Концерт с мнимым выгоранием был мне на руку еще по одной причине. Пусть считают меня уязвимым. Быть может, это тоже сработает как приманка. Впрочем, на месте тех, кто завалился в мастерскую, я бы сейчас спешно уносил ноги и придумывал новый план.
Они не добились никакого успеха — лишь обратили на себя лишнее внимание и подставились. И в таком случае варианта два: залегать на дно или спешно заметать следы. Но последнее зависело от ресурсов, которыми обладал этот Немец и его люди.
Я понятия не имел, что доступно Немцу, так что на всякий случай следовало держать в голове оба варианта.
— Как вы, ваша светлость? — обеспокоенно спросил Константин. На всякий случай я вытянул из него побольше эфира, чтобы не вздумал страдать дурью. У него осталось ровно на поддержание жизнедеятельности и парочку простых заклинаний.
— Уже лучше, благодарю, — я наконец-то отпустил его руку, и потерявший равновесие охранник пошатнулся. — Правда, боюсь, и вы теперь тоже не боец.
— Ничего, я быстро восстанавливаюсь. Да и завтра у меня, можно сказать, выходной.
Интересно. Как таковых выходных у дворцовых гвардейцев не существовало, но раз в неделю их отпускали решать свои вопросы в город. Что-то вроде увольнительной. Хорошо бы последить за этим Волковым.
Пока я отвлекал своих охранников, по двору уже рассредоточились полицейские, а следом подъехала местная группа «Четверки». Видимо, Черкасов сразу же позвонил и велел коллегам поумерить пыл полиции. Это, конечно, никого не обрадовало — мало кто любит работать на подсосе у столичных, но пришлось смириться.
— Прошу прощения, ваша светлость, — Константин покрутил головой, словно искал кого-то. На улице уже стемнело, и сейчас двор средневекового замка наполнился тенями. — Я потерял из виду вашего брата. Его охрана здесь, а самого Виктора Иоанновича нет…
— Он собирался поговорить с директором музея. Он же мой представитель, — с улыбкой отозвался я. — Сейчас вернется, полагаю. К тому же здесь такое количество стражей правопорядка на квадратный метр, что с ним точно ничего не случится.
Теперь меня не отпускала паранойя относительно Константина. Ну уж нет, на Виктора его внимания не хватит. Я буду отвлекать все его ресурсы на себя, чтобы он продолжал следить только за мной. Виктор — наследник, но если Волков держал ушки на макушке и проявил какую-никакую наблюдательность, то должен был понять, что с братом мы не были близки. На этом я и собирался сыграть. Вряд ли Витю станут брать в расчет.
— Скорая помощь! Пропустите!
— Ну наконец-то, — проворчал Константин. — Последними прибыли. Видать, в Выборге и правда три раза помрешь, пока спасут.
— Ресурсов мало, — жестко ответил я. — К тому же большой наплыв туристов из-за фестиваля, а больница одна. Потому и просил вызвать лекаря из нашего дома.
Появление медиков было мне на руку. Я попросил Константина и еще парочку ребят из Зимнего помочь с транспортировкой больного. Волков попытался было сопротивляться, но я отправил его наверх.
И хорошо. Потому что брат вышел из подвала как раз в тот момент, когда Волков с врачами вошли в здание. Он не запер, а просто закрыл дверь и сбросил ключи, а затем направился прямиком ко мне.
— Ты как? — Спросил он, склонившись надо мной.
— Нормально. У тебя?
Он молча кивнул и едва заметно похлопал себя по пиджаку. Отлично, значит, нашел и забрал. Главная проблема решена.
— Молодчина, Вить.
— Что дальше?
— В идеале тебе бы забрать Таню и вернуться в Петербург. Слишком уж здесь нестабильная обстановка, я не хочу тревожить сестру.
Плюс яйца должны находиться в разных корзинах.
— Согласен, — кивнул брат. — Я позвонил отцу. Дома все на ушах. Хотят приехать.
— А смысл? Все уже произошло. Наоборот, это нам нужно поскорее вернуться в особняк. Там и охранять проще, и проблемы решать удобнее.
— Ты это матушке скажи. Она еще не отошла от твоего предыдущего представления… Рвет и мечет.
Я отмахнулся.
— Потом отведет душу, когда вернусь. Сейчас мне нужно, чтобы ты проконтролировал эвакуацию. Забирай Таню в чем есть, вещи завтра довезут.
— Леш, что происходит? Ты считаешь, что она в опасности?
До чего же мой братец, при всех его достоинствах, иногда казался мне глупцом.
— Сам подумай, Витя. Я отдал книгу с ценнейшей информацией на реставрацию. Отдал тайно, об этом почти никто не знал. И сегодня, когда мне отзвонились, что ее можно забирать, к мастеру заявились какие-то люди. Перевернули все вверх дном в поисках, а потом еще и едва не убили мастера. Но они не нашли книгу. И как ты думаешь, где они будут ее искать?
— Дома у реставратора или… у нас.
— Трехочковый! Наконец-то. С домом реставратора вопрос решим, все равно придется связываться с его родственниками. Это и работу с Черкасовым я беру на себя. А ты делай то, что должен делать наследник. Защити семью. На тебе доставка Тани и книги родителям. Книгу — только отцу в руки. Больше никому.
— Да что там такого?
— Откроешь и прочитаешь хоть страничку — все поймешь.
Виктор сомневался, но понимал, что я был прав. Следовало разделиться, чтобы успеть все сделать как можно быстро.
— Мать мне голову открутит, если я тебя оставлю, — вздохнул брат, но сдался. — Еще никогда не видел тебя настолько… собранным. Я поверю тебе, но, умоляю, не сделай хуже.
— Все, давай бегом в поместье. Только оставь мне Лаврентия с тачкой.
Мы быстро подали руки на прощание, и я жестом поторопил Виктора. Что ж, теперь, с одной стороны, стало спокойнее — не будет путаться под ногами. С другой — я все равно тревожился за него и сестру. Лишь бы моя уловка сработала, и главной целью все еще считался я.
— Ваша светлость, ребятки, хотите кофе? — предложила дама из сувенирного магазина, что неизменно курила возле входа. — Не бог весть какой, обычный три-в-одном. Но у вас явно ночка будет долгая…
— С удовольствием, — улыбнулся я и сунул несколько рублей в ладонь женщины. — Сделайте на всех, пожалуйста, если вас не затруднит.
— Да чего вы мне деньги суете? Я ж от души, ваша светлость…
— Нас много, а кофе денег стоит, сударыня.
— Экий вы заботливый, — хмыкнула дама. — Пойду чайник ставить…
Ожидая Черкасова, я проводил медиков до машины скорой помощи. Сольский вызвался ехать с Никитой — для надежности. И через Черкасова я попросил местную полицию обеспечить сопровождение. Пришлось проторчать на телефоне минут двадцать, координируя работу через Петербург. Все же это была уже другая губерния, и согласовывать приходилось, прыгая через много голов.
Наконец, через еще парочку кружек кофе и полусотню звонков — семье, Черкасову, градоначальнику Выборга, Аграфене и Яне — в ворота замка вошла петербургская группа Четвертого отделения.
— Ваша светлость!
Черкасов перебросил плащ на другую руку, и мы обменялись рукопожатиями.
— Здравствуйте, Евгений Александрович, — улыбнулся я. — Искренне рад вас видеть.
— И я вас, Алексей Иоаннович. Особенно в добром здравии.
— Отойдем?
Он кивнул и, раздав распоряжения своей команде, присоединился ко мне. Я отослал охрану из Зимнего подальше, чтобы не мешали, и спрятавшись в полутени замковой стены, протянул Черкасову два маленьких пакетика с уликами.
— Тот самый подарок, что я обещал. Пулю вытащили из головы пострадавшего, он жив. Не знаю, насколько точны его воспоминания после такого-то ранения, но… Вот вам патрончик. Знающие люди определили, что не гражданский.
Черкасов сунул улики в карман.
— Благодарю, ваша светлость. С этим можно работать. Хотя, признаюсь честно, мало вероятности, что мы вытянем из этого стоящие сведения. Немец не идиот, и пушку точно уже сбросили. Причем наверняка где-то неподалеку. Но партию патронов можно отследить. В любом случае отдам это нашим криминалистам, а они вытащат все, что можно.
— Я могу рассчитывать на то, что вы поделитесь новостями?
Черкасов вздохнул.
— Учитывая мои особые связи с вашей семье, если всплывет что-то важное, я сообщу. А теперь главный вопрос. Зачем Немцу, если это и правда он, понадобилось убивать этого реставратора?
Твой выход, Алексиус. Опять придется закручивать все так, чтобы не помешать следствию и при этом сохранить свои маленькие тайны.
— У Никиты Ежова, пострадавшего, как раз была на реставрации моя уже можно сказать семейная реликвия. Книга по магии, которая является частью семейного архива и проходит как семейная тайна. В ней содержится информация, которую мы защищаем как эксклюзивные знания нашей семьи.
Черкасов удивленно приподнял брови.
— Я не слышал, чтобы род Николаевых обладал особыми секретными заклинаниями…
— А еще до этого июня никто не слышал о повторении Великой Триады. — Я улыбнулся. — Евгений Александрович, семейные тайны на то и тайны, что их тщательно оберегают. Серьезная магия любит тишину.
Экспедитор пожал плечами.
— Что ж, прошу прощения за этот вопрос, но я обязан был его задать.
— Понимаю.
— Получается, нападавшие хотели выкрасть вашу реликвию. Им это удалось?
Я покачал головой.
— Реставратор был проинформирован о ценности доверенной ему вещи и принял меры для ее защиты. Увы, за это он получил пулю в голову. Мне еще предстоит решать вопрос о компенсации ущерба для бедолаги.
— Должен сказать, вам повезло, Алексей Иоаннович, — отозвался Черкасов. — Большинство людей просто бы отдали книгу — и дело с концом. Мало кто захочет рисковать жизнью ради чужой тайны.
— Уверен, Ежов бы так и поступил. Но, полагаю, кто-то спугнул нападавших. Главное во всем этом — след того Немца, что уже появлялся в ваших отчетах. Реставратор сказал, что один из нападавших говорил с немецким акцентом.
— И с учетом цели нападения… Что ж, есть база, чтобы запустить дело в работу. А прямо сейчас… Не вижу смысла вас задерживать.
Я оглянулся по сторонам, чтобы понять, кто за нами наблюдал. Волков и Ерофеев стояли ближе всего, но не могли расслышать нашего разговора.
— Прежде чем я уйду, у меня будет еще одна просьба, Евгений Александрович. Или зацепка — тут уж как вам угодно.
Черкасов приподнял бровь.
— Что-то еще выяснили?
— Есть подозрения относительно одного из приставленных ко мне охранников. Слишком уж явное совпадение. Уверен, что на реставратора Немца кто-то навел.
Черкасов понизил голос.
— Фамилия, имя.
— Константин Волков, гвардия из Зимнего. Сейчас наблюдает за нами. Завтра у него свободный день, и, если он как-то замешан в этой истории, думаю, есть смысл за ним проследить.
Черкасов смутился.
— Алексей Иоаннович, понимаю ваше беспокойство. Но я сам служил в гвардии Зимнего под началом вашего отца. Туда не берут кого попало… Впрочем, в последнее время многое изменилось. Я принял информацию и сделаю что смогу.
В Петербург мы въехали уже за полночь, и все это время у меня разрывался телефон. И только когда Волков добрался вместе со мной до особняка и благополучно сдал свой пост, я смог немного расслабиться.
Однако отдыхом это назвать было сложно. Едва я переступил порог дома, как меня тут же вызвали в кабинет к отцу.
— Аграфена, как обстановка? — спросил я у помощницы, пока она провожала меня на аудиенцию. Или экзекуцию — время покажет.
— Нервная, ваша светлость. Мне показалось, что ваш отец чем-то… напуган. Редко видела его настолько встревоженным. Так что ждите грозы, Алексей Иоаннович.
Я устало улыбнулся. Обрушься на меня сейчас гнев всех богов Олимпа, я вытерплю — лишь бы скорее добраться до душа и хоть немного поспать. День выдался слишком уж длинный.
— Прошу, ваша светлость, — Аграфена открыла передо мной дверь, но сама осталась в коридоре.
В кабинете, что был совмещен с библиотекой, сейчас оказалось тесно. Вся семья в сборе — отец, матушка и благополучно добравшиеся до дома Виктор с Таней.
— Леша! — сестра бросилась ко мне и заключила в объятия.
— Ты как, котенок? Приступов больше не было?
— Все хорошо. Просто мы за тебя очень переживали…
— Раз теперь мы в сборе, прошу всех перейти в библиотеку, — распорядился отец. — Нужен нормальный стол.
Я встретился с ним взглядом и понял — он уже заглянул в книгу. Все они — и отец, и мать, и Виктор. Все, кроме Тани, которую пока что берегли от этой правды, поняли, насколько она важна.
Именно поэтому князь так встревожился — он-то понимал, что за эти знания на нас может начаться настоящая охота. Если только…
Брат положил руку мне на плечо.
— Не знаю, где и как ты ее раздобыл, но это… Что-то невероятное. И ломает наши представления о мире.
Небольшой библиотечный зал был освещен мягким светом настольных ламп. Здесь было прохладнее — соблюдался температурный режим для защиты коллекции.
Во главе стола, на подложке из зеленого сукна, в раскрытом виде лежала спасенная Виктором книга. Как я и заказывал — небольшого размера, рукописная, с чуть корявыми схемами и иллюстрациями. Причем сделана она была настолько хорошо, что действительно походила на отреставрированный старинный экземпляр. Молодчина, Ежов. Все понял правильно.
Отец вошел последним и плотно закрыл дверь.
— Дети, я с самого начала предупреждаю, что все, о чем будет говориться здесь сегодня, представляет семейную тайну и должно быть защищено любой ценой. Татьяна, ты это понимаешь?
Сестра смутилась.
— Да кому я… Конечно, отец.
— Ранее наш Дом не заявлял о наличии тайных знаний, но с этого дня мы считаемся их носителями. Алексей раздобыл уникальный труд, который может пролить свет на работу с аномалиями, которые причинили столько вреда. — Отец пристально посмотрел на меня. — Что ж, теперь мне ясно, откуда ты брал все свои хитрости и догадки.
Таня жестом попросила взглянуть на книги и с разрешения отца надела перчатки — таковы у нас правила, все старинные экспонаты читать только в них.
— Спасибо, что довез в сохранности, — кивнул я Виктору.
— Как же иначе, брат?
Матушка молча глядела на меня и лишь качала головой. Осуждала? Вряд ли. Разве что лишь за то, что так поздно обо всем рассказал.
— Татьяна, отвлекись, — велел отец. — У тебя будет достаточно времени изучить эту книгу, потому что я доверю тебе сделать ее полную копию. Нельзя иметь такую информацию в единственном экземпляре.
— С радостью, ваша светлость, — кивнула сестра и явно обрадовалась.
Наконец матушка не выдержала и ударила кулаком по столу.
— Раз никто не хочет заявлять об этом вслух, то я оглашу, — раздраженно сказала она. — Если хотя бы половина того, что написано в этой книжице, правда, то мы все в смертельной опасности! Потому что те, кто заинтересован в этой силе, а таковых, уверена, уже немало, пойдут на что угодно, чтобы заполучить книгу! Мы можем сделать эти сведения семейной тайной, но это вряд ли нас защитит, если начнется настоящая охота. А она, судя по тому, что случилось в Выборге, уже началась.
Мы с отцом переглянулись, но неожиданно Виктор взял слово.
— Как бы я ни хотел укрепить этой тайной влияние нашей семьи, но вынужден согласиться с матушкой. Это слишком опасно. Даже охрана Зимнего не сможет нас защитить.
Особенно охрана Зимнего. Им у меня веры не было. В нынешних условиях можно было доверять только членам семьи да еще нескольким проверенным людям вроде Аграфены. И то с оговорками для их же безопасности.
— Но мы уже в этом по уши, — возразил отец. — Даже если мы сейчас уничтожим эту книгу, уже слишком поздно.
В нашем доме редко случалось, что в воздухе пахло страхом. Даже в самые тяжелые времена мы были готовы сражаться. Но сейчас я видел, что и отец, и матушка действительно испугались. За нас. За то, что весь наш род просто выкосят под корень, если потребуется. Не пожалеют ни взрывчатки, ни зараженных артефактов, ни денег.
Они не знали лишь одного — я изложил в книге далеко не все секреты. Сама книга была создана лишь затем, чтобы оправдать некоторые мои познания и как-то их легализовать.
— Позволено ли мне сказать?
— Конечно, Алексей.
— Иметь секретные знания приятно, не спорю. Это тоже повышает статус Дома, — говорил я, глядя на Виктора. — Но я согласен с тем, что это слишком тяжелая ноша. И, более того, я не считаю правильным скрывать столь важные сведения. Поэтому я предлагаю передать книгу не конкретному человеку, а… структуре. Сделать эти знания достоянием государства.
Матушка внимательно на меня глядела.
— Хочешь передать книгу в Спецкорпус, — заключила она.
— Именно. Книга должна оказаться там, где ей самое место. И пусть послужит всем, кто будет там обучаться. У нас останется копия, что будет нашим преимуществом. Полагаю, это возможно урегулировать… Заодно и Шереметева угомонится.
— Это вряд ли, — покачал головой отец. — Но точно оценит такой дар…
В дверь библиотеки настойчиво постучали.
— Ваша светлость! — донесся голос Аграфены. — Прошу прощения. Только что звонил Черкасов. Вы приказали немедленно сообщать о любых новостях…
Отец поднялся и открыл дверь.
Феня выглядела запыхавшейся — явно бежала из женской половины, где находился кабинет матери.
— Слушаю, Аграфена.
— На патроне, который Алексей Иоаннович нашел на месте преступления, криминалист обнаружил отпечаток пальца. Черкасов сказал, хороший. Ищут по базам…
Дорогие читатели!
Третий том завершен.
Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/361669
Четвертый том уже ждет вас здесь — https://author.today/work/370906