Там, где изба на курьих ножках...

Глава 6. Зверье на тропе войны

Ягда шла по лесу, да к земле прислушивалась, ведьмином взглядом свои владения просматривала. К Югу леса деревце захворало, а на востоке кедровки с белками опять территорию не поделили. Ведьма вздохнула, да тропинку скорую открыла. Лес всегда ее слушается, там куда человечишку идти долгие недели, ведьма за несколько минут дойдет — тропки тайные, магические выведут. Ягде нужно только пожелать, да они откроются.

Ведьма вышла к сосне молодой. С виду она выглядела неплохо, да только ведьма чувствовала, что недуг ее гложет. Ягда стала сосну внимательно рассматривать, на глаз несколько веточек завернутых попалось.

— Сосновый вертун… — ошарашенно выдохнула ведьма.

Излечить дерево от этой напасти легко, вот только коли у одного дерева он есть, значит и у всех в округе. А виной всему ржавый гриб, что в кору дерева затесался.

Прикинув фронт работы Ягда рукой взмахнула, открывая тропинку для подруги своей.

— Мирослав, подсоби, — крикнула ведьма.

Навка пришла незамедлительно.

— Что стряслось? — взволнованно спросила Мирослава.

— Сосновый вертун, — чуть ли выплюнула слова Ягда.

— Вот же…

— Я пока этой сосной займусь, осмотришь пока другие деревья?

— Уже, — Навка сразу принялась осматривать другие деревья, тяжело вдыхая.

Если людские вещи были для нее ядом, то деревья и растения живительной силой. У нее была крепкая связь с ними, она могла с ними общаться, понимать их состояния, управлять, даже немного лечить. Но как Мирослава не пыталась освоить целительство, ей были подвластны лишь простенькие манипуляции. Это ни в какое сравнение не шло с силами ведьмы.

Ягда к сосне руки прислонила, да мысленно обратилась:

“Сильно болит?”

Сосна на ее зов ответила:

“Крутит, ломает”

“Покажи мне паразита”

Сосна взор ведьмы направила, теперь она ощущала ржавый гриб, как часть себя. Ягда стала силу вливать, дабы недуг этот изгнать. Долго вливала, много магии ушло, но вместе с этим от ржавого гриба ничегошеньки не осталось. Только ветки скрученные, но никак сосенке не навредит, а другие уже будут нормальными расти.

“Спасибо…”

Это было последнее, что услышала от сосны. Она связь разорвала и вопросительно на навку посмотрела.

— Споры гриба еще на 14, — без вопроса ответила Мирослава.

— Чтоб этот гриб ((ругательство))

Ягде хотелось вопить, вот так же хорошо сегодня день начинался и вот те на… Тяжело вздохнув, она направилась к соседнему дереву. Навка потупив взгляд ножкой шаркала.

— Посмотришь еще деревья, на всякий случай, — попросила подругу Ягда.

Ведьма знала, что Мирослава хочет помочь, да при всем ее желание не сможет. Вот и дала ей задание. В любом случае лучше перебздеть, чем недобздеть. А со страстью навки к помощи — прошенной али непрошенной, проще ее о чем-то безобидном попросить, чем потом с последствиями «я помочь хотела…» разбираться.

— Конечно, — она радостно отправилась выполнять просьбу.

Ягда стала поочередно к каждой сосенке проходить и от спор зловредных избавлять. Пока она этим занималась уже начало потихоньку темнеть. На 14 сосне вернулась Мирослава.

— Я ближайшие сосны проверила, — скорее “ближайшие несколько верст” про себя поправила ее Ягда, — они все чисты, да здоровы.

— Прекрасно, — облегченно выдохнула ведьма, да от последней сосны оторвалась.

Ягда устало стала к лесу прислушиваться. Надо же — белки и кедровки все еще воюют. Вот им неймется…

— Ты куда теперь? — обеспокоилась навка.

— Там, — ведьма рукой махнула, — белки с кедровками на войну тропы выходят…

— Опять? — удивилась Мирослава.

— Ага.

— Ратибора позвать?

Ягда кивнула. Уж волкодак быстро с живностью разберется. Его звери слушаються, будто он царь этого леса. Ягду, конечно, тоже… Но Ратибора зверье за своего принимает.

Ведьма на небольшую полянку вышла и чуть не ахнула от картины: кедровки тучами над белками кружили, белки с веток на спины птиц прыгали, да зубами перья выдирали, а кедровки их в отместку клевали.

Ягда побольше воздуха в легкие набрала и… Раздался грозный рык. От неожиданности ведьма подпрыгнула и закашляла, белки с кедровками последовали ее примеру. Рык исходил не от Ягды, а от волкодака стоявшего между сосенок.

— Вы что тут учудили?! — прорычал Ратибор, да так свирепо, что даже ведьме стало не по себе.

Там где всего несколько мгновений назад была бойня не на жизнь, а на смерть, наступила гробовая тишина. Все участники были пойманы с поличным и замерли на своих местах. Даже те кедровки, которые находились в полете, перестали пытаться скинуть белок со своих спин.

— Живо все в линию построились, — очень тихо приказал волкодак сквозь зубы, но его слова дошли до всех присутствующих. Ягда сама чуть в линию с кедровками, да белками не встала. Умеет же ее друг быть убедительным. Так сразу и не скажешь, что это добрейшей души волчара.

— Ты и… ты, — он указал пальцем на кедровку и белку, стоящих ближе всего к нему, — По очереди рассказывайте, что за сыр-бор у вас случился.

Кедровка быстра защебетала, а белка не выдержала, да зацокала вместе с ним.

— Не перебивать, — рыкнул Ратибор. Белка сникла и не рискнула еще раз вмешиваться.

История оказалась крайне обыденной. Кедровки свои запасы в кору сосен прятали, а возле их тайников дупла белок находились. Вот и почудилось птицам, что недобрые соседи могут на их орешки покусится. А грызуны решили, что кедровки не с проста рядом кружат — видать нападение готовят, дабы украсть их лакомства…

— Вам не надоело?! Вы же не кошки и собаки, чтобы постоянно цапаться друг с другом… — помотала головой Ягда.

“Вообще-то эти шерстяные тупицы первые начали!” — прощебетала кедровка, а остальная стая ее поддержала.

“Мы?! Да эти куриные морды сами к нам в дупла полезли!” — возмущенно свистнула белка.

И если б не предупреждающий рык Ратибора, развязалась бы еще одна битва, пуще прежней — белки уже стучали передними зубами, кедровки клювами стали прицеливаться…

— Значит так… — Ягда задумчиво затылок почесала, — С этого момента, ежели вдруг у вас вновь споры возникают — зовете меня или Ратибора. До того как в драку полезете! Ясно?

Гробовая тишина. Кедровки даже с белками стали переглядываться.

— Для непонятливых еще раз поясню, — раздраженно зашипела ведьма, — Если кто из вас обалдуев, еще раз мордобой устроит, то все сразу в мою немилость впадете! Ясно?!

Зверье нерешительно согласно загалдело. Уж впадать в немилость ведьмы никому не хотелось — Ягда о всех жителях леса заботилась, да в трудную минуту помогала. Ежели прекратит, то их дни сочтены…

— Иж чего удумали… Бои затевать, да еще и в моем лесу! — проворчала ведьма, — Все кто ранен, ко мне подойдите, — кедровки с белками на нее с опаской посмотрели — никто никогда не знает, что у Ягды на уме: то ли он их проклясть захочет, то ли исцелить…

— Раны вам залечу, остолопы, — уже спокойнее произнесла она.

— Ягд, может не стоит? — с тревогой в взгляде спросил волкодак.

— Чего не стоит?

— Мирослава, сказала, что ты едва на ногах стоишь. Я испугался, что ты свалишься…

— Куда свалюсь? — не поняла его Ягда.

— В канаву какую-нибудь, али овраг…

— Зачем мне туда сваливаться?

— Так ты на ногах едва стоишь… Мирослва сказала… Я сюда со всех ног бежал, думал ты в беде… — Ратибор уже совсем запутался.

— Она как всегда… — Ягда виски потерла, — Все со мной в порядке, просто многовато сил на избавление от соснового вертуна потратила… Вот навка наша и переволновалась.

— Выходит силы магические у тебя еще остались?

— Ясень пень, я хоть всю эту гремучую рать разом исцелю, — ведьма окинула взглядом замеревших кедровок и белок, которые даже пискнуть боялись.

— Вот же… Попадись она мн… — Ратибор не успел договорить. На него с криком стало падать что-то зеленое. При этом упало весьма удачно — прямо на волкодака.

— Ой, я с веточки сорвалась, — захлопала глазами Мирослава, — Рати, спасибо, что поймал…

— Слезь с меня, плесень зеленая… — завыл волкодак.

— Вспомнишь солнце, вот и лучик, — Ягда заржала в голос.

Навка сидела на Ратиборе, который растянулся на поляне и тихо скулил. Мирослава видимо слазить не торопилась — она отряхнула платьице из переплетений тончайших травинок и посмотрела на зеленый кулек в руках, облегченно выдохнув.

— Ягд, я для тебя ягодок собрала, — Мирослава помахала кульком.

— Чудище болотное, ты с меня слезать вообще собираешься?

— Я — “чудище”? — на черных глазах навки образовались зеленые слезы.

— Ратибор… — угрожающе прошипела ведьма.

Мирослава была очень чувствительной натурой — из-за любого пустяка в слезы, а Ягда не хотела видеть слезы подруги, так что лишний раз старалась не расстраивать, да обидно не шутить. Чего нельзя сказать про Ратибора. Он, конечно, специально навку не доводил, но и за базаром словесным не следил.

— Мирослав, ну прости… Я ж любя…

— Правда? — шмыгнула она носом.

— Конечно… Только не плачь и… слезь с меня, пожалуйста.

В этот раз Мирослава слезла, а Ратибор, кряхтя, стал подниматься с земли.

— Че вылупились? — волкодак раздраженно окинул толпу из белок и кедровок, которые во все глаза глядели за этой сценой и с нескрываемым восхищением смотрели на навку. В их глазах она была как великий герой, который смог победить непобедимого врага, так еще и с одного удара (падения), при этом еще и извиняться заставила…

— Все раненые остолопы ко мне подошли? — ведьма окинула их быстрым взглядом. Животные послушно закивали.

Ягда руки вскинула, да силушку магическую выпустила, которая окутывала покалеченных зверей и заживляла их травмы. Для животных сил нужно намного меньше, нежели для человека, к тому же, каким-то неведомым образом ни у кого из них не было серьезных ран — всего лишь неглубокие царапины, да ушибы.

Ведьма с ними быстро закончила.

— Еще раз: если снова в спор неразрешимый вступаете — зовете меня или Ратибора. Мы вас рассудим. Уяснили?

Белки с кедровками послушно головами закивали.

— Свободны, — заключила Ягда. Раздались облегченные вздохи и звериная рать разлетелась в разные стороны.

Ведьма к друзьям своим развернулась.

— Мирослава, ты опять за свое?

— За свое? — переспросила навка.

— Почему Ратибор думал, будто я в канаву свалюсь?

— В какую канаву? — удивилась Мирослава.

— Да не в канаву… — попытался объяснить волкодак.

— Еще куда-то?

— Может в овраг? — предположила навка.

— Подождите… — Ратибор приложил руку к голове, которая ему уже казалась чугунной, — Мне Мирослава сказала, что ты едва стоишь на ногах. Вот я и подумал, что ты еще чуть-чуть и свалишься… Поэтому со всех ног сюда примчался, — еще раз повторил он.

— Так, Мирослава, с чего ты взяла, что я едва на ногах свалюсь?

— Ну, ты же столько сил потратила на сосновый вертун… Я за тебя переживала…

— Вот же… — Ягда не выдержала и глаза закатила.

— Я хотела как лучше… — у навки в глазах вновь слезы появились, — Я помочь хотела, чем смогу… Вот твои любимые ягодки собрала, — она виновато кулек, наполненный ягодами, протянула.

— Спасибо, — ведьма нерешительно его взяла, — Но, Мирослав, нельзя же так делать…

— Да, ты понимаешь, ежели с Ягдой настоящая беда приключиться, а я даже не пойму, ведь ты каждый раз из пустяков такой сыр-бор раздувала, — он выразительно развел руками.

— Но, я… — по ее щеке скатилась слеза. Мирослава поджала губки.

— Хотела как лучше, — закончила за нее ведьма, — Мы понимаем. Просто больше так не делай.

Навка совсем поникла.

— Не вешай нос, — Ратибор приобнял подругу, — Пойдем на болото на светлячков поглядим?

Мирослава расстроено угукнула.

— Ягд, ты с нами? — спросил волкодак.

— Не, я в избушку, — Ягда тропинку призвала, — Спасибо за ягоды.