Свора: Волчьей Тропой

Глава 25

Начать следовало с Талаги. Йору знал её стиль, помнил, каким движениям учил сам. Десятки учебных схваток на привалах. Сотни раз его меч сходился c короткими рунными клинками, пока Нотонир восхищался этим оружием. Островитяне холодного Грохтцегора закалили сталь, вывели на ней неведомые письмена. Но опасность нёс не голубоватый перелив силы вдоль рун, а та, кто эти клинки держала.

Талаги — беглянка из княжества Немф — атаковала хлёстко и дерзко. Сближала оба клинка зеркальными движениями, выставляла их по очереди, закручивалась в остром вихре.

Парировать каждый из её приёмов Йору не мог. Да и смысла в том не было. Он позволил Хладу решать, какой из выпадов отводить, а каким позволить пройти мимо.

Свистел рассечённый воздух, вскрикивала от столкновения сталь. Талаги была из тех, для кого «защита» — самая досадная часть боя. И потому к ней она едва прибегала. Йору ждал ошибки, выверял каждый шаг, пока за его спиной гудела магия, которой командир Артаис встретил Арачи.

Живогор сжал зубы, направил всю силу в ноги. Поганец с посохом по имени Артаис не давал ему приблизиться. Стоило занести молот, взять разбег — и перед Арачи вспыхивал налитый магией щит. Он натыкался на него всем телом и будто вяз в вонючем болоте.

А хер с посохом ухмылялся и загонял всё больше магии в камень набалдашника. Мерзкие подвижные глазёнки, тонкая кучерявая бородка вокруг рта, на щеках и на шее. И впрямь — хер нечёсаный.

Арачи изобразил усилие, отрываясь от земли в новом прыжке. Далеко он не собирался: лишь один длинный шаг, чтобы ублюдок выставил щит. Так и случилось. Синеватая завеса разлилась в воздухе перед живогором.

Арачи поймал вес правой ногой и рубанул из-за спины. Завеса задрожала под его молотом, пошла мутной рябью. Следующий удар её расколол.

Хер был готов. Усиливать преграду он не стал, и обратил свечение посоха роем мелких жёлтых шаров. Они ринулись к Арачи. Отбить все живогор не успел: пока часть растеклась по щербатым граням молота, остальные ужалили его в плечи, обожгли лицо и грудь. Удар вышел слабый, но потеснить его смог.

«Придётся, бляха, заново.»

Но посох у мудака был необычный. Крепкое литьё, острые лепестки набалдашника вокруг камня. Да и стоял он широко, крепко прижав подошвы к сухой землице. Подойти к нему — полдела, не более. Ублюдок по имени Артаис мог навалять и с близи.

Как некстати зашумело в ушах. Арачи давно не ощущал былой силы, а остатки её то и дело подводили. Кролики да то, что вытекло из Талны с Миком — подпитка слабая. Ему нужно было выпить целого человека, чтобы вернуть мощь.

К счастью, таковых на поляне собралось аж четверо.

— Лаг Бо!

Висида взяла разбег. Посох вибрировал перед ней, готовый вонзиться в землю и отправить её в полёт. Там ждало двое: Зейлан корчил острую челюсть над ухом Лаг Бо, пока крепыш с длинной секирой о двух лезвиях ждал перед ним.

Двое — и только. Она справится, покуда цепь Зейлана занята шеей Лаг Бо.

Охотник подвёл секиру к левому плечу, рубанул наотмашь. Висида пригнулась. Её выпад сильным не получился, но до живота добрался. Враг отшатнулся, кривя мясистое лицо с тонким слоем чёрной щетины.

Он ударил сверху, Висида перекатилась вправо. Секира устремилась следом, и пришлось встречать её жаром рун. Обе руки держали посох, так что собрать магию в ладони она не могла. Но охотник не сможет давить вечно.

— Чего телишься, Рогголо? — зашипел Зейлан.

«Приятно познакомиться,» — успела подумать Висида.

Секира ненадолго взмыла и обрушилась вновь. Висиде хватило и половины вздоха: она велела посоху ринуться в сторону, проволочь её несколько шагов. Оружие Рогголо вошло в землю по середину топорища. Он весь напрягся, чтобы вырвать его в один присест.

Висида вскочила. Полноценный удар не дотянулся бы, и она пустила ударную волну с конца посоха. Та пришлась в неприкрытую грудь Рогголо, отшвырнула его к ногам Зейлана.

— Дерись, блядь! — и впрямь похожий на ящера, тот пнул напарника между лопаток.

— Завали, — рыкнул Рогголо.

Он побежал. Секира металась перед ним, точно штандарт перед наступающим войском. Пятиться Висида не могла: уже близко были тёмные деревья и навес между ними. Стоит споткнуться, и одного удара хватит, чтобы рассечь её пополам.

Придётся «развернуть» посох. Давалось это с трудом: Висида разворачивала и собственный настрой от пылкого рвения к крепкой готовности держать удар.

Руны отозвались, гул их стал ниже. Стоило погаснуть рыжему пламени, как его место занимал насыщенный голубой свет. Защитные волны разошлись вокруг посоха, как рябь от камня по спокойному озерцу.

Висида собрала всю силу в ногах, набрала воздуха за миг до того, как секира налетела на посох. Щит замерцал, отражая выпад за выпадом. Вихрь секиры не прекращался, но слабел всякий раз, когда натыкался на гулкую эгиду.

Рогголо закричал, одним движением заставил секиру взмыть над головой и обрушил её сверху вниз. Висида успела поднять посох, и сила рун отвела удар. Она присела, оттолкнулась, проскользила у самых его ног.

В «голубом» виде посох разил слабо. Его конец хлёстко ударил сухожилие над пяткой Рогголо: тот зашатался, но не упал. Висида вынырнула за спиной охотника и развернула силу посоха вновь: огненное биение пробудилось, но на поверхность пробивалось слишком медленно.

Рогголо провернулся и побежал. Секиру он выставил, как копьё, метясь Висиде в грудь. Половина оборота, посох — параллельно телу: она пропустила его мимо себя, но ударить вслед не успела. Рогголо выставил ноги, чтобы застопориться и не снести Зейлана.

— Придурок ёбаный, держи лучше этого, — охотник с ящеровой болезнью дёрнул Лаг Бо за шкирку толкнул в руки Рогголо. — С сукой разберусь я.

— Давай, крепыш! — гоготал хер по имени Артаис. — Давай, ещё раз!

Арачи взревел так, что лёгкие едва не разорвались под раскалёнными рёбрами. Он бил вновь и вновь, зная, что молот наткнётся на щит магии. Артаис ждал этого, уже заряжал камень перед тем, как Арачи пробьётся.

Живогор знал, что так будет, но подыгрывал ублюдку. Каждое движение отдавалось тупой болью. Ладони вспотели, пальцы скользили по рукояти. Но ярость не давала остановиться. Ярость — его родина. Только она и держала Арачи на ногах, заставляла бежать дальше.

До того, как вспыхивали искры вокруг жёлтого камня, он готовился уклоняться. Когда Артаис обрушивал град, Арачи уже катился по земле, вскакивал, отпрыгивал вновь.

Он даже наловчился до того, что ни единая искорка не ужалила его разгорячённую кожу. Но чего толку, если подобраться к ублюдку он не мог?

Можно было воспылать. Отщёлкнуть спрятанную в кольце иглу, вонзить её в руку, вспомнить слова, которым учили в Роще Каатон — проще некуда. Даже если придётся сгореть.

Артаис уже готовился. Плавным движением посох уже разливал новую завесу между ними, а самоцвет в набалдашнике впитывал силу, становился ярче. Арачи пригнулся, чтобы ноги налились силой. Комки неловкой боли в его мускулах ощутили жар и попрятали колкие головы, чтобы не мешать его ярости.

— Зараза! — рявкнул Артаис, отводя посох.

Йору и Талаги возникли между ними, сверкая сталью. Не прерывая напора, бестия теснила вожака Своры между Арачи и его врагом, даже не глядя по странам. Но Арачи знал, что командир его увидит, и потому взял разбег точно в него.

«Попался, уёбище.»

Живогор оттолкнулся обеими пятками, молот пустил выше, чтобы тяжёлый набалдашник придал ему скорости. Йору пригнулся, пропустил его согнутые колени над головой. Арачи вынырнул прямо перед Артаисом, как падающая звезда, и ударил.

Щит ублюдок не дорисовал, но вскинул посох. Литьё приняло удар, сдюжило, пусть и затрезвонило каждой из ребристых граней стального древка.

Едва правая нога коснулась земли, Арачи вскинул левую. Сапог ударил Артаиса в живот и откинул так, что разом и спина, и затылок ублюдка шлёпнулись о чёрный ствол позади.

Пора было кончать его.

— Мирета! — завопил Артаис. Ухмылка стёрлась с заросшего лица, и теперь он пучил глаза в смеси страха и ярости. — Сейчас!

Какого-то мига не хватило Арачи. Желтое зарево ослепило его, порождая поток крепкой силы. Молот не смог выйти из-за спины: магия Артаиса ухватилась за навершие и потащила в обратную сторону что оружие, что крепко вцепившегося в рукоять живогора.

Поток тащил Арачи через всю поляну: куда-то, где был их навес. Он видел неподвижные верхушки деревьев на фоне редких облаков и туман, что вдруг засочился меж стволов, слышал звон клинков Талаги и рокот посоха Висиды.

Полёт прервался неожиданно. Удар выбил воздух из лёгких, камни впились в спину. Начали неметь ноги, но Арачи напряг их, чтобы не пропустить волну слабости. С руками трюк не удался: пальцы обмякли и выпустили рукоять.

— Пригнись! — взвизгнула Висида совсем рядом.

Арачи прильнул к земле и над ним с лязгом пронеслась сочащаяся магией цепь. Гром сражения стал тише, как будто живогор проваливался в сон.

Так и было. Крови не хватало, чтобы подпитать его ярость. Нужно добыть новой, срочно. Пустить свежую, пока не обескровили его. Но туман становился всё гуще, и, похоже, пришёл он не только в разум Арачи, раз даже деревья скрывались за белёсой дымкой.

«Когда же ты устанешь?»

Йору сумел подстроиться под напор Талаги. Хлад видел её взмахи, предугадывал, куда пойдёт один из рунных клинков дальше. Легче, впрочем, не стало: хватало этого лишь для того, чтобы не пропустить смертельный выпад.

— Я! Тебе! Сказала! — выкрикивала Талаги по слову под удар. — Не! Зли! Меня! Йору!

Руки загудели, но встретили особо сильную атаку двух клинков разом. Держалась и сталь, пока. Руны наделяли Талаги скоростью и прытью: ей требовалось куда меньше сил на такой напор. Ждать её ошибки можно было долго.

Йору не знал, есть ли у Своры столько времени. Арачи никак не мог подобраться к Артаису. Вот живогор пролетел над головой своего вожака, а вот — уже летит через всю поляну навстречу пламенным всполохам Става Души.

— Мирета! Сейчас! — крикнул Артаис.

Он явно был ладным магом — вероятно, не без боевых навыков. Жаль, ровня его запропастилась в Олони.

Тяжко было и Висиде, покуда цепь долговязого Зейлана взметалась над ней и пленённым Лаг Бо. Растворилась куда-то и Тална. Ни пространства, ни поддержки стрелами, ни даже достойного отвлечения для врага: одна ошибка, и Свора рухнет, как криво сложенная поленница.

— Сюда иди! — Талаги закрутилась в вихре, надвигаясь на Йору.

«Ещё и Мирета, — подумал он, подстраиваясь так, чтобы пляшущие клинки не коснулись даже его плаща. — Кажется, её рук дело.»

Туман возник среди деревьев и стремительно сжал тиски вокруг поляны. Серебристые потоки простёрлись в половине сажени над землёй, смыкаясь над головой. Они казались лёгкими, как шёлковый платок — проделки не Хозяина Корней, но лёгкой фигуры в плаще, что изредка выныривала из-за дымки.

«Они знают нашу силу и нашу слабость. Понимают, кого с кем свести,» — думал Йору, пока Хлад дежурно отводил атаки его рукой.

Напор Талаги его не пробьёт, но с такой скоростью и Хлад не предугадает, где появится брешь. Зейлан взялся за Висиду: длинная цепь не подпустит Коварантку достаточно близко, чтобы высвободить Став Души. Арачи же стал безвольной куклой на нитях магии Артаиса.

«Нужно поменяться.»

Йору уличил момент, чтобы скользнуть заиндевелым взглядом по полю битвы. Арачи замер на четвереньках, пытался подняться сквозь боль и измождение в считанных шагах от Лаг Бо и крепкого бойца с секирой. Оставшись без противника, Артаис вскинул топаз в посохе и явно переправлял потоки тумана так, чтобы они перекрыли зрение Своре, не дали перегруппироваться.

А Мирета всё подступала. Она держалась дымки, но Хлад выхватывал взмахи плаща и крадущиеся подошвы в прорехах. Она шла на Йору, запертого в клетке ударов Талаги.

«Придётся встретить.»

В два обманных движения Йору выманил Талаги. Два года прошло — а она всё покупалась.

Скрипнула земля под сапогом, и Йору провернулся, не отрывая подошвы, вынырнул за спиной Талаги. Бедро вспыхнуло: Талаги успела выставить один из клинков сзади, полоснула его чуть выше колена. Хищная магия рун наполнила рану и разошлась белым свечением по её краям, вгрызаясь в плоть.

«Потом поболишь,» — приказал Йору, и представил, как рану схватывает ледяная корка.

Миг дрожи сбил удар, и меч уже не подвернуть. Пришлось бить эфесом. Талаги вскрикнула, когда рукоять врезалась в затылок, завалилась вперёд. Зазвенел клинок, который она не удержала.

Дальше Йору не смотрел. Пора было встречать Мирету.

Она думала, что обхитрила его, когда вынырнула из тумана гибким прыжком. Без оружия: лишь пустые ладони нацелились на Йору так, будто Мирета хотела его придушить.

Он успел заметить две полоски тумана, что отделились от остальных и метили в его грудь стремительными стрелами. Силами Хлада Йору видел, как туман собирается в плотные лепестки и обрастает серебристым блеском.

«Дымчатая сталь.»

Меч отразил первый кинжал, и тот со звоном отлетел вправо. Второй пришлось принимать плечом, прежде чем лепесток пронзит лёгкое или сердце.

Поганая вещица. Из лёгкой дымки в холодный металл она переходила так же легко, как таял лёд под весенним солнцем. И возвращалась обратно: кинжал, что вонзился в плечо Йору, обратился дымкой и вновь перетёк в руку Миреты.

Второго выпада он ждал, встретил его гардой. Йору закрутился до того, как Мирета нацелит третий, и пустил клинок чуть выше её локтя. Едва сталь прорезала ткань на её руке, как кожа под ней покрылась жёлтой коркой чистой магии и звучно лопнула, отводя удар.

«Укрепление,» — подумал Йору.

Артаис позаботился о своих щенятах лучше, чем Нотонир, и сдобрил их тела защитным слоем. Судя по всему, тонким: второй такой же удар отсечёт Мирете руку, если колдун не восстановит панцирь.

Ждать было нельзя: чем ближе он окажется, тем меньше у заклинательницы будет времени, чтобы обратить сталь в туман и обратно.

Йору нырнул в дымку, рубанул вбок. Меч наткнулся на её расплывчатый силуэт, хлопнуло Укрепление на спине. Теперь он понимал, где находится Мирета, пусть туман вокруг неё сгустился, и уколол вновь. Мимо: заклинательница успела перетечь вправо и рассекла завесу серебристыми лезвиями.

Согнувшись, Йору зашипел от боли. Один из кинжалов рассёк скальп и окропил затылок ручейком крови. Хлад такое не любил. Придётся потерпеть

Сразу три лепестка дымчатой стали просвистели над головой: благо, Йору научился их отличать от остальной пелены, нагнанной Миретой.

Он дождался, пока орудия вернутся к хозяйке, вскочил и пустил клинок им вслед. Острая кромка нашла на преграду, взорвалось Укрепление. Йору не остановился. Ещё дважды лопнула колдовская защита на разных частях Миреты. На третий меч с глухим шлепком погрузился в плоть, и заклинательница закричала.

— Убрать его! — глухая команда Артаниса прозвучала из-за дымчатого занавеса.

Гул налетел слева: могучий шар желтого света — размером с ядро для катапульты — проборонил туман. Йору попытался уйти, но окутавшая снаряд сила настигла его раньше. Грудь сдавило. Редкие вздохи, что прорывались в ноздри, обжигали глотку. Порыв подбросил его, прокрутил пару раз и швырнул к иллюзорным деревьям.

Залп оставил след в пелене Миреты: дыра расходилась всё шире, пока заклинательница пыталась укрыться в остатках тумана. А в прореху уже бросилась Талаги.

Лицо её исказилось от злобы, раздвоенный кровавый поток перетёк со лба на левую щёку. Белое свечение рун озарило клочки тумана и затмило даже сталь её мечей.

Йору приготовился.

Он встал за полвздоха до того, как клинки сошлись вновь. Йору опять пятился, в очередной раз отводил удары вместо того, чтобы прикончить Талаги и выручить остальных.

«Прикончить надо было ещё пару лет назад. Ничего: исправлюсь.»