Свора: Волчьей Тропой

Глава 30

Мереб из хмелеварни Хобира гнал телегу по разбитой дороге и всё не мог понять, где ему свернуть. В былые времена хлипкий мосток в Рощу видно было загодя, а вот теперь зрение спотыкалось о разбросанные по долине стволы. Чёрные и неестественно гладкие, они одним видом заставляли тухнуть завтрак в его животе. Главное, конечно, чтобы не скисли запасы браги на Равноденствие, которые он и вёз.

Сам Хобир с остальными давно ушёл вперёд, а вот Меребу всё не везло. То лошадь заартачится на ровной дороге, то посреди пути вырастет груда камней, которую придётся разбирать на пару Меллом, его долговязым помощником. Мереб уже не дивился ничему с тех пор, как Хозяин Корней укрыл долину густым лесом от загребущих ручонок Сюзерена.

— Солнце-хва-ла, солн-це-хва-ла! — не прекращал Мелл гундосую песенку за его спиной. — Дваж-ды в год!

— Да помолчи что ли, — ворчал Мереб. — Лошадку пугаешь только, а мы и так опаздываем.

— Солнце-хва-ла, солн-це-хва-ла! — Мелл замолк, но было слышно, как вбирают воздух его лёгкие. — Туд-дыть е-ё бы в рот! Всё, закончил, наверное!

— Уж, надеюсь, — Мереб восхищаться концовкой песни не спешил. — Сам придумал, что ли?

— А то ж! Настроение уж больно хорошее, — помощник хихикнул. — А ты чего грустишь, командир?

— Мы опаздываем, вот что! Кого, по-твоему, Хобир за это… Как ты там сказал? Тудыть — и в рот?

— Ты расслабь булки, начальник. Солнцехвала же! Столько сисек увидим, м-м-м.

Мереб изумлённо выгнул шею, но не увидел помощника за рядом высоченных бочек. Поганец не сомневался, что даже шлепка по губам не получит, раз его семья растила добро для Хобирова пива и бражки. Впрочем, он не ошибался.

— Ты чего мелешь-то? — гаркнул он. — Это священный день, хвала Солнцу и хвала Вечному Древу, что зажгло его! Чистые тела, чистые мысли — вот о чём он. А не о титьках тебе на радость!

— И что, мне глаза закрыть предлагаешь? Ха! Я и Древо прославлю, и насмотрюсь, куда хочу!

Мереб провёл под Олони всю жизнь, и насмотрелся всякого. Древослужений было столько, что уже тошно было смотреть на пляшущих вокруг Рощи сельчан. Семейка же Мелла не так давно бежала с барадитского юга, где такие зрелища случались всё реже…

— Тпру-у! — велел он лошади, натягивая поводья. Кобылка взбрыкнула и неохотно встала.

На дороге возник мужчина. Или мальчонка? Щуплый, не особо высокий: в плечах он был ровней пятнадцатилетнему сынишке самого Мереба, но глаза смотрели из-под налитых синевой век как-то устало. И странными они были. Жёлтыми, как мёд.

— По велению Хозяина, остановитесь! — парень выпятил грудь.

— Так, я уже, — Мереб пожал плечами. — Чего надобно? Кто послал?

— Хозяин Корней, — поведала низким голосом деваха, что только что перемахнула через обочину.

Мереб даже глаза протёр кулаками, так была она похожа на парня посреди дороги. Такие же кучерявые волосы — только длинные — тот же жёлтый прищур. Рука девки сжимала причудливый деревянный шест, скруглённый по краям: сам гладкий, но изрезанный какими-то буквами.

— Эй, чего происходит? — возмущённый Мелл соскочил на дорогу. — Мы ж опаздываем!

Перед ним, из-за деревьев, появился ещё один — на сей раз, мужчина подлинный. В меру рослый, широкоплечий, с каштановой шапкой волос. Разве что — бледноватый для здешних мест. Рука его лежала на толстой рукояти нехилого такого меча.

— Опаздываете на созерцание титек? — с ухмылкой спросил мужчина.

— На него — т-тоже, — Мелл попятился.

— Слушайте, мы и правда опаздываем, — встрял Мереб. — Мы везём пойло на Солнцехвалу, там нас Хозяин Корней и ждёт. Говорите, он вас послал? Или ограбить удумали? Ну, сука, не сов… — он вдруг осёкся, едва горький запах наполнил горло. — …Етую.

— Мы всё же попытаемся, — буркнула какая-то дама прямо над ухом.

Мереб понял, что её рука вдавила в его лицо вымокшую насквозь тряпку. Он попытался брыкнуться, но ноги не послушались. Точно мешок с репой, он сполз и разлёгся на козлах. Где-то далеко взвизгнул Мелл, но гудящая пелена уже сходилась на глазах.

Лишь напоследок Мереб увидел отсвет красных волос из-под капюшона девки. Увидел — и вмиг уснул.

— Они же проснутся? — проговорил Клеп с волнением.

Плащ, который хранил следы пота со вчерашнего бегства, он уже стянул и теперь разглядывал разлёгшихся на дороге хмелеваров. Сухопарый старик и его рослый помощник будто прикорнули за кромкой обочины.

Тална склонилась над ними, подрагивая от веса бочонков с зельями:

— Проснутся, — сказала она без заметной уверенности. — Если Нотонир не обманул с травами.

— За ним станется, — пробурчал Йору.

Вожак уже спустил две могучие бочки с борта повозки и принялся толкать к краю третью, пока Висида поглаживала ленивую кобылу. «Чтоб не брыкалась», как уточнила сестра.

— Поместимся? — спросила она,

— Если поможешь вылить всю бурду, то да, — Йору сорвал крышку с одной из бочек и накренил её. Взгляд его устремился к посоху Висиды. — Не уверен насчёт твоего оружия.

Тална взобралась на борт повозки и свесила кипричные волосы:

— Прикроем его тряпьём. Главное, быстро подхватить, когда вылезешь.

— С этим уж справлюсь, — сестра косо глянула на левентийку и пошла помогать Йору.

Вожак хмыкнул с удовлетворением и кивнул Клепу:

— Давай, раздевайся дальше. Нужно спешить.

— Нечасто тебе такое говорили, да, Клеп? — съязвила сестра, демонстративно отвернувшись.

Клеп фыркнул и рывком стянул штаны. Говорили такое, может, и нечасто. Не его виной было то, что отец выбрал ему в суженые десятилетнюю дочку церата Кортиды. И уж тем более, что бежать с Кортиды пришлось задолго до того, как помолвка обратится скреплённым браком.

Накануне

— Почему это должен быть он? — негодовала Висида. Волосы её вздымались с такой прытью, что поднимали клубы осевшего наземь пепла.

— Затем, чтобы вас не увидели раньше времени, — уверял Клепсандар. — Я ввезу нас к самому Древу, и вы нанесёте удар. Я справлюсь, даже если придётся кое-чем потрясти перед всем Олони.

Одетым на каззитские служения не пустят никого, даже представься он вновь посланником Хозяина. Стыд для Своры загвоздкой бы не стал, но Висиде и Йору предстоял бой с Хозяином. То есть, каждый защитный слой — будь то дряблая рубаха или клёпаный доспех — был на счету.

— Да ладно, тебе даже понравится, — Арачи хлопнул Клепа по плечу.

— Может, ты и повезёшь нас в Рощу? — с прищуром предложила Висида живогору. — Я не за мудя его переживаю, если что. А за то, что там будет Хозяин, если вы забыли.

Нотонир, занятый разливанием сонного зелья по пузатым бочонкам, оторвался от котелка и посмотрел на Свору сверху:

— Нет. Арачи мне нужен внизу, в тоннелях. Как и Лаг Бо.

Ульпиец покорно кивнул.

— А точно ли тоннели есть? — осторожно спросила Тална, закупорив готовый бочонок.

— В одном мы с тобой были, — напомнил Клеп.

Тот проход соединил деревню у моста со старой хмелеварней на западе. С чего бы не найтись другому?

Наверняка, тем же вопросом задавался Йору, выжидающе рассматривая Нотонира.

— Они есть, — подтвердил колдун с кивком. — И нам очень важно оказаться под Рощей вовремя, а потому отбирать груз бедных хмелеваров Хобира вы будете без меня.

— Даже не заговоришь бочки так, чтобы нас не услышали? — уточнила Висида.

Он вытер руки о плащ, задумчиво покачал головой — и ответил:

— Увы. Придётся какое-то время помолчать. Надеюсь, с этим ты справишься.

Лошадь хмелеваров брела неспешно, но этого хватало, чтобы обогнать бредущих по тропе сельчан. Как усталые овцы, они стягивались к узкому горлышку моста, за которым и начинался подъём к священной каззитской Роще. К логову Хозяина Корней.

— Посторонись! — выкрикнул Клеп.

Бедолаги похватались за грудь, ринулись к краям моста. Некоторые чуть не свалились в ручей, журчащий в паре саженей ниже. Телега, гружённая необычным пойлом с лёгким привкусом стали и Става Души, прогрохотала по дощатому настилу.

Одеты все были просто: однообразные мешковатые накидки, коричневые плащи или балахоны на голое тело. В то, что можно будет быстро скинуть на черте, за которой тело должно остаться таким же чистым, как и дух. Да и потерять не так жалко, если кто-то прихватит чужое в пылу празднества.

Клепсандар последовал примеру. Ещё на лесной тропе он стянул всю одежду и прикрыл ей аккуратно втиснутый меж бочек посох сестры. Взамен Йору вручил ему свой тяжёлый плащ из грубой ткани с серебряной пряжкой меж ключиц.

Вожак был заметно крупнее Клепа, так что плащ весьма удобно скрывал все причинные места, покуда не настанет миг явить их всей Долине.

— Дорогу, дорогу! — повторял он, пока унылая лошадь взбиралась по извилистой тропе вдоль склона.

Сельчане косились на него с недоверием. Кто-то явно не мог узнать в нём одного из работников при хмелеварне Хобира. Иные, напротив, сумели опознать ложного посланника Хозяина даже без рогатой короны.

Его личина треснула ещё в разговоре со старостой Ронао, но даже её обломков хватит, чтобы подобраться ближе, чем смог бы Йору. Пока сомнения возьмут верх над слепым поклонением Хозяину, он подберётся в первые ряды, к самым корням священного древа.

На словах замысел казался удачным — или же удачнее прочих, что родились накануне. Клеп непременно стянет на себя всё внимание олончан. Если Ронао что заподозрит всерьёз, Тална успеет выбраться первой с сонным зельем наготове. Нужно ведь как-то утихомирить хотя бы часть сельчан, когда начнётся бой.

Загвоздка всё же имелась, и Клепу она казалась воспалённой занозой во всех местах — причинных и не очень — сразу. Это ему предстояло вкатиться в Рощу голым и безоружным, пока Свора таилась в безразмерных бочках или кралась по тоннелям в толще холма. Он вновь наденет личину посланника Хозяина Корней, чтобы обдурить Олони. На сей раз — в присутствии самого Хозяина Корней, как водится.

Ухмылка прорезалась на лице Клепа против течения мыслей. Всё же так оно и было: это он приведёт Свору в Рощу, в которую они который день пытались войти. Если выживет — сполна нарадуется этому.

— Стоять, стоять! — требовательный выкрик вернул Клепа к яви.

Он сам не заметил, как подъём закончился плоской макушкой холма. Здесь, у наспех собранной баррикады из щербатых камней, его встречали трое моложавых дружинников. Покуда они оставались по эту сторону, грубые кожанки и ржавые копья каззитские устои не нарушали.

— Везу выпивку, — ровным голосом поведал Клепсандар.

— Чё за выпивка? — высокий дружинник в шапке с завязками зашагал вокруг повозки.

— Хобир вроде ждёт ещё один воз, — сказал грузный мужчина с красной коркой на пол-лица. — Но животинам дальше нельзя, сам знаешь.

— Разумеется, — Клеп покосился вправо, где четыре лошади на привязи уже жевали сено из треснутого корыта. — Но самому мне их не дотащить.

Мужчина с коростой задумчиво огляделся и замахал кучке крепких парней, что переговаривались за чертой Рощи. Уже голые, как положено, они вшестером побрели к баррикаде, выжидая команды от дружинников.

— Распрягите и отвезите к остальному пойлу.

— Кроме этих двух, — Клеп пристукнул по бочкам с левого борта. — Это «пойло» особое, для старших.

Краснокожий дружинник посмотрел на Клепа с едва уловимым презрением — то ли к нему, то ли к «старшим» — и махнул обнажённым носильщикам:

— Ну, сами слышали. Две — руками к переднему шатру. Остальные — катите к задам, как обычно.

Посыльные разделились пополам. Первая группа принялась распрягать лошадь хмелеваров, пока остальные занялись особыми бочками в телеге.

— Тяжёлая, блядь! — возмутился один, приняв поклажу. — Что там за пойло такое?

«Висида, кажется,» — со смешком подумал Клеп. Главное, чтобы возмущение сестры не вырвалось гулкой руганью из-под крышки.

— Тут мужики справятся, — рослый дружинник с намёком потянул за складку плаща Клепсандара. — Добро пожаловать на Равноденствие, брат.

Клеп замер у границы священной рощи каззитов. Сделал вдох, второй, третий. Воздух наполнил его грудь. В два рваных движения он расстегнул серебряную пряжку и швырнул плащ Йору к вороху остальных вещей.

«Добро пожаловать на Равноденствие,» — повторил он про себя и впервые понял, что скучает по зудящему голосу Нотонира в его мыслях.

Он сделал шаг: один из немногих, обратить которые уже нельзя после того, как стопа коснётся колючей земли.