Сложив руки на животе, Кимура покрутил большими пальцами, размышляя…
Надо же, он-то думал: пропал гайдзин с концами. А тот вон чего — где-то соплюшку из Верхнего города подцепил. Хех, неужели и сам в центр перебрался?
Взял одну из бутылок, он рассеянно повертел её в руках…
«Выловил»… А у самого пальчики — чистенькие, беленькие… Это что же за сети такие, что следов на руках не оставляют? Да и девочка у него тоже, хм… чистенькая. Никак не местная.
Убрав бутылки под стол, Кимура нахмурился.
А ведь ходили тут разные, спрашивали про него. Да только кто же им скажет, спрашивальщикам этим, если от них за милю полицией несёт? Это у себя в центре они — власть, а здесь другие люди дела ведут. Совсем другие.
— Мико! — рявкнул он, не оборачиваясь.
— Звали, Кимура-сама? — выскочивший из подсобки тощий паренёк согнулся в глубоком поклоне.
Пожевав губами, Кимура повелительно махнул рукой…
— Сбегаешь в «Кувшинку», передашь, что у меня есть сведения для уважаемого Омахи.
— Бегу, господин!
— И чтобы быстро!
Проводив взглядом скрывшегося за дверью мальчишку, Кимура, кряхтя, слез с табурета и, присев под прилавком, подцепил ногтями одну из досок, открывая панель видеорегистратора.
Слова что? — пыль на ветру. А вот видеозапись… это уже деньги.