Тайна Бирюзового дракона

Глава 6

Распахнув перед нами тяжёлую дверь с массивной бронзовой ручкой метровой длины, закреплённой вдоль створки, Лин Гири произнёс:

— Добро пожаловать в таверну «Бирюзовый дракон», господа.

Просторный холл с зеркальной стеной напротив гардеробной, бронзовые светильники, широкая лестница. На площадке, где лестница раздваивалась, большой яркий витраж. На фоне заснеженных горных пиков, над зеркальной гладью воды парит бирюзовый дракон.

— Красота, — прошептал Виктор.

— Согласна. Интересно, почему он без крыльев? — не обращаясь ни к кому конкретно, спросила я, разглядывая картину.

— Это не «он», леди. Это «она», — пророкотал кто-то рядом. — А крылья ей не нужны. Она способна парить и без них.

Я повернулась к комментатору и увидела высокого, хорошо пожившего мужчину, опирающегося на тяжёлую трость.

— Позвольте представиться, леди. Меня зовут Рос Гири. Я старейшина гильдии трактирщиков Горска.

— Агапи вар Фламери, — ответно представилась и я, но без титулов и, склонив голову, сделала книксен. Спина не отвалится, а вежливость везде ценится.

— Виктор Савельев, — доложился мой спутник и, явно копируя кого-то, сдержанно поклонился.

Надо же, попеняла я себе, сколько времени знакомы, а я только что узнала его фамилию. Ох, невнимательна я близким. Вселенские проблемы решаю, а что под носом творится, не замечаю.

Хозяин широким гостеприимным жестом пригласил нас к лестнице и сам захромал следом.

— Вить, прости меня, — обратилась я к парню по-русски.

— За что?

— За невнимание. Только сейчас узнала твою фамилию.

— И что? Во-первых, я её не называл никогда, во-вторых, твою земную фамилию я тоже не знаю. Не бери в голову!

За разговором мы не заметили, что слишком быстро поднялись к витражу, и остановились на площадке, поджидая Рос Гири.

— Ох, годы мои годы, — проворчал старейшина, ковыляя по ступеням. — Раньше бегал, как молодой резвый барашек, а теперь вот ковыляю, как бездомный пёс с подбитой лапой.

Расфокусировав взгляд, я посмотрела на его колени магическим зрением. Не рентген, но изменения тоже видны. Воспаление сильное в обоих суставах. По ведьмовской теории психосоматики гордыня непомерная у нашего хозяина. Приму во внимание. Но пока не время лезть со своими советами.

— Да вы не стойте, проходите. Эй, кто там? Встречайте гостей! — опережая нас, Лири похромал командовать.

От площадки лестница раздваивалась на две, идущие вдоль стен. Пять ступеней, и мы уже в просторном светлом зале. Столы покрыты пёстрыми скатертями в цвет витража. Окна большие, от невысокого потолка до самого пола, и выходят на озеро и горы за ним.

Чувство простора и свободы от этого потрясающего пейзажа наполнило меня так, что захотелось оторваться от бренной земли и взмыть в чистое небо.

— Эй, ты чего? — дёрнул меня за локоть Виктор.

— Что? — не поняла я.

— Ты левитировала. Невысоко, ноги едва от пола оторвались, но я почувствовал. Ты им тут хочешь цирковое представление устроить, что ли? Или бирюзового дракона изображаешь?

Ответить не успела. Впрочем, и не хотела ничего говорить. Как можно словами описать то, что я почувствовала минуту назад?

— Ну, что же вы? — попенял нам хозяин таверны. — Проходите. Выбирайте любой стол, что понравится. Сегодня только вы мои гости.

Что тут выбирать? Только один стол стоит вдоль окна, где, не вставая с места, можно наслаждаться радующим душу видом. Без колебаний направилась к выбранному месту. Следом подошли мужчины. Рос Гири встал во главе стола — с торца, Виктор примостился справа — подальше от хозяина. Через секунду официанты синхронно отодвинули стулья, и мы сели. Тот, что стоял за моей спиной, потянулся принять куртку, которую я сняла и держала в руках. Но я отрицательно покачала головой и повесила одежду на спинку стула. Никому не отдам. Таких курток в интернет-магазине больше нет. Об этом сообщил Пубок, с завистью поглядывая на мою одёжку, когда мы с ним растягивали купол из магической тряпицы.

Посочувствовав побратиму, посоветовала почаще заглядывать в тот раздел, где она продавалась, и пожелала обрести желаемое. Себе же пометку сделала, что ценность моего нечаянного приобретения возросла в разы. «Глаз с тебя не спущу!» — пообещала курточке, погладив удивительную вещицу.

Первым подали крепкий и острый рыбный бульон, а к нему слоёные пирожки с цельнозапечённым ломтиком нежной бескостной рыбы. Бульон, чтобы подольше не остывал, был подан в толстостенных керамических чашках. Пирожки пирамидкой выложены на общем блюде. Дополнением сервировки перед каждым поставили небольшую тарелку со щипчиками для пирожков.

Прежде чем приступить к еде, я, чтобы сильно не нарушать правил местного этикета, понаблюдала, как это сделает хозяин. Рос Гири щипчиками подхватил выпечку и положил на свою тарелку. После чего разломил пирожок пополам и одну из частей вернул на сервировочную тарелку. Вторую же часть ещё раз располовинил. И только от полученной четвертинки откусил, запивая пирог бульоном.

— Какое нежное тесто, — похвалила я угощение, прожевав первый кусок. — У вас великолепный повар.

— В этой таверне готовит мой средний сын. У старшего свой трактир, а младшего вы видели, — поставив тяжёлую чашку на стол и промокнув губы пёстрой, в тон скатерти, салфеткой, поддержал разговор старейшина гильдии.

— Да, познакомились. Лин славный паренёк. А среднему передайте моё восхищение его мастерством, — попросила я.

— Вот закончим трапезу — сами поблагодарите, — ответил Гири и откусил кусок пирога.

Дождавшись, когда мы отставили пустые чашки, официанты занялись сменой сервировки. Работали они виртуозно. Вроде были рядом, но как-то незаметно и ненавязчиво. Специальной метёлкой в совочек смели крошки от пирожков. В малюсеньких рюмочках подали напиток, нейтрализующий рыбное послевкусие. Мятно-лимонный вкус на слабом алкоголе нежно прокатился по вкусовым рецепторам, подготавливая к принятию следующего блюда.

Но я уже наелась. Чашка бульона, которую смогла осилить только наполовину, и пирожок насытили меня полностью. О чём я и сказала гостеприимному хозяину.

— Вы можете не есть, но попробовать обязаны! — безапелляционно заявил тот в ответ.

Большую тарелку, накрытую блестящим колпаком, водружали на стол два официанта. Убедившись, что наше внимание сосредоточено на блюде, один из подавальщиков движением опытного иллюзиониста снял колпак.

Ароматный пар, вырвавшийся из тесного заточения, проник в ноздри и вызвал невольное обильное слюноотделение. Классическая смесь запаха жареного мяса и пряных трав не могут оставить равнодушным даже самого сытого человека. А дух свежевыпеченного хлеба, исходящий от корзинки с булочками, выставленной к мясу, окончательно вскружил голову.

К хозяину подошёл ещё один слуга. Похоже, этот человек занимал какую-то должность — был или старшим над присутствующей обслугой, или метрдотелем. С почтительным поклоном он поставил перед господином небольшой поднос, накрытый затейливо сложенной салфеткой. Гири, выждав секунду, одобрительно кивнул. Только после получения этого негласного приказа слуга убрал ткань. На подносе лежал разделочный нож и в пару к нему вилка.

Мы с Виктором одновременно выдохнули. Оказалось, что мы за этим действием наблюдали, затаив дыхание и ожидая чего-то необычного.

— Показушники, — едва слышно прошептал Виктор по-русски. На что я согласно кивнула.

Тарелка оказалась подставкой для небольшой жаровни, над которой на вертеле медленно и торжественно вращалась нога, похожая на баранью. Едва хозяин взял в руки разделочные инструменты, вертел замер.

С лёгкостью отрезав солидный кусок мяса и шлёпнув его на поданную тарелку, Гири сказал, обращаясь к Виктору:

— Пусть это мясо придаст вам сил, молодой человек.

Парень слегка привстал и поклонился:

— Благодарю вас, лэр Гири.

Хозяин прекратил разделку ноги и строго поправил моего друга:

— Поскольку я глава гильдии, ко мне следует обращаться «мэтр». Но так как вы гость в нашем мире, то, скорее всего, не знакомы с нашими порядками, и я вас прощаю.

— Буду знать, мэтр, — спокойно ответил Виктор, но я заметила, что аппетит у парня испортился.

— Не бери в голову, — прошептала я по-русски, прикрывая рот салфеткой.

Следующий кусок был адресован мне. Его сопроводили слова:

— Пусть это мясо придаст вам ума, леди.

Хм… Понимаю, что дополнительная сила любому мужчине в радость. А пожелание развития ума как принять? Благодарить не хотелось. И я не стала. Кивнула, мельком взглянув на хозяина, и уставилась в окно. Но, подумав мгновение, повернулась к мэтру протягивая руки к разделочным инструментам.

Немного удивлённый Рон Гири нерешительно передал мне нож и вилку. Кажется, такое здесь не принято, но что можно ожидать от чужестранки, которой не хватает ума.

Для удобства я встала, с неприличным шумом отодвинув тяжёлый стул. На зажаренной ножке ещё оставалось достаточное количество мяса для осуществления моей маленькой мести.

Вышколенный официант, склонившись к столу, уже держал тарелку так, чтобы мне удобно было положить на неё отрезанный кусок. Вонзив нож в хорошо прожаренную мякоть, я широким пластом отрезала почти всё, что оставалось на кости. Едва удерживая неудобными приборами норовившее соскользнуть жаркое, плюхнула его на подставленную тарелку. Поправила, аккуратно сложив кусок вдвое и торжественно заявила:

— Пусть это мясо придаст вам такта и уважения к людям, мэтр.

Рос Гири, склонив голову, молча смотрел в свою тарелку. Я продолжала стоять, ожидая его реакции, непроизвольно сжимая в одной руке разделочный нож, а в другой вилку. В зале таверны сгустилось такое напряжение, что, казалось, от любого звука раздастся взрыв. Официанты замерли, как на стоп-кадре. По-моему, даже дышать забыли.

Но вдруг старейшина откинулся на спинку стула, запрокинул голову и громко рассмеялся. Удивило то, что смех был искренним и незлым.

— Бесспорно, леди! Я не уважаю людей, — отсмеявшись, сказал мэтр. — Но никто и никогда меня не упрекал в этом. Вы первая.

— Наверное, это от отсутствия ума, — съехидничала я, опускаясь на стул, подвинутый мне расторопным слугой.

— Вы обиделись, — вздохнул хозяин, — но я прав в своём утверждении относительно вас. Вы одна, если не считать этого молодого человека, прибыли в страну, где вот-вот разразится война. Мало того, вы ввязались в авантюру с распродажей сыров, которые в избытке имеются почти в каждом государстве нашего мира. Это ли не показатель глупости? Но самое нелепое, что вы сделали — это состряпали дурацкое предписание для трактирщиков.

— В чем же нелепость предписания? — крепче сжимая приборы, которые всё ещё были в моих руках, спросила я у Гири.

— Деточка, нет стольких блюд из сыра, чтобы полный обед подать! Сегодня я хотел доказать вам, что на свете существуют намного более вкусные продукты и рецепты из них. А десерт из сыра, должно быть, вам во сне приснился, — высказав это, мэтр вилкой отделил небольшой кусочек, наколол его на зубцы, поднёс ко рту и сказал. — Ешьте мясо, оно вкусное.

Раздумывая над словами Гири, я машинально пустила в дело разделочные приборы, в которые вцепилась, сдерживая эмоции. Отрезала малюсенький кусочек, положила в рот. Согласна. Очень вкусно. Глянула на Виктора. Парень, достав подаренный нож из внутреннего кармана, тоже нарезал мясо, придерживая его вилкой.

— Это как? — прервал мои размышления мэтр.

— Что как?

— Как вы ножами пользуетесь?

— Обычно, — пожала плечами — В нашем мире так принято. Очень удобно.

Рос Гири, немного понаблюдав за тем, как мы держим ножи в правой руке, а вилки в левой, как режем мясо, как подвигаем лезвием отрезанный кусочек на вилку, что-то приказал старшему официанту. Через минуту из кухни для хозяина принесли небольшой нож. Поглядывая на нас, тот попробовал повторить увиденное.

— Действительно удобно, — согласился он и добавил задумчиво: — Надо будет предложить это в гильдии. Пусть в тавернах и трактирах побогаче в сервировку добавят ножи.

Понимая, что тема блюд из сыра с Рос Гири закрыта, я резко отодвинула тарелку с искромсанным в фарш жарким. Почему в фарш? Так нож острый, барашек хорошо прожарен, раздражения много. Что ещё делать было? Поверх измочаленного мяса лежали перекрещенные приборы. Нож лезвием в центр тарелки и поверх него вилка зубцами вниз. «Я сыта» сигнализировали они, но вряд ли кто здесь это поймёт. Промокнув и без того сухие губы салфеткой, я обратилась к хозяину:

— Скажите, мэтр, вы могли бы завтра к полудню собрать в «Бирюзовом драконе» представителей тех таверн и трактиров, которые хотели бы принять участие в фестивале?

— Могу. Но зачем?

— Хочу на вашей кухне показать желающим, как можно приготовить десерт из сыра. Это возможно?

— Ваш сопровождающий кулинар? — Гири так пристально посмотрел на Виктора, что парень подавился последним куском и закашлялся.

Тут же около него засуетились официанты. Вода, салфетки, лёгкие постукивание по спине — сервис выше всяких похвал.

— Нет. Готовить буду я.

Теперь подавился и закашлялся Рос Гири.

— Леди, это правда, что завтра вы будете показывать гильдейским, как готовить новые кушанья? — Лин Гири замер в ожидании ответа.

Быстро же здесь информация распространяется, хмыкнула я про себя. Всего-то минут пятнадцать, как мы закончили обсуждать с отцом нашего провожатого завтрашний мастер-класс, а мальчишка уже в курсе.

— Правда, — не стала томить ожиданием подростка.

— Ух ты! Вот бы хоть одним глазком посмотреть! — восторженно воскликнул сын старейшины. — Это же новое слово в кулинарии. Можно сказать, прорыв устоев.

— Что же тебе мешает? Попроси отца, и он…

— Нет, леди, — не дал закончить мне фразу Лин. — Я же ещё не в гильдии. Всего лишь ученик. Значит, нет мне хода туда, где старшины собираются. Ладно, поспрашиваю потом у брата, — с сожалением выдохнул парнишка и уставился в окно.

Экипаж неторопливо вез нас от таверны «Бирюзовый дракон» к воротам дворца. Лин был отряжен сопроводить гостей, чем он и воспользовался, утоляя своё любопытство.

Мы с Виктором с улыбкой переглянулись. Хороший мальчишка, увлечённый. Немногие в его возрасте так о будущей профессии пекутся.

— Можешь ему помочь? — спросил Виктор по-русски.

Я пожала плечами. Пригласить от своего имени — это изначально настроить мэтров против себя и против предложенных рецептов. А вот если…

— Лин, скажи, ты что-то уже умеешь делать на кухне?

Мальчишка с удивлением на меня посмотрел и с достоинством ответил:

— Конечно же, леди! Я с семи зим на кухне. Многие кушанья сам умею готовить, — тут он замялся. — Правда, несложные. К соусам меня пока не пускают и к десертам. Но могу многое.

— А вот скажи мне, дружочек, можешь ты лапшу, к примеру, приготовить? Тесто сделать, нарезать как надо, отварить?

— Конечно могу! Вам какая требуется? Могу простую, могу заварную или яичную. И нарезку разную умею делать. Нитяную, ленточную, среднюю, — гордый поворот головы и угол подъема подбородка был явно скопирован у отца.

— Ух ты! — теперь ахнула я. — А заварная — это как?

— Как-как, просто, — немного ворчливо ответил ученик повара. — Тесто на горячей воде замешивают. Оно для нитяной лапши самое годное, хорошо форму держит. А для ленточной лучше всего яичное тесто. На желтках замесить следует. Упругое и плотное получается, ленты при варке не рвутся.

— Слушай, да ты профи! — Виктор легонько шлёпнул парнишку по колену. — Какие тонкости знаешь.

— А то! — шмыгнул носом «профи».

Обида всё ещё сквозила и в голосе, и во взгляде. Он вон сколько всего знает и умеет, а его завтра с кухни взашей погонят. Э-э-эх!

— Лин, отец не будет возражать, если я тебя на завтра помощником ангажирую?

— Что сделаете? — вытаращился на меня мальчишка.

— Попрошу помочь мне завтра на мастер-классе.

— Вы хотите, чтобы я вам помогал? Серьёзно? — чуть не подпрыгнул на своём сидении Лин. — А что надо будет делать?

— Ничего сложного. Яйца разделить на желтки и белки, взбить, лапшу приготовить. Что же ещё? — я задумалась. — Тесто песочное, в смысле, масляное делать умеешь? Ну вот, им и займёмся.

— Тогда я масло с утра на лёд поставлю, чтобы в муке рубить удобнее было.

— У вас разве тёрок нет? — начала было я, но меня перебил страдальческий вопль Виктора от скучной, на его взгляд, темы, которая утомила его ещё в таверне, когда он слушал, как мы с Гири договариваемся о завтрашнем дне:

— Ооооооо! Хватит вам уже. Мы приехали!

Экипажи, не принадлежавшие королевской семье, за дворцовую ограду не пропускали, и нам предстояла пешая прогулка по главной аллее парка, окружавшей здание королевской резиденции.

Прохладная влажность плотно окутала с головы до ног, едва мы ступили на брусчатку. Было непонятно, то ли это вновь сеет мелкий дождь, то ли воздух уже так пропитался дождями и туманами, что подумалось: «Не пора ли жабры начать отращивать, по заветам любимой Френки?»

Виктор, поплотнее завернувшись в выданный Пубоком дождевик, критично посмотрел на мою курточку:

— Не замёрзнешь?

Отрицательно покачав головой, я цепко ухватилась за локоть парня:

— Не переживай. Одёжка с подогревом.

Мы шли к парадному крыльцу, которое было ближе всего. В темноте искать входы в противоположно расположенные друг к другу женское и мужское крыло дворца не было ни желания, ни сил.

— Устала?

— Есть немного. Не столько физически, сколько эмоционально вымоталась.

— Колданула бы чего-нить для пущей убедительности и не маялась, — пошутил Виктор.

— Ты будешь смеяться, Витя, но я не люблю магичить.

— Почему? — от удивления мой кавалер даже остановился. — Это же так здорово. Махнул рукой или щёлкнул пальцами, и свершилось то, что хочется.

— Например?

— Ну… — задумался парень, даже хотел почесать затылок, но капюшон плотного плаща не дал такой возможности, — ну, к примеру, хорошую погоду наколдовать.

— Хорошо. А знаешь ли ты, друг мой, сколько всего надо учесть, чтобы пойти на изменение погоды? — мне ярко вспомнился нагоняй от Инка, когда я сдуру на Лавиньш озеро организовала.

— Да что там учитывать? Разогнала тучи…

— Аха! «Я тучи разгоню руками», — пропела я.

— Типа да.

— Для того, чтобы изменить погоду, надо учесть розу ветров, температуру воздуха и воды в близлежащих землях. Желательно просчитать, как отразится недостача дождя в сезон на будущий урожай, на заготовку сена и, соответственно, на поголовье животных, которых разводят в этом регионе. Ну, там много ещё чего учесть нужно, — занудным менторским тоном объяснила я.

— Ты серьёзно? — опять остановился Виктор.

— Вполне, — потянула спутника, побуждая идти быстрее, и кратко рассказала историю с озером.

— Хорошо, можно не вмешиваться в природные процессы. Вот завтра ты будешь учить…

— Буду показывать, а учиться они сами будут. Если захотят, — поправила я друга.

— Да как хочешь назови! — не выдержал моего занудства Виктор. — Ты же можешь колда… эээ… намагичить лапшу там или ещё чего. Зачем у плиты стоять, тесто резать и яйца взбивать?

— Поверь, что руками будет лучше и вкуснее. Хотя, — я хитро улыбнулась, — капельку магии я обязательно добавлю.

— Правда? — обрадовался любитель колдовства. — Какой?

— Любви я добавлю, лапушка. Любви! Это самая лучшая приправа.

Стражники, стоявшие у парадных дверей дворца, нас узнали и даже глазом не моргнули, когда, открыв тяжеленную створку, мы прошли в просторный, но пустой холл. Пол в помещение казался прекрасным ковром, с таким филигранным мастерством был собран мраморный узор.

Виктор, пройдя пару шагов от входа, остановился. Посмотрел на свои ноги, поднял и оглядел обувь, вздохнул.

— Что случилось? — обернулась я к спутнику.

— Обувь промокла, носки мокрые, ноги замёрзли, — ещё один вздох. — Агапи, ты не знаешь, где у них тут посушить обувь и одежду можно? Хочу небольшую постирушку затеять. Носки простирнуть надо — накопились. Ещё по мелочам кое-что. Постирать-то и в умывальнике смогу, но сушить негде. Не между стульев же верёвку натягивать. Да и влажность здесь такая, что быстрее сгниёт, чем высохнет.

Очень мне нравилась бытовая самостоятельность друга. Но иначе и быть не может. Детдомовец, солдат, одинокий мужчина. Или грязью зарастёшь, или закатывай рукава да берись за стирку и уборку сам.

— Витя, ты хотел увидеть, как я магичу? Пошли к тебе в комнату — покажу.

Апартаменты моего спутника мало чем отличались от моих. Из мебели небольшой платяной шкаф, кровать, два мягких стула и чайный стол между ними. Только цвета текстиля другие. Мужские, приглушённые серо-коричневые, строгие.

За день я устала так, что возиться долго не было ни желания, ни сил. Поэтому распорядилась без вступительной речи:

— Всё, что собрался постирать, освежить и просушить, собери в одном месте.

— По цветам и тканям разобрать? — уточнил заинтересованный предстоящим действием Виктор.

— Нет. Это не стирка. Заклинание очищения. Все вещи к завтрашнему утру будут чистыми. Ты их даже предварительно можешь сложить аккуратно, чтобы завтра просто переместить на полки в шкаф.

— А обувь?

— Обувь отдельно колдану, — пообещала другу, улыбнувшись его предусмотрительности, и попросила: — Вить, можно побыстрее? Устала — сил нет.

— Так это… — замялся парень, — давай, тогда отложим на другой раз. Слышал, что магия сил много забирает. Не хочу тебе навредить.

— Это наилегчайшее бытовое заклинание не требует ни сил, ни времени. Давай уже свои трусы-носки и майки, — я осмотрела комнату и кивнула на стол. — Вот на стол и выкладывай. Да не смущайся, ради Вселенной, что я, белья мужского не видела, что ли. Руками ничего трогать не буду. Кстати, можешь туда же положить всё, что сегодня носил. Завтра, после утреннего душа, наденешь свежее.

— А как же… — парень опять замялся.

— О боги! Витя, ты как ребёнок, право слово. Пойди в ванную, сними всё с себя, надень халат. Твои голые волосатые ноги меня в шок не повергнут.

Пока Виктор переодевался и возился с одеждой, я устало опустилась на стул, прикрыла глаза и вытянула ноги. Вот ничего особо не делала, а устала как собака. С чего бы?

— Всё. Готово, — позвал меня земляк.

Горка одежды была стыдливо прикрыта курткой. Смешной он, подумала я и кинула заклинания очищение и на текстиль, и на обувь, стоящую под столом.

— Всё. До завтра, дружочек. Провожать не надо — в халате это будет смотреться нелепо, — попрощалась, махнула рукой и закрыла за собой дверь.