9. Темная сторона. Том 1

Глава 3

Когда я осознал себя заново, то первое же чувство, которое меня посетило, это растерянность. А следом за ней пришло и странное, какое-то подспудное беспокойство, смутное ощущение неправильности, которое заставило меня сесть, потом встать и настороженно оглядеться.

Место, в котором я оказался, выглядело и знакомым, и незнакомым одновременно.

Ночь. Тишина. Низко повисшие тучи, за которыми не видно ни единой звездочки. Высокая трава, в которой при желании можно утонуть с головой. Густые кусты, заслоняющие обзор. Виднеющиеся тут и там толстые лианы. Изумрудный мох, клочьями свисающий сверху. Гигантские папоротники и огромные, воистину великанские деревья, закрывающие своими кронами темное небо.

При этом рядом нет ни костра, ни людей, как будто я оказался один посреди непроходимых джунглей. А также ни вещей, ни палатки, ни других следов присутствия человека. Да еще и ни одной тропинки поблизости не виднелось, будто я с луны свалился или же на крыльях прилетел.

В то же время где-то глубоко внутри я чувствовал, что вроде бы уже видел это место. Вот только упорно не мог вспомнить, при каких обстоятельствах мог оказаться в этом странном лесу.

Себя я тоже чувствовал довольно странно. Вроде бы ничего не болит, руки-ноги-голова на месте, но ощущения такие, как будто не так давно меня кто-то сильно оглушил, и я, придя в себя, все не мог понять ни кто я, ни как здесь оказался.

Собственно, когда я об этом задумался, то с еще большим беспокойством осознал, что даже имени своего не помню. Словно какая-то пелена отделила меня от моего прежнего «я» и не давала сориентироваться. В то же время я воспринимал себя живым, цельным. Понимал, где нахожусь. Пытался анализировать ситуацию. Однако информации катастрофически не хватало, поэтому, убедившись, что рядом подсказок нет, я принялся изучать себя самого и заодно похлопал по карманам в надежде, что после этого хоть что-то прояснится.

Так, оружия нет, документов нет…

Ага.

Выудив из левого нагрудного кармана какой-то узкий продолговатый предмет, я снова ощутил, что он мне смутно знаком, но так и не смог припомнить, как он называется. По виду вроде обычный карандаш. Корпус металлический. Сверху виднеется небольшая кнопка. Однако когда я на нее нажал, то снизу выдвинулся не грифель, а короткое и очень острое лезвие, появление которого порядком меня озадачило.

Не знаю почему, но моя рука сама к нему потянулась и непонятно зачем ткнулась пальцем в острие.

Странно. Кончик вроде бы острый, но мне совсем не больно, как будто рука и не моя вовсе.

Причем это ощущение оказалось настолько сильным, а происходящее — настолько важным, что я решил провести эксперимент и еще несколько раз ткнул лезвием себе в ладонь. Однако боли не было. Совсем. И кровь ни разу не выступила. Как будто я был не я или же все происходящее являлось обычным… сном?

Не успел я подумать, что все это мне может сниться, как в голове что-то щелкнуло, и мое понимание ситуации стало более верным. После чего охватившая меня тревога выросла на порядок. Ощущение неправильности стремительно преобразовалось в отчетливое понимание, что со мной что-то очень сильно не так. После чего я вскинул голову, еще раз огляделся и запоздало понял, что именно меня насторожило.

В лесу было неестественно тихо.

Ни птица не крикнет, ни муха не пролетит, ни зверь не рыкнет. А еще я заметил, что с окружающей действительностью тоже творилось неладное. В том плане, что если кусты и деревья из числа тех, что стояли поближе, выглядели обычно, то те, что подальше, почему-то казались смазанными, нечеткими. Тогда как за ними картинка и вовсе исчезала, словно декорация, которую кто-то поленился нормально нарисовать и понадеялся, что того, что на виду, будет вполне достаточно, чтобы убедить меня…

В чем?

В том, что все по-настоящему?

У меня аж кошки на душе заскреблись, когда я понял, что все это не случайность, и осознал, что мне во что бы то ни стало нужно вспомнить, кто я такой и почему мне все больше кажется, что все происходящее требует принятия срочных мер.

Однако вот так, с ходу, вспомнить себя почему-то никак не получалось. Невидимая пелена, которая отделяла меня от воспоминаний, упорно не хотела поддаваться. В какие-то моменты казалось, что еще немного, и она вот-вот спадет, но время шло. Мои усилия не приводили к желаемому эффекту. А вместе с тем я прямо-таки чувствовал, что напрасно теряю время и что мне очень нужно поторопиться.

В то же время я знал, что решение есть. Его не может не быть. Но для этого мне нужна была зацепка. Какое-то слово, запах, вкус, изображение, имя. То, что связывало меня с прошлым. То, что было для меня по-настоящему важным.

«Ценные вещи помогают нам сохранить ощущение реальности, — вдруг как наяву услышал я в голове чей-то голос. Размеренный, немного усталый, но при этом подозрительно знакомый. — Это — наша связь с обычным миром. Она напоминает о важных для нас людях, событиях и о том, что им сопутствует. Заблудившись во снах, нам достаточно лишь раз взглянуть на дорогую нашему сердцу вещь, как связанные с ней воспоминания тут же разрушат все искусственное и наносное…»

Мой взгляд сам собой упал на зажатый в ладони карандаш. Единственную вещь, которая была у меня при себе и которую я наверняка не стал бы брать, если бы она не являлась для меня чрезвычайно важной.

«До тех пор, пока ты помнишь, что это за вещь и чем она для тебя важна, все с тобой в полном порядке, — снова проговорил у меня в голове все тот же голос. А следом за ним в моей памяти всплыло и лицо — немолодое, обрамленное длинными седыми волосами… лицо пожилого мага, который так настойчиво втолковывал мне когда-то свою науку. — Если вдруг ты потеряешь с ней связь или поймешь, что она больше не способна вызывать прежние эмоции, значит, твой сон кто-то подменил, а твоя связь с реальностью полностью разорвана. Порой это — единственный признак того, что ты попал в ловушку…»

У меня от его последних слов спину осыпало морозом.

Ловушка…

Дайн! Точно!

И вот тогда я наконец-то вспомнил, где слышал этот голос. Как вспомнил и как зовут человека, лицо которого только что видел, и при каких обстоятельствах мы познакомились. После этого оставалось сделать еще одно небольшое усилие, чтобы мешавшая мне плотина все-таки прорвалась, и воспоминания посыпались на меня, словно из рога изобилия.

Мое далекое детство, учеба, смерть, новая жизнь…

Школа, турнир, академия…

Как только воспоминаний стало достаточно, чтобы окончательно идентифицировать и осознать себя в новом мире, в моей памяти запоздало всплыло и знание о том, что за вещь зажата у меня в руке. И почему я так за нее держался.

Стило… лэн Даорн… связь…

Черт возьми!

Я вскинул голову и, окончательно придя в себя, резко крутанулся вокруг своей оси, одновременно с этим принимая боевую стойку, однако сомнений больше не осталось — это действительно был сон-ловушка. Причем достаточно неплохо сделанный, да еще и полностью повторяющий ту самую поляну, на которой я недавно уснул.

Вот только как это было сделано, чей это сон и как меня сюда утянуло, оставалось неясным. Но при этом я четко сознавал, что упустил время и что выбраться отсюда будет не так-то просто.

Мастер Рао как-то сказал, что у меня есть всего несколько сэнов, прежде чем сон станет устойчивым и его нельзя будет разрушить изнутри. Но для меня эти сэны уже прошли, так что время для простых решений оказалось упущено.

Впрочем, я не зря учился у лучшего пространственного мага столицы, да и способы борьбы со снами-ловушками мы с ним тоже когда-то обсуждали. Так что, едва стало ясно, что к чему, я тут же попытался призвать молнии в надежде открыть нестандартный портал и разбить границы сна точно так же, как когда-то разбивал границы самой обычной реальности.

Увы. Кто бы меня ни поймал, он определенно знал, что делал, потому что, по законам чужого сна, стихийная магия оказалась мне недоступной.

Найниит, как вскоре выяснилось, тоже. Модуль и Эмма, соответственно, не отзывались.

После этого я попытался нащупать границы, чтобы разорвать их с помощью обычной пространственной магии. То есть напрямую. Так, как учил меня мастер Рао. Однако границы у сна-ловушки оказались невероятно зыбкими, тонкими, почти прозрачными. При этом мне они подчиняться наотрез отказались. Как бы я ни старался, эти сволочи постоянно ускользали, изгибались, прятались, старательно избегая прикосновений, так что я так и не смог к ним приблизиться, чтобы хотя бы на мгновение одну из них подцепить.

После этого оставалось только найти хозяина сна и попытаться от него избавиться. Мастер Рао говорил, что в отсутствие других вариантов это чуть ли не единственный способ выбраться из сна-ловушки.

И вот когда я всерьез озаботился поисками неведомого врага, то неожиданно обнаружил, что границы сна начали смещаться. Более того, если раньше пространство, в котором меня заперли, имело достаточно правильную форму, то теперь одна из его границ явственно сдвинулась ближе ко мне, тогда как две других, напротив, вытянулись, образовав в лесу совершенно отчетливый коридор.

«Очень хорошо, — подумал я, мимолетно пожалев, что Эммы нет рядом. Но подруге в мои сны, к сожалению, ход был заказан, так что она, наверное, и не поняла, что я попал в беду. — Кто бы ты ни был, но на контакт ты все-таки идешь».

Само собой, я решил не отказываться от любезного приглашения и двинулся прочь с поляны, настороженно посматривая по сторонам и каждый миг ожидая подвоха.

Однако никакой подлянки неведомый маг мне так и не устроил, а узкая лесная тропка привела меня не абы куда, а всего лишь на другую поляну, побольше, посреди которой стояла старая, покрытая мхом и опутанная лианами металлическая коробка, похожая на ржавый гараж, а в одной из ее стен виднелся зияющий беспросветной чернотой и похожий на дверь прямоугольник.

На мгновение оттуда пахнуло чем-то нехорошим, как если бы случайно налетевший ветерок принес запах со старого могильника. А еще через миг моего слуха коснулся шепот… тихий, неразборчивый, увещевающий. Слов, правда, я не разобрал, однако после этого появилось стойкое ощущение, что меня зовут. Что мне нужно идти вперед во что бы то ни стало. И что если я не потороплюсь, то случится что-то очень нехорошее.

Чужой голос звал, манил. Потом уже начал не просить, а требовать.

Однако до пожирателя ему было явно далеко, поэтому я не только не ускорил шаг, но и, напротив, остановился, оценивающе взглянул на маячащую передо мной дверь.

Ну? Ты выйдешь на свет или мне вытаскивать тебя оттуда за уши?

При этом, как только я шагнул на поляну, границы чужого сна снова сместились, начисто отрезая меня от тропы и тем самым лишая возможности вернуться. Одновременно с этим у меня возникло чувство, что на поляне я уже не один, а следом пришло и отчетливое ощущение чужого внимательного взгляда.

Чуть позже темнота в проеме явственно шевельнулась, однако мой противник и сейчас не спешил выходить на свет. Напротив, он словно тянул время. Наращивал напряжение. Что-то шептал. Обещал. Заманивал. Хотел, чтобы я сам к нему пришел. Снова пытался играть на моих нервах, словно не понимая, что это не сработает.

И лишь когда стало ясно, что с места я не сойду, колышущаяся в проеме тьма наконец-то приобрела конкретную форму и из нее соткался человеческий силуэт. А еще через мгновение из темноты неспешно выступил прекрасно знакомый мне человек, при виде которого мои брови взлетели высоко вверх, а из груди непроизвольно вырвалось:

— Да ладно!

Лэн Даорн и впрямь выглядел как живой — все в той же военной униформе, гладко выбритый, спокойный и невозмутимый, как всегда. Взгляд твердый и оценивающий, поза нарочито расслабленная… Оружия у него в руках, правда, не было, но я все равно внутренне подобрался, не зная, чего от него ожидать.

Само собой, я ни на миг не поверил, что вижу настоящего лэна Даорна. Даже если не знать, что мой наставник — самородок и второй ветви в его магическом даре отродясь не было, а значит, он по определению не мог появиться в моем сне, то хватало и других отличий.

В частности, лэн директор после двух недель отпуска успел немного загореть, тогда как у этого «Даорна» кожа была совсем светлой, словно мы и не ездили недавно на юг.

Потом — волосы. После возвращения из провинции Архо наставник успел коротко подстричься. Тогда как этот полноценной имитацией почему-то не озаботился. Ну или же вытащил из моей памяти не совсем точный образ нужного человека.

К тому же гость имел неосторожность приветливо мне улыбнуться, хотя мой настоящий наставник был достаточно скуп на эмоции. И все это вместе позволяло совершенно однозначно идентифицировать стоящего напротив типа как незнакомого и потенциально опасного чужака. Причем он мог в равной степени оказаться и простым магом сна, и обычным менталистом, который сумел не только незаметно ко мне подобраться, но и без особых усилий взломал мою природную защиту, да еще и сумел обмануть при этом бдительную Эмму.

— Адрэа, мой мальчик! — фальшиво улыбнулся «наставник», окончательно доломав и без того не слишком достоверный образ. — Мы так давно не виделись. Дай я тебя обниму!

Я в ответ просто и незатейливо послал его на хрен.

— Не хочешь обнять отца? — резко изменившимся голосом осведомился чужак. А когда я так же молча показал ему фак, этот мудак недобро оскалился и, словно в дурном сне, начал стремительно меняться.

Сначала его голова буквально выстрелила вверх, отчего кожа на шее с отвратительным треском лопнула, обнажив несколько длинных гофрированных шлангов вместо сосудов и грубый, неестественно длинный и на диво подвижный металлический каркас, заменяющий твари позвоночник.

Одновременно с этим преобразилось и ее туловище, резко раздавшись в ширину и с треском порвав мундир, под которым также заблестел металлический остов. Вместо рук у нее выдвинулись наружу такие же металлические лапы, оканчивающиеся до безобразия острыми когтями. Чуть позже на том месте, где к туловищу крепились ноги, что-то зажужжало, словно внезапно ожившие сервоприводы. А затем, с треском порвав брюки, наружу выпростались уже не две, а сразу четыре стальные, на редкость длинные конечности, у которых вместо нормальных суставов обнаружились самые обычные шарниры.

Изогнув уродливые лапы наподобие паучьих, тварь, взвыв сервоприводами, резко выпрямилась, на мгновение достигнув макушкой почти трех метров в высоту, а потом так же резко опустилась к самой земле, словно на гигантских пружинах. Затем качнулась пару раз, словно пробуя новое тело на прочность, после чего застыла в неестественной позе и вперила в меня неподвижный взгляд.

При этом плоть с ее черепа тоже успела частично отслоиться, обнажив стальной каркас, в котором не было ничего человеческого.

— Ну что, нравится? — проскрипела она, наклонив уродливую голову. Один глаз ее при этом остался человеческим, правда, мутным, словно его поразила катаракта, и неподвижным. Тогда как второй вообще вытек, обнажив такую же металлическую основу, и теперь горел зловещим алым огоньком, навевая нехорошие мысли по поводу всяких там киборгов.

Я тогда еще подумал, что тварь, вероятно, вытащила у меня из головы не только образ наставника, но и другие воспоминания, а также сомнения, подозрения, детские страхи и совсем уж нереалистичные видения. А потом смешала их, перепутала реальность со снами и на их основе создала вот эту кошмарную тварь, при виде которой у меня, признаться, на мгновение и впрямь что-то екнуло внутри.

Черт…

Тварь же тем временем обнажила зубы, стремительно преобразовавшиеся в звериные клыки, и, загудев сервоприводами, ринулась в атаку. Причем так шустро, что я, успев мысленно ругнуться, кубарем откатился в сторону, чтобы не быть насаженным на острые когти. После чего проворно вскочил и метнулся к единственному на поляне строению в надежде, что между мной и тварью появится хоть какое-то препятствие.

Причем добежать до «гаража» я все-таки успел, лихорадочно соображая, как, имея на руках одно только стило, укокошить рослую и потенциально проблематичную в плане убийства тварь. Да еще и в чужом сне, законы которого мне не подчинялись.

Однако времени на раздумья монстр мне практически не оставил. Вспахав землю на краю поляны, он так же стремительно развернулся, а затем снова рванул в мою сторону, гудя искусственными суставами и нетерпеливо пощелкивая металлическими клешнями, словно оголодавший зомби.

Я, само собой, не надеялся, что старый «гараж» подарит мне такое уж надежное укрытие, но полагал, что какое-то время все-таки выиграю. И совершенно не ожидал, что гигантская тварь вместо того, чтобы ринуться в обход, вдруг резко присядет и, распрямив длиннющие ноги, просто-напросто запрыгнет на крышу.

Пол-майна в высоту. Практически с места.

Черт! Она взяла препятствие с такой легкостью, словно всю жизнь только тем и занималась, что прыгала без шеста на олимпиаде!

Грохот при этом раздался такой, что на мгновение мне показалась — железная, да еще и порядком проржавевшая крыша не выдержит, проломится под тяжелой тушей к дайнам. Но нет. Тварь только одной лапой провалилась сквозь проеденную ржой дыру, после чего тут же выпрямилась, резво наклонилась и, потянувшись всем телом в мою сторону, невероятно быстро взмахнула верхними лапами.

Резко пригнувшись, чтобы когтистые клешни не оторвали мне голову, я снова проворно откатился к лесу, чуть не напоровшись на колючий куст. Однако почти сразу почувствовал, что границы чужого сна выдавливают меня обратно. Понял, что уйти с поляны мне не дадут. После этого прятаться за строением, как и пытаться искать укрытие в лесу, стало бесполезно, так что мне снова пришлось бежать, прямо на ходу пересматривая ход навязанного мне поединка.

Пока меня выручало только то, что тварь ни разу не использовала магию, не пыталась играть с законами пространства и не поставила на моем пути ни единой ловушки, хотя в принципе достаточно было создать всего один пространственный карман, и на этом погоня, можно сказать, закончилась бы. Сон-ловушка — это ведь вотчина твари. Здесь ее правила, ее законы. Здесь она по большому счету являлась непобедимой, так что при прочих равных условиях шансов ее одолеть у меня было немного.

Но нет. Кем бы она ни была и какие бы цели ни преследовала, тварь почему-то решила использовать против меня самую примитивную тактику из всех возможных. То есть не прихлопнула сразу, не раздавила одним ударом, а принялась гоняться за мной так, как если бы дело происходило в реальном мире, и так, как если бы магия была ей так же недоступна, как и мне.

Это было непонятно. Необъяснимо. Неправильно. Но раз уж монстр не пожелал воспользоваться преимуществами своего положения, то, пожалуй, у меня все-таки есть шанс его одолеть.

Мысленно возблагодарив мастера Даэ за то, что он не жалел меня на тренировках, я наддал так, что только пятки засверкали, и заметался по поляне, словно кролик, за которым охотится гигантский ястреб. Я мчался зигзагами, резко обострившимся чутьем чудом угадывая, когда стремительная тварь надумает сделать очередной рывок. Слышал, как от топота ее лап содрогается за спиной земля. Краем глаза успевал заметить мелькание металлических рук. Однако сдаваться не только не собирался… напротив, в какой-то момент у меня словно второе дыхание открылось. Я, можно сказать, почти полетел, каким-то образом зная, где и куда свернуть, когда нужно пригнуться, а когда упасть и откатиться, чтобы не попасть под тяжелые лапы.

Никогда в моей жизни такого не было.

Даже после последнего апгрейда у меня ни разу не открывалось столь обостренное чутье и не проявляла себя настолько ярко внезапно проснувшаяся интуиция.

Повторный анализ ситуации я закончил практически сразу, как только побежал. Более того, на удивление нашел приемлемый для себя выход. И как только план окончательно сложился, тут же начал действовать.

Важнейшее условие, которое требовалось для успешной реализации моей задумки — это относительная реальность, то есть достоверность чужого сна, в котором предметы, включая и лес, и «гараж», были бы материальны не только для твари, но и для меня.

Она ведь в принципе могла и лишить меня этой привилегии, ей ничего не стоило сделать «гараж» прозрачным, а деревья и вовсе призрачными, чтобы я не мог за них ухватиться. Однако я, пока бежал, хорошо чувствовал твердую землю под ногами. Ощущал, как цепляется трава за сапоги. Слышал, как хрустят под подошвами сочные стебли. Да и «гараж», за который я забежал поначалу, на ощупь оказался самым настоящим.

Все остальное было уже делом техники.

Заранее приметив достаточно низко повисшую над «гаражом» крепкую ветку, я целеустремленно рванул к ней и прямо на бегу высоко подпрыгнул.

На свою беду, тварь не догадалась сделать меня немощным или увечным, так что все свои физические возможности я даже внутри сна-ловушки благополучно сохранил. А значит, и до ветки благополучно допрыгнул. Имея пусть крошечную, но все-таки фору по времени, сумел быстро подтянуться. Затем переметнулся на крышу стоящего рядом «гаража» и лишь чуть-чуть не успел до нее добраться — проворная тварь к тому времени все-таки смогла меня настигнуть, после чего тоже подпрыгнула, махнула граблями, и тяжелая толстая ветка с хрустом обломилась, умудрившись толкнуть меня в спину таким же толстым суком.

К счастью, сук придал мне верное направление, поэтому я не завалился навзничь и не грохнулся на землю, прямо в лапы разочарованно взревевшей твари. А вместо этого пушинкой влетел прямиком на крышу и рухнул на поеденный ржой металл, который под моим весом явственно дрогнул.

Дух из меня при приземлении, естественно, выбило, однако я все же успел заметить неподалеку место, где тварь пробила крышу в прошлый раз и где она выглядела совсем уж хрупкой. А в следующее мгновение за моей спиной снова тяжело бухнуло — на «гараже» появился незваный гость, при виде которого я проворно перекатился на спину и быстро-быстро попятился, страстно надеясь, что железо подо мной не развалился прямо на ходу.

Застывшая напротив меня тварь при этом недобро ощерилась.

За время погони она окончательно утратила человеческий облик. Остатки плоти с ее черепа уже слетели, поэтому теперь на меня смотрело не изуродованное лицо наставника, а грубо сделанная стальная маска, кое-где покрытая кусками грязной кожи. Неестественно длинная и тонкая шея была изогнута до такой степени, что это казалось невозможным. Тяжелая голова покачивалась на ней, будто плод на узеньком стебельке. Уродливое туловище успело лишиться одежды полностью, так что теперь можно было видеть, что нижняя его половина фактически отсутствовала, вместо живота виднелся тот же металлический остов, как на шее, а между железками вились беспорядочно уложенные шланги, по которым текла бурая маслянистая жидкость.

Что же касается ног, то на стопах монстра нашлись почти такие же когти, как и на руках, поэтому тварь с легкостью пробила ими крышу и ими же цеплялась за железо, которое под ее весом угрожающе заскрипело.

Не спуская с нее настороженного взора, я отполз еще немного, прямо-таки чувствуя под руками прогрызенные временем дыры и всем телом ощущая, насколько же тонким стал некогда прочный металл.

Тварь же тем временем предвкушающе клацнула зубами и наконец-то прыгнула. Тогда как я, до последнего ожидая от нее именно этого, со всей доступной скоростью откатился в сторону, на самый край, не побоявшись грохнуться оттуда с приличной высоты.

Твою ж мать… сон не сон, а все равно больно!

Досадно промахнувшаяся тварь после этого яростно взвыла, однако приземлилась она тяжело, грузно, вероятно, полагая, что наконец-то добьет меня одним ударом. Но под ее немаленьким весом крыша все-таки не выдержала и с оглушительным грохотом обвалилась. Тварь, соответственно, упала вниз вместе с ней. Но я к тому времени был уже на ногах и, хрипло ругаясь, со всей доступной скоростью ковылял по направлению к двери, благо до зияющего чернотой проема бежать оказалось недалеко.

Когда же я до него добрался, то обнаружил, что, оказывается, «гараж» на самом деле гаражом вовсе не был, и под крышей у него обнаружился не пол, а уходящая глубоко под землю шахта, в которую рухнувшая тварь, естественно, и угодила.

Правда, упасть не упала — успела, зараза, зацепиться за край когтистыми лапами. Поэтому, когда я до нее добрался, над дырой торчала только ее голова с двумя горящими кроваво-красными глазами.

Мы на мгновение встретились взглядами, словно заклятые враги перед последней схваткой. Но я, хвала тэрнэ, соображал чуточку быстрее, поэтому прежде чем тварь успела сообразить, что ее переиграли, с силой метнул в нее свое единственное оружие — подаренное наставником стило.

Конечно, в реальном мире оно вряд ли нанесло бы металлическому монстру серьезный урон, однако здесь, где все было иллюзорным и где всего одна вещь оказалась по-настоящему реальной… по крайней мере, реальной для меня… простое и безотказное стило не просто вошло точно в цель — с хрустом пробив наружную оболочку, оно до упора вонзилось в металлический глаз. После чего тварь вздрогнула всем телом, непроизвольно разжала когти и… медленно истаяла в воздухе, словно ее никогда не существовало.

Хм. Занятно.

Какое-то время я стоял, глядя на зияющую передо мной пустоту и гадая, можно ли считать поединок оконченным. Потом понял, что мне чего-то не хватает. Машинально посмотрев на пустую руку, подумал, что мое стило тварь, по идее, уничтожить не могла, и удовлетворенно кивнул, когда подарок наставника сам собой материализовался на прежнем месте и аккуратно лег в подставленную ладонь.

Да. Вот теперь все правильно.

Сон, может, и чужой, но стило — это исключительно моя, бесконечно мне дорогая и памятная вещь, которую никакая тварь уже не сможет отобрать.

И, собственно, я так в этом уверился, что подвоха уже не ждал. Поэтому едва не вздрогнул, услышав за спиной редкие хлопки, а следом за ними и насмешливый голос:

— Браво, Гурто! Ты, как всегда, умеешь удивлять!