Темный Лекарь 13

Глава 17

Да, Сэр Костиус выглядел впечатляюще. Отполированные до блеска кости, покрытые рунами, элегантный цилиндр на голове, прямо настоящий джентльмен среди драконов.

Правда, седла на его спине пока оставляли желать лучшего.

— Это временная версия, — пояснил я, помогая Октавии забраться на место пассажира. — После первого полёта внесём поправки, сделаем что-то более удобное. Особенно если планируем использовать его в боевых действиях.

Тестовые кресла были изготовлены наспех из костяного каркаса и кожаных ремней. Функциональные, но далёкие от комфорта. Октавия устроилась позади меня, Ольга — за ней. Все крепко держались за специальные поручни.

— Готовы? — спросил я, мысленно отдавая сэру Костиусу команду к взлёту.

— Готовы! — хором ответили девушки.

Дракон расправил костяные крылья, сделал несколько мощных взмахов и плавно оторвался от земли. Полёт начался идеально — ровно, без рывков, со спокойным набором высоты.

— Невероятно! — восхитилась Ольга. — Это совсем не похоже на полёт на Птере! Гораздо мягче, и обзор лучше.

Мы поднялись над Старым Фортом, и передо мной открылся завораживающий вид на исследовательский комплекс с высоты птичьего полёта. Учёные внизу размахивали руками, приветствуя нас.

— Всё проходит отлично, — сказал я с удовлетворением. — Сэр Костиус ведёт себя как настоящий профессион…

И тут дракон резко ушёл в крутое пике, а затем сделал полную мёртвую петлю.

Мир перевернулся вокруг нас. Я почувствовал, как ремни врезались в тело, а в ушах зазвенело от перегрузки. Ольга взвизгнула, Октавия крепко вцепилась в поручни.

Когда мы вновь выровнялись, дракон… засмеялся. Не голосом, конечно, но я явственно почувствовал его эмоции через некромантическую связь. Он радовался удавшейся шалости, как ребёнок.

— Что за чёрт⁈ — воскликнул я, проверяя, все ли на месте. — Я не давал такой команды! Мне этого хватило и во время сражения, когда он пытался меня сбросить!

— Макс, это нормально? — испуганно спросила Ольга.

Я посмотрел на ведьмочку:

— Октавия, это и есть эффект твоего артефакта? Дракон становится сумасшедшим?

Октавия покраснела:

— Нет! Совсем не в этом дело! А вообще… посмотри на нас сейчас глазами своих теневых разведчиков.

Я нахмурился, но послушался. Активировав связь с одной из птиц-шпионов, кружащих поблизости, я взглянул на нас со стороны.

И не увидел ничего.

Сэр Костиус вместе с нами, его наездниками, полностью отсутствовал в поле зрения разведчика.

— Невидимость? — изумился я. — Цилиндр — это шапка-невидимка?

— Не совсем, — смущённо объяснила Октавия. — Это способность создавать иллюзию, подобную той, которая есть у Дейла. Именно изучая его дар, я смогла повторить эффект в артефакте.

Я задумался. Это было действительно крайне полезно. Пусть иллюзия и развеивается, когда дракон атакует или использует магию, но возможность скрытно перемещаться, не привлекая внимания всего мира… Это открывало совершенно новые тактические возможности.

— Звучит круто, — сказала Ольга. — Но остаётся вопрос — почему всё-таки наш джентльмен самоуправствует?

Октавия ещё больше смутилась:

— Я… у меня есть предположение.

— Какое? — спросил я, хотя и сам уже начал догадываться, вспоминая как совсем недавно она показывала мне свою мастерскую с её новыми мёртвыми слугами.

И Октавия действительно вернулась к этому эпизоду:

— Помнишь, у меня обнаружился дар внушать умертвиям характер? Благодаря сочетанию способностей менталиста и некроманта?

— Помню, — кивнул я. — И что же, ты внушила характер дракону?

— Я специально ничего такого не делала! — поспешно заверила она. — Но работая над сэром Костиусом, я иногда… просто представляла его лихим, весёлым и немного… хулиганистым.

Я хмыкнул. Значит, малышка Сципион неосознанно наделила дракона собственными представлениями о его характере. И теперь у нас есть костяной дракон с повадками озорного подростка.

— Это нечто новое в некромантии, — признался я. — То, что способно удивить даже меня. Очень интересно, что из этого получится.

— Ты… ты не злишься? — тревожно спросила Октавия.

— Наоборот, — успокоил я её. — Так даже лучше. Умертвие с характером — это необычно и может оказаться весьма полезным.

Сэр Костиус тем временем сделал плавный вираж, словно желая показать, как он доволен моими словами. Я почувствовал через связь что-то вроде довольного мурчания.

— Давайте сделаем ещё пару кругов, — предложил я. — Нужно лучше изучить его поведение.

Следующие полчаса превратились в увлекательное знакомство с новой личностью нашего дракона. Он то делал неожиданные виражи, заставляя нас крепче держаться, то вдруг замирал в воздухе, планируя на распластанных крыльях.

— Он действительно делает это! — рассмеялась Ольга. — Демонстрирует свои способности!

— Настоящий артист, — согласилась Октавия.

Когда сэр Костиус решил пролететь между двумя башнями старого форта, оставив всего пару метров до стен, я понял, что он определённо унаследовал от Октавии склонность к драматическим эффектам.

— Ладно, хватит развлечений, — сказал я, отдавая команду на посадку. — На сегодня достаточно шалостей.

Дракон послушно пошёл на снижение, но напоследок не удержался и сделал эффектный штопор, прежде чем плавно приземлиться на поляну.

— Вот это полёт! — восторженно воскликнула Ольга, слезая с дракона на ватных ногах.

— Я в восторге, — призналась Октавия. — И кажется, сэр Костиус тоже счастлив.

Дракон действительно выглядел вполне довольным собой. Он гордо поднял голову, и цилиндр сидел на ней как корона.

— Что ж, — сказал я, похлопав его по шее, — думаю, мы нашли себе очень интересного спутника. Осталось только научиться с ним договариваться.

Сэр Костиус издал довольное рычание, которое можно было истолковать как согласие.

— Я всё-таки думаю, что нам доплачивать должны, — пыхтел Курт, самый молодой из группы. — За опасность.

Отряд из шести наёмных рабочих с трудом поднимался по горной тропе, таща за собой пустые телеги и проклиная тот день, когда согласились на эту работу.

— Какая ещё опасность? — отмахнулся бригадир Герман, крепкий мужчина с седой бородой. — Чистильщики из Рихтерберга уже всё здесь обработали. Скверну переработали, монстров убили. Нам только подняться, забрать ящики и спуститься.

— А вдруг что-то пропустили? — не унимался Курт. — Вдруг там какая-нибудь тварь осталась?

— Тогда беги домой к маме, — буркнул Франц, тощий мужик с кислым выражением лица. — А мы деньги заработаем.

Остальные рабочие — Вилли, Отто и Ханс — молча тащили телеги, экономя дыхание для подъёма. До плато оставалось совсем немного.

— К тому же, — добавил Герман, — работа простая. Ящики с кристаллами уже готовы, их только погрузить и везти в Турм. Оттуда груз отправится в Рихтерберг. Обычная доставка.

— Да, но кто их собирал? — продолжал упорствовать Курт. — Неужели сами чистильщики лазили по горам с кирками?

— А мне какая разница? — пожал плечами Герман. — Платят хорошо, работа не тяжёлая. Чего ещё надо?

Наконец они добрались до вершины плато и замерли как вкопанные.

Перед ними кипела самая настоящая шахтёрская деятельность. Только шахтёрами были… гарпии.

Крылатые создания сновали туда-сюда между скальными расщелинами, таская в когтистых лапах кирки, лопаты и даже миниатюрные тележки. На головах у каждой красовались шлемы с фонариками, а некоторые умудрились нацепить светоотражающие жилеты.

— Что… что это такое? — прошептал Курт, выпучив глаза.

Одна из гарпий заметила прибывших людей и взмахнула крылом, словно их приветствуя. Затем она указала когтем на аккуратно сложенные у края плато ящики с кристаллами.

— Они… они нам машут? — ошеломлённо спросил Вилли.

— И показывают на ящики, — добавил Отто.

Другая гарпия подлетела к ним, неся в лапах табличку с нацарапанными угольком цифрами. Судя по всему, это был счёт добытых кристаллов.

— Она нам отчёт принесла, — растерянно сказал Ханс.

Герман потёр глаза, но видение не исчезло. Гарпии продолжали деловито сновать между скалами, время от времени издавая что-то вроде рабочих песен — правда, больше похожих на карканье.

— Герман, — тихо позвал Франц, — а ты точно уверен, что они мёртвые?

Бригадир посмотрел внимательнее. Гарпии двигались как-то уж слишком живо для умертвий. Но зелёное свечение в глазах выдавало их некромантическую природу.

— Умертвия, — констатировал он. — Но… очень деятельные.

Одна из гарпий-шахтёров подлетела к Курту и протянула ему маленький лазурный кристалл. Видимо, в качестве сувенира.

— Спасибо, — машинально сказал парень и тут же покраснел от собственной глупости.

Гарпия довольно кивнула и полетела дальше.

— Ладно, — собрался с духом Герман, — работаем. Ящики готовы, надо их грузить.

Рабочие принялись таскать их к телегам.

К их удивлению, несколько гарпий тут же подлетели и начали помогать — осторожно поднимали контейнеры с кристаллами и аккуратно размещали их в повозках.

— Они… помогают нам грузиться, — изумился Отто.

— И делают это лучше некоторых живых грузчиков, — заметил Ханс, косо глядя на Курта.

Когда последний ящик был погружен, одна из гарпий — видимо, бригадир в их странной иерархии — подлетела к Герману и вручила ему ещё одну табличку. На ней было нацарапано что-то вроде расписки.

— Документооборот у них налажен, — пробормотал бригадир.

Гарпия важно кивнула и отсалютовала крылом.

— Ну… спасибо за работу, — неуверенно сказал Герман.

Все гарпии дружно взмахнули крыльями в знак прощания и вернулись к своим шахтёрским делам.

Спускаясь с горы, рабочие долго молчали, переваривая увиденное.

— Знаете что, — наконец сказал Курт, — а мне понравилось. Они вежливые.

— И трудолюбивые, — добавил Вилли. — Не то что некоторые живые рабочие.

— Самый необычный поставщик в моей практике, — покачал головой Герман. — Но самый аккуратный.

— А главное — никто не требовал зарплату, — практично заметил Франц.

— Думаете, их можно будет нанять для других работ? — мечтательно спросил Отто.

Герман задумался. Действительно, такие старательные работники встречаются нечасто. Даже если они технически мертвы.

— Надо будет узнать у некромантов, — решил он. — Может, они сдают своих гарпий в аренду.

Рабочие оживились. Перспектива работать с такими дисциплинированными коллегами казалась весьма привлекательной.

— Только бы они научились варить чай, — мечтательно сказал Курт.

— Не жадничай, — осадил его Герман. — И так хорошо, что не кусаются.

Через пару дней после завершения работы над сэром Костиусом я решил, что пора навестить лабораторию.

Когда я расспрашивал Октавию и деда Карла о ходе исследований лазуристов и гелиовитрума, они отвечали как-то уклончиво, говоря, что лучше бы я сам заглянул и всё увидел.

Что ж, посмотрим.

Я прибыл не с пустыми руками — целый отряд умертвий нёс ящики с новыми партиями кристаллов. Фред, как обычно, взвалил на себя один из самых тяжёлых контейнеров и шагал впереди всех с видом человека, выполняющего важную миссию.

Но стоило нам войти в главное здание лаборатории, как произошло нечто неожиданное.

Увидев Октавию, Фред резко остановился, словно наткнулся на невидимую стену. Его обычно невозмутимое лицо исказилось гримасой… страха? Он поспешно поставил ящик на пол и быстрым шагом направился к выходу.

— С тех пор, как ты начала развивать дар некроманта, жить стало значительно веселее, — заметил я, наблюдая за его отступлением. — С каждым днём поведение умертвий удивляет меня всё больше. Чем ты так напугала Фреда, что он от тебя шарахается?

Октавия выглядела искренне озадаченной:

— Понятия не имею! Я с ним вообще не работала. Даже близко не подходила.

— Интересно, — проговорил дед Карл, поглаживая подбородок. — У меня есть предположение.

— Какое? — поинтересовался я.

— Фред просто не хочет, чтобы ему что-то внушали, — объяснил лич. — Похоже, у него уже сложилась какая-то личность, и он боится её потерять.

Я задумался. Это было логично, хоть и удивительно.

— Для меня это тоже в новинку, — продолжил дед. — Я ещё не слышал, чтобы создания некромантов формировали свой характер. И если с Октавией всё понятно — здесь виноваты два её дара, то каким образом ты сделал это с Фредом? Пигалица Сципион к нему никакого отношения не имеет.

— Я уже думал об этом, — признался я. — Но так и не нашёл времени изучить феномен подробнее. Видимо, пора этим заняться.

— Только не сегодня, надеюсь? — с надеждой спросила Октавия.

— Не сегодня, — заверил я её. — Сейчас меня больше интересуют ваши научные достижения.

В этот момент из глубины лаборатории послышались радостные восклицания. Арджун Сундарам, главный исследователь проекта, разбирал ящики с кристаллами, словно ребёнок новогодние подарки.

— О, великолепные образцы! — восторгался он, поднимая к свету особенно крупный лазурист. — Посмотрите на эту чистоту! На эту энергетическую плотность!

Услышав мой голос, Арджун оторвался от своих сокровищ и просиял:

— Максимилиан! Как раз вовремя! Пойдёмте, покажу вам кое-что потрясающее!

Он повёл нас в экспериментальную комнату, где уже находились Луи Вийон и Елена Рихтер. Вся команда исследователей была в сборе.

В центре помещения стояла довольно компактная установка — металлический цилиндр высотой около метра, увенчанный сложной системой кристаллических решёток и энергетических проводников.

— Вот она, — с гордостью объявил Арджун. — Первый рабочий прототип установки для поглощения скверны.

— Выглядит… аккуратно, — осторожно сказал я. — А как работает?

Луи Вийон подошёл к устройству:

— Принцип довольно элегантен. Кристаллы создают резонансное поле, которое притягивает частицы скверны из окружающей среды. Они втягиваются в центральную камеру, где проходят процесс преобразования.

— Скверна разлагается на составляющие, — подхватила Елена, — а чистая энергия аккумулируется в накопительных кристаллах.

— Звучит теоретически, — заметил я. — А практически?

— В лабораторных условиях работает превосходно, — ответил Арджун. — Мы тестировали на образцах тканей скверных монстров, на заражённой почве, даже на осколках кристаллов очагов. Эффективность почти стопроцентная.

— Почти?

— Ну, есть ограничения по мощности, — признался он. — Пока установка может справиться только с малыми количествами скверны. Пожалуй, с очагами выше уровня «Альфа» пока экспериментировать не имеет смысла. Для более сильных нужны дополнительные накопители.

Я обошёл вокруг устройства, изучая его конструкцию:

— А что происходит с монстрами скверны, когда их лишают естественной среды обитания?

— Это как раз то, что мы хотели бы проверить в полевых условиях, — сказал Луи. — Теоретически они должны ослабеть и… ну, перестать существовать.

— Как рыба без воды, — добавила Елена.

Я кивнул. Концепция была интересной и потенциально революционной. Но теория — это одно, а практика — совсем другое.

— Знаете что, — сказал я, принимая решение, — хватит теории. Поехали в ближайший очаг и испытаем установку прямо сейчас.

Учёные переглянулись.

— Прямо сейчас? — переспросил Арджун.

— А что тут размышлять? — пожал я плечами. — Ставим её на транспорт и едем. Лучший способ проверить технологию — использовать её по назначению.

— Но нужна подготовка, планирование… — начал было Луи.

— Подготовка — это хорошо, — согласился я. — Но иногда лучший план — это отсутствие плана. Особенно когда имеешь дело с неизвестным.

Октавия рассмеялась:

— Ну конечно. А я уже боялась, что мы будем ещё полгода обсуждать протоколы испытаний.

— Протоколы — потом, — решительно сказал я. — Сейчас главное — понять, работает ли эта штука в реальных условиях. Арджун, сколько времени нужно на подготовку к транспортировке?

Главный исследователь, поборов первоначальное замешательство, загорелся энтузиазмом:

— Час! Максимум два! Установка мобильная, специально проектировалась для полевых испытаний!

— Отлично, — кивнул я. — Тогда через два часа выезжаем. И посмотрим, что наша наука может противопоставить скверне.