Служба по расчету

Глава 9

Голова Циклопа рассыпалась в моих руках горсткой пепла, а мне предстояло самое важное — поймать дух и преобразовать его в нужную форму.

Чуфта подлетела ко мне, устроилась на вершине острого камня и с любопытством наблюдала за моими манипуляциями.

Первым делом я заключил дух Арса в подобие эфирной сферы — эта энергия все равно мне понадобится для дальнейшей работы. Затем резко выбросил руку в сторону Чуфты и вырвал одно перо из ее хвоста.

— Гааа!!!

— Извини, мне нужен материал. Зато теперь у тебя будет сообщник. Или конкурент за картошку — тут уж сами разберетесь. Быть может, станешь пореже трепать мне нервы…

Чуфта встрепенулась, забила крыльями и снова на меня закричала, но когда я пригрозил ей кулаком, все же угомонилась. Я же тем временем собрал остаточную энергию Искажения, поместил ее в эфирный шар и погрузил перо во всю эту метафизическую субстанцию.

К слову, Чуфта не выбирала становиться птицей. Так уж вышло, что, когда мы пришли в этот мир, первыми мне попались чаячьи перья, а действовать тогда следовало быстро… При других обстоятельствах могла бы и собачкой стать. Или крысой.

Сконцентрировав достаточно энергии Искажения, я принялся лепить форму физической оболочки для духа Циклопа. Перо растворилось, шар вспыхнул внутри ярко-зеленым светом и начал расширяться у меня в руках.

— Вот, пошел процесс…

На самом деле основную работу я уже сделал — правильно распределил энергии, задал алгоритм для конфигурации и предоставил исходный материал. Теперь дух буквально в режиме реального времени обрастал плотью — ведь я создавал для него настоящую чайку. Просто не совсем обычную. Так сказать, чайка с дополнительными опциями. Но когда Арс поднаберет побольше силы, то сможет принимать свою истинную форму, как Чуфта.

И если Искажения продолжат появляться с такой интенсивностью, то превращаться в Циклопа Арс сможет уже очень скоро…

— Все, пока отдыхай и подрастай, — я бережно положил энергетическую сферу на песок. — Чуф, присмотри за новеньким.

А сам я обернулся в сторону леса, куда моя птичка загнала Оксану.

Она стала проблемой, эта девчонка. Точнее, факт того, что она видела. И с этим нужно было как-то разбираться. Вот только девушки я не увидел.

— Твою же дивизию…

Применив «Легкую походку», я бросился к деревьям. Неужели настолько испугалась увиденного, что дала деру? Хотя я больше надеялся на то, что просто упала в обморок от шока. Так было бы проще, но госпожа Костенко у нас не из пугливых.

— Оксана! — я крикнул только один раз, давая ей шанс отозваться. Ну же, девочка, будь умницей и просто вернись.

Ответом мне был только шелест сухой высокой травы, что отделяла пляж от пролеска. Я бросился дальше, вертя головой по сторонам.

«Чуф, поработай воздушной разведкой, пожалуйста. Помогли найти девушку».

Чайку уговаривать не пришлось. Арс в своей сфере сейчас был очень надежно защищен — стенки его «кокона» могли выдержать взрыв, так что ничего ему не сделается. Птица стремительно поднялась в воздух и принялась кружить над пляжем.

— Гааа!

Нашла! Мне в разум потекли картинки.

Лохматая рыжеволосая девушка спряталась в высокой траве возле корней поваленной сосны. Оксана торопливо вытаскивала пленку из фотоаппарата, упаковывала в баночку, затем заворачивала в полиэтилен и… копала небольшую ямку, в которой собиралась спрятать пленку.

Ах ты ж хитрюга! Нет, я понимаю, что это тянуло на первую полосу любого журнала и гонорар за такие материалы девушке светил колоссальный. Но надо ж иметь совесть!

«Оставайся в воздухе и приглядывай за всем вокруг», — велел я чайке и, стараясь ступать как можно тише, направился прямиком к месту, где пряталась журналистка.

Так и знал, что с писаками будут одни проблемы.

Я бы пережил, изложи она на суд общественности подробности совместно проведенной ночи — этим в нынешние времена вообще никого не удивишь. Но Искажения и то, что я с ними делаю, пока что должны оставаться в секрете.

— Привет!

Я улыбнулся, нависнув над девушкой так, что моя тень закрыла ей свет.

— ААА!!!

Оксана заверещала как резаная и шарахнулась от меня, даже не заметив, что стукнулась головой о корягу.

— Ты чего? — улыбнулся я. — Чего прячешься-то? Все закончилось, аномалия закрылась. По пляжу теперь даже гулять можно.

Журналистка отбежала от меня за корягу так, чтобы та нас разделяла, схватила рюкзак и зачем-то запустила в меня бутылкой воды. Я, естественно, увернулся и поймал еще наполовину полный пластиковый сосуд.

— Уйди! Уйди от меня! Оставь в покое! Ты… ты…

Понятно, у нас тут имеет место истерика. От страха.

Я тяжело вздохнул и, когда девушка вознамерилась убежать в лес, мгновенно поднял силовой барьер прямо перед ее носом. Журналистка врезалась в него, отскочила, словно от батута, и плюхнулась на пятую точку в песок.

— Значит, так, дорогая, — я подошел и сел на корточки напротив девушки. — Ты никуда не бежишь. Есть я тебя не собираюсь. Бояться никого не нужно. Давай выпей водички — и пойдем на место встречи. Нас наверняка заждались.

Оксана с ужасом таращилась на меня, как на привидение, продолжая прижимать несчастный рюкзак к груди.

— Только… Только не убивай меня, пожалуйста, — тихо взмолилась она.

— С ума сошла? Ты же не тварь аномальная. К тому же кто за дедушкой будет приглядывать?

Когда я упомянул Святослава Михайловича, девушка и вовсе побелела.

— И его не трогай, умоляю. Я сделаю все, что ты хочешь! Только не трогай его!

А, понятно. Госпожа Костенко решила, что я намерен устранить ее как свидетеля. Ничего удивительного, если вспомнить, что ее родителям помогли отправиться на тот свет из-за того, что они кое-что раскопали о некоторых влиятельных персонах. По крайней мере, я слышал такую версию. Так что Оксана осознавал риски своей профессии, но все же пошла по стопам отца и матери. И сейчас я видел по ее глазам, что она действительно верила в свою скорую гибель.

Я цокнул языком и покачал головой.

— Каждый раз с вами одно и то же. Сначала залезете не в свое дело по самые перцы, а потом думаете, как выкручиваться.

— Алексей… Ваша светлость! Алексей Иоаннович, пожалуйста. Я не знала, что… Я никому ничего не расскажу.

— Разумеется, не расскажешь, — спокойно отозвался я и свободной рукой нашарил свежезакопанную ямку, куда Оксана успела спрятать пленку. — Только вот это ты зачем сделала?

— Н-на всякий с-случай…

— Или чтобы меня пошантажировать. Эх, дилетанты. Поднимайся.

Она схватила меня за руку и принялась трясти.

— Прости! Я очень испугалась! Сначала все изменилось, потом пространство разорвалось, эти твари выскочили, потом тот гигант… А потом ты… Я не знала, что делать! Я запаниковала!

Ну да. И еще успела отснять целую пленку, а это двадцать четыре или тридцать шесть кадров. Интересно, что же я найду, когда провялю негативы? До этого момента я и не задумывался, как может отобразиться Искажение на пленке.

Я сунул пластиковый пакет с доказательствами во внутренний карман своей куртки и уставился на девушку.

— Ты же понимаешь, что о том, что ты видела, никто не должен знать?

Оксана с готовностью кивнула.

— Конечно! Я никогда не…

— Разумеется, ты скажешь мне именно это. Ты что угодно скажешь, чтобы обезопасить себя и своего деда. Но вот в чем проблема. Опыт показывает, что, оказавшись в безопасности — ну или если тебе так покажется, ты можешь кому-нибудь что-нибудь рассказать. Даже случайно. Или из тебя это вытащат мои враги.

Девушка с усилием проглотила слюну.

— Я не… Клянусь тебе.

— Верю. Но и от тебя не все зависит. Прости меня за то, что я вынужден сделать.

— Что…

Она не успела договорить. Я быстро раскрыл ладонь, и с моих пальцев сорвалось мощное силовое заклинание удара. Чистый эфир, просто заряд силы — но большой. Фактически, это как если бы я просто ее ударил кулаком.

Увы, но лучше так, чем-то, что с ней могли бы сделать другие, прознай они о моих особых талантах.

— А! — Девушка вскрикнула и начала заваливаться набок. Я тут же подхватил ее и мгновенно провел ладонью по ее голове, диагностируя ущерб.

Отлично. Сотрясение средней тяжести, именно то, что мне и требовалось. Потому что сотрясение нередко вызывает так называемую ретроградную амнезию. Тряхнул я ее не сильно, но сознание она потеряла. Ничего, сейчас очухается, и потащу ее на себе. Вместе с рюкзаком.

И все равно лучше так, чем производить сложные и опасные манипуляции над ее сознанием, тем более что я не менталист. И хорошо, что мое показательное выступление видела одна лишь Оксана, а не Аграфена с Василием.

Чуфта приземлилась на ветку ближайшей сосны и громко закричала, привлекая мое внимание.

— Чего там? Гости?

Она отправила мне мыслеобраз идущих по пляжу Аграфены и Василия. Я быстро взглянул на часы.

— Проклятье! Мы пропустили время встречи. Я сейчас. Проверь пока собрата.

Отпустив Чуфту, я принялся приводить Оксану в чувство — добавил немного эфира, чтобы поскорее пришла в себя. Девушка застонала и открыла глаза.

— Ну надо же под ноги смотреть, Ксюнь, — улыбнулся я. — Головой ударилась и чуть эти самые ноги не переломала.

А вот сейчас будет самое важное. Если отреагирует, как я ожидал — значит, сработало. Другой вопрос, что со временем память может вернуться… Но это мы, если что, подчистим в более подходящих условиях, а не на острове, с которого давно пора убираться.

— Что за… — Журналистка принялась оглядываться по сторонам, но тут же побледнела и схватилась за голову. — Ой! Как тошнииит…

Видимо, сработало.

Осторожно придерживая девушку за плечи, я помог ей подняться.

— Что ты помнишь?

— Ну мы шли к пляжу, ты велел мне не идти дальше, потому что фон был высокий… А потом, — она удивленно подняла на меня глаза, — ничего… Как я так ударилась?

— Корягу не заметила, — отозвался я. — Ладно, идти можешь? Только очень медленно и аккуратно…

— Да, конечно, — она по привычке кивнула и скривилась от боли. Кажется, мы, Алексиус, немного перестарались. У девчонки и правда налицо были все симптомы «сотряса».

Я взвалил ее рюкзак себе за плечи и, взяв журналистку под руку, вывел на пляж.

Чуфта сидела рядом с такой же чайкой. Только размерами Арс пока что немного ей уступал.

— Арсением будешь, — нарек я нового помощника и обратился к бывалой чайке. — Значит, так, на тебе — воспитание новобранца. Пока не маячьте, полетайте над островом. Если что, позову.

— Уааа! — радостно захлопал крыльями Арс и неуверенно взлетел.

Ничего, привыкнет.

Оксана удивленно уставилась на двух чаек, что взмыли в воздух по моей команде.

— У меня глюки? Или ты с птицами разговариваешь?

— У богатых свои причуды. Я вот, живя в Выборге, пристрастился к дрессировке. Оказывается, чайки весьма умны…

— Ты меня точно с ума сведешь, Алексей… Ладно, давай уходить отсюда. Что-то мне и правда не очень хорошо…

— Посиди пока, отдохни и позвони нашему лодочнику, — распорядился я. — Пусть заберет нас с этого пляжа.

— Хорошо.

Я как раз приметил Аграфену и Василия, шедших между двух ржавых кораблей. Выйдя им навстречу, я помахал рукой и позвал подходить к нам. Феня небрежно, почти по-хозяйски, похлопала солдата между лопаток, чтобы тот пошевеливался. Ну да, они же еще не знали, что пляж теперь безопасен. Впрочем, пусть пока Василий пребывает в иллюзиях и не суется сюда лишний раз.

— Что у вас стряслось? — Аграфена взглянула на держащуюся за голову журналистку. — Что с Костенко?

— Споткнулась, головой ударилась. Судя по всему, сотряс.

Феня молча закатила глаза.

— Я добыла списки. Василий подсказал нужные имена и график смен. Там есть, с чем работать и что анализировать. А вы?

Я кивнул.

— Увидел и почувствовал достаточно.

— Тогда, может, мы уже уберемся отсюда. А, ваша светлость? Тем более у нас теперь раненый…

— Да, Оксана уже звонит. Покарауль ее, пожалуйста, а я пока поговорю с нашим другом в форме.

Василий тактично отошел к воде и курил, глядя на бескрайнюю полосу Ладоги. Он как раз глядел на двух резвящихся над мелководьем чаек, в которых я безошибочно узнал Чуфту и Арса.

— Василий, я хочу выразить вам свою благодарность за помощь, — с этими словами я достал из-за пазухи небольшую пачку ассигнаций. Там было пять тысяч. Не бог весть какая взятка, но это было скорее для моего успокоения.

Солдат стушевался.

— Да не нужно… То есть, спасибо, ваша светлость, но… Я же Отечеству служу!

— Отечество тебе благодарно и предлагает небольшую компенсацию за доставленные неудобства. Плюс я ожидаю, что о нашем визите сюда пока что не узнает ни одна живая душа.

Василий кивнул и все-таки взял деньги. И правильно, нечего отказываться, когда светлейший князь от всей души предлагает. Заодно мяса накупит или еще чего по нуждам.

— Да, ваша ассистентка уже объяснила мне расклад, — отозвался парень. — Сказала, что все секретно. И даже пугала «Четверкой»…

Я усмехнулся. А Феня-то молодец, разыграла козырь, которым я намеревался воспользоваться. «Четверку» обычно упоминают для большей острастки.

— Тебе нечего бояться «Четверки», — отозвался я. — Ты их спецам до лампочки. Как, впрочем, и все твои сослуживцы.

— Да я понял, что тут заказчик нужен, — Василий выдохнул колечко дыма. — Тот, кто все это дело скупает… Мы люди простые, но не идиоты, ваша светлость. Я так давно сложил одно с другим и понял, что приезжают за… Штуками с излучением, или как это назвать. Была тут несколько лет назад бригада — приводили в порядок инфраструктуру. Много тут на пляже торчали. Так потом все поголовно заболели. После этого нам совсем жесткие ограничения по патрулированию ввели. Уж простите меня за крамолу, но сжечь бы весь этот ржавый мусор, чтоб людей не пугать…

Эх, если бы с утилизацией все было так просто. Ну сожжешь ты эти корабли. Но остаточная энергия никуда не денется. Здесь нужна именно деактивация — поглощение и преобразование.

Но Василий удивил меня осведомленностью. Я внимательно взглянул на паренька. Сообразительный, идейный, вроде склонен к верности. Таких следует брать на карандаш, а потом помогать. Со временем это приносит дивиденды.

— Скажи, Василий, а тебе долго еще служить осталось? — спросил я.

— Полгода, ваша светлость. Зимой дембель.

— А потом куда? Решил?

Солдат задумался.

— Пока нет, ваша светлость. Подумывал контракт подписать еще на год-другой. Тут же еда да одежка казенные, экономия. Жалование, конечно, ни к черту, зато какая-никакая стабильность…

Я улыбнулся.

— Если сделаешь все, как велено, мы рассмотрим возможность устроить тебя на службу в Петербурге. Если захочешь, конечно. Правильные люди всегда нужны.

Василий едва не выронил сигарету и вытаращился на меня как на божество.

— Вы… вы серьезно?

— Поговорим, когда наведем здесь порядок, хорошо?

— Да, ваша светлость!

На горизонте появился катерок, и солдат напрягся. Начал вглядываться, пытаясь понять, чье было судно.

— Это за нами, расслабься.

— Вы только по северной стороне обходите, там глаз меньше будет, — посоветовал солдат. — Войдете в пролив, как будто из Кексгольма идете…

Я кивнул и подал ему руку.

— Спасибо, Василий. Рад знакомству.

— И я, ваша светлость!

Он побрел подальше от корабельного кладбища, но то и дело оборачивался, следя за нами. Матвей Сергеевич подошел максимально близко, но все равно пришлось потопать по воде, чтобы забраться на катерок. Первой мы усадили Оксану, и лодочник заботливо застегнул на ней спасжилет.

Затем забралась Аграфена, и уже в последнюю очередь — я.

— Ну как, ребятки, гляжу, обаяли вы местных служивых? — усмехнулся лодочник. — Оно и понятно, дело молодое, да еще и девчонки такие красавицы. Эти ж тут дикие совсем, женщин видят, только когда в самоволку идут… Кстати, я тут пару раз проходил мимо причала у нас, во Владимировке. Кажется, еще туристы подъехали…