Твое пламя и твои крылья, феникс (СИ)

Глава, в которой магия еще немного раскрывается (4)

Взгляд Тоа Ионафана

Не слишком радовал факт, что задача всё больше и больше приобретает вид сложнейшего уравнения, которое и так-то решать упаришься, так ещё и переменные придётся собирать со всех концов света и подбивать одно под другое. Однако если раньше это безумно раздражало, и время от времени появлялись самые кровожадные мысли, то постепенно Тоа даже свыкся с нынешним положением. В нём проснулся азарт.

Время от времени он проверял состояние связи. Жива, безымянная девица жива, а значит, точно пережила магическую адаптацию и наверняка даже не свихнулась. Если бы у неё свернуло мозги, она уже попала бы на глаза служителям порядка и была бы передана в специальное заведение хотя бы для обследования. Но она там не появлялась, чародей знал об этом наверняка.

Он долго работал над структурой, которая могла бы помочь ему по связи увидеть если не местонахождение девчонки, так хотя бы прочесть направление. Вот только когда задумка наконец сложилась, выяснилось, что контакт намертво обрезан. Нет, его наличие можно было установить. И то, что связь до сих пор действующая, то есть на той стороне — живой человек, он опять же чувствовал. Но больше ничего.

— То есть девку всё-таки перехватил кто-то из нашей братии? — скривился Парда.

— Не обязательно, — отмахнулся Тоа с раздражением. — Так-то много вариантов.

— И какие же, например?

— Она могла к кому-то из магов устроиться на работу. Да хоть прислугой напроситься в защищённый замок. Или обратиться в какой-то из приютов Алифиса. Или прибиться вообще к любому крупному храму. А ещё есть закрытые города (на Равнине их немного, но ведь имеются) и магические академии! Выбор богатейший.

— И что предлагаешь делать?

— Искать дальше, разумеется. Причём всеми способами. Высунется же она рано или поздно из защищённого кольца! Если повезёт, успею уловить направление, тогда и посмотрим, что к чему.

— Или лучше выдернуть новую девку, попокладистее.

— Я тебе человеческим языком объяснил — это намного сложнее, чем найти нашу беглянку-болванку! Хочешь заняться? Да будь так добр — иди и сам делай расчёты! Опять придётся не один год убить на то, чтоб выверить все показатели.

— Ты мне не спешишь давать свои материалы, чтоб я мог заняться расчётами, — скривился Парда. — Опасаешься, что я всё проделаю не за годы, а за месяцы или даже недели? Боишься, что перестанешь быть таким уникальным и незаменимым?

— Талантливый ты чародей, Парда, — беззлобно ответил Тоа, — но при этом дурак дураком. Хочешь попытаться? Валяй. Сейчас тебе выдам все свои записи, все схемы, разбирайся да показывай класс. Кстати, отличная мысль, заодно рассчитаешь и расклад по энергетике твоей будущей жёнушки. В самом деле, чего мне-то напрягаться. Раз ты у нас умеешь не хуже.

Парда фыркнул, но уже не так уверенно. Он обладал достойной силой, почти как Тоа, правда, менее стабильной, и сейчас её в нём поддерживали сразу две женщины, которые не знали друг о друге (то есть положение его было шатким). Вот только с математичностью мышления у него не всё обстояло как надо. Да и с последовательностью. Он предпочитал действия и фантазийные приёмы, а не «тупой счёт», блистательные рывки, а не осторожные шаги в заданном направлении. Так что его друг сильно сомневался, что он справится с полным раскладом даже по принцессе, что уж говорить про вызов подходящей девчонки с нужными параметрами из немагического мира.

Но пусть пробует, пусть упражняется. Сам Тоа отдохнёт от его претензий.

Он не отбрасывал вероятность, что придётся всё-таки повторять вызов девицы-универсалки. Но очень уж хотелось этого избежать. Его самого границы доступной магии давно не просто царапали — давили со всех сторон. Тоа осознавал, что умом, знаниями и воображением давно перерос те крохи, которые сумел сохранить и с большим трудом приумножал последние годы.

Ему нужна была сильная жена, позарез и как можно скорее. И он, прах побери, готов был даже на переговоры и значимые уступки. Если всё-таки удастся найти эту побегушницу… Только бы удержать себя от вспышки бешенства в первые моменты их встречи, только бы не наломать дров. Надо с ней помягче. Она, может, нашлявшись, сама успела пожалеть о побеге. А он, проявив мягкость, глядишь, сумеет завоевать первый крохотный кусочек женского сердца. И, втиснувшись в него уголком ноги, постепенно сможет протолкнуться целиком. Это уже дело техники и времени.

Устал. Устал метаться как ненормальный, в самом деле, гадая, что с ней случилось. Даже волноваться начал — а ну как дурынде нелегко приходится, обижает её кто-нибудь. А ему потом за неё мстить…

Взгляд Агаты

Решила не ждать у моря погоды и сама поинтересовалась у профессора Итораама, нет ли в академии кого-то, кто смог бы мне помочь с моей проблемой. Тот обеспокоенно округлил глаза и попросил рассказать всю историю последовательно. Дальше я краснела, бледнела и пыхтела в напряжении, пытаясь изложить всё поподробнее и при этом с гарантией не коснуться вопросов, намертво закрытых клятвой.

Выслушав, преподаватель покачал головой, задумался — и неуверенно предложил обратиться к коллеге, мастеру-артефактору академии. У него первокурсники тоже пока не занимались, так что знакома я не была, но Итораам обещал меня представить. И шанс договориться был. В конце концов, специалист даже мог заинтересоваться задачей.

И он действительно заинтересовался. Профессор-артефактор был мрачным насупленным мужиком с густыми бровями, непривычным для здешних краёв коротким «ёжиком» волос на голове и солидной комплекции. Эдакого, слегка бандитского вида. Но на деле оказался довольно терпеливым и даже добродушным. Голос у него звучал грубовато, однако слова вылетали строго по делу. И хоть мне не нравилось, как высокомерно он смотрел на меня, поскольку мужчина вёл себя строго в рамках, не возражала. Тем более что помогать он не отказался.

— Я не слышал о подобных артефактах. Хотя идеи были. Естественно, многие пытаются, ищут способы избежать ответственности за магическую клятву.

— Я не пытаюсь избежать ответственности, — процедила сквозь зубы.

Он ехидно скривился. Но ответил вполне добродушно.

— Как бы там ни было, мне есть с чем работать. Только вы должны очень точно определить, чего хотите. — Я сосредоточилась и постаралась сформулировать. Преподаватель наблюдал за выражением моего лица с огромным любопытством. — Надо же… Иномирянка — и такая ответственность перед словом. Я слышал, у вас магические-то клятвы не в ходу.

— Естественно — магии-то нет.

Он вдруг расхохотался.

— Ну да, верно. Раз магии нет, то откуда ж клятвы, требующие исполнения. Привычка отсутствует. Ох, люди… — И жестом показал, чтоб я убиралась и больше ему не мешала. — Завтра зайдёшь.

— Оу… Боюсь, завтра у меня никак не получится.

Меня смерили высокомерным взглядом.

— Хочешь сказать, ты больше занята, чем академический преподаватель?

— Ну-у, я не в курсе, насколько заняты господа преподаватели. — Я совершенно не была расположена спорить или хамить. — Просто мне слегка… перегрузили расписание. Завтра всё рассчитано с утра и до поздней ночи.

— И чем же чтимая студентка намерена заниматься поздней ночью?

— После танцевального занятия у меня индивидуальная тренировка с профессором Итораамом. До упора.

— Хм… — Меня снова оглядели с ног до головы. — Какая стихия?

— Завтра? Попробуем тьму. Профессор уверен, что она мне доступна, но я никак не могу взять в толк ни принципы зарождения стихии, ни способы её бытования.

Артефактор приподнял одну бровь — и как это ему удалось…

— Вот, значит, как. И что же чтимая студентка думает насчёт стихии тьмы?

Я пожала плечами.

— Отсутствие света. Но догадываюсь, что всё чуть сложнее. То есть по логике это либо отсутствие электромагнитного излучения, либо же наоборот — активный процесс поглощения фотонов света. И вопрос тогда в одном — как эту возможность использовать практически.

— Любопытно. — Он покачался на ступнях, с пятки на носок и обратно. — Впервые сталкиваюсь с ситуацией, когда стихии сперва познают логически. И что же — логика тебе помогает поладить с ними?

— Не знаю насчёт «поладить», но с огнём, воздухом, землёй, молнией и светом именно так и осваивалась.

— И насколько успешно?

— Ну, у меня только феникс, сущности других стихий мне не явились.

Мужчина вдруг по-простонародному заржал.

— А ты полагала, что обзаведёшься целой стаей сущностей? Смотрю, амбициозность студентов по-прежнему затмевает небеса. Сущность может быть только одна. Хотя не свойственные ей стихии, бывает, покоряются мастерам, и сущность это позволяет. А у тебя, значит, уже сейчас пять стихий? И ты рассчитываешь на шестую?

— Я не гонюсь за числом. Но профессор предлагает попытаться, и я всегда готова к экспериментам.

— Ясно… Однако ты не мастер.

— Нет, конечно. Куда мне.

— И как же при такой обширной практике оценивают состояние вашей энергетики, чтимая?

— Регулярно проверяют и дают «добро» на продолжение практики.

— Кхм. Ещё интереснее. Я знаю, что ты иномирянка, но раньше не слышал о таких обширных возможностях. Даже у иномирянок.

— Ничего не могу подсказать. Я пока не интересовалась публикациями на эту тему.

— Штурмуешь академическую библиотеку?

— Стараюсь рассчитать силы.

— Разумно… Планируешь потом уделить внимание артефакторике?

— Считаю, что стоит, да. Если верно понимаю, любой артефакт — это спусковой крючок того же действия, которое маг способен осуществить непосредственно от себя.

— Если очень сильно упрощать, то всё правильно. Только не маг, а любой пользователь.

— Это очень увлекательно.

— Я рад. — Он снисходительно усмехнулся. — Как понимаешь, любого преподавателя радует интерес студента к своему предмету… Ладно, когда вы, чтимая студентка, сможете уделить мне своё драгоценное внимание?

Мы долго обсуждали наши расписания и в конце концов подбили итог. Преподаватель заметно смягчился и даже дал позволение заглядывать к нему в кабинет, если будут какие-то срочные вопросы или уточнения. Но в целом он явно был склонен держать студенток на приличном расстоянии. И это, пожалуй, хороший признак.

Я нажимала на учёбу — и потому, что было интересно, и потому, что получалось, и по той причине, что хотелось скорее закончить с процессом, выйти из подвешенного состояния и стать уже полноценным магом в магическом мире. Хоть какая-то защита себя любимой от чужой агрессии. Меня успокаивали, что на территории академии я неуязвима. Хорошее дело, конечно, и всё-таки по-настоящему довериться я могу только себе.

Ну и ещё моему крохотному фениксу, который нравился мне всё больше и больше. Кстати, я уже знала, что он может быть и не крохотным. Предельных его размеров пока не представляла, но что он способен развернуться так, чтоб от кончика одного крыла до другого оказывалось добрых пять метров, уже знала. И выглядел он просто потрясающе.

Я не спешила проверять, может ли он выполнять поручения или что-то вроде того, мне хватало нашего странного общения — не на уровне фраз или слов и даже не образами, а эмоциями. Переживаниями. Я тоже нравилась фениксу, он показывал мне это и льнул, давая понять, что мне не помешает отдых в обнимку с ним, а то вдруг заболею. А он этого категорически не хочет, потому что ему со мной хорошо.

Это подкупало. И я ласково гладила птичку по огненным перьям, которые не жгли мне пальцы, каждый вечер — перед тем как уснуть. И постепенно, шаг за шагом, день за днём сроднялась с ней.

В один из вечеров ко мне, подловив в коридоре у столовой, подскочил один из работников академии и коротко бросил: «К третьему помощнику ректора» — он тоже избегал смотреть мне в лицо. Я так до сих пор и не привыкла к подобному, мне всё казалось, что окружающим мужчинам я откровенно неприятна. Может, даже противна.

Ну и ладно. И хорошо.

Третий помощник, вроде бы, отвечал за техническое обеспечение и решал административные вопросы. Я в недоумении, на черта ему могла понадобиться, послушно поплелась в нужный кабинет. Хорошо хоть поужинать успела… Кормили тут, кстати, отлично, просто на убой. Причём и разнообразно, и обильно: хочешь, бери добавку, хочешь, с собой прихватывай, только соблюдай порядок в комнате, не разбрасывай упаковку и остатки еды. В принципе, понятно, почему студентов так баловали — при активной магической и физической практике организм требовал постоянной подпитки, в том числе и пищей, голод мог навалиться внезапно, а воздерживаться от еды было опасно для энергетического баланса и общего состояния.

В кабинете третьего помощника ректора царил упорядоченный хаос — иначе я это обозначить не могла. Огромное количество шкафов, ломящихся от гроссбухов и папок, ещё и было утыкано свёрнутыми в трубку и сложенными листками, на столе тоже всё пестрило от разноцветных, отовсюду торчащих записок. Но, похоже, хозяин кабинета идеально ориентировался во всём этом богатстве и многообразии — уточнив моё имя, он безошибочно выдернул нужный листок, после чего уставился на меня с предельным недовольством:

— Студентка Герунова, почему до сих пор не явились за своими деньгами? Что за ситуация, когда руководство вынуждено гоняться за студентом, желая отдать деньги?

Я выпучила глаза.

— Прошу прощения? Какие «мои деньги»?

— Стипендия. — Мужчина, похожий на эдакий подвижный и даже очень бойкий пенёк с большой головой, отмеченной цепким взглядом маленьких серых глазок, ещё раз оглядел меня с ног до головы. — Иномирянка. Не в курсе. Ладно, поясним. Нам не трудно. Студентам, опережающим свой курс по набору или наполнению предметов, полагаются выплаты, дабы учились, ни на что не отвлекаясь, и усердствовали. Вот. Ваш платёжный браслет, средства уже зачислены на счёт, можно получить монеты на руки в академическом банке, там же и выписку по счёту, если потребуется. Расплачиваться можно в любых заведениях города, в том числе на рынке. Вопросы? Нет? Тогда у меня есть. Подработка на лето интересует?

— Эм-м… Д-да…

— Отлично, вношу в список. Только что ж так неуверенно? Сама-то академия редко предлагает студентам трудоустройство, только самым перспективным. А о вас лично ректор говорил. Даже настаивал. Убираю вопросительный знак, ставлю плюсик. — После чего моя бумажка переместилась уголком в какую-то другую папку и осталась торчать, отмеченная красной галочкой на видимой части. — Будете двигаться так, как есть, студентка Герунова, и вам предстоит перспективное будущее. Уже после годовых экзаменов о вас станет известно как о многообещающем студенте — если сдадите хорошо — и это обеспечит вам много интересных предложений. Из всех сфер.

— Постойте — станет известно? — Я забеспокоилась. — А насколько широко?

— Очень широко. Все интересуются не только выпускниками магических академий, но и теми студентами, которые незаурядно показывают себя во время учёбы. Сами понимаете, перспективных будущих магов поздно ловить на работу после выпуска, их надо затягивать в контракт, ещё пока учатся. Претендующих-то на таланты много… Что это вы разволновались, студентка? — «Пенёк» наклонил голову набок, привстал с места, и оказалось, что не такой уж он и пеньковый. Вполне себе нормальный высокий мужчина, просто почему-то сидит, согнувшись в три погибели, и плечи аж к коленям тянет.

— Меня очень беспокоит возможный ко мне интерес того мага, который меня сюда… привёл.

— Что за маг?

— Не могу говорить. Магическая клятва. Но, получается, он узнает, где я. Я этого… опасаюсь.

— Ухм… Поня-атно. Бывает такое. Я напишу записку ректору, он вас вызовет, когда будет свободная минутка, обсудите с ним свои затруднения. Изменить порядок экзаменов для вас мы не можем, но обеспечить безопасность студентам обязаны. И сделаем. Параттская академия никогда не допускала угрозы усердным студентам.

— А неусердным?

— Любым. Но если студент пренебрегает своими обязанностями, плохо упражняется, не выполняет условий академии и наплевательски относится к требованиям безопасности, чрезмерно стараться ради него не будут. Условия создадут. Но бесконечно идти навстречу не станут. Однако, полагаю, ваша ситуация слегка другая, верно? — Моя бумажка снова была выдернута, бегло просмотрена. — Шесть стихий, отличия почти по всем предметам, высокий и стабильный уровень энергетики. Значительные успехи. Вы заинтересованы в дальнейшем сотрудничать с академией, может быть, преподавать здесь, вести исследовательскую работу?

— Да.

— Принято! Отмечаю. Сообщу ректору. Думаю, вам во многом пойдут навстречу. Только не перегибайте палку, студентка Герунова. Всё должно быть в меру.

— Понимаю.

— И учёба! — Он назидательно поднял палец. — Учёба должна стать для вас самым главным занятием на ближайшие пять лет. Ступайте.

Вертя в пальцах браслет из мягкой кожи, я выбралась в коридор. Что ж, стипендия — это хорошо. И подработка на лето — тоже. Хоть, наверное, жених и будет против. Он, наверное, хотел провести каникулы со мной. Вот только что-то не хочется мне высовывать нос за пределы академии. Даже в город. А ну как у того козломага есть возможность стырить меня прямо с улицы Паратта? Хочу я это проверять? А вот хрена! Что-то сомнительно, чтоб супруг смог многое ему противопоставить. Да, он боец, но, полагаю, чародей воина в бараний рог свернёт и даже не запыхается. Как бы ещё не оставил меня вдовой до того, как женой стану.

Нет. Боюсь, бедному Ардису придётся ждать, пока я превращусь в мага, худо-бедно опасного при похищении. Научусь хоть охранки всякие конструировать, артефакты стряпать, которые любую чужую шушеру на подходе к дому нахрен расстреляют… Интересно, а так можно? Надо будет поинтересоваться у господина артефактора.

Если пока и нет, то можно же попытаться сделать. Как там устроены автоматические пулемёты? Понятия не имею. Но почему бы не изобрести велосипед вместе с пулемётом с опорой на магию и знания местных опытных людей? И самой не будет стыдно, что чужими блестящими идеями пользуюсь без зазрения совести…