Я просыпаюсь от воспоминаний о том, как входит в тело нож — легко, почти без сопротивления, и долго ворочаюсь в мокрой постели. Тьма постепенно уходит.
На будильник — снятый с планетарного бомбардировщика хронометр, падают бело-голубые лучи.
Значит, день. Значит, проспал.
Плевать. Если как следует не спал десять лет, и вдруг получил такую возможность, глупо ей не воспользоваться.
Довольный Змей улыбается.
Стоило только взглянуть мальчишке в глаза — сны ушли...
Знал бы, давно бы его отловил, и вперился в его чёрненькие глазёнки, а не таращился издали, следуя за Гадесом, как верная псина. А если бы не сработало, смотрел снова и снова. Привязал бы его и смотрел, наплюнув на всё, лишь бы сны прекратились!
Но, как бы там ни было, всё вышло само собой, и теперь можно наслаждаться покоем: ночами без сновидений.
Без изувеченной улицы, без красной футболки... Без Кати.
А днём...
Днём у меня есть Мэйби.