Свора: Волчьей Тропой

Глава 33

Клеп уже не пытался избежать колючих кустов. Как ни изворачивайся, острые иглы царапали открытую кожу — так чего стараться?

— Сюда! — направляла его Тална.

Едва ветер пригнал завесу пепла, полную волков, они бросились наутёк. Перед тем, как укрыться в кустах, что опоясывали Рощу, Клеп подхватил тлеющее с одного конца полено и подул на него, чтобы огонь занялся посильнее.

И бросился дальше, среди едва запестревших молодыми листьями ветвей на краю холма.

— Не отстаёт! — крикнул Клепсандар.

— Сука! — шикнула Тална через плечо.

Все, кроме одного, волки занялись Йору и Висидой. Но этот последний… От самых раскуроченных костров он гнал беглецов по Роще. Спотыкался о корни, путался в густом терновнике, с глухим рыком прорывался через ветви, но не отставал.

Да и препятствия закончились. Меж спиной Клепа и клацающей пастью чудища и хилой травинки вдруг не оказалось.

— Ты справа, я слева! — Тална на бегу указала на старый карагач у самого края холма. Так близко, что корни по одну сторону свесились с обрыва. — Живее!

Клепу замысел не понравился, но время на размышления показалось ему далёкой роскошью. Он взял правее: по примеру Талны, бросил на волка вызывающий взгляд и нырнул к корням. Разбросанный по земле мусор впился в разодранную кожу: Укрепления ему Нотонир так и не выделил.

Тварь выставила лапы, вспахала землю. Пасть дёргалась, не зная, за кем кинуться.

И всё же обнажённый, съёжившийся на земле Клеп показался вкуснее закутанной в тряпьё левентийки. Пепельный волк топнул задней лапой для храбрости и кинулся правее.

— Отлично, — донёсся шелест Талны.

«Отлично?» — недоумевал Клеп.

Он согнулся среди старых корней, перевалился ближе к оврагу. Пепельные волки, похоже, нюха не имели: едва Клеп скрылся из вида, чудище застыло, выискивая его пустыми глазами. Но стоило бросить беглый взгляд из укрытия, как вновь вгрызлись в землю острые когти.

Тална выскочила на волка слева. Заготовленные кинжалы прошили в бок, пустили струйки пепла. Сделав лишь шаг, тварь задёргалась. Не от боли: она просто решала, кого грызть первым.

Клеп подскочил. Обе руки на чадящем полене, взгляд — на макушку волка Млерта. Дубина упала на пепельную голову, огонь перекинулся дальше. Волк вскинул морду к небу, точно собирался взвыть, но лишь издал сухой клёкот.

Пламя не просто подожгло вылепленной магией тело: оно стало его частью. Тлеющая волна разлилась по иллюзорной шкуре, отразилась в глазах.

«Повсюду будут костры, страшный соблазн! — молвил Нотонир перед самым выходом. — Но, во имя всех Земельских богов, не вздумайте поджигать пепельного духа.»

Клеп виновато кивнул воспоминанию. О том, что правило распространялось и на творения Млерта, он подумал слишком поздно.

Тална попыталась выдернуть кинжал, но тот раскалился, и она тут же отпрянула:

— Что с ним?

— Лучше отойди, — велел Клеп, зачем-то прикрываясь тлеющим поленом от тлеющего волка.

Пожар отмщения полыхнул в его глазах. Чудище припало на передние лапы, ринулось вперёд, едва касаясь земли. Клепсандар встретил его неуклюжим выпадом. Волчий лоб проломил полено, уткнулся ему в грудь.

Напористая туша завалилась вместе с Клепом. Они покатились поверх корней и опавших веток к краю холма. Везде, где волк касался кожи, зародилось невыносимое жжение. Врезались в плечо когти, и мир вокруг расплылся, и без того смазанный.

Раздался глухой стук. Клепсандар не сразу понял, что это звук издали его рёбра, наткнувшись на плоский валун, вкопанный по середину. Он больше не катился, не ощущал обнажённым телом раскалённое касание волка. Что-то прекратило их жалкое подобие битвы.

«Магия?»

Точнее, та неведомая сила, что заставляет вещи падать с высоты. Клеп оказался внизу, когда их танец наткнулся на валун, а вот волка утащило дальше собственным весом. Теперь он с грохотом пропахивал борозду вдоль крутого склона.

— Пойдём! — Тална протянула дрожащую руку, помогла встать. Она внимательно изучила Клепа красноватым взглядом. — Тебя всего обожгло.

— Потерплю, — сказал он, хотя кожа кипела от каждого дуновения ветра, наполненного гарью. — Мне нужно…

— Одеться и валить из Рощи?

Край её губ чуть заметно кривился. Взгляд же без стыда скользил по Клепсандару.

Он замер на краю холма, вслушиваясь в глубокий скрежет самой земли под напором Хозяина Корней. Всё громче доносились удары, перекрывая крики сельчан у корней. Кто-то попадал в сон, пока остальные ползли к выходу. Но были и те, кто остался привязан к промасленным столбам в паре саженей от взбешённого Млерта.

Одна блудная искра — и всё.

— Нет, — решительно ответил Клеп. — Сначала вернёмся к древу.

Йору отрыгнул облако пыли, на ходу протёр рот рукавом. Укрепление больше не разрывалось, но боль крепчала от каждого Иссечения, что он принимал клинком. Кости в руках гудели, как могучий колокол.

Атака попала в землю перед ним. Не убить, но отогнать — такой был замысел Хозяина. Играл он или красовался, Йору не знал. Но подыгрывать не любил никому. Он тряхнул всем телом, чтобы сбросить липкую взвесь и приготовился атаковать.

Йору видел, как упала Висида. Возле неё выросло усечённое подобие деревьев, что заполнили Долину. Гладкая кора поглотила ногу девушки, не давала двинуться. Иссечение Хозяина сошлось с голубой завесой Става Души: Висида провалилась в толщу пепла, чёрная дымка взвилась вокруг неё.

«Чувствуешь нас? — спросил он мысленно. — Мы на месте?»

«Чуть правее,» — слабо ответил Нотонир, истощённый обилием колдовства с самого утра.

Йору перехватил меч перед собой и бросился в атаку. Замерший над Висидой Хозяин Корней его ждал. Он топнул, вскинул руки — земля задвигалась вместе с пропитавшим её пеплом. Она будто дышала, готовая проглотить чужака.

Хлад велел отпрыгнуть — Йору подчинился. Новые пни разрывали почву справа, грохотали слева. Какие-то успевали вырасти выше его головы, но иные едва доставали до коленей.

Йору скакал между ними, ведомый заиндевелым взглядом, а над головой свистели хлысты пепельных корней. Сквозь Хлад он успевал заметить, как прах собирается в плотный столб. Его крупицы слипались в одно прочное тело, посылали трещины сквозь землю и взмывали выше, нарастая новыми чёрными слоями.

Щупальца сквозь них пробиться не могли и хлестали сверху. Йору подловил одно из них, спиной прижался к тёплому стволу, а клинок пустил навстречу кнуту. Тот оказался мягким: клинок прошёл насквозь, точно рубил воду.

Дрожь пробудилась под пятками. Йору оттолкнулся обеими подошвами и успел отскочить к дереву напротив до того, как новый шип пронзил землю.

«Быстрые.»

Понятно, почему Висида не уследила. Лишь сквозь Хлад он замечал, как наросты крепчают от основания, постепенно плотнея к плоской верхушке. Если подгадать — совсем как лестница.

Хозяин Корней хлопнул в тёмные ладоши. Окружившие Йору стволы на мгновение распались, и пепельная взвесь помчалась туда, где он стоял. Четыре ствола собирались в один мрачный саркофаг, но Йору успел бревном откатиться левее.

Он вскочил, призывно взглянул на Хозяина. Тот рыкнул, пустил дежурное Иссечение, чтобы Йору и не думал приближаться. В ответ Сотториец перерубил подоспевшее щупальце.

Земля задышала вновь. Йору легко перебирал ногами, не отводя глаз от игры сыпучего праха, что уже собирался в новые пни.

Влево раз, влево два. Три — и прыжок назад. Подошва упёрлась в затвердевший пепел, и Йору позволил ему поднять себя. Взмыв на полсажени оттолкнулся, оседлал следующую, сбоку от Хозяина. Третий прыжок подвёл его на расстояние вытянутого меча. И он прыгнул вновь.

Клинок вошёл в сплетение бугристых узлов на спине Млерта по середину лезвия. Достаточно, чтобы удержать вес сотторийца.

Йору повис на рукояти обеими руками, ноги уткнул в поясницу врага. Хозяин заклокотал от бешенства, принялся неистово раскачиваться. На мгновение сотториец ощутил себя оводом на холке усталой коровы.

Ребристая рукоять вдруг показалась сколькой. Все силы Йору вложил в этот хват, но позволил клинку раскачаться в глубокой ране. Хозяина накренило влево, и с каждым его движением трещина вокруг меча расходилась всё шире. Неуклюжие лапищи извернуться так, чтобы сбить Йору, не могли.

«Попробуй упасть, раз мухобойки нет,» — посоветовал он в мыслях.

«Чего у тебя там происходит? — в недоумении спросил Нотонир. — Впрочем, знать не хочу. Сейчас ты как раз над гротом.»

«Да будет так.»

Йору охватил бугристое тело Хозяина Ногами и потащил клинок вниз. Сталь пропарывала его кору, рана расходилась всё шире. С глубоким рыком Млерт подпрыгнул и повёл руками.

Поднялся пепельный вихрь: Йору ощутил его касание спиной и повернул голову. Вместо ствола проявилась плотная стена, укутанная матовой коркой праха. Едва она окрепла, Млерт подогнул ноги и кинулся на барьер спиной.

Йору соскочить не успел. Удар зажал его меж спиной Хозяина и преградой. Меч с хрустом вывернулся из древоподобной плоти, широкой стороной ударил сотторийца по лицу. Разрыв Укрепление пробил куртку на груди и лопатках разом выбросом розоватой энергии и мир на мгновение потух.

«Питай,» — приказал Йору Хладу.

«Открой меня,» — возразил тот, вдруг обретя голос.

«Потом…» — пообещал Йору.

«Не вздумай! — встрял Нотонир. — Вы ровно там, где должны быть.»

Зрение вернулось. Первой он заметил Висиду: девушка высвободилась из плена и теперь подкрадывалась к Хозяину. Тот стоял в паре шагов, раскинув руки. Взор он обратил к тем, кто ещё грудился у основания старого древа, будто готовый обратиться с речью. Полной мнимого милосердия, без сомнений.

Но что-то пошло не так, и Млерт опал в разочаровании.

— Нет! Что вы наделали? — закричал он, заряжая острые дуги Иссечения между пальцами. — Они должны гореть!

Над Рощей стояла густая пелена дыма, повалились разбитые шатры. Пойло тоскливым ручьём стекало из пробитых бочек.

Окольными тропами Клеп вернулся к главной площадке Равноденствия. Тална ругалась при каждом шаге, но всё же брела следом. Они едва не застревали в потоке людей, одурманенных сонной смесью. Сельчане вяло перебирали ногами в сторону выхода, кто-то даже полз на четвереньках. Но многие уже поддались дурману и теперь похрапывали в кустах.

Пусть так, проснутся ведь. Главное — подальше от рокочущей чуть поодаль битвы.

— Сюда, сюда, — торопил Клеп.

Талну обступили два осунувшихся мужчины. Они тянули к ней руки, которые едва могли поднять до плеч, о чём-то тихо просили. Левентийка качнула головой, растолкала их и бросилась за Клепом.

Хозяин всё продвигался к священному древу. Пыль вокруг него собиралась в чёрные столбы, а над рогами его свистели прыткие щупальца из пепла. В этом чёрно-сером смешении вытанцовывал Йору. Чуть дальше Клеп увидел, как сестра остервенело молотит по неровному пню потухшим посохом.

— Быстрее!

Он надеялся, что от корней священного древа разбегутся все, кого сонный порошок не взял. Обычно ими оказывались крепкие ребята помоложе: пока старики, девушки и дети поддавались снадобью, те бродили по округе, пучили затуманенные глаза.

Но ещё с дюжину сельчан вело спор среди жертвенных столбов: куда более жаркий, чем Клеп рассчитывал. Только завидев его, выдвинулся вперёд Сиар. Взгляд старостинского сына то и дело возвращался назад, где его отец дремал на коленях седовласой спутницы.

— Вернулся! — рявкнул Сиар, напрягая выпуклую грудь. — Ты отравил нас! Убил их всех!

Стоило лишь присмотреться к ковру из нагих тел, чтобы заметить, как сельчане мерно вздыхают во сне. Но Сиар предпочёл таращиться покрасневшие глаза на Клепа.

— Они просто спят, — спешно объяснил тот. — Только на время боя…

Тална с шипением отодвинула Клепа и выставила серебристый кинжал:

— Нет у нас времени объяснять: оглянись вокруг! Видишь, что творится?

Грузный усач вытянул шею позади Сиара:

— Творится кара милосердного Хозяина Корней! Вы его расстроили! Вы сорвали праздник!

— Значит, жертвы больше не нужны, — вставил Клеп, едва тот перестал плеваться словами. — Освободим их!

Сиар скользнул взглядом по ножу в руках Талны, и всё же сделал шаг. Он сомкнул пальцы на плечах Клепсндара, подтянул его к себе. Ногти впились в свежие ожоги так, что проступили слёзы.

— Жертве быть, чтоб вас! Это приказ Хозяина!

— Твой ёбаный Хозяин сдохнет раньше, чем сядет солнце! — Тална приставил кинжал к его горлу.

— Не в первый раз, — добавил Клеп. Хватка Сиара ослабла. — Млерт стал пепельным духом, и ему всегда будет нужен свежий пепел. Живой. Только оттуда он берёт силу… На вас ему плевать.

— Делай, пиздюк, как говорят! Посланник-херанник же велел, да?! — заорал со столба Огор. Он стал краснее прежнего, но проваливаться в сон и не думал. — Похуй, что папуля скажет!

Сиар втянул губы в рот и замычал. Клепа он отпустил и тут же звучно хлопнул себя по лбу:

— И что дальше, блядь, пусть Сюзерен вернётся?

— Не похоже, что есть выбор, Сиар, — слабо сказала старушка, что придерживала голову Ронао.

— Ты хоть представляешь, что он сделает с отцом за такое, Санги?

Клеп протянул руку, осторожно коснулся вздутой вены в плече Сиара:

— Мы поговорим с ним. Обещаю.

Хорошо, что Йору не слышал. Единственное обещание, которое тот готов был дать — это что задание будет выполнено, покуда плата соответствует.

Сиар в ответ хмыкнул и обернулся на ещё бодрствующих сельчан. Слова будто пронзили его стальным наконечником:

— Отвяжите этих, пусть пока живут.

Пленники провисели так долго, что, казалось, масло уже впиталось бы в кости. Многие уже обмякли, надышавшись сонного дыма. С помощью одного из парней, что таскали бочки, Клеп начал их снимать. Тална рубила верёвки, они принимали едва дышащие тела. Сиар с коренастой подмогой начали с другого конца.

Две девушки. Такие щуплые, что толковый отец и из дома после захода не отпустил. Клеп по очереди оттащил их за древо, подальше от промасленной земли и беснующегося Хозяина. Помог спуститься ещё держащемуся парню с ковром каштановых кудрей от бороды до ступней.

— Ах, пришёл, малец ебливый, — поприветствовал его Огор, подвешенный за два слоя верёвок. — Давай уже, пусть девка рубит эти блядские верёвки! Спина ж болит!

— Я на тебя не в обиде, — зачем-то сказал Клеп, указывая на лиловую отметину во лбу.

— Ну, бляха, напьёмся в честь этого! — Огор заворочался с новой силой, будто надеялся выскользнуть из пут до того, как Тална их дорубит.

Пятым был старик. За узлами верёвки и не различить было, как вздымается его впалая грудь с веером сухих рёбер. Клепу подумал, что неосторожным движением такого и расколоть можно, точно стеклянную фигурку…

— НЕТ! — Что вы наделали? Они должны гореть!

Голос Хозяина пронзил редкие кусты, впился в Клепа. Ему вдруг стало тесно в своей коже: так хотелось снять её вместе с лицом, забиться в глубочайшую из нор, что только таила Лемия.

Хозяин Корней встал у священного древа, окинул пылким взглядом всех, кто топтал его корни. Сестра кралась сзади, но посох её не сиял — будто и на него подействовало снадобье Талны. Йору валялся чуть поодаль, едва шевелясь: не сразу Клеп разглядел его под горой пепла.

— Хозяин! Я говорил! — Сиар бросился ему навстречу.

— Заткнись! — столб пепла вырвался из-под ног Сиара и отбросил на три сажени чёрным щупальцем. — Это моя жертва! Моя жатва! Я защитил вас от Сюзерена, и что сделали вы? Пустили его шавок в мою Рощу!

Три острые волны сошли с когтей. Первая вонзилась в землю в трёх шагах от Клепа, перебила корень. Вторая досталась помощнику Сиара и разрубила его живот, попутно оттяпав руку юнца, которого они только спустили с шеста.

Третий же залп просвистел над головами и врезался в древнюю махину древа. Священная кора хрустнула, со скрежетом накренился ствол. По бороздкам меж застарелых сучьев потёк белёсый сок. И вместе с тем Рощу затопила тишина.

— Х-хозяин? — раздался тихий писк.

Млерт и сам понял, что натворил. Его руки упали вдоль тела, когти пробила дрожь. Даже угольки в закопчённом черепе на миг потускнели.

— Что вы наделали? — женщина по имени Санги дёрнулась, когда древо хрустнуло вновь. — Даже в ту бойню…

— Это вы виноваты! — Хозяин Корней воспрял, затряс лосиными рогами. — Это ваше…

— Закрой свой злоебучий рот! — знакомая ругань громыхнула над поляной. — Сгори, как мой парняга, мразь ты рогатая!

Огор выпрыгнул под ноги Хозяина. В руках — два горшочка масла из тех, что предзначались жертвам. И из горлышек обоих уже вырывалось пламя.

От удара о бугристое тело глина разлетелась мелкими черепками. Пламя охватило Хозяина, и он на мгновение застыл, словно изумившись боли. Но вместо крика раздался низкий рык, от которого кровь застыла в жилах.

Огонь не сжигал его — он питал. Всполохи огня втягивались в его тело, превращая кору в пылающий уголь. Хозяин поднял голову, и его глаза вспыхнули красным светом.

«Ёбанный идиот,» — подумал Клеп одновременно с тем, как Тална сказала в слух то же самое.