Системный Алхимик VII

Глава 14

Первые километры пути от Севера дались нам легко, ведь заснеженная дорога была свободна от упырей, а наша группа из четырнадцати человек двигалась организованно и быстро. Доски, из которых сделаны повозки, скрипели на морозном воздухе, лошади фыркали, выпуская пар, а я чувствовал, как постепенно отпускает то безумное напряжение последних дней.

Может, всё обойдётся? Может, мы действительно сумеем добраться до столицы и даже попытаемся предупредить императора о надвигающейся угрозе? Хотя, на самом деле, мало представляю, как вообще провернуть подобное. Заражение не должно добраться так быстро до столицы — надеюсь на это…

Разочарованно покачал головой. Глупые мысли. Будто в этом мире что-то может пойти легко.

Первые проблемы начались на исходе второго дня пути, когда мы углубились в северные леса. Я сразу почувствовал небольшие изменения — что-то здесь не так. Обычно шумные даже зимой леса стояли в мёртвой тишине: ни птичьего щебета, ни треска веток под лапами мелких зверьков — только скрип повозок и нервное сопение лошадей.

— Алекс, — тихо позвал Байер, подъезжая ближе к моей повозке, — Лошади беспокоятся. Что-то не так…

Оглянулся на наш караван. Четырнадцать измождённых практиков, несколько повозок с самым необходимым, надежда выжить… И вокруг нас лес, который с каждым километром становился всё более зловещим.

Деревья здесь росли слишком густо, их ветви переплетались над дорогой, почти не пропуская света. Снег под ногами был не белоснежным, а какого-то болезненно-серого оттенка. И этот запах… Слабый, едва уловимый аромат гниющих цветов ударил по носу, напоминая мне о том, что мы увидели и почувствовали в крепости.

Зараза уже добралась и сюда.

— Остановить караван, — приказал я. — Всем приготовиться к бою!

— Что происходит? — спросил один из практиков — худощавый мужчина, который назвался Дмитрием.

— Пахнет паразитами… — коротко ответил ему, выпрыгивая с повозки. — Они здесь уже какое-то время — скорее всего, как-то обогнали нас или прошли мимо крепости… Твою мать, да как они это сдел…

Не успел договорить, как из чащи донёсся протяжный вой, похожий на низкий гортанный звук. Потом ещё один. И ещё…

Малой появился рядом со мной — его чёрная шерсть взъерошена, а глаза горели тревожным огнём.

— Отец, их много, — прошептал кошак, виляя хвостом, — Вся местная живность полностью заражена. Тупые монстры скорее всего охотились на едва двигающихся упырей и… Сами стали подобным им — жуткая херня, очень.

Они появились из леса постепенно, словно тени, мелькающие между деревьев. Сначала я увидел горящие красные глаза, потом серые силуэты и, наконец, всю картину целиком.

Волки, размер которых превосходит обычных особей раза в два так — их морды увенчаны алыми наростами, напоминающими цветки. Медведь, чья голова украшена целым букетом паразитов. Стая рысей, двигающихся с пугающей синхронностью, словно единый косяк морских рыб.

— Мама родная, — дрожащим голосом прошептал кто-то из наших. — Что же это за твари?

— Тоже самое, что случилось с людьми в крепости, — мрачно ответил ему, играя разрядами молнии между пальцами, — Только теперь паразиты захватили лесных тварей.

Первой атаковала стая волков — они бросились на нас безмолвно, без обычного воя, только с тихим шорохом лап по снегу. Их движения… Господи, да они же двигаются как единый организм — словно марионетки, которыми управляет невидимый человек за ширмой.

Поднял руку и выпустил молнию в ведущего волка. Эффект поразительный — разряд пронзил его насквозь, но тварь даже не замедлилась. Алый цветок на её голове вспыхнул ярче, и рана на груди начала затягиваться прямо на глазах, переплетаясь едва заметными волокнами, напоминающие корни.

— Цельтесь в цветы! — крикнул нашим людям, стараясь контролировать развернувшееся поле боя.

Битва превратилась в кошмар. Заражённые звери сражались без страха смерти, их раны затягивались с ужасающей скоростью, а каждое падение товарища только распыляло остальных.

Дмитрий пытался отбиться от волка мечом, но тварь оказалась куда быстрее — клыки впились в его горло, и я услышал хрип, оборвавшийся на полуслове. Алый цветок на морде волка пульсировал ярче, питаясь жизненной силой жертвы.

— Сука! — заорал, выпуская мощный разряд молнии в цветок-паразит.

Увы, но уже слишком поздно. Монстр бросил безжизненное тело и повернулся ко мне — в его глазах полыхал нечеловеческий голод.

Байер рубился с тремя рысями одновременно — его огненная кровь бурлила так яростно, что воздух вокруг него дрожал от жара. Вот только даже этот сильный пацан не мог противостоять бесконечному потоку противников.

— Алекс! — крикнул он, отсекая голову одной из рысей. — Их становится только больше!

Он прав — из леса продолжали появляться новые силуэты, и каждый павший товарищ ослаблял наши позиции. Мы проигрывали эту битву.

Рядом со мной рухнул ещё один практик, которого я знал по защите крепости — медведь-мутант размозжил ему череп одним ударом лапы. Кровь и мозги разлетелись по снегу, окрашивая белизну в кровавые узоры.

— Валим отсюда! — заорал я. — К повозкам!

К несчастью, отступать некуда. Звери окружили нас плотным кольцом, а их число росло с каждой минутой. За деревьями мелькали всё новые красные огоньки, превратившие лес в смертельную ловушку.

Саймон отстреливался из арбалета, целясь в цветки, но его умения как бойца оставляли желать лучшего. Болт промахнулся мимо волчьей морды, и тварь бросилась на толстяка.

Я успел перехватить её на полпути, вонзив дьявольскую энергию прямо в алый нарост. Цветок почернел и рассыпался, освобождая зверя от контроля, но силы уходили слишком быстро.

За час битвы мы потеряли восемь человек — восемь жизней, восемь товарищей, которые поверили мне и пошли следом. Их кровь на моих руках, их смерть на моей совести.

— Алекс, нужно что-то делать! Мы сдохнем в этой толпе рано или поздно! — прокричал парень, отбиваясь от очередного зверя.

Я оглянулся на оставшихся шесть воинов, включая нас — против бесконечного потока заражённых тварей.

Дьявольское ядро откликнулось на запах крови и смерти, требуя освобождения. Тёмные мысли заполонили разум. Нужно вырезать всех, купаться в крови, наслаждаться агонией врагов, но заставил себя сосредоточиться на главном.

— Малой! — крикнул коту. — Найди нам путь отсюда!

Чёрный силуэт исчез между деревьев, а я продолжал держать оборону. Молния за молнией, удар за ударом. Каждый павший зверь освобождался от паразита, но на смену приходили новые.

Ещё двое наших пали в следующие десять минут — практик по прозвищу «Седой» попытался прорваться к лошадям, но стая волков настигла его у повозки. Его крики эхом отдавались в лесу, пока не оборвались навсегда.

Следом погиб ещё один умелый боец. Медведь-мутант буквально разорвал его пополам. Кишки и внутренности разлетелись по снегу, а алый цветок на морде зверя впился в труп, подвергая заражению.

— Черт их дери! — проклятье вырвалось из моего рта, — Сколько их ещё⁈

Малой появился так же внезапно, как и исчез:

— Отец, нашёл тропинку к северу! Узкая, но зверям будет трудно нас окружить!

— Все ко мне! — заорал оставшимся в живых, — Отступаем! Отступаем, мать вашу!

Мы прорубились к краю поляны, оставляя за спиной повозки с припасами и тела павших товарищей. Четверо уцелевших практиков двигались следом, прикрывая отступление.

Спятившие звери, заражённые паразитами, не собирались нас отпускать — они преследовали нас по узкой тропинке, нападая с флангов, пытаясь отрезать путь к отступлению.

Ещё один товарищ споткнулся на корне и упал. Стая рысей настигла его мгновенно. Я видел, как он пытался подняться, как протягивал руку за помощью, как алые цветы впивались в его плоть…

Не мог ему помочь. Остановись мы и погибнут все.

К закату от нашей группы из четырнадцати человек остались только четверо — я, Байер, Саймон и Малой. Остальных сожрал лес, заражённый проклятыми паразитами.

Мы выбрались на опушку, когда солнце уже коснулось горизонта. Позади остался кошмар из красных огоньков и воплей умирающих. Впереди простиралась заснеженная равнина, ведущая обратно к цивилизации.

Байер тяжело дышал, его огненная кровь медленно остывала. Саймон сидел на пне, держась за сердце. Малой вылизывал окровавленную лапу.

А я стоял и смотрел на лес, который превратился в массовую могилу наших товарищей.

Одиннадцать жизней. Одиннадцать человек, поверивших в мою способность вывести их из этого кошмара. Все они мертвы из-за моих решений.

— Алекс, — тихо позвал Байер, — это не твоя вина.

— Ещё как моя, — горько усмехнулся в ответ на его слова. — Я вёл их, а также принимал решения. Не будет враньем сказать, что я отвечаю за результат.

Дьявольское ядро пело от поглощённой энергии смерти, становясь сильнее с каждой потерянной жизнью. Вот какая ирония — ведь чем больше людей умирало вокруг меня, тем могущественнее я становился.

— Что теперь будем делать? — спросил толстяк, всё ещё приходя в себя после бегства. Его лицо раскраснелось, а пот застелил глаза, из-за чего мужчина постоянно потирал их, ведь они жутко слезились.

Хороший вопрос… Лошади мертвы. До ближайшего города несколько дней пути по заснеженной равнине.

— Возвращаемся к Павло, — решил после долгой паузы. — Предупредим его и местных жителей о том, что происходит. А потом… потом пойдём в столицу.

— Пешком? — недоверчиво выпалил толстяк, выпучив глаза от шока, — До города несколько дней пути! Да мы помрём, пока будем плестись по этому аду, сам-то веришь в свои слова?

— Пешком, — твёрдо кивнул, — У нас нет выбора, — сам понимаю, что мы оказались в полной заднице, вот только, как уже сказал ранее, выбора у нас вообще нет — либо идём и пытаемся выжить, либо становимся частью армии мертвецов.

Два дня пути по заснеженным равнинам привели нас обратно к городу, где мы впервые встретили Павло. Каждый шаг давался тяжело не только из-за усталости, но и из-за тяжёлого груза воспоминаний. Одиннадцать могил в лесу, одиннадцать жизней, за которые я был в ответе.

Город встретил нас так же, как и раньше — шумными рынками и странными взглядами местных людей, которые уже устали от жизни, скитаясь туда-сюда словно бесцельные трупы.

Толстый кучер сидел в той же таверне, за тем же столиком, где его и нашёл Саймон, попивая местную сивуху и рассказывая кому-то байки о северных дорогах. Когда увидел нас, его лицо сразу изменилось.

— Вот так встреча! — он встал навстречу, оглядывая нашу поредевшую группу. — Вы вернулись одни из крепости? С вами больше не было людей? — спросил он, прищурив глаза.

— Мертвы, — коротко ответил я, садясь напротив. — Лес заражён теми же паразитами, что и Север.

— Заражён? Что это значит⁈ — лицо кучера побледнело от ужаса, ведь он ещё даже не понимает всего мрака, который надвигается на этот городок.

— Все звери в лесу превращены в бешеных убийц, — подтвердил мои слова парнишка, — Волки, медведи, даже мелкие грызуны, которым не удалось спрятаться в норку… У всех на головах алые цветы, которые контролируют их тела.

— Матерь родная, святой камень духа, нет, это же срань какая-то! — прошептал Павло, крестясь. — А я ещё на прошлой неделе возил купцов той дорогой…

— Возил и больше не возишь, — ухмыльнулся и пожал плечами, — Павло, ты должен предупредить всех в городе. Никого не пускать в северные леса — ни торговцев, ни охотников, ни кого бы то ни было.

— С чего ты взял, что мне вообще кто-то поверит? — растерянно спросил кучер. — Я же простой извозчик! Всем насрать на моё существование, в особенности имперским мразям!

— Потому что иначе умрёте вы все, — ответил за него кошак, впервые за долгое время подав голос. — Паразиты распространяются быстро. Сначала звери, потом люди. Потом весь город превратится в кладбище.

Павло вздрогнул от слов кота, но он больше испугался не того, что кот говорит, а того, что он сказал ему.

— Хорошо, — кивнул он после паузы. — Поговорю с городским старостой, с капитаном стражи. Может, поверят… — семья для толстого кучера — самое ценное на земле. Именно поэтому он сделает всё, чтобы рассказать о надвигающейся напасти.

— Это всё, что мы можем для вас сделать, — встал из-за стола. — А теперь нам нужны лошади. Едем в столицу.

— В столицу? — удивился кучер. — Зачем так далеко?

— Предупредить императора о том, что происходит, — честно ответил. — Это уже не просто северная проблема — империя Солдерс использует паразитов как оружие войны.

— Солдерс? Да вы что… Это же… — глаза мужика расширились от страха.

— Ага, война уже не просто где-то там, а прямо у порога твоего дома, — закончил за него.

Кучер молчал долгое время, переваривая услышанное. Потом тяжело вздохнул:

— Лошадей дам. Только… только вы уверены, что сможете добраться до столицы? Дорога неблизкая, а вас всего трое…

— Четверо, — поправил Малой.

— Четверо, — согласился мужик с кривой улыбкой. — Но всё равно — это же несколько недель пути через всю империю…

— Доберёмся, — твёрдо сказал. — А выбора у нас всё равно нет, — я уже и забыл, сколько раз это говорил за последний месяц…

Через час мы уже сидели в седлах. Павло дал нам трёх лошадей — крепких, выносливых животных, способных выдержать долгий переход.

— Удачи вам… И тебе, дрянной ты толстяк! — сказал кучер на прощание, ткнув пальцем в Саймона, отчего тот мгновенно побагровел лицом, — И… спасибо за предупреждение.

— Сам ты жирная свинота, ублюдок! — толстяк уже было хотел снова ввязаться в битву, но я схватил его за шкирку и оттащил от Павло.

Мы тронулись в путь, когда солнце стояло высоко в небе. Впереди лежала дорога длиной в тысячи километров, полная неизвестных опасностей и трудностей.

Сейчас больше не размышлял о трудностях пути. В голове крутилась одна мысль — Барус. Мой первый наставник, человек, который фактически спас мою жизнь и дал мне шанс в этом мире. Если кто и мог добраться до императора, так это он, ведь вес его слова в обществе довольно велик, если верить слухам.

Барус исчез из деревни загадочным образом, оставив меня одного в деревне с дикарями, который чуть не изгнали меня… Причем два раза!

Возможно, старый алхимик знал о надвигающейся войне. Возможно, он специально оставил меня в деревне, чтобы я получил необходимый опыт и закалку. А может, просто время пришло ему вернуться к своим обязанностям, чем бы они ни были.

Вот только найти его в столице империи… Это как искать иголку в стоге сена — миллионы людей, тысячи алхимиков, сотни районов. Где начать поиски?

А потом было ещё одно — я не хотел ввязываться в эту войну. Честное слово, не хотел. Я — чужак в этом мире, случайно попавший сюда человек из совершенно другой реальности. Какое мне дело до конфликтов между империями?

Всё, чего хотел — найти спокойный уголок, где можно заниматься алхимией, развивать свои способности, жить тихо и мирно. Создать лабораторию, выращивать редкие растения, экспериментировать с новыми препаратами…

Но сраный мир не собирался оставлять меня в покое. Куда бы ни пошёл, везде находились проблемы, требующие решения.

И самое поганое в том, что у меня есть знания и способности, которые могут помочь людям. Я не могу просто закрыть глаза и притвориться, что ничего не вижу. Слишком много невинных погибнет, если не буду действовать.

— О чём думаешь? — спросил Байер, подъехав ближе.

— О том, как хочется простой жизни, — честно ответил, криво улыбнувшись, — Тихая лаборатория, редкие растения, интересные эксперименты… Без войн, без упырей, без необходимости кого-то спасать или убивать.

— На кой хер ты тогда поехал в столицу? Разве это не противоречит твоим мыслям? — заметил парень, приподняв правую бровь.

— В этом вся и проблема — слишком много противоречий, — хмыкнул и пожал плечами, — Ну не могу я смотреть на то, как помирают простые люди… Разве… Вам всё равно на их крики и мольбы?

— Отец, отринь ты уже свою слабость. В моё время практики думали только о собственной силе, топча слабаков на всём пути! Всем было насрать на простых людей, зверей, был только один путь, и он вёл к вершине! — малой процедил это сквозь зубы, полностью передавая своё настроение.

— Может, поэтому твоё время и закончилось так трагично? Где все те практики? — парировал я.

— Возможно, ты прав. Возможно, именно поэтому великие практики прошлого пали, оставив мир в дерьме, которое сами и наворотили, — кот задумчиво помолчал, а потом неожиданно согласился, хотя я вообще ожидал другого.

Мы ехали в молчании, каждый погружённый в свои мысли. Дорога была хорошей, погода держалась, лошади не хромали, но с каждым километром тревога в груди росла.

А если мы опоздаем? Что, если паразиты распространятся быстрее, чем мы доберёмся до столицы? Если никто не поверит нашим словам?

…

Первые признаки того, что война уже добралась до центральных земель, мы увидели через неделю пути — деревни стояли полупустые, поля не обрабатывались, на дорогах встречались беженцы с телегами, нагруженными скарбом.

— Куда путь держите, добрые люди? — спросил я у одной такой группы беженцев.

— Да подальше от границы, мастер, — ответил пожилой крестьянин с измученным лицом, — Солдерские войска жгут всё подряд. Говорят, скоро и до столицы доберутся.

— А что с северными землями? — не удержался от вопроса. — Дошли ли слухи?

— Дошли, дошли, — мрачно кивнул старик. — Говорят, там мор какой-то начался. Люди мрут как мухи, звери с ума сходят… Проклятое место стало, не иначе.

— Не проклятое, — тихо сказал Саймон, — гнилое…

Вот только крестьянин его не расслышал, уже погоняя лошадей дальше по дороге, оставляя после себя пыльный след.

В следующей деревне мы остановились в таверне, чтобы дать отдохнуть лошадям. Атмосфера здесь была гнетущей и люди говорили тихо, часто оглядывались, в их глазах читался страх.

— Слышал, мастер алхимик? — обратился ко мне трактирщик — полный мужчина с нервным тиком. Его правый глаз постоянно дёргался, когда тот хотел заговорить. Он увидел значок алхимика первой степени у меня на груди, именно поэтому обратился ко мне по статусу. Удивительно, что простой человек вообще знает что-то об алхимиках, — Говорят, император собирает всех практиков в столице — готовится к осаде.

— К осаде? — удивился я. — Солдерс так близко подошли?

— Ещё как близко! — трактирщик понизил голос. — Вчера гонец проскакал… Говорят, что южные крепости пали. Теперь до столицы всего несколько дней хода для их армии.

В углу таверны сидели двое мужчин в дорожных плащах. Они разговаривали вполголоса, но у меня достаточно острый слух, чтобы расслышать всё, что они говорят:

— … война проиграна, брат. Император уже не контролирует ситуацию…

— Тихо ты! Услышит кто, так к едрени матери голову снесут за измену…

— Какая измена? Я правду говорю! Половина армии дезертировала, налоги собирать некому, народ бежит кто куда… Великие семьи и того переметнулись к врагу и теперь обворовывают земли как ни в чем не бывало!

— А что нам остается делать?

— То же, что и всем — драпать в столицу, пока дороги не перерезали окончательно…

Я обменялся взглядами с Байером и Саймоном. Картина становилась всё яснее. Некогда грозная империя Солярис трещала по швам под натиском врага, и если не остановить распространение паразитов…

— Хозяин, — позвал трактирщика, — А как дела с дорогой на столицу? Проходима ли?

— Да хер его знает, вроде бы да, — неуверенно ответил тот. — Но я в душе не чаю, долго ли так будет… Патрули императорской армии ещё контролируют основные тракты, но…

— Но? — подтолкнул его.

— Но говорят, что по ночам на дорогах стали появляться странные твари. Не разбойники, а именно твари. Люди находят обглоданные кости, следы каких-то лап… — он содрогнулся. — Не к добру всё это.

Паразиты. Значит, зараза уже добралась и до центральных земель. Скорее всего, с беженцами с севера или через заражённых животных.