Свора: Волчьей Тропой

Глава 9

Ночь выдалась неправильной: слишком тёмной, слишком тихой. Переплетённые кроны не пропускали звёзды и луну, одновременно заглушив далёкую перекличку лемийских птиц из числа тех, что взмывали лишь после сумерек. Если же прикрыть глаза, ничто не напоминало о том, что лагерь окружали исполины неподвижных деревьев.

Благо, сколько Йору ни противился, Нотонир убедил его, что небольшая горка тлеющих углей на краю лагеря пойдёт лишь на пользу: весенние ночи в Лемии часто сулили зябь и сырость.

Справив нужду за ближайшим стволом, Клеп затянул портки и пробрался к алеющим прожилкам едва дышащего костра. Свора заняла два пригодных дома, чтобы иметь крышку над головой на случай дождя. Клепсандар пробрался на крыльцо того, где за хлипкой стеной, промазанной глиной и навозом, дремала Висида.

Самому Клепу не спалось: мысли острыми гранями перекатывались под кожей и царапали кости его черепа изнутри. Следовало их угомонить, посадить на достаточно крепкий поводок, сотканный из логичных вопросов, как того велел Элохтоп устами Нотонира.

Сам-то колдун, конечно, поиск ответов отложил до утра и теперь дремал в соседнем доме подле Йору и Арачи. За спиной Клепа, помимо Висиды, осталась Тална, тогда как Лаг Бо первым взял ночной дозор. Хруст его шагов сейчас то и дело доносился из темноты справа.

— Не один большой вопрос, — едва слышно повторил Клеп, раглядывая тлеющие жилы костра. — Несколько малых…

Волки и лоси, сотканные из пыли вместо костей. Делянки, что опустели ещё до принесшей лес бури. Големы, что зачастили в Лемию и теперь разбрасываются руками по заброшенным селениям.

— Блядство, — не сдержался Клеп, когда мысли вновь распались на дряблые обрывки.

— Всё хорошо, друг? — звонкий полушёпот Лаг Бо заставил его подпрыгнуть.

Ульпийский стрелок подобрался незаметно. Клепсандар вновь решил, что шаркал тот специально: желал лишь напомнить Своре, что он рядом, держит дозор.

— Не спится, — пожаловался Клеп, обхватив колени. — Это место… Оно мне покоя не даёт.

— Не тебе одному, — Лаг Бо покивал. Разглядеть его тонкую улыбку в полумраке еле живого костра было трудно. — Мне тут совсем не нравится. Даже звёзд не видно! А я люблю на них смотреть.

Это Клеп помнил. Страстью к звёздам Лаг Бо и объяснял небывалое рвение к ночным дозорам.

— Просто это бессмыслица, понимаешь? — Клепсандар с трудом поднялся, чтобы его макушка оказалась хоть чуть-чуть ближе к лицу рослого Лаг Бо. — Как этот лес возник? Какой-то провал в пространстве или его перенёс сюда маг? Но откуда, как?

— Может, ещё просто не время для таких вопросов, — ульпиец пожал плечами.

— М-м?

— Мы тут всего день. Стал бы Сюзерен столько платить, если б разгадка была лёгкой?

— Вряд ли.

— Мне мама так говорила: если ответы прошедшего дня тебя не устроили, просто дождись нового, — Лаг Бо мягко сжал плечо Клепа и издал короткий смешок, отдающий горечью. — Я осмотрю задворки, друг. Раз не спится, пригляди за остальными, пока я не вернусь.

Нарочито громкой поступью Лаг Бо удалился. Дозорный из него, как ни крути, был идеальный: и без того зоркий ульпиец отлично видел в темноте, да и спал совсем мало. Он и сам говорил, что дежурил бы каждую ночь напролёт, будь Йору готов хоть немного отпустить поводья и расслабиться.

Клеп обернулся к законопаченной двери, когда сон тяжёлой патокой лёг на его веки. Пожалуй, Лаг Бо был прав: ответы, что утаились от света прошедшего дня, вполне могли попасться ему в день грядущий. А крепкая дрёма лишь ускорит его наступление.

— Хм-м? — Клеп дёрнулся, когда услышал скрип из соседнего дома.

Не того, где спал Йору. И не с той стороны, куда удалился Лаг Бо.

Выдыхая через раз, Клеп мелкими шагами пересёк двор. Он был готов решить, что ему послышалось. Настолько тихим оставался иллюзорный лес, что уставший от похода разум попросту развлекался выдуманными звуками. Так бы оно и было, если бы скрип не повторился.

Звук доносился от двери, что вела в покосившуюся хибару. То был первый дом, изученный ими накануне. Он так сильно пропах жгучанкой, что ночевать в смрадных стенах не решился даже стойкий ко всякой дряни Нотонир.

«Кто же там?»

Клеп припал на колено, и острая лемийская земля уколола его сквозь ткань. Через прикотрытые ставни виднелась тень. Едва различимые очертания вполне человеческой фигуры вполне могли быть подлостью не знавших сна глаз. Но видения не скрипели дверьми и половицами.

Нерешительность обвила ступни, а сердце гулко молотилось за ноющими рёбрами. Клеп перебирал один возможный шаг за другим, попутно рыская пальцами по сухой земле. Лаг Бо вот-вот вернётся, вооружённый луком и зорким глазом. Можно было метнуться к соседнему дому, разбудить Висиду. Немало воздуха уйдёт на то, чтобы угомонить сонную сестру и объяснить ей, что вообще происходит. На шум подскочит чуткий Йору, и можно будет окружить таинственную тень.

Если, конечно, она не была мороком. Или прогневанной душой того, кто когда-то развесил жгучую траву по всему этому дому…

«А если пойду сам?» — шальная мысль кольнула разум.

Клеп наконец нащупал достаточно увесистый камень. Он выпрямился, крепко встал на ноги, но сдвинуться с места не смог.

Дверь, наконец, открылась. Холодными струйками расчертили спину Клепа мурашки. Стиснув камень дрожащими в судороге пальцами, он занёс снаряд за голову, глубоко вдохнул. Приземистая тень проявилась на вершине крыльца, блеснули в темноте два наставленных на коварантца глаза.

— Зараза, — донеслось до него едва разборчивое шипение. — Клеп?

— Тална? — пятки будто вросли в каменистую землю. — Что ты тут… Сбежать пыталась?

Воровка отшагнула от дверного проёма. Там, за приоткрытой створкой тлела слабая лучина, чей скупой свет неохотно растекался по нутру заброшенного дома.

— Сбежать, — повторила девушка со смешком. — И куда же, из леса в лес?

Страх поддался, уступил место любопытству, как часто случалось с Клепом. Осторожно перебирая ногами, чтобы не шаркнуть лишний раз, он добрался до крыльца и остановился перед Талной. Запах жгучанки обжёг ноздри куда сильнее, чем накануне.

Дело, наверняка, было в тугом мешке, который Тална держала за скрученную горловину. Завидев сосредоточенный прищур Клепсандара, она тут же завела руку за спину.

— Что у тебя там? — со свистящим возмущением в приглушённом голосе спросил Клеп. — Ты что, жгучанку собрала?

— Не твоё дело, — насупилась Тална.

Ответ получился достаточным. Похоже, воровка дождалась, пока Клеп не отошёл по нужде, и прошмыгнула в соседнюю лачугу. Странно лишь, что Лаг Бо не разглядел её перебежку.

— Потравить нас удумала?

Клеп, скорее, озвучил то, что непременно заявит сестра или Йору, когда узнает. Сам-то он не видел логики в том, чтобы травить единственных ладных бойцов посреди проклятой чащобы, полной големоподобных зверей.

Иное дело, что логика добиралась не до всякого на Землях: будь так, жизнь на Сфере была бы куда проще.

— Иди-ка сюда, — шикнула Тална.

Она проскочила обратно в дом, поманила Клепа изогнутыми пальцами. Он замер было в нерешительности, несколько долгих мгновений разглядывая порог, прежде чем переступить. Тална прикрыла дверь.

— Где мы, по-твоему? — вкрадчиво, но с напором спросила девушка. — Этот лес…

— Я думал, что его мог перенести некий маг, — Клеп всерьёз задумался, растирая пальцем нижнюю губу. — Если он прорезал дыру в пространстве…

— В ёбаной Бездне мы, — осекла Тална. — Здесь всё неправильно, всё опасно. Ладно, сами вы сдохните за лишнюю монетку, но меня зачем потащили?

— Нотонир что-то в тебе увидел, я же говорил…

— Нотонир — он кто? Глас Древа? Какой-то ебучий бог или великий мыслитель? — шаль сползла с макушки Талны, и кирпичные пряди скатились почти до самых плеч. — Нет. Обычный старый пердун, который боится колдовать, даже когда волки грызут его якобы друзей.

— Ты многого не знаешь.

Клеп бы не торопился называть Свору «друзьями». Соратники, блудные странники, подопытные мышата Нотонира — такие суждения подходили куда больше.

— Не знаю, так? — пыл раздувал крупные ноздри Талны. — Вы потащили меня на смерть, чтобы выбить награду пожирнее, забрали единственный кинжал! Я имею права хоть жгучанки набрать?

— Имеешь, конечно, — Клепсандар почесал затылок. — Но для тебя так тоже будет лучше, Тална. С нами… С ними тут куда безопаснее: с шаадамарским живогором, с моей сестрой, с Лаг Бо и Йору. Да и Нотонир не только пердеть умеет, поверь.

— Угу, — Тална поджала губы, чуть потряхивая мешком со жгучанкой. — Я предпочла бы вообще тут не быть.

— Не ты одна, — Клеп позволил голове свободно свеситься к груди. — Но, раз уж мы здесь, почему бы не попытаться выжить всем вместе и заработать? Тебя это касается тоже: не придётся больше воровать у сомнительных прохожих вроде нас.

— Пока что зарабатываете тут только вы. Я даже не видела хвалёный задаток от Сюзерена.

Клеп вздохнул. За тяжёлым взглядом Талны, за грубым низким голосом и подрагивающими щеками он разглядел чувство куда более знакомое. Страх в худшей его разновидности — перед неизвестностью. Дожидаться ответов нового дня куда тяжелее, когда не уверен, придёт ли рассвет именно для тебя.

— Держи, Тална.

Под рубашкой он нащупал пристёгнутый к поясу мешок с задатком. Звонкая лемийская мера тяжело легла на ладонь недоумевающей Талны, и та даже прогнулась под её весом.

— Зачем ты отдаёшь свою долю? — ощетинилась девушка. — Так неправильно!

— Просто я уверен, что получу своё, когда мы расчистим дорогу в Олони.

Если, конечно, не взыграет исконная жадность Сюзерена. Впрочем, чувство это опасное в такой близи от Става Души, молота Живогора и клинка Йору.

— Для этого нужно знать, что это вообще за лес, — голос Талны помягчел. — Есть мысли?

Клеп оживился, вытянулся в струну всем телом. Мыслей было много, и засыпать они отказывались.

— Конечно! — дыхание перехватило от целого роя идей, что вырывались наружу. — Я говорил про разрез в пространстве, что какой-то маг…

— Здесь волки — не волки, — Тална закачала головой. — И лоси — не лоси.

— Верно, поэтому лес никто не переносил, — заключил Клепсандар. — И не лес это никакой, возможно. Но кто-то очень хочет, чтобы именно этим он и казался. Но как такое возможно? Что за магия, что за ритуал?

Тална дёрганным движением сбила с лица терракотовую прядь и нахмурилась:

— А это важно?

— Чего? Конечно, важно! — Клеп едва не поперхнулся хлынувшей на язык слюной.

— А мне кажется, что ты не те вопросы задаёшь, — стояла на своём Тална, пряча выданную им мошну в мешок со жгучанкой. — Главное же не то, как этот лес призвали. Как по мне, важнее знать, зачем это сделали.

«С какой целью?»

Вопрос обжёг разум — верный признак того, что он был правильным. Как приговаривал даже не Нотонир, но ещё отец Клепа и Висиды, «если что-то не понимаешь, подумай о том, кому это будет выгодно». Похоже, за этими размышлениями остаток глухой ночи и пройдёт.

— Давай-ка вернёмся в тот дом, — поросил Клеп, качнув головой в сторону двери. — Пока Лаг Бо чего не надумал.

Тална вскинула мешок на уровень груди:

— Всё равно оставлю себе.

— Оставляй, только Йору не рассказывай, — Клеп кивнул. — Или моей сестре с Арачи. Нотониру — тоже не стоит… Короче говоря, держи это при себе.

Йору подгонял рассвет упорными мыслями. Окружённый неслышимыми истуканами иллюзорных деревьев, он таращился в темноту, пока укрытые перчаткой пальцы поглаживали ребристую рукоять меча. Казалось, что внешне безразличный лес уставился на него в ответ.

— Давай, — шептал Йору, не разжимая челюстей. — Давай же.

Он не присел с тех пор, как принял ночной караул у Лаг Бо. Затухли угли в крошечном костре, и Йору это лишь порадовало. Тем меньше шансов, что кто-то увидит их сонную ставку из чащобы.

Хлад дремал, равно как и весь отряд, но доверять ему Йору не спешил. Особо хитрый враг и не заявит о себе, пока не оттолкнётся от земли когтистыми лапами в смертоносном прыжке.

— Что за херня? — шикнул Йору, когда подошвы провалились в сухую лемийскую почву.

Земля обратилась мягкой глоткой под его сапогами. Увязнув по колено, сдвинуться с места Йору не смог. Ощущения походили на те, которые возникали после пары-тройки дней вовсе без сна.

Йору перевернул меч, воткнул его концом в землю, чтобы навалиться и не рухнуть. Помогло едва ли: куда стремительнее, чем тело, проваливалось его сознание. Подул терпкий ветер, и глаза сомкнулись…

…Лишь на мгновение, которого хватило, чтобы вокруг рассвело. Йору шагал по иссушённой почве, пока солнце припекало вымокшую кожу. Пот щекотал уголки глаз, забирался под тугой ворот липкими щупальцами. Бились об усталую ногу длинные вычурные ножны с золотыми скобами по всей длине.

Наперерез жаре он взбирался на крутой холм посреди степи. Сухие просторы простирались во все стороны, лишь изредка прикрытые витиеватыми кустарниками. Взгляд Йору то и дело уходил дальше, на восток, где горизонт прятался в знойной мари, пусть цель его похода была куда ближе.

Толстое, могучее древо вздымалось над небольшой рощицей на плоской, как стол, вершине холма. Зеленеющие ветви расползались вширь, будто бы боясь протянуться чуть ближе к солнцу Лемии. Йору не знал, чего ищет, но отчего-то ощутил жгучую уверенность в том, что найдёт это нечто посреди священной рощи.

Последователи Древа стекались к месту поклонения. Готовые к служению, они уже сбрасывали всю одежду на очерченной камнями границе. Женщины распускали волосы, мужчины стягивали через голову ожерелья с резными символами веры. Традиция старше, чем любая из живущих поныне держав, требовала, чтобы слуги Древа представали у его корней в самом естественном виде.

Но Йору слишком спешил, чтобы её уважить.

— Стой! — взволнованная русоволосая женщина лет тридцати возникла на его пути и выставила обе ладони. — Тебе сюда нельзя! И не в таком виде!

Кажется, Йору её знал. Когда-то — очень давно.

— Отойди, Санги, — велел он грубым, хриплым голосом. — Мне нужен Боррос.

— Здесь его нет, — уверила Санги. Напряжение пронзило каждую неприкрытую жилу в её теле. — Пожалуйста, Марадо, уйди. Пока не поздно!

Кажется, было всё же поздно. Краем глаза Йору уловил целую вереницу тел — от щуплых юнцов до широкоплечих крепышей — что обступила его сзади. Хлад пробудился под нижними рёбрами и прочной ледяной коркой сжал сердце, замедляя его биение.

— Марадо, — сурово произнёс бритоголовый усач с целым гребнем шрамов на покатой груди. — Тебя просили покинуть Олони. Дважды. Кажется, ты обещал не возвращаться.

Йору кивнул:

— Так было до того, как вы покрыли вора, — взгляд его стал шире, охватывая каждого из тех, кто старательно сжимал кулаки вокруг него. — Подайте мне Борроса, и я уйду навсегда.

— Этого не будет, Марадо, — сипло заверил старик, весь покрытый седой шерстью.

Йору понимал, что придётся сделать. Вернее, он это помнил: как ведомая Хладом рука ложится на рукоять, как взмывает из искусных ножен чернёный клинок.

Вся роща готова была кинуться на него. Не успеют. Он высвободит Пургу до того, как первый сбитый кулак или корявая палка подберётся хоть на пару пальцев. Запоёт сталь, окропляя кровью корни священного древа — грех, равных которому мало.

И совсем не первый из тех, что уже пятнали его душу.

«Не надо, — мысленно взмолился Йору в попытке сжать веки, которыми не владел. — Оставь их, не надо!»

— Не надо! — вырвался слабый стон из его рта.

Вновь стемнело. Едва различимая в ночном мраке эгида из ветвей и крон заняла привычное место.

— Угли бы расшевелить, — пробурчал Нотонир за спиной. — Совсем затухли.

Бледная розоватая сфера парила над простёртой ладонью колдуна, подсвечивая путь от ночлежной лачуги к Йору. Шагал Нотонир нарочито беззаботно, как и всегда, но в серых глазах тлело беспокойство.

— Ты чего вскочил? — бросил Йору через плечо.

— Показалось, что услышал твой голос, — Нотонир сощурился, встав в паре локтей от него. — С кем ты разговаривал?

— Сам с собой. Такое бывает.

— Согласен, — прищур стал таким тонким, что не видно было и отблеска колдовской сферы в зрачках. — Всегда приятно поговорить с кем-то умным.

Йору и раньше проваливался в эту расщелину меж явью и сном, тонул в её зыбучем дне. Но ты были лишь обрывки, неотличимые от бредового сна.

Взбираясь к священной роще, в каждом шаге он ощутил нечто знакомое. В том, как скрипели под ногами камни и шелестела на тёплом ветру листва, в сбитом дыхании и холодном сосредоточении.

Всякий раз в этих снах он видел места, к которым подобрался наяву, пусть зачастую представали они в чуть ином облике. В этот же раз Йору несомненно привиделась роща на полпути от Ставки Сюзерена к Олони, куда Свора надеялась попасть уже вскоре после рассвета. Разве что безмолвного леса вокруг неё не было.

— Нотонир, поспи лучше, — посоветовал Йору. — Что-то мне подсказывает, что день будет трудным.

— Иных у нас не бывает, — колдун кивнул с озадаченным видом.

Йору про себя согласился. После видений ему и вовсе казалось, что таких дней бывало больше, чем помнил он сам. Слишком живым был сон, слишком явственным стал железный привкус на языке.

Вопрос его терзал лишь один. То было прошлое либо же ещё грядущее?