Ван Хелсинг

8

Поднимаясь по ступеням широкой лестницы, Анна держала руку на эфесе своей сабли. Итак, Дракула сейчас ищет Ван Хелсинга, а невесты вампира улетели в город вместе со своими отвратительными младенцами. Это означало, что все остальные прислужники графа, которые оставались в замке, были смертными... а следовательно, уязвимыми.

Добравшись до последней ступеньки, принцесса вынула саблю из ножен. Лаборатория представляла собой просторный зал, заполненный различной аппаратурой и всевозможными приборами для научных исследований – некоторые из них показались Анне знакомыми. Электрические дуги вспыхивали в разных местах зала. Где-то что-то потрескивало, гудело и шипело. Одним словом, в лаборатории кипела работа. Повсюду сновали двергеры, и ими командовал уродец невысокого роста. Анне приходилось слышать об этом человеке. Его звали Игорь, и он когда-то служил у доктора Франкенштейна. Анна припоминала, что в ту пору еще разразился скандал. Несчастного ученого обвинили в надругательстве над могилами, тогда же его жестоко убили вместе с чудовищем, которое доктору Франкенштейну удалось создать, в ту же ночь куда-то исчез и сам Игорь.

– Мы теряем энергию! Человеческих возможностей недостаточно! Запускайте генераторы и динамо- машины на полную мощность! – не переставал кричать Игорь.

Взглянув наверх, Анна увидела прозекторский стол, поднятый почти к самому стеклянному куполу. «Велкан находится именно там», – в ужасе подумала Анна. В тот же момент в стол ударила молния, и принцесса поморщилась, увидев, как отчаянно затряслись руки ее брата. Значит, он еще жив! Однако неважно, текла ли в нем кровь оборотня или нет, но долго в таком состоянии продержаться он не мог.

– Велкан, – тихо произнесла Анна и начала осторожно подниматься по приставной лестнице.

Вскоре ступеньки закончились, и принцесса вступила на узкий мостик, опоясывающий башню на расстоянии двадцати футов от крыши. От мостика вверх шла еще одна приставная лестница, и Анна смело двинулась вверх по ней, держа впереди себя саблю. Поднявшись до середины лестницы, она услышала, как пронзительно закричали двергеры. Она огляделась и увидела, что с каждой из сторон к ней приближалось по твари.

Зажав лезвие сабли в зубах, Анна отошла на мостик, изогнулась и прыгнула на канат, свисающий над какой-то емкостью, в которой бурлила отвратительного вида зеленая жидкость. Через несколько мгновений двергеры проделали то же самое, и, к великому удивлению принцессы, они очутились на том же канате. Анна мысленно напомнила себе о том, что эти твари, несмотря на свой маленький рост, были намного сильнее обыкновенного человека. Не один соотечественник принцессы поплатился жизнью за свою беспечность, недооценив возможности этих заморышей.

Анна начала взбираться вверх по канату, а двое двергеров отчаянно пытались настичь ее, карабкаясь снизу. Они оказались довольно проворными существами в этом нелегком виде передвижения. Анна, недолго подумав, как ей лучше справиться с этими существами, выбрала, пожалуй, самый легкий способ.

Взяв саблю в руку, она просто решила перерезать под собой канат. Лезвие, изготовленное семейным оружейным мастером, не подвело. Сталь легко справилась с канатом, и двое двергеров, несмотря на свою силу, скорость передвижения и злобные намерения, как камни, полетели и бултыхнулись в бурлящую жидкость.

Остальные слуги Дракулы, казалось, и не заметили присутствия принцессы. Они продолжали заниматься каждый своим делом, с головой погруженные в работу, и Анна снова услышала хриплый голос Игоря:

– Трудитесь! Старайтесь! Мы не можем позволить себе потерять потомство графа!

«Вы обязательно потеряете их всех до последнего, если хотите знать мое мнение», – подумала Анна, упрямо продолжая карабкаться вверх по канату.

Ван Хелсинг весь напрягся в ожидании схватки, прижавшись к вершине колонны и намереваясь спрыгнуть на Дракулу сверху. Так как он не мог состязаться с графом в силе и скорости реакции, ему приходилось теперь рассчитывать только на элемент неожиданности. Таким образом он собирался сбить Дракулу с толку и воспользоваться его замешательством.

Звуки неторопливых шагов подсказывали Ван Хелсингу, что Дракула продолжает свои поиски по всему замку. Несмотря на всю свою ярость, вампир, как это ни удивительно, сумел сохранить спокойствие и преследовал свою цель с холодной выдержкой и трезвым расчетом. Ван Хелсинг поджидал его с деревянным колом в руке.

Наконец граф показался внизу, возле колонны, на капители которой прятался его противник. Ван Хелсинг замер, осознав, что именно сейчас должен наступить долгожданный момент. Дракула прошел еще несколько шагов и оказался непосредственно под Ван Хелсингом, но тот все еще не торопился нападать на своего врага и продолжал выжидать. Тогда граф наступил на покрытую фосфором спичку, которую Ван Хелсинг специально оставил на полу.

Спичка зажглась, и Дракула посмотрел себе под ноги. В этот момент, когда Дракула растерялся, не понимая, что происходит, сверху на него и обрушился Ван Хелсинг со своим оружием. Собрав всю имеющуюся у него силу, он с размаху вогнал кол в грудь графа. Удар был точно рассчитан, и кол попал как раз в сердце вампира.

Ван Хелсинг вскочил на ноги и отпрыгнул от Дракулы, ожидая, что чудовище вот-вот рухнет замертво. Граф постоял еще немного... а затем улыбнулся. Но этого не могло быть! Ни один вампир не был бы в состоянии перенести подобное!

– Приветствую тебя, Габриэль, – вежливо поздоровался граф.

Ван Хелсинг застыл на месте. Граф обратился к нему так, словно был знаком с ним уже давно, а не просто прослышал о его появлении в окрестностях замка. Пока Ван Хелсинг пытался переварить эту информацию, он увидел, как Дракула с самым безразличным видом схватился за деревянный кол, засевший глубоко у него в груди, вырвал его и так же небрежно отбросил в сторону.

И тут же страшная рана в груди вампира затянулась прямо на глазах у изумленного Ван Хелсинга. Все это время граф пристально изучал своего непрошеного гостя.

– Ты, наверное, ничего не помнишь, верно?

– Что именно я должен помнить? – поинтересовался Ван Хелсинг, постепенно ретируясь в направлении зала. Дракула последовал за ним, время от времени останавливаясь. Так поступает кошка, играющая с мышью, которую ей удалось заманить в западню.

– Ты и есть тот самый великий Ван Хелсинг, которого воспитывали монахи и муллы от Тибета до Стамбула. Тебя охраняет и защищает сам Рим! Но, подобно тому, как это происходит со мной... – Лицо вампира помрачнело, и он добавил: – Все остальные давно объявили на тебя охоту.

Это напоминание не понравилось Ван Хелсингу. Он понимал, что ему требуется время для того, чтобы усвоить эту информацию и разобраться в ней. Но у него может и не оказаться свободного времени, если это чудовище убьет его.

– Рыцарям Священного Ордена о тебе известно буквально все. Поэтому, я полагаю, нет ничего удивительного в том, что и тебе кое-что известно обо мне, – отозвался Ван Хелсинг.

Дракула снова улыбнулся, хотя веселости в его выражении лица не прибавилось:

– Я имел в виду нечто большее. Мы с тобой знакомы с очень давних пор, Габриэль. Я знаю, откуда взялись те кошмары, которые частенько по ночам мучают тебя. Как ты полагаешь, с какой стати тебе стали бы сниться сцены древних сражений? А ты знаешь, где и как заработал шрамы в виде треугольников, которыми разрисована твоя спина?

Здесь таился какой-то фокус. Но только почему слова вампира так походили на правду?

– Откуда ты знаешь меня? – наконец осмелился спросить Ван Хелсинг.

Откуда-то сверху донесся пронзительный крик. Очевидно, Анна попала в беду. Но Дракула только усмехнулся.

– Значит, ты хочешь, чтобы я немного освежил твою память? Тебе, наверное, не терпится узнать некоторые подробности из твоего страшного прошлого?

Вот оно! Вот конечная цель, к которой он так долго приближался! Значит, Дракула предлагает ему рассказать о том, к пониманию чего Ван Хелсинг стремился столько лет. Ответ его оказался моментальным: он достал из складок плаща распятие и выставил его в сторону графа. Распятие было выковано в Ватикане и освящено самим Папой Римским.

Дракула громко вскрикнул и сердито отвел рукой распятие в сторону. Движение его кисти было настолько стремительным, что Ван Хелсинг чуть не выронил распятие. Однако Дракула тут же пришел в себя, сосредоточился и вежливо улыбнулся, словно ничего не произошло.

– Я полагаю, что нашу беседу придется перенести на другое время. Но, прежде чем мы расстанемся, я хочу еще раз представиться. – С этими словами он величественно, с чрезмерной напыщенностью, поклонился и произнес: – Граф Владислав Драгулия. Родился в 1432 году. Убит в 1462 году.

Ван Хелсинг еще сильнее сжал в руке распятие. Не исключено, что оно поможет ему и вампир отныне будет держаться от него подальше. Однако настоящего оружия, которое могло бы серьезно поразить или уничтожить графа, у него пока не появилось. Дракула раскрыл рот, словно ощериваясь, и его зубы на глазах стали превращаться в острые звериные клыки. В этот момент снова послышались отчаянные крики, но на этот раз со стороны городка. Ван Хелсинг узнал эти вопли: так причитали невесты Дракулы, и граф в тревоге повернулся туда, откуда слышался этот жалобный вой.

Ван Хелсинг сразу воспользовался этим моментом, чтобы скрыться. Одним прыжком он очутился в кабине кухонного лифта, и в следующую секунду циркулярное лезвие пружинной пилы перерезало один из тросов.

Кабина резко рванулась вверх, к лаборатории, и Ван Хелсинг успел увидеть, как Дракула, снова повернувшись к собеседнику, увидел лишь удаляющийся наверх лифт.

«Я не располагаю свободным временем для долгих бесед», – подумал про себя Ван Хелсинг.

Одна из невест Дракулы летала над городком, с удовольствием наблюдая за той кровавой бойней, которая проходила в Васерии. Когда она опускалась куда-нибудь передохнуть, то принимала человеческий облик. И даже теперь, когда Элера радовалась смерти и разрушениям, творящимся вокруг, она оставалась прекрасной.

– Кормитесь, мои любимые! – восторженно восклицала она. – Набирайтесь сил!

Карл бросился бежать, увлекая за собой приглянувшуюся ему трактирщицу. Неподалеку от них невеста Дракулы вцепилась когтями в какого-то мужчину и подбрасывала его вверх. Целый рой маленьких нетопырей налетел на него со всех сторон, разрывая несчастного на части.

По всему городку новорожденные вампиры нападали на местных жителей, и Карл почувствовал, как внутри него зарождается настоящий страх. Нет, он боялся сейчас не за себя. Ему было жутко даже подумать о том, что может стать с Землей в самом ближайшем будущем. Если эта зараза будет распространяться, то потомство Дракулы разлетится по всему миру. И это может стать для планеты концом существования всего живого.

Где-то поблизости раздался звон разбитого стекла, и из окна третьего этажа небольшого домика выбросилась женщина. Вслед за ней вылетели два новорожденных вампира, которые успели подхватить ее буквально в нескольких дюймах от мостовой и, ликуя, понесли куда-то, намереваясь устроить себе настоящий пир.

Карл изменил направление, увлекая за собой трактирщицу, а двое нетопырей, едва справляясь со своей ношей, отчаянно хлопали крыльями, но все же не выпускали ее из своих цепких когтей. Они летели сравнительно низко, и Карл, плохо понимая, что происходит, оставил свою спутницу и принялся подпрыгивать вверх в надежде спасти несчастную жертву вампиров. Нетопыри недовольно захрюкали и поднялись еще выше. Только тогда Карл понял, что все его попытки были тщетны.

Позади монаха раздался пронзительный крик. Он обернулся и увидел, что его трактирщица находится в опасности. Она схватилась руками за фонарный столб, а одно из адских созданий, вцепившись в ее ноги, оторвало их от земли и теперь пыталось оттащить женщину от столба, чтобы унести подальше и там сожрать. Подхватив стул, стоявший поблизости возле какой-то харчевни, Карл швырнул его в нетопыря, и тот, обиженно пискнув, улетел прочь. Трактирщица с облегчением и благодарностью тут же упала в объятия Карла. Но их взаимной радости не суждено было продолжаться долго. Подбитый Карлом монстр оправился после удара стулом и с пронзительным писком начал нападать сверху на монаха и его подругу. Молодая женщина, испугавшись, громко закричала.

Однако чудовище, не долетев до парочки буквально несколько футов, внезапно зависло в воздухе. Выражение его мордочки изменилось. Куда-то исчезла ярость, ее сменил страх. Нетопырь начал раздирать свое тело когтями, его плоть расползалась на глазах, и через мгновение адское создание взорвалось в воздухе, не оставив после себя даже мокрого места.

Оглядевшись по сторонам, Карл увидел, как-то тут, то там начали точно так же взрываться и другие нетопыри, а где-то они погибали сразу целыми стайками. Прошло совсем немного времени, а на площади уже не осталось ни одной целой твари. Несколько человек упали с большой высоты и разбились насмерть, когда взорвались чудовища, уносившие их в своих лапах.

Вот тогда обе невесты Дракулы и начали истерично завывать, оплакивая своих так внезапно погибших детенышей.

Когда Анна подбиралась к верхнему концу каната, ее заметили еще трое двергеров. Она тут же начала раскачиваться взад-вперед. Когда амплитуда стала достаточной, девушка перепрыгнула с каната на узенький мостик, опоясывающий башню с ее внутренней стороны, под самой крышей. Принцесса приземлилась не слишком удачно, пошатнулась, но сразу же выхватила саблю из ножен.

Удержав равновесие, Анна тут же начала атаку на маленьких тварей. Ее сабля зазвенела, ударившись о первого двергера, и с него упала маска. Он отлетел назад и чуть не свалился вниз, едва устояв на ногах. Оказалось, что эти мерзкие существа довольно уязвимы в тех местах, где не защищены своей неприглядной маской с очками. Тогда принцесса резанула саблей по ногам твари, и на этот раз двергер камнем полетел вниз. Однако это ничуть не напугало его товарищей, и еще двое двергеров сразу же перешли в нападение. Анна бесстрашно приняла бой.

Она кинулась на одного из слуг Дракулы, ткнув его рукой в грудь, и тот отлетел к стене. Другого она пнула ногой, сбив при этом с мостика. Падая, жалкое существо издало какой-то невнятный горловой звук.

Это, видимо, все же насторожило третьего двергера, и он на секунду замешкался. Но и мгновения передышки Анне хватило. Она выбросила вперед руку с саблей и ранила существо в живот. Тварь подалась назад, и принцесса почувствовала, как кончик лезвия ударился о каменную стену. Затем она выдернула саблю, и двергер, беспомощно согнувшись, упал на мостик.

Анна ногой отпихнула его чуть в сторону, и он полетел вниз за своими собратьями.

Принцесса побежала к последней приставной лестнице и взобралась по ней под самую крышу. Ей оставалось подняться всего на дюжину футов, и она достаточно быстро преодолела это расстояние. Здесь Анна радостно заметила полное отсутствие двергеров. Однако она тут же отдала себе мысленный приказ всегда быть начеку и время от времени оглядываться по сторонам: маленькие твари могли появиться здесь в любой момент.

Велкан лежал на прозекторском столе, от которого во все стороны отходили провода, соединенные с адской аппаратурой Дракулы. Анну охватила ярость. Как посмел граф превратить Велкана, лучшего представителя рода Валериусов, в орудие зла, в бездушный инструмент своей воли! Она подбежала к столу, почти не обращая внимания на дикие крики невест Дракулы, которые в этот момент донеслись до ее слуха со стороны городка.

Велкан выглядел таким измученным и обессилевшим, что поначалу даже не заметил присутствия сестры. Он не увидел ее и тогда, когда она начала поспешно освобождать его от ремней, стягивающих конечности и удерживающих тело на страшном столе. Но внезапно его глаза прояснились, и в них загорелся какой-то безумный огонек. Он начал отчаянно трясти головой и отталкивать Анну прочь той рукой, которую она уже успела отвязать от стола. Как это было похоже на Велкана! Даже сейчас он пытался защитить ее, предупредить об опасности, хотя бы и ценой собственной жизни.

– Перестань, Велкан! Прекрати! Я пришла сюда специально для того, чтобы спасти тебя, – заговорила принцесса. В это же время башенные часы начали бить полночь. Ужас наполнил сердце принцессы. «Нет! – еще пытался сопротивляться ее разум. – Не может быть! Я не должна была опоздать!»

Но она опоздала, и проклятье уже навсегда нависло над Велканом.

Брат прикрыл ей рот рукой, и принцесса увидела, как эта рука уже начала понемногу покрываться грубой шерстью. Длинные когти дотронулись до ее щеки. Велкан начал изменяться. Анна закричала от боли и досады. Ее мучил страх за брата, и она не могла простить себе, что ей так и не удалось спасти его. Она пришла ему на помощь, как когда-то он защищал Анну. Но, в отличие от Велкана, Анна потерпела неудачу. У нее ничего не получилось...

Теперь, начав превращаться в оборотня, Велкан мог убить Анну, не задумываясь. Она же сердилась на то, что он, всегда такой сильный и бесстрашный, сейчас попал в ловушку и, запертый в теле чудовища, был бессилен что-либо предпринять. Он уже не мог сопротивляться проклятию и должен был действовать согласно своим звериным инстинктам.

Она осторожно попыталась отвести лохматую руку- лапу, которая до сих пор лежала у нее на лице, но Велкан еще сильнее прижал ее. Впрочем, принцесса скорее дала бы располосовать свое лицо на ленты из кожи, нежели позволила бы Велкану стать орудием Дракулы. Праведный гнев придал ей сил, и Анна с легкостью освободилась от лапы оборотня, стряхнув ее с лица.

Велкан взглянул на свои пальцы и в последний раз посмотрел на сестру. Взгляд его был переполнен болью и сожалением. Часы продолжали бить, а Велкан все так же неотвратимо менял свой облик. И эта перемена происходила на глазах у его собственной сестры. Он сбрасывал с себя ненужную человеческую кожу, он превращался в волка. Анна осторожно отступила на несколько шагов. На этот раз Велкан не станет спасать ее, если вдруг возникнет угроза. Напротив, он сам был готов...

Внезапно Анна почувствовала, как за спиной появился кто-то посторонний, и поэтому резко обернулась, одновременно хватаясь за эфес своей сабли.

Позади нее стоял Ван Хелсинг. Он пришел... чтобы защитить ее.

– Мне кажется, что мы загостились дольше, чем хотелось бы, – негромко произнес он.

Ван Хелсинг выглядел спокойным и уверенным в себе, а в руке он держал большой блестящий пистолет. Направив его в сторону высоких деревьев за окном, он выстрелил, и из дула вылетел тонкий трос, перелетевший через ров у замка, и якорь, прикрепленный к тросу, надежно вонзился в верхушку дуба на расстоянии двухсот ярдов от замка. Затем Ван Хелсинг закрепил свой конец троса, при этом туго натянув его.

Часы продолжали бить, оборотень поднялся и сел на столе, отчаянно разрывая при этом уцелевшие ремни. Принцесса и Ван Хелсинг опоздали, и у них совсем не оставалось времени. Ван Хелсинг не суетился, и каждое его движение было словно тщательно рассчитано и отточено до предела. Он обхватил Анну одной рукой, приподнял ее и оттолкнулся от стены, ухватившись другой рукой за трос. При этом Анна почувствовала, как что-то грузное словно врезалось в бок Ван Хелсинга, и испугалась, что оборотень мог успеть укусить его, но ничего страшного не произошло, и они с Ван Хелсингом начали свое путешествие и покинули замок по тонкому тросу.

Однако Анна увидела боковым зрением, как оборотень в отчаянии бросился к тросу и перекусил его. В следующий миг она поняла, что падает...

...нет, скорее, летит. Вот они миновали ров и понеслись в сторону темного леса. Здесь они сразу повалились на землю, а оборотень, оставшийся в замке, протяжно и тоскливо завыл. Анна отпустила трос и, прокатившись по траве, быстро вскочила на ноги.

– Ты не ушиблась? – забеспокоился Ван Хелсинг.

– Нет, а ты? – послышалось в ответ.

Он отрицательно покачал головой.

Некоторое время она только молча смотрела в глаза Ван Хелсинга, словно не могла поверить в то, как он оказался под крышей замка...

...чтобы спасти ее.

Карл с удивлением осматривал городскую площадь. В Васерии стало необычайно тихо. Даже дождь перестал хлестать, а уцелевшие жители, словно, не веря своим глазам, взирали на то, что осталось после кровавой бойни. Постепенно городок стал приходить в движение, и жизнь возвращалась в него. Люди медленно передвигались по площади и переулкам, разыскивая своих близких и оказывая помощь раненым и пострадавшим...

– Но что же все-таки произошло? – встрепенулась молодая трактирщица.

– Они... они просто передохли.

А затем Карлу пришлось еще раз удивиться. День выдался богатым на сюрпризы. Его спутница обняла своего спасителя и, нежно поцеловав его в щеку, спросила:

– Как же я смогу отблагодарить тебя? Скажи, как мне поступить?

Карл загадочно улыбнулся, наклонился к ее уху и быстро что-то зашептал. Казалось, трактирщицу его слова шокировали, однако на лице ее не отразилось и малой толики недоумения.

– Но тебе же не положено. Ты же монах, – возразила она.

– В общем, дело в том, что я – монах нищенствующего ордена...

– Ну и что? Какая разница?

– Это долго и очень нудно объяснять. Давай я лучше продемонстрирую тебе все на деле.

Обе невесты Дракулы, упав в его объятия, рыдали и не могли остановиться, оплакивая своих погибших детей. Граф, стоявший на дорожке у парапета замка, услышал, как к нему, почти крадучись, подошел Игорь. Если бы этот трус имел хвост, то сейчас обязательно бы поджал его. Выглядел Игорь ужасно, словно его кто-то сильно напугал. «Что ж, этот тип ведет себя довольно мудро», – подумал Дракула. К тому же этот урод проявил немало мужества, просто решившись предстать сейчас перед своим повелителем.

– Простите, хозяин. Мы пытались снова и снова, но мне кажется, нам не хватает знаний, ума и мастерства доктора Франкенштейна.

Гнев вспыхнул в глазах Дракулы, и граф был очень близок к тому, чтобы сейчас же прервать никчемную жизнь этого жалкого существа, но вовремя остановился. Он понимал, что Игорь был прав. Как ни больно было графу признаваться в этом, и все же Франкенштейн сумел сделать то, что Дракуле, при всем его мастерстве, так и не удалось постичь. Немного успокоившись, граф повернулся к Игорю и произнес:

– Все верно. И, что досадней всего, милый доктор унес свою тайну с собой в могилу.

В этот момент на парапете появился оборотень. Чудовище представляло собой жуткое зрелище: мощное, огромное, с безумным блеском в красных глазах. Однако, как ни старался Велкан победить проклятье, это ему не удалось, и теперь монстр целиком и полностью принадлежал Дракуле. Отныне оборотень становился его покорным слугой.

И теперь Велкана Валериуса, так отчаянно сражавшегося со злом всю свою жизнь, уже можно было считать погибшим.

Когда-то Дракула говорил своим невестам о том, что он сам был не способен ощущать великие человеческие чувства, что он холоден и пуст изнутри, безразличен ко всему, что касалось эмоций. Но он немного лукавил: все же некоторые из чувств были ему знакомы. Например, гнев. Вот и теперь его переполняла ярость. Однако внешне он оставался хладнокровен. Граф знал: настанет время, и он жестоко отомстит своим обидчикам.

Он с большим удовольствием и сам бы убил Ван Хелсинга, но граф не мог сейчас оставить своих невест. Используя свою волю, он велел оборотню:

– Выследи их. Выследи и убей обоих.

Оборотень зарычал, оскалив клыки, и, ловко спрыгнув с парапета, отправился выполнять полученное задание.

Хлестал сильный дождь, задувал ледяной ветер, а Анна и Ван Хелсинг продолжали свое путешествие по болотам. Впереди замаячили обгорелые развалины какого-то строения, и принцесса тут же вспомнила старую ветряную мельницу, которую селяне спалили дотла еще год назад, как раз в ту ночь, когда доктор Франкенштейн создал и оживил свое знаменитое чудовище.

Путники понимали, что смерть могла настичь их в любую секунду. Оборотень сейчас наверняка был выпущен на свободу, с приказом уничтожить их обоих. «Нет, не оборотень, – упрямо повторяла про себя Анна, – это Велкан». Хотя разум подсказывал ей, что ее брат был уже потерян для нее навсегда. Эта мысль словно острым ножом вонзалась в нее изнутри, причиняя немалую боль. Она уже один раз потеряла брата, а с тех пор он снился ей каждую ночь. И каждую ночь она считала его живым, только для того, чтобы, проснувшись, начать снова горевать и оплакивать его смерть.

Сегодня ей удалось увидеть его на несколько коротких мгновений, и он снова погиб благодаря проклятью Дракулы, и теперь уже навсегда. Это было слишком тяжело для Анны. Правда, она продолжала идти вперед, упрямо переставляя непослушные ноги, хотя на самом деле сейчас ей больше всего хотелось упасть на землю и зарыдать, вспоминая брата.

Но она не могла позволить себе поддаться такой слабости. «Я последняя, – думала Анна. – Последняя, кто сумел выстоять в этой борьбе. Последняя из рода Валериусов». Может быть, закипающая кровь предков заставляла ее идти дальше, а может быть, и что-то другое, что скрывалось глубоко в ее душе. Но, что бы то ни было, оно позволяло Анне продолжать борьбу и поддерживало в ней желание жить и сражаться.

Когда они подходили ближе к развалинам, Анна посмотрела на Ван Хелсинга, который с равнодушным лицом молча шел рядом с ней. Принцесса поняла, что может сейчас вслух высказать хоть часть своих тревог, чтобы ей стало немного легче, и она в отчаянии заговорила:

– Деревянный кол? Серебряное распятие? Неужели ты считаешь, что мы не сумели додуматься до этого на протяжении веков?!

Потом она совершила нечто такое, от чего действительно испытала некоторое облегчение: она с досады толкнула Ван Хелсинга под одно из обгоревших крыльев ветряной мельницы, где они могли бы отдохнуть, приобретя себе временное убежище от дождя. Но Анна не замолчала, а продолжала свою грозную тираду:

– Мы боремся с этим чудовищем более четырех столетий. Мы стреляли в него, поражали его кинжалами, оглушали дубинками, обливали святой водой и вонзали колья в самое сердце. И он все равно продолжает жить!

Ван Хелсинг ничего не отвечал принцессе. Он просто смотрел на нее. Что же она успела заметить в этом взгляде? Интерес к своей особе? Или она его только забавляла своей наивностью? Как бы там ни было, она разозлилась еще сильнее и приблизила к нему свое лицо:

– Как же ты не можешь понять? – прищурившись, зашипела она. – Никто в целом мире не знает, как убить Дракулу!

Между их лицами оставалось лишь несколько дюймов, и в этот момент губы Ван Хелсинга растянулись в ироничной улыбке:

– Эта информация могла бы мне понадобиться немного раньше. Тогда я действительно употребил бы ее для пользы дела.

Анна нахмурилась и замолчала, с трудом переводя дыхание. Темные глаза Ван Хелсинга внимательно изучали ее. Ему нравилось находиться рядом с ней. «Ну так и что же, – подумала принцесса. – В конце концов, он же мужчина». Он действительно сейчас смотрел на нее, как самый обыкновенный представитель сильного пола. И он сегодня спас ее.

– Не надо на меня так глазеть. Мне совсем необязательно чувствовать, как ты раздеваешь меня своим взглядом...

Она чуть отодвинулась от него и устремила взор куда-то в пелену дождя.

– Ну, по крайней мере, не сейчас, – внезапно добавила принцесса. Ну вот она и выдала себя, и, наверное, еще даже до того, как сообразила, что именно сказала. Что ж, это было правдой, и Анна не намеревалась скрывать истину от этого человека.

Ван Хелсинг протянул руку куда-то в темноту и извлек из-под обломков мельницы чудом уцелевшую бутылку полынной водки. Анна некоторое время молча смотрела на бутылку, чувствуя, как гнев и ярость покидают ее душу, а вместе с ними и все страхи и напряжение. Она поняла, что с этим мужчиной она может позволить себе расслабиться, и он сделает все, чтобы она оставалась при этом в безопасности. Пусть и не совсем так. Пусть это лишь ее иллюзия, зато какая приятная и успокаивающая!

– В общем, ты прав... – медленно заговорила Анна. – Он перестал быть моим братом. – Она придвинулась к Ван Хелсингу, а тот откупорил бутылку. – А у тебя есть семья, мистер Ван Хелсинг?

– Сам не знаю, но думаю, что вряд ли. Впрочем, я надеюсь когда-нибудь прояснить для себя свое происхождение. Именно это помогает мне продолжать борьбу с Дракулой.

Анна взяла у него из рук протянутую им бутылку и произнесла тост:

– За то, что помогает тебе продолжать борьбу.

Она сделала большой глоток, и огненная жидкость сразу же согрела ее. Анне понравилось действие напитка.

– Абсент, – кивнула она. – Сильная штучка.

Она вернула бутылку Ван Хелсингу:

– Только не пробуй языком, иначе можешь...

И тут земля зашаталась под их ногами. Анна почувствовала, как неведомая сила увлекает ее вниз, и тут же поняла, что проваливается вместе с рыхлой почвой под основание мельницы. Они свалились вниз, а сверху на них откуда-то вылилась вода и полетели доски, прижимая своей тяжестью случайных пленников к земле.