Страха не существует

Глава 3

Огненные действительно умели жечь.

В этом Астарт ис-Лотиан убеждался каждый раз, приезжая в диаспору Огня. Уже за сутки до поселения было видно зарево от климатического купола, создававшего комфортные условия проживания для беженцев.

Пятнадцать лет назад им выделили клочок территории, с одной стороны подпираемой Ледяным лесом, а с другой — Ледяным океаном. Из первого регулярно выходили зверушки поживиться свежатинкой, а второй сезонно обрушивал на берег огромные волны. Говорят, эти места стояли нетронутыми со времен древних цивилизаций и естественно считались совершенно непригодными для жизни.

Но люди, пережившие крах собственного мира, с остервенением вгрызлись в новую территорию. За пятнадцать лет диаспора Огня разрослась до пары акров, обзавелась крепостной стеной, защитным и климатическими куполами, а также построила скоростной тракт от столицы до себя. Тракт именовался Талым — в честь точки назначения, сокращая время в пути с полутора недель до двух с половиной суток.

Глава Совета магов мира Льда часто брал старшего сына с собой, когда наведывался в диаспору по делам. Велиар рассчитывал, что Астарт унаследует партнерские отношения, а вместо этого парень завел личные, и никакие родительские ухищрения не охладили любовный пыл.

Велиар, конечно, особого восторга от произошедшего не испытывал и в воспитательных целях отправил сына с поручением к главе диаспоры, напутствовав словами «Ну раз ты уже готов жениться, то точно должен быть готов вести дела». А чтобы поездка из деловой не превратилась в приятную, дал в нагрузку младшего брата, который как раз преодолевал дивный этап взросления — переходный возраст.

Астарт и Дагон имели разницу в пять лет и с некоторых пор абсолютно не ладили меж собой. Дагон искренне не понимал, отчего брат сделал предложение руки и сердца «этой огненной» и надеялся, что необдуманная помолвка лишит Астарта права первого наследования. А тот в свою очередь воспользовался излюбленной тактикой ледяных аристократов — решил вообще не замечать существование брата.

И вот юные Лотианы оказались в замкнутом пространстве в напряженном молчании. Снежные ягуары несли сани со скоростью бурана, но и это время тянулось бесконечно долго.

Парадные ворота диаспоры Огня вызвали небывалое воодушевление у обоих юношей, пока они не столкнулись с первой проблемой, о которой, естественно, Велиар не предупредил детей: на территории действовал жесткий пропускной режим.

Сообщил им об этом легионер, стоявший на посту у ворот и вышедший к ним из-под защитного полога. Мужчина был невысок, однако широкоплеч и очень крепко сложен. Изрядная седина в волосах, глубокие морщины и тяжелый взгляд военного, участвовавшего в настоящих боях, харизмы не добавляли. Он поморщился от холодного сырого ветра с океана, но шагу не прибавил. Подошел не торопясь, так же не торопясь уточнил о пропусках и равнодушно сообщил, что «никакие Лотианы» в списках гостей на ближайший месяц не значатся.

Естественно, Дагон, привыкший к трепетному отношению к своему роду, а также порядком утомленный поездкой, не мог не козырнуть происхождением.

— Вы отдаете себе отчет, кого отказываетесь пропустить? — высокомерно заявил он.

— Молодой человек, я — легионер, а не философ. Можете упражняться в красноречии сколь угодно, мне глубоко сиренево. Есть бумага — откроем ворота. Нет бумаги, можете продолжить изрекать пафосные слова, стена все выслушает, даже перебивать не станет.

Дагон набрал в грудь воздуха, готовясь разразиться гневной тирадой, но Астарт с силой сжал его плечо.

— Мой брат неверно выразился. Мы — гости принцессы Сольвейг.

Вот теперь у легионера на лице отразились хоть какие-то эмоции. Если быть точным — он нехорошо прищурился.

— Принцесса не ждала гостей.

— Ну так сбегайте к ней и доложите, — буркнул Дагон.

Золотые глаза легионера вспыхнули, но мужчина промолчал. Он обернулся к стене и на чужом языке крикнул:

— Кеназ айталар! Тикшер!

(Говорят, к принцессе! Проверьте!)

Легионеры на стене переглянулись, а затем один из них скрылся из виду.

— Мы проверим, ждет ли вас принцесса. Если не ждет — у меня будут вопросы.

— По какому праву?! — возмутился Дагон.

Мужчина усмехнулся, но не ответил. Едва уловимое, смазанное движение, и он уже оказался под защитным пологом диаспоры, чтобы не торопясь вернуться на пост.

— Что, не ждет тебя невеста? — ухмыльнулся Дагон.

— Прекрати, — устало ответил Астарт.

— Что я такого сделал?

— Ты роняешь авторитет нашей семьи в глазах окружающих таким поведением.

— Твоя помолвка — вот что роняет авторитет нашей семьи, — раздраженно парировал Дагон.

— Мы одного социально-экономического уровня, не вижу никаких проблем в помолвке.

— Разве что ты испортишь нашу идеально чистую кровь.

Астарт выдохнул через сжатые зубы, запоздало сожалея, что не потратил дни пути на восстановление отношений с братом. А ведь когда-то этот мальчишка с восхищением заглядывал ему в рот и считал единственным авторитетом!

Меж тем за защитным пологом началась какая-то суета. Ворота нешироко приоткрылись и выпустили двоих человек. Короткий разговор с постовым легионером, и к Лотианам идут трое.

— А, это твои новые лучшие друзья, я полагаю? — елейно улыбнулся Дагон.

Сложно назвать лучшим другом соперника за сердце собственной невесты, а вот полукровка явно мог сойти если не за друга, то точно за союзника.

— Ис-Даларн, эльд-Аалтонен, какая встреча! Лютого холода, лорды, — Астарт первым поприветствовал приближающихся юношей.

— Привет-привет! — широко улыбнулся Кеннет, протягивая руку.

Астарт и Кеннет обменялись пожатием запястий, заставив Дагона тихо презрительно фыркнуть. Приветствие с Аарроном ограничилось сдержанными кивками.

— Кто это с тобой? — спросил полукровка.

— Имею честь представить моего брата, Дагона ис-Лотиана, — Астарт посмотрел на брата, который с нескрываемым выражением собственного превосходства и искреннего презрения взирал на окружающих.

— Семейная прогулка, надо полагать? — ухмыльнулся Кеннет.

— Может быть, нас уже пустят, наконец? Держать сыновей ис-Лотиана на пороге — возмутительно! — Дагон демонстративно скрестил руки на груди.

— Увы, — развел руками Кеннет, — решение впускать или не впускать принимает только глава диаспоры либо лицо, его замещающее.

— И в чем проблема? — мелкий паршивец продолжал влезать в разговор.

— Рагнара сейчас нет, — ответил полукровка.

— Вот как? А что насчет лица, его замещающего? — нахмурился Астарт. Вернуться ни с чем к отцу, все равно что упасть лицом в сугроб.

— Он никого не оставляет, когда отлучается на день, — пожал плечами Кеннет.

— И когда глава должен вернуться? — осторожно уточнил Астарт, размышляя, спрашивать ли о Сольвейг или это не совсем прилично. Или к демонам приличия, это же диаспора Огня?

— Да вот уже вроде как пора бы, — ответил эльд-Аалтонен. — Но, видимо, придется немного подождать.

— Прямо здесь?! — возмутился Дагон.

— Что, замерз? — негромко спросил Ааррон, снисходительно глядя на него.

Повисла неловкая тишина. Астарту стоило бы осадить высокомерного лорда, но собственный брат уже порядком испытал его терпение, поэтому юноша промолчал. Дагон же сердито сопел, вероятно, не находя изящной колкости для ответа. Оно и понятно, Велиар ис-Лотиан не готовил младшего сына к политической карьере, а значит, не настаивал на изучении ораторского искусства.

Сопровождавший юношей легионер в дискуссии не участвовал. Мужчина внимательно смотрел куда-то вдаль, а когда лорды смолкли, проговорил:

— Возвращаются.

Присутствующие обернулись.

Астарт вглядывался во мрак ночи, не совсем понимая, как кто-то может возвращаться не по тракту, а со стороны непроходимых снежных полей. Но на белом полотне не было никаких темных движущихся пятен.

— Я ничего не вижу, — заметил ледяной юноша.

— Ты и не сможешь, слишком далеко, — улыбнулся Кеннет, рассматривая что-то.

— Уже видно, — возразил Ааррон. — Просто нужно смотреть выше линии горизонта.

И Астарт увидел. Две стремительно приближающиеся точки, полыхающие и искрящиеся. Одна преследовала другую, атаковала, нападала. Чем больше они приближались, тем лучше можно было рассмотреть. Ярко-алое пламя охотилось на черное с золотым отливом. Огненные шары и частично раскрытые сферы, цепи и лезвия, прямая атака и парирование, защита и нападение.

Ис-Лотиан еще никогда не видел боя более прекрасного, чем тот, что разворачивался в воздухе. Рагнар эльд-Лааксо не давал дочери никаких поблажек. Удачная атака — и крылья девушки потеряли опору в воздухе. Она начала падать с головокружительной высоты, в несколько раз превышающей ту, с которой Астарт уже ловил ее. Глава диаспоры не то что не бросился спасать Сольвейг, он еще и поддал огня следом. Астарт вскинул ладонь, надеясь, что на таком расстоянии сможет дотянуться и подстраховать девушку, но Кеннет грубо схватил его за запястье и с силой опустил руку.

— Не мешай.

— Она же разобьется!

— Не разобьется, — усмехнулся полукровка.

Сольвейг вспыхнула черным пламенем, и ее крылья исчезли. Несколько мгновений продолжалось падение простой девушки, но за это время она успела перегруппироваться. Новая вспышка огня, и почти что у самой кромки снежной поверхности демон снова раскрыл крылья, не снижая скорости, перейдя из падения в бреющий полет.

— Принцесса создана для воздуха, — гордо произнес наблюдавший за происходящим легионер.

Пара сильных взмахов крыльев, и Рагнар обогнал дочь. Он приземлялся, на ходу меняя форму. В полушаге от твердой поверхности еще был демон огня, а на снег уже ступил босой полуголый мужчина. Из всей одежды на нем были только кожаные штаны.

Мазнув взглядом по застывшим парням, эльд-Лааксо развернулся, наблюдая за Сольвейг. Девушка попробовала повторить за отцом, но не вышло: она не смогла вовремя затормозить, и ее поволокло по поверхности с шипением тающего снега и поднимающимся паром по всему пути торможения.

Рагнар эльд-Лааксо тяжело вздохнул.

— А вот со снегом у нашей принцессы явные проблемы, — хмыкнул Кеннет.

— Вы не собираетесь ей помочь? Вдруг она ранена? — спросил Астарт, обращаясь ко всем присутствующим.

Глава диаспоры даже голову не повернул на эту реплику.

— Да ну, брось. Вот в первый раз она знатно ушла под снег, метров на семь, — хмыкнул Кеннет. — А сейчас метра четыре, не больше.

— Три с половиной, — поправил Ааррон, и в воздухе вспыхнула система уравнений, в которой угадывалась траектория падения девушки.

Пока парни разговаривали, из снежной ямы выбралась Сольвейг. Она была все еще в боевой форме, и стоило ей подняться на ноги, как ветер наполнил крылья, словно паруса, и опрокинул ее обратно. Из ямы донесся злой клокочущий рык.

Рагнар эльд-Лааксо снова тяжело вдохнул.

С третьей попытки, наконец, Сольвейг выбралась на поверхность и, слегка пошатываясь, направилась к ожидающей ее компании. Крылья волочились по снегу, оставляя за собой талый след.

— И вот на этом ты собрался жениться? — вопрос Дагона в тишине был неожиданным и отчетливо слышным.

Сольвейг замерла, заметив их. Рагнар всем корпусом повернулся на Лотианов. Астарт же, не отводя взгляда от невесты, отвесил брату тяжелый подзатыльник. Настолько тяжелый, что парень упал на снег.

Принцесса вспыхнула черным пламенем с золотым отливом. Очертания демона дрогнули, и через мгновение перед Астартом стояла знакомая ему девушка.

Сольвейг эльд-Лааксо была босая, в драных кожаных штанах, в клочке ткани, завязанной на шее и пояснице, чтобы оставить спину открытой для крыльев, вся перемазанная сажей, в синяках и ссадинах, со спутанными черными волосами, отливающими алым.

Но все это не имело значения, ведь под взглядом ее золотых глаз ледяная кровь Астарта ис-Лотиана начинала гореть.