вместо стульев или кресел. И золотой обруч с крупным драгоценным камнем на башке у целителя. Офигеть!

— Ну наконец-то! — проворчал довольно Василь и, шагнув к столу, со смачным хрустом отломил изрядный кусок от чьей-то целиком запеченной туши и вгрызся в него под обалдевшим взглядом хозяина пиршества.