Служба по расчету

Глава 17

Реставратор не на шутку засомневался. С одной стороны, мой заказ сулил ему интересную работу и хорошие деньги. С другой — риски и правда могли иметь место.

Увы, рынок подделок процветал. В аристократической среде всегда было модно что-нибудь коллекционировать. Очередная демонстрация статуса и богатства рода. Кто-то скупал редкие картины, другие предпочитали драгоценности. Например, старая княгиня Трубецкая и вовсе была известна роскошнейшей коллекцией английского костяного фарфора — такой позавидовал бы сам музей Императорского фарфорового завода.

Наша семья увлекалась редкими книгами — это было наше общее занятие. Но каждый имел и свои маленькие слабости. Матушка любила приобретать старинные шпильки для волос — золотые, серебряные, с бриллиантами и жемчугом, современные дизайнерские и старинные. Звездой ее коллекции была золотая шпилька французской королевы Екатерины Медичи. Отец имел внушительную коллекцию саамских ножей. Виктор увлекался изучением уральских минералов. Таня, судя по всему, обещала стать любительницей дорогих сумок. Мое же увлечение было самым дешевым — я коллекционировал блесны для ловли хищной рыбы.

И почти каждый коллекционер неизбежно сталкивался с проблемой подделок. Подделывали все — картины, книги, прочие безделушки. Поэтому эксперты по древностям неизменно были востребованы. Порой после иных аукционов вспыхивали скандалы, когда подлинность проданных лотов внезапно ставилась под сомнение.

— Ваша светлость, вы можете пообещать, что не станете продавать мою работу? — набрался смелости мастер Никита. Он знал, кто я, и отказывать мне в грубой форме попросту боялся. — Прошу меня понять. На мне лежит ответственность за репутацию моей семьи…

Я кивнул.

— Никита Андреевич, я уже дал слово дворянина и назад его не возьму, — мягко ответил я. — Мой заказ касается только меня и моей семьи. Если это повлияет на ваше решение, то в этой книге будут заключены некоторые магические секреты моего рода. Сейчас я тоже рискую, прося вас взяться за изготовление этой книги, ибо речь идет об информации, которая ни за что не должна попасть в чужие руки. И в данном случае я буду вынужден уповать лишь на ваше благородство.

Видимо, этот момент окончательно склонил чашу весов в мою сторону. Реставратор внимательно меня выслушал, а затем неуверенно кивнул.

— Выходит, мы с вами оба будет связаны тайной. И мне тоже придется поклясться хранить ваш секрет.

— Именно так. Это главное условие. И, разумеется, я готов щедро заплатить не только за работу, но и за вашу верность этой клятве.

Разумеется, я оказался именно в этом месте не случайно. Пока я был в Петербурге, успел немного изучить музейную систему и пришел к выводу, что найти подходящего мастера в Выборге будет проще и безопаснее. В первую очередь, для моей семьи. Род Николаевых здесь уважали и почитали, и врагов в этих местах у нас было гораздо меньше.

— Что ж, ваша светлость, — наконец-то сдался реставратор. — Признаюсь, вы сделали мне крайне интересное предложение. В первую очередь, интересное для профессионала. Но стоимость одних только материалов составит не меньше трехсот-четырехсот рублей.

— Не проблема, Никита Андреевич. Я заплачу ассигнациями.

Благо у меня остались снятые со счета деньги. Минимум пятьсот рублей. Понадобится больше — выкручусь через Аграфену. У нас с ней был способ выводить небольшие суммы мне на карманные расходы. Просто я все это время их выводил, но особо не тратил.

— Договорились, ваша светлость, — реставратор забрал у меня листы с заклинаниями, аккуратно сложил их в конверт и тут же его спрятал. — Срок работы — пара недель.

— Я готов доплатить за срочность, Никита Андреевич. За неделю управитесь?

Молодой реставратор вытаращился на меня так, что его очки сползли на кончик носа.

— Ваша светлость…

— Двести рублей сверх итоговой суммы, если вы закончите к следующему четвергу. И не забудьте о мерах секретности, пожалуйста.

Впрочем, о секретности придется позаботиться и мне. Когда работа будет выполнена, придется аккуратно воздействовать на ментальный план реставратора. Я и сейчас осторожно прощупывал его ментальную защиту — для неодаренного, она была на удивление крепкой.

— Это мой номер, — я передал специалисту визитную карточку, и тот положил ее в нагрудный карман рубашки. — Если что-нибудь понадобится, звоните мне напрямую.

— Договорились, ваша светлость. Безмерно рад знакомству с вами. Для меня это честь.

Мы обменялись рукопожатиями, и я взглянул на часы. Время поджимало, мне следовало возвращаться на пристань.

Попрощавшись с новым знакомым, я вышел на полутемную лестницу. Здание и правда дышало стариной — даже каменные ступеньки так стерлись за столетия, что на них образовались углубления.

Спустившись на первый этаж, я толкнул дверь, и мне в глаза ударил яркий дневной свет.

— Ваша светлость!

На меня надвигались двое рослых мужчин в серых костюмах.

— Проклятье…

Эти двое из ларца были частью команды дворцовой охраны, которую нам выписали из Зимнего. Шестеро отправились с нами в поместье — таковы уж правила.

И сейчас, судя по тому, что они явились за мной прямо в замок, Виктор слишком быстро прознал о моей самоволке. Да и черт с ним — задуманное я сделал.

Я вздохнул и уставился на них.

— Господа?

Тот, что был чуть старше, шагнул ко мне.

— Ваша светлость, вам надлежит немедленно вернуться в поместье в соответствии с волей Виктора Иоанновича.

— Хорошо, — пожал плечами я. — Идем, господа. Только пойдем морем — я должен вернуть катер.

— Благодарю, ваша светлость.

— Но сначала заскочим в книжный магазин. Я обещал сестре купить одну новинку. — Жестом я поторопил их к выходу на мост. — Кстати, кто меня сдал?

— Один из садовников вас заметил. Затем вы понадобились его светлости, но мы не смогли вас найти.

Интересно, какого дьявола я снова понадобился Виктору? Ведь утром же разговаривали и вроде как все решили. Порой мне казалось, что брат был готов дергать меня лишь потому, что знал — эта суета меня раздражает.

Мы как раз проходили мимо сувенирного магазинчика, когда откуда-то сверху зазвучали крики. Я резко затормозил.

— Погодите.

Мы с охранниками одновременно принялись крутиться на месте, ища источник звука. Работа во внутреннем дворе тоже остановилась. Откуда-то сверху точно кричали.

— Горим! Помогите!

— Башня! — сказал охранник и вскинул руку. — Глядите…

Из окна почти на самой вершине башни святого Олафа валил жирный черный дым. Кто-то высунулся в соседнее окно и отчаянно размахивал руками.

— Пожааар!

— Спасите!

Я бросил взгляд на своих сопровождающих. Старший сразу же принялся качать головой.

— Ваша светлость, вам нельзя…

— Тихо! — отрезал я. — Нужно помочь.

— Но…

— Никаких «но»! Это наш город и наши люди.

Игнорируя все попытки меня задержать, я бросился к башне, на ходу натягивая на себя плотную защиту и «Легкую походку». Охранники мгновенно отстали, и я влетел в двери башни.

Это был самый настоящий средневековый донжон с огромной винтовой лестницей. Возле входа уже собралась растерянная толпа. Кто-то звонил пожарным, другие срочно искали ведра, чтобы принести песок.

— Куда идешь⁈ — Какой-то рабочий попытался меня остановить, но моя рука выскользнула из его хватки. — Парень, ты с ума сошел?

Хех. Давно.

Проскользнув на лестницу, я принялся быстро подниматься. В воздухе висел запах дыма — но не обычного, какой бывают, когда топят печь или жгут костер. Горело что-то химическое, сильно вонючее.

— Мы застряли! — прокричали сверху. — Балка упала!

Я ускорился. Башню Олафа уже пару лет как реставрировали — обновляли каменную кладку, красили, ставили дополнительные деревянные настилы. Слава небесам, туристов пока что не пускали. Но сейчас в опасности были реставраторы.

Я взобрался почти на самый верх, когда дорогу мне перегородила стена огня. Действительно, загорелись какие-то ведра, затем пламя перекинулось на деревянные мостки, на которых работали люди. А затем один из них рухнул, отрезав людям путь к бегству.

— Все отойдите к стене! — Заорал я, перекрикивая гул пламени. Как назло, тяга здесь была хорошая — огонь получал кислород из окон-бойниц.

Первым делом я возвел пятиэлементный барьер между горящей балкой и несколькими людьми. Сейчас мне придется грубо тушить пламя, и рабочие могли пострадать. Связав все стихии эфиром, я создал высокую защитную стену и подвинул ее так, чтобы она чуть прижала людей к стене.

— Ой!

— Тихо вы! — выругался я. — Рты и носы закройте!

Мне и самому резало глаза от едкого дыма, а легкие наполнились ядовитыми испарениями. Пришлось сжечь немного эфира, чтобы заставить тело немного очиститься. Но и для меня это не было панацеей, так что работать следовало быстро.

Лучше всего огонь тушила связка земли и воды. Задача — перекрыть пламени кислород. Внизу, да и по углам лестницы, было полно песка и каменной крошки. Я использовал их в заклинании и создал вихрь мокрого песка, который обрушил на горящую балку. Все зашипело, зашкварчало. Пошел дым — но на этот раз не такой отвратительно вонючий.

Один из реставраторов увидел, что я почти потушил балку, и дернулся было к ступенькам.

— Куда, блин! — рявкнул я и жестом двинул по нему барьером. Паникер вскрикнул и отскочил от защиты, как от желе. — Всем стоять на месте! Я работаю.

Потушив балку, я принялся за охваченные огнем леса. Хорошо, что беда настигла реставраторов, когда те оказались на металлической площадке, а не на деревянных помостах. Правда, металл нагрелся, и даже я чувствовал жар под ногами.

Собрав еще стихий земли и воды, я обрушил следующее заклинание на леса. Там полыхало по полной программе — горели какие-то ведра, и именно от них смердело химикатами. Вероятно, растворитель или краска.

— Осторожно! — крикнула какая-то девушка.

И вовремя — я почти инстинктивно увернулся, когда обугленная балка рухнула у меня за спиной и рассыпалась на сотню раскаленных головешек. Я отразил их силовым щитом, а затем тут же направил новое заклинание, которое потушило опасные искры.

Сбив основной огонь, я принялся один за другим локализовывать отдельные очаги — теперь уже водичкой. Простые «Волна» и «Водяной вихрь» омыли шипевшие угли, и пожар наконец-то был потушен.

Я схватился руками за перила и поднял ветер, чтобы очистить помещение от дыма. Через полминуты дышать стало гораздо легче.

И лишь затем я деактивировал защитный барьер.

— Добрый день, — улыбнулся я и приветливо помахал насмерть испуганным рабочим. — Как самочувствие?

Двое зашлись в тяжелом кашле, еще двое подбежали к пострадавшим. Я тоже подошел к ним, чтобы проверить течение эфира и, если что, немного подлечить.

— Кто вы? — откашлявшись, годившийся мне в отцы рабочий поднял на меня еще слегка мутные глаза.

Сползшая по стене женщина слабо пнула его в бок.

— Это князь Николаев.

— Светлейший князь Николаев, — улыбнулся и протянул руку женщине. — Позвольте помочь вам подняться.

Пришлось снова воспользоваться силой и убрать с дороги потухшую балку, что мешала нам нормально выбраться. Лестница была свободна, и мы принялись спускаться по казавшейся бесконечной винтовой лестнице.

— Не знаю, как вас благодарить…

— Простого «спасибо» будет достаточно, — отозвался я, взяв женщину под руку. Мужчину приобняли двое работяг помоложе и помогали ему передвигать ноги. — Сейчас выйдем на улицу, и я вас как следует осмотрю. Что у вас там такое горело?

— Растворитель… — хрипло отозвалась женщина. — Лень стало спускаться на перекур, а, Валера? Чуть нас не сжег заживо, башка ты тупорылая!

— Тише, господа! — Примирительно сказал я, хотя в глубине души был согласен с разъяренной дамой. Ну кто вообще мог додуматься дымить рядом с горючими материалами? Всякая техника безопасности на любом производстве пишется кровью! Тем более так глупо — окурок…

Мы наконец-то спустились. Внизу нас уже дожидались другие рабочие. Я тут же передал спасенных в их руки, а сам, вывалившись во двор, плюхнулся на задницу прямо на бортик какой-то клумбы.

— Живые!

— Спасли!

— Так что случилось-то?

Я хотел было потереть глаза, но заметил, что мои ладони были вымазаны сажей. Пришлось сначала вытереть их о траву.

— Салфетка, если вам угодно, — прозвучало сверху.

Я поднял глаза и увидел девушку в рабочем комбинезоне. Явно тоже из реставраторов, но ее не было на месте пожара. Вероятно, другая смена. Или вовремя вышла на обед.

— Благодарю, сударыня, — устало отозвался я и, взяв парочку влажных салфеток, принялся чистить пальцы.

— Это вас нужно благодарить, ваше… сиятельство?

— Светлость. Николаев. Алексей Иоаннович.

Мои охранники уже снова надвигались на меня, и на этот раз их физиономии не предвещали ничего хорошего. Я прекрасно мог их понять — иметь дело с таким самодуром, как я, это надо требовать оплату по двойному тарифу. За вредность. Я, конечно, только что здорово их подставил. Зато людям помог. И башня не так уж и пострадала. По крайней мере, леса можно быстро выстроить заново, да стены заново побелить. Вот и вся работа.

— Спасибо за помощь, ваша светлость! — Девушка явно застеснялась и юркнула в толпу остальных рабочих. Со стороны моста уже выли сирены пожарного автомобиля, и ему вторили вопли кареты скорой помощи.

— Ваша светлость, вы в порядке? — спросил охранник.

— Да что мне сделается-то? — отозвался я и поднялся на ноги. — Не восковой, не расплавился. Поехали домой, господа. Но сначала — в книжный.

— Алексей, прошу прощения за мой русский язык, но… КАКОГО, ЧЕРТ ТЕБЯ ДЕРИ, ЧЕРТА?!!!

Виктор бушевал за закрытыми дверями отцовского кабинета, но отголоски этой бури были слышны даже в самых дальних уголках господского дома.

Я устало развалился в кресле напротив письменного стола, пока брат скакал по комнате, осыпая меня обвинениями. Зрелище то еще, но Виктора я тоже прекрасно понимал.

— Без разрешения отправился в город, нарушив прямой запрет! Угнал катер!

— Не угнал, а одолжил, — поправил я. — И, прошу заметить, вернул в целости.

— Чуть не сгорел в пожаре!!!

Я поднял глаза на брата.

— Витя, молю тебя, прекрати бегать по комнате и сядь смирно. У меня от твоего мельтешения перед глазами тошнота сильнее, чем от того едкого дыма.

Брат резко остановился, смерил меня испепеляющим взглядом, а затем все же вернулся в кресло.

— Алексей, какое право ты имел подвергать себя такому риску? — с трудом взяв себя в руки, спросил брат.

В такие моменты он и правда напоминал мне отца. Не такой сдержанный, как Иоанн Карлович — Виктору пока что недоставало опыта, но все же иногда он казался мне копией отца не только внешне, но манерой речи, некоторыми жестами… Правда, копия эта пока что была руки юного подмастерья. Но старательного и подающего надежды.

— Вить, ну ты же сам все прекрасно понимаешь. Я не мог не прийти на помощь. Наша семья всегда была крепко привязана к Выборгу, и я не мог позволить себе бездействовать. Тем более что оказался прямо в тот момент возле этой башни.

Брат уронил голову на руки.

— Да что ты вообще там делал? — глухо протянул он. — Какого лешего тебя туда понесло?

Я пожал плечами, приняв невинный вид.

— Хотел купить билеты на фестиваль. Таня его обожает. Решил, пусть будут, на случай, если лекари разрешат Тане выход. Да и вообще соскучился по замку.

О своих книжных делишках я, разумеется, умолчал.

— Не мог дождаться разрешения?

— Мог, Виктор. Но не захотел.

Брат поднял на меня глаза поверх сцепленных в замок пальцев и покачал головой.

— Леша, иногда я хочу тебя прибить. Или хотя бы огреть чем-нибудь тяжелым…

— Но не можешь.

— Не могу.

— А знаешь, почему у тебя не получается?

— Очевидно, потому что у тебя Черный Алмаз, а у меня — Сапфир…

Я печально усмехнулся.

— У нашего отца тоже Сапфир, но при этом я подчиняюсь его воле. Хочешь, расскажу секрет, как приручить обнаглевшего младшего брата?

Виктор уставился на меня со смесью интереса и недоверия.

— С чего это ты решил так расщедриться на рецепты?

— С того, что мы друг другу, надеюсь, не враги. И я хочу тебе помочь. Потому что однажды тебе придется занять место отца.

— Ну и в чем же секрет? — вздохнул брат и с сожалением взглянул на пустую кофейную чашку.

— Не приказывай, а договаривайся. Я адекватный человек. Да, у меня есть свои личные интересы, но я готов пойти навстречу, если меня просят по-человечески. Ты же пытаешься решать задачи с позиции силы и власти, которую взял взаймы. И беда в том, что ты сам в эту силу и власть не веришь, считая себя недостойным.

— С чего ты взял?

— С того, что ты вечно со мной соревнуешься и пытаешься доказать родителям, что ты лучше. Постоянно на этом спотыкаешься. А у нас здесь не Испытания. Здесь нет задачи решить, кто лучше, а кто — хуже. У каждого из нас есть своя зона ответственности, и проблемы мы должны решать сообща. Так что отстань уже от самого себя, Витя. Мне на хрен не нужен статус наследника. Все свое я заслужу сам, об этом не волнуйся. И делить нам с тобой нечего.

Виктор взирал на меня с неподдельным удивлением, словно не верил своим ушам. Хотя я не раз давал ему понять, что не стремлюсь к конкуренции с ним. Это ему всегда не давало покоя осознание, что в силе и ряде других талантов я его превзошел.

— Значит, если я просто попрошу тебя как друг и брат, ты не откажешь? — спросил он.

Я пожал плечами.

— С чего бы мне упрямиться?

— В таком случае, как твой брат и человек, который тебя любит и уважает, я прошу тебя впредь сообщать мне обо всех намерениях покинуть поместье. По крайней мере, до тех пор, пока я не перестану быть твоим представителем. Обещаю, что мы договоримся. Я лишь хочу убедиться, что могу тебе доверять.

— По рукам, — отозвался я. — Решили.

Может, хоть этот разговор что-то перевернет у него в голове.

Виктор тем временем отодвинул верхний ящик стола, вытащил оттуда большой белый конверт и протянул мне.

— Привезли через пятнадцать минут после нашего с тобой утреннего разговора. Потому я и велел тебя найти…

Я принял письмо и замер.

«Его светлости Алексею Иоанновичу Николаеву», — гласил конверт.

«Специальный Его императорского величества корпус».