Свора: Волчьей Тропой

Глава 26

Висида ловила каждый глоток воздуха, не тронутого туманом. Пахло гарью. От каждого вдоха на языке проявлялся ржавый привкус. Или то кровоточил её рот?

— Сюда, я сказал, сука! — прикрикивал Зейлан, вскидывая цепь.

Она не могла подобраться. Зачарованные звенья взмывали перед лицом, стоило Висиде взять разбег. Приходилось падать в грязь, катится прочь среди ям, выбоин и мусора, пока цепь оставляет новые шрамы в земле вокруг.

Куда бы Висида ни дёрнулась, лязгающая змея из сотни звеньев бросалась следом. С такой дали и Став Души не поможет.

— Сюда! — повторил Зейлан.

Висида вынудила его удар уйти вправо, приготовилась рвануть по левой стороне. Добраться до цели, хоть раз обдать хищную харю возожжёнными рунами.

Цепь изогнулась так, как не смогла бы без магии. Её конец прошёл под остальным «телом», бросился на Висиду. Она не успела развернуть руны от рыжего к голубому и встретила её удар своим. Пылкая волна сдержала натиск цепи, конец её провис, но середина вдруг взметнулась с новой силой.

Удавка сомкнулась на ноге Висиды, с силой сдавила голень. Боль была такая, будто трещина образовалась вдоль всей кости. Зейлан загоготал и потянул цепь.

Рвануло крепко: Висида взмыла вслед за оружием упыря с ящеровым поветрием. Кольца цепи били её в полёте, оставляя жгучие ссадины на руках и груди. Дыхание перехватило. Висида увидела лагерь, окутанный остатками тумана, с высоту: дырявый навес, Арачи на карачках возле него, всполохи жёлтой и белой магии у леса.

И тут началось падение. Встречный ветер обжёг лицо, а глаза заслезились, но смыкать их было нельзя. Земля стремительно приближалась. У Висиды был лишь миг, чтобы не разлететься горсткой переломанных костей.

— Спасай! — велела она посоху под улюлюканье Зейлана.

Волна сорвалась с рун перед самой землёй. Она отразилась от сухой лемийской почвы, оттолкнула Висиду. Раны заныли сильнее, загудела в ушах кровь, но она хотя бы не расшиблась. Лишь отпрыгнула в сторону, воткнула конец посоха в пыль у края навеса и соскочила наземь.

Колени хрустнули, засаднили запястья, но Висида удержалась. Долговязый Зейлан был сбоку: ему явно досаждало то, что с его трюком она совладала. С протяжным рыком он взвил цепь над головой полудюжиной колец. Висида смахнула кровь с щеки, прижав лицо к плечу, и приготовилась.

— Виси! — крик Арачи звучал и не вполовину так же живо, как обычно. — К деревьям!

Зейлан отвлёкся, пустил цепь к живогору. Кажется, промахнулся — о том же твердил недовольный оскал вытянутой челюсти.

Упускать его нельзя. Висида разбежалась, зажгла посох на ходу. Зейлан спешил вернуть неподатливую цепь, и она уже слышала правым ухом этот грозный трезвон. Дожидаться удара не стала: не прекращая наполнять посох силой, Висида выставила ноги и заскользила по земле.

Звенья прошли сверху, и тогда коварантка высвободила свою атаку. Вся скопленная среди письмен энергия зарылась в землю. Как чудовищной прыти крот, она прорвалась к ногам Зейлана, выбивая фонтаны пыли на своём пути.

Ящероподобный охотник закричал, когда волна разошлась взрывом под его башмаками. Она завалился на спину, загребая воздух левой рукой. Висида оттолкнулась пяткой и занесла посох вновь.

Но сдвинуться не смогла. Словно оторвавшись от сознания опрокинутого наземь хозяина, цепь намоталась на конец её оружия — четырежды, по меньшей мере — и натянулась до предела. Переливы силы звеньев с шипением и дымом столкнулись с рунами посоха.

От досады Висида сплюнула в сторону Зейлана.

Она пустила несколько слабых волн вдоль посоха — хотела скинуть цепь той же силой, которую только что зарыла в землю. Оружие Зейлана зашипело струйками голубой магии и разжалось. Всё же Став Души был сильнее.

— Твою мать! — воскликнула Висида, когда новый поток тумана налетел на неё справа.

Он обволок девушку, скрыл Зейлана от её глаз влажноватой пеленой, пахнущей плесенью. Она разглядела его источник: хромую фигуру, чей длинный плащ расходился завитками дымки по краям. Среди пальцев её блеснуло серебро.

Мирета пришла на помощь тому, с кем на пару следила за Висидой в Марау. Стало быть, придётся защищаться.

Руны посинели и уже разлили первые защитные волны, когда туманные кинжалы Миреты сорвались в полёт. Щит выдержал.

Висида бросила беглый взгляд через плечо. Арачи кричал про лес, и был, несомненно, прав. Стволы, заботливо вылепленные Хозяином, возьмут часть ударов на себя. Да и цепью среди них не размахнуться.

«Ну побежали, значит.»

Арачи устал кататься по земле, устал глотать пыль и сдувать грязь с глаз. Он был живогором из рощи Каатон, а не сраным бревном на обрыве.

Ещё и молот разглядеть не мог. Оружие он потерял, когда пришлось отводить изогнутую цепь Зейлана. Арачи едва стоял на ногах от слабости: либо ползти прочь, либо сдохнуть сразу, но хоть с оружием руках.

Нет, так Свора не справится. Одной ярости недостаточно: нужна сила, которая обратит её в боль для врага. Больше силы. Больше мощи. Больше рук, способных держать оружие. Нужен Лаг Бо. Как говаривал Нотонир, лучшая сила — не та, что в тебе есть сразу. Лучшая — та, которую ты умудряешься найти, когда она так нужна.

«Хрен проиграю. Не так. Не вам.»

Загребая пальцами землю, Арачи добрался до навеса. Сучонок, что украл Лаг Бо, только что был тут, держал руки и шею ульпийца в крепком захвате. Живогор пробирался через ворох пожитков Своры, но никого не видел. Только чувствовал запах: свежий, наполненный потом и мочой.

— Обоссался, что ли? — гаркнул он, чтобы выманить ублюдка.

Похоже, способностей у тот толком и не было. Секира что надо, и держать её он умел — но не более. Не хмырь с жёлтым камнем в посохе. И уж точно не Всадник, попавшийся на дороге в Марау.

— Сюда иди, хуесос! — орал Арачи всё громче. — Раз-на-раз, кулаками, по-мужски!

Скрипнула земля, что-то глухо наткнулось на дерево. Запахи стали сильнее, звуки битвы за спиной — дальше. Арачи уже добрался до края их убежища под навесом. Он крепко стиснул кулаки, и вынырнул из-за чёрного ствола.

— Не подходи! — закричал Рогголо. — Шею сверну!

Он пятился вглубь леса. Лаг Бо держал крепко, будто готовый придушить. Ульпиец поглядел исподлобья, что-то хрипнул. Он и двинуться не мог, зажатый среди мускулов и шрамов Рогголо. А хмырь ещё и секиру умудрился не потерять.

— Держись, брат, — буркнул Арачи, сквозь накатившее головокружение. — Щас повеселимся.

Ослабить хватку. Дать Лаг Бо вырваться. Талаги, конечно, многое рассказала новым упырям о Своре, но, похоже, не помнила, что гладколицый ульпиец и без лука был опаснее многих. Дура набитая.

Лаг Бо кивнул, насколько мог с ручищей поперёк шеи. Будто услышал мысли Арачи, хотя смотрел куда-то в сторону.

— Не рыпайся! — взревел Рогголо.

По-ульпийски надо было сказать: может, помогло бы. Лаг Бо извернулся в его хватке, сумел согнуть колено. Пятку он опустил точно на изношенный носок его сапога, где наверняка хватало ран и мозолей.

Рогголо завыл, разомкнул захват на один миг. Лаг Бо прытью ящера с родных островов выскользнул. Попутно пару раз прощупал его рёбра острым локтем. Ублюдок выругался, рубанул секирой. Промахнулся, конечно.

Зато кулак взлетел резво: удар получился хлёстким, наотмашь. Лаг Бо схватился за губы и завалился спиной наземь. Арачи только шагнуть успел.

— Ох, зря ты это, — проговорил живогор.

Он знал, что бывает, если огреть Лаг Бо по лицу. Видал лишь раз, но хватило, чтобы запомнить. Рогголо, наверное, не видал, но что-то почуял. Потому и замер с секирой у лица над свалившимся ульпийцем.

— Иди нахер! — зарычал охотник.

Оцепенение он сбросил, замахнулся вновь. Тут же блеснул серебряный лепесток за его спиной, и Рогголо схватился за шею.

— Какого… — пролепетал он, глядя на тонкий кинжал на ладони. Струйка крови забила из шеи сбоку, заставив Арачи облизнуться. — Мирета?

— Нет, — грубо ответил низкий голос.

Тална тряхнула красной гривой, как будто приветствуя Арачи и Лаг Бо. Лицо озлобленное, точно окаменелое. Правую руку она сжала в кулак, из левой показалась одна из Нотонировых склянок.

Взгляд Рогголо поплясал меж ней и Лаг Бо. Он провёл языком по зубам и всё же выбрал Талну. Сделал было шаг, как нога его подкосилась. Рогголо выронил секиру и навалился на дерево правым плечом.

Зрелище вернуло Лаг Бо к жизни. Ульпиец поднялся, извиваясь всеми конечностями по очереди. Глаза широко раскрылись, брови сползли вниз. Грудь его вздымалась всё выше с каждым вздохом.

— Живей, уходим! Этого добьёт яд, — шипела Тална, пряча склянку в сумку. — Я это нож нашла в земле, смазала тем, что успела растолочь…

— Угу, ты молодчинка, — Арачи шагнул к Рогголо и выставил ладонь перед кинувшимся на подонка Лаг Бо. — Но этот — мой.

Он прибил врага к дереву, продел два пальца в дыру посреди его шеи и раскрыл рану пошире. Обычно за таким делом шли разогретые стоны, а не полный кровавой пены хрип.

— Стой! Там же отрава! — воскликнула Тална.

Арачи успех усмехнуться до того, как прижал губы к шее Рогголо и запустил язык в его нутро. Кровь хлынула в глотку: горячая, свежая, живая. То, что надо.

И чхать на отраву: живогоров и не таким поили ещё с малых портков. Главное, что он насытиться, найдёт молот и оторвёт пару зарвавшихся голов. Рядом же был Лаг Бо: свободный, взбешённый, готовый рвать. Такие шансы Арачи были по душе.

Деревья мелькали вокруг Висиды. Цепь взвивалась между ними вытянутой шеей, выбивала потоки пыли из стволов.

«Интересно, ему от такого больно? — Висида зачем-то подумала о Хозяине Корней. — Вряд ли. Уже бы явился.»

Хлёсткий удар пришёл сверху, вспахал землю. Висида успела оттолкнуться посохом. Тот только и мерцал голубыми защитными рунами с тех пор, как из тумана вышла Мирета.

Взгляд Висиды не замирал ни на миг. Она следила за новым взмахом цепи, одновременно выжидая новые полоски стали, обращённой в туман. Эти двое образовали тиски, что сжимались всё ближе. Пятиться дальше было нельзя — она и так углубилась так далеко, что почти не слышала звуки остальной битвы.

Тишина налетала порывами. Падала, точно молот, в те редкие моменты, когда не лязгала цепь Зейлана и не шелестел туман Миреты. Даже гул Става Души зарывался куда-то в мёртвую землю Олони.

И вновь пришёл свист. Залп сразу трёх жалящих лепестков вспорол почву вокруг дерева, за которым пряталась Висида. Тут же настигла и цепь: её изгиб рассёк ствол, заставил его крениться.

Пришлось бежать вновь. Судя по направлению снарядов, Мирета отбилась от Зейлана и стояла достаточно далеко, чтобы ящероподобный уродец не успел помочь. Её кинжалы посох отведёт. Если успеть перегнать силу в «рыжий», хватит пары ударов.

Мирета возникла в блёклой дымке. Широкая стойка, три кинжала между пальцами: даже тонкую усмешку на бледном лице было видно в тех лучах солнца, что пробились через кроны.

Заклинательница легко качнула ладонью. Сталь обратилась туманом, тремя невесомыми полосками расчертила воздух. Две нацелились Висиде в сердце, третья уходила левее. Гораздо левее.

Туман оброс острыми гранями за мгновение до того, как голубой щит Става Душа встретил его низким раскатом. Сталь отразилась, кинжалы ушли в землю. Третий промчался мимо, так и оставшись полоской серебристой дымки.

Они лёгкие — быстро вернутся к ладоням Миреты. Значит, Висиде нужно быть быстрее.

Разбег удался: даже препятствий на ровной земле не возникло. Голубое свечение под её руками уже сменялось рыжей готовностью. Руки Миреты подтянули две ленты туманной стали. А третья?

«Сука.»

Третья, промчавшись мимо Висиды и её щита, лишь на мгновение блеснула металлом. Она заложила петлю за её спиной, ударила в неприкрытую спину.

Висида споткнулась и без препятствий, когда боль вспыхнула между лопаток: земля просто выросла перед ней, как живая стена. Лицо воткнулось в грязь, зарытые в ней камни вонзились в щёку. Висида распласталась на животе, а посох покатился к ногам Миреты.

Она приподняла голову, откашляла ком грязи. Вслушалась, как далеко лязгает пущенная Зейланом цепь, но не услышала её.

Разглядеть что-то было трудно. Одна лишь Мирета подходила, зажав между пальцами три кинжала.

Спустя ещё один шаг заклинательница замерла, резко устремила взгляд в чащу. Сощурившись, Висида увидела, что кто-то уже заходил на них с фланга. Первым она различила отблеск солнца на двух лезвиях секиры, но на Рогголо фигура не походила: слишком лёгкая, слишком изящная. Человек изгибался, чтобы обогнуть очередной ствол без потери скорости. Легко перемахивал через валуны и ямы.

«Лаг Бо?» — не поверила Висида собственным выводам.

Ульпиец подпрыгнул и метнул секиру, будто та была топориком для состязаний на меткость. Мирета подняла плащ, выпустила жидкий поток тумана — запас сил её явно кончался.

Заклинательнице пришлось нырять вбок, чтобы секира прошла мимо. Оружие вонзилось в ствол, из которого вновь потёк пепел.

Мирета успела выпрямиться и пустила три кинжала плотным пучком. Лаг Бо замедлился. Он лишь едва уловимо изогнулся, и два лепестка прошли мимо. А третий — остался зажатым меж его пальцев. От этого зрелища тонкая кожа ещё сильнее обтянула угловатые скулы Миреты.

— Лаг Бо… — прохрипела Висида с земли.

Он даже не повернулся. С прытью голодной кошки на охоте Лаг Бо сделал два широких прыжка и налетел на Мирету быстрее, чем туман перетёк обратно в её руки.

Йору уходил всё глубже в лес. Иначе было никак: Талаги не бросала след, ещё и Артаис взялся её выручать крепкими залпами жёлтых молний и шаров. Деревья стали его укрытием: здесь он мог лавировать между стволами, укрываться от выстрелов мага.

Судя по тому, как дрожали и рушились потоками пыли деревья по ту сторону поляны, не один Йору до этого додумался.

Но всё слишком тянулось. С каждым шагом он углублялся в угодья Хозяина, рисковал встретить очередную засаду пепельных тварей или отбиться от остальной Своры. Он старался ходить кругами, но каждый залп Артаиса валил пепельные деревья — и без того редкие к востоку от Рощи — и вместе с тем редело его укрытие.

Пора с этим кончать.

Йору разогнался так, чтобы топот разнёсся далеко. Замедлился у широкого ствола неслышной поступью, засел у самого основания. Кажется, Талаги наживку заглотила: он слышал её грузные шаги, различил сбитое дыхание. Она изменилась за два года: стала выносливее, злее, напористее. Да и Укрепление Артаиса ещё питало её жилы.

Йору ждал, пока Талаги настигнет его укрытие. Три дерева, пусть удалённые друг от друга, здесь удачно перекрывали обзор Артаису. У него будет время. На два удара уж точно.

«Сейчас.»

Йору вынырнул из-за ствола и выставил меч. Ещё до того, как даже Хлад разглядел взмокшую от беготни Талаги, разорвалась плёнка Укрепления на её животе. Охотницу отбросило на спину, Йору прыгнул вслед.

Талаги успела откатиться. Йору видел это в Хладе, но не поверил, что она ускользнёт. Меч вошёл в землю по середину лезвия. Талаги рывком поднялась, налетела сбоку. Он сумел вырвать оружие из хватки почвы, отбил её клинок.

Лишь один. Второй порхнул вниз, вгрызся в рёбра в левом боку. Йору сжал челюсть, вскинул ногу. Он сумел оттолкнуть Талаги так далеко, чтобы не умереть от следующего её выпада.

Вновь поползли белые полоски магии вокруг раны. И они не остановятся. Покуда сочится кровь, отголоски рун будут отравлять его всё сильнее. Времени стало ещё меньше.

Полыхнуло справа. Заряженный посох Артаиса обратил дерево в поток пыли. Тут же рухнуло второе. Упадёт последнее — и маг вновь сможет бить по Йору прямой наводкой.

Ещё и Хлад таял. Жжение в боку отгоняло его всё дальше от сердца. Йору видел выпады Талаги размытими пятнами белого свечения. Отражал почти наугад и чувствовал, что даст огреху в любой момент.

«Ты мне нужен!» — твердил он, но Хлад ужимался, как последняя сосулька на козырьке по весне.

Йору знал, что может больше. Он видел это во сне. В ярком, горьком сне глазами Марадо. Даже нужные слова помнил — как помнил и тот окровавленный иней в душе, который не оттаял и к утру.

Но это ему и нужно было. Иней. Холод. Ледяная готовность убивать: не вставших на неправильном пути сельчан, но остервенелых охотников. Тех, кто желал смерти ему. Его спутникам. Его друзьям.

— Отворись, Хлад, — потребовал Йору, отпрыгивая от грозди жёлтых искр Артаиса. — Пурга