9. Темная сторона. Том 1

Часть 1 Мертвая зона. Глава 1

Зверь и впрямь оказался здоровым — ростом со взрослого дарнама, массивный, с тяжелой круглой головой и мощными лапами, он смутно напоминал большую саблезубую кошку, которую природа одарила неимоверно длинной шерстью рыжевато-черного окраса, а заодно снабдила сразу несколькими рядами острых зубов, свойственных, скорее, акуле, нежели млекопитающему.

В моей справочной, кстати, названия этого вида даже не нашлось. И в местном интернете упоминаний о таких монстрах я тоже ни разу не встречал. Из той информации, что у меня имелась, подобного зверя вроде как не должно было существовать в природе, однако зверюга на это плевать хотела. Она была голодна. Видела перед собой добычу. А потому без раздумий, прямо из кустов, с ревом прыгнула в мою сторону, нацелив мне в голову острые когти.

В любой другой ситуации я, естественно, ждать бы не стал и еще на подходе встретил бы гостя одним большим найниитовым диском. Однако, не зная точно, как поведет себя найниит и имея на руках одни лишь смутные предположения, пришлось выбирать иные способы выжить.

Само собой, никуда я не побежал, за нож не схватился и на ближайшее дерево не полез — думаю, зверюга не только быстро бегала, но и распрекрасно умела карабкаться по древесным стволам, так что от нее, как и от медведя, просто так не спрячешься.

На кханто, разумеется, тоже рассчитывать не стал, да и молнии использовать не рискнул бы, раз уж Эмма сказала, что при таком магическом фоне с ними тоже могут возникнуть проблемы.

Вместо этого я дождался, пока зубастая тварь прыгнет. Ну а потом попросту создал обычный пространственный карман, в который уже нацелившаяся на сытный обед зверюга с ревом и угодила.

Из всех своих магических умений я выбрал именно это сугубо по той причине, что это был простой, быстрый, экономный и наиболее эффективный способ расправиться с крупным зверем — раз. Потому что это была не стихийная, а сопряженная магия — два. Ну и наконец я посчитал, что стандартный пространственный карман поведет себя более предсказуемо, чем найниит или, скажем, магия воздуха. И при его использовании я, скорее всего, ничего не потеряю.

Причем сам карман я, как и думал, действительно создал. Чисто технически проблем у меня не возникло, ну разве что концентрироваться пришлось заметно больше, чем обычно. Все, что после этого оставалось сделать, это затянуть горловину и с чувством выполненного долга отряхнуть руки, потому что из такой ловушки ни одна зверюга самостоятельно не выберется. Однако если с самим карманом у меня все получилось нормально, то вот дальше…

Дальше, как оказалось, Эмма все-таки была права, потому что не только стихийная, но и пространственная магия почему-то повела себя неправильно.

Не знаю, с чем это было связано, но от внезапно накатившей слабости у меня ноги подогнулись, а в голове до такой степени помутилось, что я, совершенно не ожидав от себя подобной реакции, буквально рухнул на колени и уперся ладонями в землю, неожиданно почувствовав себя так, словно мне на плечи небо рухнуло. Ну или хотя бы строительный кран, да еще не простой, а с приличным грузом. В довершение всего у меня из носа фонтаном хлынула кровь, и я непроизвольно закашлялся, ни дайна не понимая, что со мной происходит.

«Внимание! — тревожно сообщила Эмма. — Критическая перегрузка и дестабилизация дара! Угроза носителю крови!»

Я снова хрипло закашлялся, тщетно силясь унять льющуюся потоком кровь.

Что еще за на хрен? Я всего один пространственный карман создал, да и то не самый большой. А такое чувство, что их было не меньше сотни и все размером со стадион!

«Произвожу корректировку гормонального фона. Произвожу стабилизацию магического дара… Внимание! Стабилизация магического дара невозможна! Неизвестная переменная! Влияние неучтенного фактора! Фиксируется повреждение структуры магического дара! Отмечается неконтролируемое смещение сопряженных ветвей! Требуется срочная коррекция в условиях медицинского модуля! Требуется срочная помощь целителей!»

Я только склонился ниже и, уперевшись лбом в политую моей же собственной кровью землю, тяжело задышал.

Твою ж мать…

«Адрэа!»

«Используй найниит… стабилизируй меня хотя бы так…» — прохрипел я, чувствуя, что еще немного и потеряю сознание. В башке уже отчаянно звенело, перед глазами все плыло. По ощущениям я и правда сильно перенапрягся, но даже в самые черные дни, когда меня гоняли в хвост и гриву, мой дар не вел себя настолько непредсказуемо и не выходил с такой скоростью из-под контроля.

Будто в подтверждение слов Эммы, я услышал басовитое гудение над головой и, скосив глаза, обнаружил, что вокруг меня и правда появилось неконтролируемое магическое явление. А именно — молнии… много-много небольших, средних и даже несколько здоровенных шаровых молний вдруг невесть откуда возникли в воздухе и с негодующим треском принялись метаться по поляне.

Я хорошо слышал, как они несколько раз во что-то врезались. Краем глаза успел заметить, как над моей головой сверкнули мощные электрические дуги. Вскоре до моего слуха донесся громкий треск и глухой звук от упавшей где-то неподалеку ветки. Но повернуть голову и посмотреть, что там такое, не смог. Все, на что меня хватило, это отползти на пару шагов в сторону и рухнуть в траву, сворачиваясь в позу эмбриона, поскольку ни на что другое я был попросту не способен.

«Внимание! — тем временем продолжала нервничать Эмма. — Отмечается дестабилизация работы нервной, дыхательной и сердечно-сосудистой систем! Сбой в работе управляющего поля! Сбой в работе клеток! Запущены механизмы саморазрушения! Отмечается критическое падение в крови кислорода и питательных веществ…»

«Это еще почему?» — вяло подумал я. Дышать и даже просто лежать было неимоверно тяжело, словно из меня все соки внезапно выпили. Но соображать я пока еще мог. И как только до меня дошло, что хотя бы один параметр из множества сбившихся еще можно откорректировать, я тихо прошептал:

— Врубай поглощение.

Эмма, правда, и сама успела сообразить, а может, и мысли мои прочитала, поэтому в тот же миг от моего тела отделилось несколько тончайших найниитовых ручейков и под яростное гудение мечущихся по всей поляне молний настойчиво потянулось к тому, что меня окружало. То есть к траве, к кустам, деревьям… и даже к упавшей неподалеку ветке, которая, судя по запаху, после встречи с одной из моих взбесившихся молний, начала потихоньку тлеть.

Молнии я, кстати, все еще видел. Штук десять из них… самые крупные и злые… вились у меня над головой, издавая то самое басовитое гудение. Молнии помельче летали чуть поодаль, на расстоянии примерно в четверть майна, да еще и на нескольких уровнях — кто повыше, кто пониже, как маленькие злобные НЛО или же большие агрессивные осы, настойчиво рыскающие в поисках добычи. Причем летали они, как оказалось, не хаотично, а по вполне угадываемым траекториям. Но при этом перекрывали все подступы к моему бренному телу и вели себя, словно цепные псы, которым поручили охранять важный объект.

Наконец, последняя… довольно многочисленная партия самых мелких молний осталась где-то на периферии зрения. И вот они-то перемещались достаточно беспорядочно, но при этом вели себя наиболее агрессивно.

Я, правда, поначалу не понял, что за вспышки вижу сквозь полуопущенные веки и почему на краю поляны внезапно стали доноситься неритмичные, но многочисленные щелчки. А потом до меня дошло — обозленные молнии одну за другой уничтожали многочисленных мошек, которых здесь, как и в обычном лесу, хватало.

По мере того, как трава и кусты вокруг потихоньку испарялись, мое состояние стало явственно улучшаться и в скором времени я понял, что кровь у меня из носа больше не идет.

«Произвожу перенастройку работы органов и систем, — намного спокойнее сообщила Эмма, которая, кажется, нашла причину моего скверного состояния и начала предпринимать соответствующие меры. — Переключаюсь на резервные источники питания. Запускаю реорганизацию работы нервных клеток…»

Я молча закрыл глаза и через некоторое время снова их открыл. Но что бы ни делала сейчас Эмма, это было правильным решением, потому что я больше не умирал от переутомления. Мэна через два безумная слабость и головокружение тоже прошли. Еще через три с половиной мэна я окончательно пришел в себя, после чего смог наконец-то сесть. Медленно обвел взглядом стремительно испаряющуюся биомассу. А затем поднял руку, взглянул на назойливо кружащиеся надо мной молнии и, остановив взор на самой крупной, тихо велел:

— Ко мне.

Молния, как хорошая девочка, тут же подлетела ближе и чуть ли не с облегчением плюхнулась мне на ладонь, не причинив ни малейшего вреда.

Увесистая. Размерами почти с футбольный мяч. Сверкающая яркими серебристыми сполохами. Но при этом на редкость смирная. Действительно, послушная. И прямо-таки напрашивающаяся на новую команду.

Я перевел взгляд чуть дальше, на остальные молнии, и те, словно почувствовав мое внимание, все как одна застыли на своих местах, будто рядовые в ожидании приказа.

Надо же…

Давно я не чувствовал их таким образом. Пожалуй, с начальной школы они не проявляли самостоятельность до такой степени, как сегодня. После перехода на второй уровень мы с ними вроде бы слились, стали единым целым. А сейчас все вернулось на круги своя. Я был сам по себе. Они — сами по себе. Но при этом они, как ни странно, по-прежнему признавали мое старшинство и, судя по тому, что я чувствовал, были готовы повиноваться.

«Критическая дестабилизация дара, — прошептала Эмма, когда я мысленно обратился к ней. — Контроль над всеми его ветвями полностью утерян».

Я снова глянул на спокойно лежащую в ладони молнию.

«Не полностью. Но, похоже, какое-то время нам придется общаться в том же режиме, с которого мы когда-то начинали. Что у нас с телом?»

«Регенерация включена на полную мощность. Перенастройка органов и систем почти завершена. Поглощение обеспечивает тебя всеми необходимыми микро- и макроэлементами, но процесс нестабилен. Требуется наблюдение и дальнейшая корректировка».

«Не подскажешь, что это вообще такое было? И почему мне показалось, что мы с тобой сейчас копыта откинем?»

«Судя по всему, отсроченный эффект после пребывания в магической аномалии, — через некоторое время отозвалась Эмма. — Я не все параметры зафиксировала, однако недавно твое тело находилось в состоянии стазиса, и за это время в клетках успели произойти серьезные изменения. После снятия стазиса они какое-то время себя не проявляли, первичная диагностика серьезных отклонений не выявила. Но как только ты использовал магию… что-то произошло, Адрэа. Все дефекты, которые накопились в твоем теле во время стазиса, внезапно проявились. Клетки, словно по команде, начали отмирать. Причем почти одновременно, как если бы ты включил их запрограммированную гибель. И это потребовало использования всех наших запасов стимуляторов и регенератора, а также подключения ускоренной регенерации и дополнительных ресурсов».

Черт. Если у меня после выхода из стазиса случились такие проблемы со здоровьем, то получается, что и мастеру Майэ я ничем не помог? Он, если и оттаял, наверняка уже мертв, ведь ему, в отличие от меня, помочь было некому.

Эх, жаль. Хороший был старик…

Я усилием воли отогнал ненужные мысли в сторону.

Когда будет возможность, я на эту тему еще поразмышляю, а пока следовало заняться более важными вещами.

«Ты остановила процесс?» — спросил я, прислушавшись к себе.

«Нет, — с сожалением ответила подруга. — Нарушения слишком грубые. Вмешаться в программу гибели клеток мне не удалось. Причину такой реакции я тоже пока не установила. Но я подключила все наши резервы, активизировала все системы, чтобы хоть как-то уравновесить процессы разрушения и восстановления клеток. Внешние источники питания помогли их скомпенсировать и подстегнуть регенерацию, но на самом деле ты все еще умираешь. Просто не так быстро, как поначалу».

Я ненадолго задумался.

«То есть мои клетки постоянно гибнут и тут же нарождаются снова?»

«Да. Я ускорила процессы восстановления так, что на месте каждой погибшей клетки успевает возникнуть новая. Но процесс нестабильный. Для него необходимо огромное количество расходников. Пока я смогу тебя ими обеспечивать, ты будешь жить. Но как только они закончатся, процесс станет необратимым».

Мда-а.

Новости были из ряда фиговее некуда. Что же это за стазис такой, что короткое пребывание в нем едва не превратило меня в полноценный труп? Неужели близость аномалии сказалась? Впрочем, если этой гадости даже мастер Майэ не смог ничего противопоставить… если он при всей своей силе и знаниях не смог справиться с этой напастью…

Черт. На этот раз, похоже, я крупно влип. И главное, пока даже не представляю, где нахожусь и как отсюда буду выбираться.

«Сколько у нас времени?» — снова спросил я, поднимаясь на ноги.

«После активации протокола „Слияние“ твой модуль стал автономным и с некоторых пор не зависит от внешних условий. Для работы он использует энергию твоего тела, поэтому пока ты жив, модуль тоже будет работать. Но для тебя это дополнительная нагрузка. Твое тело, как и дар, нестабильно. Поэтому если процесс не ускорится, то времени у нас достаточно, но если ты перегрузишь себя физически или магически, будет плохо».

Блин. Да что же за гадство в нашем доме⁈ И дар у меня с катушек съехал, и организм некстати сдохнуть собрался, и у модуля другой подпитки больше нет… красота, мать ее, да и только!

«Убери мне эмоции насовсем, пожалуйста», — попросил я, понимая, что еще немного, и меня начнет накрывать самая настоящая паника.

«Исполнено».

«Спасибо, — благодарно кивнул я и, еще раз оглядевшись по сторонам, снова уселся на землю. Затем отпустил свою молнию на свободу. Мысленным усилием дал команду остальным охранять территорию. После чего снова обратился к подруге и коротко велел: — Дай полный анализ ситуации. Обстановка. Дар. Магия. Тело. Найниит. Мне нужны факты, твои выводы, рекомендации, прогнозы».

«Исходные данные следующие…» — послушно отозвалась Эмма, получив наконец конкретное задание, и я снова прикрыл глаза.

Информации, судя по всему, будет много, и мне придется приложить некоторое усилие, чтобы правильно в ней разобраться.

Спустя три четверти рэйна, я снова открыл глаза и обвел задумчивым взглядом притихший лес.

Доклад Эммы оставил у меня смешанное впечатление. С одной стороны, в нашем положении имелись огромные минусы, у меня со здоровьем намечались грандиозные проблемы, с даром тоже было не все ладно, однако, как ни удивительно, совсем уж поганой ситуация не была.

Больше всего, конечно, напрягало то, что мы находились неизвестно когда и где. Угу, сдвиг временных рамок я тоже не исключал, и это, пожалуй, являлось самой большой нашей проблемой.

При этом место, в котором мы оказались, как правильно заметила Эмма, имело довольно странные характеристики. Внешний вид местной флоры и фауны не имел аналогов в мире, ничего похожего на здешние деревья и ту тварь, что я запер в пространственном кармане, в нашей общей справочной, а она, если помните, включала в себя данные со всей Сети, так и не нашлось.

В то же время состав воздуха полностью соответствовал тому, что был на Найаре. А вот при анализе воды и почвы Эмма обнаружила повышенное содержание редко встречающихся элементов местной химической таблицы. Кроме этого, пока работало поглощение, подруга произвела анализ содержания различных веществ в окружающей нас биомассе и выяснила, что те же редкие элементы обнаружились в повышенном количестве и там. Одновременно с этим в крови местных грызунов, змей и даже насекомых было выявлено на редкость высокое содержание биологически активных веществ, которые позволяли с уверенностью утверждать, что нам стоит ожидать встреч с довольно крупными созданиями, в том числе и с хищниками. Ну примерно как во времена динозавров, когда и деревья были намного выше, и когда по земле бродили настоящие титаны, окаменевшие скелеты которых до сих пор производили на посетителей музеев неизгладимое впечатление.

Это известие меня несколько обеспокоило. В свете проблем с даром, найниитом и моими сильно урезанными физическими возможностями это могло представлять угрозу. Правда, пока настоящие гиганты нам встретились только среди деревьев и папоротников. Запертая в пространственном кармане кошка, хоть и была здоровой, на тираннозавра все-таки не тянула. А сбитые молниями насекомые, хоть и были крупнее обычных, особых проблем мне не доставили.

Далее. Магический фон.

Вот его параметры и впрямь зашкаливали. Даже в густонаселенном городе… на специальных полигонах, где магия лилась рекой… под защитными куполами, где проводились магические поединки… даже в ну очень плохом случае и без присутствия уловителей магический фон повышался максимум в три — три с половиной раза.

А тут сразу в десять.

Тем не менее его влияние на мой дар оказалось неоднозначным.

Казалось бы, почему, если общепризнанная теория магии не считала повышенный магический фон серьезной угрозой для одаренного? Но тут дело обстояло как с пловцом в океане. На поверхности, то есть в более-менее комфортных для себя условиях, человек мог достаточно долго плыть и сопротивляться стихии, если, конечно, не выдохнется и не станет кормом для акул. Но если притопить его поглубже, то он начнет испытывать все возрастающее давление и, даже если дать ему кислородную маску, может погибнуть.

С магией, если верить Эмме, возникла та же проблема. При низком уровне магического фона магичить было сложно по одной причине — дар слишком быстро истощался и очень медленно восстанавливался. В условиях повышенного фона, если верить тому, чему меня учили в начальной школе, все должно быть ровным счетом наоборот. И оно было бы наоборот, если бы не сопутствующий магическому фону высокий уровень следовой магии.

В подобных условиях магический дар страдал, прежде всего, оттого, что сопротивление ему было слишком велико. К тому же избыток следовой магии самым непредсказуемым образом влиял и на создаваемые мной магические элементы, так что для работы с ними я должен был приложить гораздо больше усилий, чем обычно, а магический дар в таких условиях становился чрезвычайно склонен к спонтанной дестабилизации, что, собственно, со мной и произошло.

В попытке понять, насколько все плохо, я закрыл глаза и попытался увидеть проекцию своего дара, но не смог — магия мне больше не подчинялась. Попытка вывести проекцию в реальный мир и вовсе спровоцировала острейший приступ головной боли, который даже Эмма смогла с трудом погасить, так что от этой мысли тоже пришлось отказаться.

Ветвь воздуха я, правда, все-таки попробовал использовать, но почти сразу убедился, что контроль над ней действительно утрачен — крошечный воздушный диск, который я создал, дался мне достаточно тяжело. Плюс он оказался нестабилен, абсолютно неуправляем, а значит, использовать эту ветвь моего дара было уже нельзя.

По остальным ветвям мы тоже аккуратно прошлись. И вскоре выяснили, что магия времени также осталась не у дел, потому что я как утратил ощущение времени рядом с аномалией, так его до сих пор и не восстановил, а значит, доверять в этом плане теперь можно было только модулю и Эмме.

Магия пространства вела себя чуть лучше, поскольку один пространственный карман я сегодня уже благополучно создал. Однако помня, каких усилий мне это стоило и к каким последствиям привело, я решил, что в отсутствие острой необходимости повторять этот опыт не буду.

Стойкость созданного мной пространственного кармана мы тоже, разумеется, проверили и наглядно убедились, что нестабильность его как магического элемента действительно имела место быть. Несмотря на то, что создавал его я по стандартной методике, его границы постоянно норовили разрушиться, удерживать их на одном месте стало проблематично. Сроки его жизни также не поддавались точному определению. Поэтому, чтобы не рисковать, карман я все-таки свернул, а зверюгу, которая там находилась, попросту поглотил, чтобы биомасса зря не пропадала.

При этом Эмма вскользь заметила, что обнаружила в составе тела животного чрезвычайно высокое содержание частиц металлов, особенно в костях и позвоночнике, но я не придал этому особого значения. У меня хватало и других проблем, так что особенности строения скелета местных хищников пришлось отложить на потом.

С магией порталов все оказалось совсем грустно — как выяснилось, ветвь, которая отвечала за этот вид магического искусства, после дестабилизации дара самопроизвольно заблокировалась. Типа защитная реакция. Но, как сказала Эмма, это было даже хорошо, потому что нестабильный портал — смертельно опасное явление, и любая попытка его создать с вероятностью в девяносто девять и девять десятых процента закончилась бы для меня летально.

Это, в свою очередь, означало, что и субреальность отныне стала для меня недоступной.

Так что получалось, что из всей магии, которая у меня имелась, я мог без опаски пользоваться только молниями, да и то не напрямую, тогда как все остальные мои умения оказались под запретом.

Теперь что касается тела. Вот тут у меня и впрямь имелись серьезные проблемы, вызванные, скорее всего, недавним пребыванием в аномалии. Но за то время, что мы обсуждали ситуацию, Эмма все-таки смогла нащупать баланс, поэтому до тех пор, пока мне есть кого поглощать, мое тело не умрет, а значит, шансы на спасение все-таки оставались.

Магическое зрение я, как и сказал, на время тоже утратил, следовая магия не давала возможности видеть ауры или обычные магические явления. Однако оставались другие спектры, которые я даже в таких условиях мог худо-бедно использовать, да и остальные органы чувств, к счастью, не пострадали.

Следующий момент — найниит.

Поскольку Талант я сохранил, пусть не в полной мере, то мы прямо на месте кое-что проверили и убедились, что завышенный магический фон и впрямь негативно влияет на управляющее поле. Правда, не уничтожает его полностью, а просто нарушает стабильность его работы. Точно так же, как с даром. Поэтому Эмма правильно предположила — чем меньше будет размер найниитовых элементов, тем проще ими будет управлять и тем меньше угрозы, что найниит в самый неподходящий момент потеряет целостность.

Экспериментальным путем мы установили максимальную ширину и толщину найниитовых пластин, которые остались мне доступны. И выяснили, что большие диски мне, увы, использовать больше нельзя, тогда как маленькие, размером не больше золта, все-таки можно, так что «звездами» и, соответственно, «мясорубкой» пользоваться я тоже мог, а вот о цельной броне, к сожалению, мне пока придется забыть. Размеры управляющего поля, правда, не пострадали, но из-за его нестабильности было лучше далеко найниитовые частицы не отпускать.

Исходя из всего вышесказанного, выводы, которые мы с Эммой для себя сделали, свелись к следующему.

Во-первых, если ситуация коренным образом не изменится к худшему, то прямо здесь и сейчас я действительно не умру. Да, я буду остро зависим от количества окружающей меня биомассы… угу, прямо как дайн… но при этом до тех пор, пока вокруг меня есть лес, в изобилии имеются насекомые, животные и растения, я совершенно точно выживу.

Более того, существовал шанс, что Эмма со временем все-таки отыщет поломку в клетках и сумеет остановить процесс распада нашего с ней тела. Поэтому главное, на что нам стоило направить максимум усилий — это выяснить, где мы находимся, и как можно быстрее покинуть аномальную зону.

Кстати, когда я предположил, что мы и впрямь попали в аномальную… ну или не совсем аномальную, но все же нестандартную зону и, возможно, именно с этим связаны деструктивные процессы в моем теле, Эмма, подумав, согласилась, что такое действительно возможно. Та первая аномалия и сопутствующий ей стазис грубо повредили мой организм. Тогда как эта усугубила случившиеся повреждения и будет усугублять до тех пор, пока я отсюда не выберусь.

Исходя из всего сказанного, мы с Эммой разработали стратегию выживания, в которой не хватало лишь исходной точки. Проще говоря, надо было определиться, куда идти.

С этим нам помог найниит, а вернее, небольшие найниитовые диски, которые я нашлепал на подошвы ботинок, как значки на грудь октябренку, после чего поднапрягся и все-таки взмыл в воздух в окружении тихо потрескивающих молний, готовых уничтожить все вокруг.

При этом до вершины ближайшего дерева я добрался относительно спокойно. Найниитовые диски, как и сказала Эмма, разрушаться подо мной не торопились. Однако как только я поднялся чуть выше древесных крон, подруга неожиданно всполошилась.

«Адрэа, стой!»

Я как поднялся в воздух на высоту нескольких майнов, так и замер, прекрасно зная, что подруга зря не встревожится.

«Что такое?»

Она вместо ответа ненадолго замолчала, выбросив вперед целое облако найниитовых частиц. Но при этом выбросила его не в стороны, а почему-то вверх. В темное, почти что предгрозовое небо, по-прежнему не желающее нам показать хотя бы краешком местные звезды и луну.

Я, если честно, не ждал, что там найдется что-то стоящее, опасное или полезное. Думал, подруга снова анализирует состав воздуха или берет какие-то пробы. Вторым зрением, правда, смотреть не рискнул — после первого неудачного опыта я решил, что этот спектр вообще пока трогать не буду, особенно на большой высоте и на неустойчивых дисках, с которых в случае чего мог навернуться на раз-два.

«Снижайся, — вдруг напряженно велела подруга, пока я гадал, что именно она делает. — И ни в коем случае не поднимайся выше крон деревьев».

Я послушно снизился.

«Почему?»

«Потому что мы с тобой ошиблись, — так же напряженно ответила Эмма. — Это не аномалия».

«А что же тогда?»

Она вместо ответа дождалась, когда я приземлюсь, и скинула в модуль полученные данные. Я, естественно, тут же залез во внутреннюю вкладку, нашел нужный файл, после чего открыл и увидел там целую серию снимков.

Правда, не сразу понял, зачем подруга наснимала то самое небо, до которого я так и не добрался. Но если поначалу она сделала несколько снимков в обычном спектре, то потом пошли данные уже в магическом. Более того, первые из них имели смазанные изображения, похожие на ту же мешанину красок, которую я видел своими глазами чуть раньше. Но потом подруга откалибровала изображение, увеличила масштаб и резкость. Добавила контрастность. Убрала все лишнее, в том числе помехи, вызываемые обилием следовой магии. И вот тогда под ними проступило…

«Дайн меня задери! — замер я, не в силах поверить тому, что вижу. — Это что, магический щит⁈ Полноценный четырехстихийник⁈»

Признаться, я впервые видел такую объемную, сложную и большую конструкцию, несмотря на то, что в теории ее внешний вид представлял себе очень хорошо. Частично элементы таких щитов ребята уже показывали на соревнованиях. Двухстихийники даже мои друзья ставили уже вполне уверенно. Трехстихийник я впервые увидел у Дэма Хатхэ в прошлом году. А вот законченный, неимоверной мощности четырехстихийный щит…

Пожалуй, нечто похожее я видел лишь в отеле «Пирамида», когда его величество тэрнэ Ларинэ держал крышу конференц-зала. Но тогда масштаб творимой магии все же был другим, тогда как этот щит, признаться, поразил меня до глубины души.

«Да, — подтвердила мои предположения Эмма. — Это комбинированный щит. Причем многослойный. Слоев в шесть, не меньше. И, судя по его размерам, он накрывает собой достаточно большое пространство».

Я мысленно присвистнул.

Наличие щита означало, что мы находимся вовсе не на необитаемой территории. И совсем не в природной аномалии, как я думал раньше. Вернее, быть может, аномалия тут и была, вот только создали ее искусственно.

Установленный над ней щит, если я правильно понял, сочетал в себе еще и свойства блокираторов магии второго типа. Более того, именно благодаря ему внизу скопилось такое дикое количество следовой магии — щит ее полностью блокировал. Из-за него ей некуда стало деваться. Причем больше всего ее было непосредственно рядом со щитом. А значит, Эмма правильно меня остановила — в таких условиях найниитовое поле могло повести себя непредсказуемо, так что приближаться к щиту было опасно.

С другой стороны, щит не мог взяться сам по себе — кто-то и для чего-то его тут поставил. Более того, постоянно его поддерживал, тратя на это уйму времени и сил, потому что такой уровень фона невозможно было создать ни за месяц, ни за год.

А это значит что?

«У аномалии есть границы, — хладнокровно подумал я, еще раз просмотрев и проанализировав снимки. — Эмма, ты определила расстояние? Сможешь дать данные по щиту и рассчитать его приблизительные размеры?»

«Не очень точно, но смогу», — спокойно отозвалась подруга и в скором времени вывела на панель модуля предполагаемые размеры аномальной зоны.

При виде них я удовлетворенно кивнул.

Отлично.

Магофизику мы с ней изучали по отдельности, но даже так было понятно, что щит имеет вид купола. Эмма, конечно, увидела его не целиком, но и по тем данным, что она сняла, можно было уверенно заключить, что диаметр щита составляет не менее ста дийранов. Насколько он правильной формы, мы, правда, не знали, по небу этого не определишь, да и ширина поля не позволяла дать более четкие прогнозы. Но аномальная зона в любом случае конечна. А раз так, значит, мы обязательно отсюда выберемся, тем более что наклон купола, а следовательно, и расстояние до ближайшей границы Эмма только что рассчитала.