Шлимазл

Глава 21

— У тебя сбоку висят наручники, — сообщил Ито. — Нарочно для тебя приготовил. Надень и пристегнись к скобе сбоку на стене. Давай, живо! — прикрикнул он, видя, что Стефан колеблется.

Пришлось подчиниться. Вот же черт!

Но время идет — и это хорошо. Прошло уже минуты две, и все это время Ито на виду. Не позвонил никуда, не сообщил ничего. А значит, у Харуми есть время удрать с детьми. Она теперь знает, что ждать его не нужно. Лишь бы не вздумала геройствовать! И выполнила, что он ей велел.

Впрочем, с детьми ей будет не до геройства. Ее дело — спасти себя и их.

А Ито, раз уж не пришиб его сразу, навряд ли сделает это в ближайшую пару суток. Он ведь хочет, чтобы все было по закону. И тут время снова будет работать на Стефана. Пока жандарм станет разводить церемонии, станет ясно, что обстановка в городе переменилась. И закон — тоже.

Да и Харуми может рассказать, что он застрял в жандармерии. А уж Сара найдет способ выковырять его отсюда — пусть и не сразу.

Жандарм приближался медленно, опасливо. Это правильно.

— А ключи от этих наручников у вас при себе, Ито-сан? — полюбопытствовал Стефан.

— Что? — удивился тот. — Ты, щенок, рассчитываешь их у меня отобрать?! — взъярился, сообразив, что кроется за вопросом.

— Что вы. Всего лишь беспокоюсь, что придется долго так торчать. Устал немного.

— Отдохнешь, — зловеще посулил жандарм. — Что там у тебя в кармане светится?

Черт! Телефон. Ну да, впотьмах-то малейший лучик света заметно. Вот он и разглядел. Кто там надумал звонить ему именно сейчас?!

Стефан взглянул на раздраженно щерящегося жандарма и едва заметно пожал плечами. Мол, хочешь — сам проверяй. А с меня спроса нет — задержанный.

Сам, видя, что Ито на взводе, инстинктивно попятился, насколько позволяли наручники. Спиной прижался к стене.

— Щенок! — выдохнул вконец разъяренный жандарм.

Размахнулся и впечатал кулак…

Ну, предполагалось, видимо, что в лицо бесящему арестанту. Это было зря: Стефан не собирался прятать свои навыки и упускать малейший шанс. Нырнул вниз — и кулак Ито с хрустом вмазался в стену.

Прочный пластик треснул. Вот это сила удара! Вот только жандарм пострадал сильнее.

Следовало отдать его выдержке должное. Ни звуком, ни движением лица не выдал, насколько больно. Но на пару секунд он все-таки замешкался. И Стефану этого хватило: он, не разгибаясь, нанес свой удар. Сначала — по корпусу, затем, выпрямившись, в подбородок. Ито завалился назад.

Удар тела об пол — и тишина. Отключился.

Стефан на всякий случай потыкал его носком ботинка в бок. Ито лежал неподвижно. Да чтоб его! Такая возможность удрать — а он прикован к стене. Хоть руку отгрызай.

— Лихо вы его, Ру-сан, — подал голос Отори.

— Был бы прок, — он вздохнул. — Я теперь прикован к стене и совершенно беспомощен. У вас там рядом нет ключей, Отори-сан? Не мог ведь он не взять их с собой!

Смешно будет, если ключи в одежде Ито. Тот валяется прямо под ногами, а нагнуться, чтоб обшарить карманы, не получится! Может, ногой удастся хотя бы нащупать их? А там — снять ботинок и попытаться…

— Ру-сан, что вы делаете? — снова подал голос Отори. — Вы же его сейчас в чувство приведете! Постойте, я попытаюсь помочь нам с вами. Зачем вы вообще сюда явились?! — прибавил он с искренним возмущением.

— Что значит — зачем?! — поразился Стефан. — За вами, само собой.

— После такого стало бы ясно, что я не при делах. Меня бы отпустили.

— Ой, не факт. Да и не стоит вам с семьей здесь оставаться. Я думал забрать вас всех наружу.

— Теперь так и придется, — вздохнул бригадир. — После вашего появления черта с два кто-то поверит, что я не с вами! Заварили вы кашу, Ру-сан…

— Скоро все переменится, — посулил Стефан. — Во всем городе.

— Главное — нам с вами дожить до этого.

Ну, это-то теперь — дело техники. Стефан выудил телефон. Пропущенный от Харуми. Он торопливо набрал номер. Хоть бы глупая девчонка догадалась убраться подальше! Ито ведь в любой момент может прийти в себя. Да и что ему мешало одним нажатием кнопки отправить короткое сообщение-шаблон? Он об этом только сейчас подумал. Трубку она взяла после длинной серии гудков.

— Ру-сан, у вас все в порядке? — голосок звучал обеспокоенно.

— Вы ушли, надеюсь?! — рявкнул Стефан. — Вас в любой момент могут накрыть! Выход с первой изнанки в районе жандармерии один. Вас вычислят и прихлопнут, как мушку.

— У вас, так понимаю, все плохо.

— Я жив и здоров, даже телефон при мне. Но я задерживаюсь на неопределенный срок, — он кинул взгляд в сторону Отори, который как-то странно подпрыгивал на стуле. — Харуми, уходите, — повторил он. — У вас дети, не рискуйте! Я сам доберусь. Просто не знаю, когда смогу последовать за вами. Мне придется задержаться.

— Я поняла, Ру-сан, — мягко отозвалась она. — Не нервничайте. Мы с детьми уже идем в сторону выхода. Пароль и отзыв я запомнила. Скоро выйдем наружу. Вы, главное, себя берегите, — и отключилась.

Фуф! Хотя бы сообразила уйти. Если не соврала, конечно. Слишком уж подозрительно покладистый тон. И что это за — «не нервничайте»?!

Внимание привлек грохот со стороны, где сидел Отори.

— Есть! — прокряхтел тот, лежа со стулом на полу.

— Отори-сан, вам не кажется, что биться об пол вместе со стулом, к которому вы прикованы — чересчур экстравагантный способ самоубийства? — не выдержал Стефан.

— Ру-сан. Только из уважения к вам, — проворчал тот.

И пополз, извиваясь. Только из уважения не скажу все, что о вас думаю, — завершил его мысль Стефан. Но что он делает?!

Невзирая на усилия, дело продвигалось медленно. Отори, лежа на боку, полз в его сторону. Что-то он сжимал в зубах. Стефан скорее угадал, чем увидел, что это — ключ. К тому же бригадир принялся еще и пихать перед собой шокер, который Стефан пнул на середину комнаты.

Да это ж ключ от наручников! — озарило его. Ито оставил висеть на стене, а Отори — сшиб на пол и теперь тащит в зубах.

Перевел обеспокоенный взгляд на жандарма. Лишь бы в себя прежде времени не пришел! Тот, впрочем, лежал смирно.

После того, как Отори доволок наконец ключ, пришлось-таки разуваться, чтобы поднять его с пола пальцами ног. Дальше дело пошло живее. Отцепил себя, освободил руки бригадиру. Подобрал шокер, Ито просто зацепил руки за спиной. Как раз в этот момент тот начал приходить в себя, зашевелился.

— Вы, — выдохнул хрипло, глядя на него и силясь приподняться с пола.

— Простите, Ито-сан, — Стефан вздохнул. — Вы — хороший человек, — прижал шокер к его груди. — И хороший жандарм, — прибавил он спустя пару секунд, укладывая его аккуратно снова на пол. — Идемте! — бросил Отори. — Оставлять здесь вашу семью нельзя, а времени мало.

И первый кинулся на выход. Отори вернулся, прихватил фонарь. Ну, правильно — источник света им понадобится. Только погасить его, чтоб не привлекал сейчас лишнего внимания…

*** ***

На второй изнанке царило месиво.

Наверное, эти места не знали такого столпотворения со дня основания города. Сюда, похоже, выгнали всех: жандармов со всех гетто и самого Сан-Винга, ремонтников, инженеров. Привычного центрального освещения не было, и мрак пронизывали яркие и тусклые лучи света — бьющие далеко, собранные в пучок, и освещающие небольшие пространства, рассеивающиеся в нескольких шагах от своего источника.

Стефан не выдержал, чертыхнулся. Он не мог даже понять, кто где находится, и что творится вокруг. Изнанка кишела.

Усугубляло дело отсутствие гравитации. Оно сделалось заметно, когда беглецы выбрались наружу из канала коммуникаций.

— Помилуй нас господь, — проговорил ошарашенный Отори.

— Здесь всегда так? — с легким ужасом вопросила его жена, сжимая ладошки детей.

— Отори! Гасите фонарь, — приказал Стефан, оглядываясь на нее.

И женщина, и дети были опутаны самодельной сбруей из тросов и прицеплены карабинами друг к другу. Он торопливо зацепил еще одну застежку за ее пояс, а второй карабин присоединил к скобе. Эти — гражданские, их нужно особенно беречь. Одно неверное движение — и ребенок или даже женщина улетит в никуда, во мрак.

А теперь, с почти отрубившейся гравитацией, здесь опаснее, чем когда-либо.

Точка выхода оказалась удачной. Они очутились внутри переплетения нескольких линий коммуникаций в середине гетто, окруженные с двух сторон застройками жилых кварталов. Это делало их группу незаметной.

Стефан огляделся на всякий случай. Должно быть, обещанные Сарой провожатые давно покинули место, уведя Харуми с детьми.

Выудил телефон. Нащелкал для Сары сообщение, что вышел не один и направляется в сторону большого города. Сунул телефон в карман. Не исключено, Саре сейчас не до него. А значит, придется справляться самим.

— Ру-сан! Куда нам теперь? — растерянно вопросил Отори.

Вид у бравого бригадира был жалкий. Он привык к работе в изнанке, привык брать на себя ответственность. Но вот к таким ситуациям его жизнь не готовила.

— Все связываемся, — скомандовал Стефан. — Хорошо, что нашли хоть такую экипировку! Я пойду вперед, Отори-сан, вы — замыкающий, — в горле запершило, и он закашлялся. — За полчаса-час доберемся, если поторопимся, — прибавил он.

Ему ответил дружный кашель детей.

— Полчаса-час?! — просипела жена Отори. — Мы задохнемся!

— Выйдем на открытое пространство — станет лучше, — посулил Стефан.

Не то, чтобы он был в этом уверен. Но им нужна какая-то надежда, чтоб продержаться. Чтобы дойти.

Черт! Скверно, что не смогли выйти нормальным путем. В рабочей зоне можно было бы взять защитные костюмы. Или хотя бы респираторы. Ему-то с Отори привычно. А каково слабой женщине и детям!

Тросов и карабинов мало. Магнитных застежек и специального оборудования вовсе нет. Рюкзак с амуницией лежит сиротливо в канале коммуникаций в рабочей зоне. Там, где он его и подготовил.

Ладно. Прорвутся! Им нужно просто дойти до большого города. И он доведет туда своих подопечных.

*** ***

Дорога заняла не час, а два с лишним.

Как ее пережили жена Отори и малыши — Стефан старался не думать. Будь вокруг светло — можно было бы сократить путь едва ли не вдвое. Но действовать приходилось в тех условиях, что имелись.

Он повел маленькую группу прямо сквозь переплетения улиц гетто. Что тут, что за его пределами было одинаково темно. А здесь хотя бы меньше была вероятность на кого-нибудь нарваться. К тому же с открытого пространства время от времени слышались выстрелы. Попасть под случайную пулю не хотелось.

Стефан лишь мысленно с досадой плюнул. Здесь же идут не только линии коммуникаций, но и кабеля! О чем думают все эти люди?

Черт с ними. Он запретил себе думать о царящем хаосе. Его ближайшая задача — вывести беглецов с изнанки в город!

А ведь, судя по тому, как першит в горле, горе-стрелки уже успели повредить какой-то трубопровод. И это явно не воздуховод вентиляции! А вытекающий из пробоины газ распространяется все дальше, концентрация повышается. Хотя, помнится, запертые на изнанке рабочие еще черт-те когда жаловались на то, что дышать невозможно.

Протащив спутников через гетто насквозь, Стефан поволок их вдоль сиротливо тянущейся трубы в каких-то полметра диаметром.

В другое время он ни за что решился бы на такой отчаянный ход. Однако исчезновение гравитации кое-что поменяло. И, лишив привычной опоры под ногами, добавило недоступных ранее возможностей. С рядом оговорок, само собой. Но сейчас Стефан решил, что можно рискнуть.

Трое взрослых и четверо детей — пусть даже все были сравнительно субтильными — вместе составляли существенную массу. И их передвижение с опорой на трубопровод могло этот самый трубопровод повредить. Да и для них самих это было опасно.

Но в условиях практически полной невесомости все менялось. Во-первых, при определенной смелости движение существенно ускорялось. Во-вторых, труба становилась не опорой, а лишь направляющей.

Путь между районами гетто до большого города и правда занял меньше четверти часа. От рыщущих тут и там ремонтников и вооруженных людей беглецы скрывались за той самой трубой, вдоль которой передвигались. Темноту разрезали лучи света — слишком короткие, чтобы дотянуться до них толком. Стефан даже не пытался зажигать фонарик — передвигался на ощупь. Кромешный мрак стал союзником. Скрыл их крохотную группу от опасности.

Проблемой он сделался, стоило добраться до сооружений городских районов.

Здесь уже не стреляли. Суета осталась за спиной. И Стефан вплотную столкнулся с собственным скверным знанием планировки изнанки большого Сан-Сана.

Точнее — он помнил расположение районов по карте. Помнил приблизительно и расположение самых крупных улиц и проспектов, площадей, узлов и пересечений. Но вот отыскать все это впотьмах и определить — где именно он очутился… при освещении все было просто — внутренности Сан-Сана просматривались прекрасно. Возможно, кое-где свет мог показаться тусклым. Кое-где вообще шла чисто символическая подсветка. Но она была.

А теперь все окутывала кромешная мгла.

Среди гетто было проще. Сами районы были сравнительно небольшими, да к тому же Стефан излазил их вдоль и поперек. И мог бы, наверное, ориентироваться там на ощупь.

Пятна света и лучи от фонарей остались там же, где и стрельба, и толчея. Далеко за спиной. Правда, Стефан все равно остерегался включать свет. Толку от фонарика шокера немного. А вот видно его в царящем мраке будет далеко. Шутка ли — светящееся пятно, выхватывающее из темноты крохотный кусочек внешней оболочки одной из улиц города! Буквально материализующее его. Видно будет издалека. Чтобы так рисковать, нужно зайти дальше вглубь строений и улиц.

От Отори помощи ждать не приходилось. Он в этих местах никогда не был.

А вот Стефану следовало бы бывать здесь почаще. Нет, он приблизительно помнил, куда следует направляться. Вот только как не заплутать впотьмах, как не пропустить нужный поворот?

Осторожность заставила замедлиться.

Стефан перебирался медленно — он опасался не только свернуть не туда, но и оторваться от поверхности, вдоль которой они перебирались, и улететь в черноту. В этом случае шансы определить свое местонахождение сводились практически к нулю. И Стефан поневоле радовался, что Харуми с детьми послушалась его, ушла раньше.

На удачу беглецов — здесь дышать было чуть легче, чем в окрестностях зет-гетто. Даже дети стали кашлять меньше.

Тем не менее, блуждания затягивались. А Стефан чем дальше, тем сильнее начинал подозревать, что заблудился.

Они бы, наверное, проболтались и дольше, если бы не позвонила Сара. В течение чуть больше, чем четверти часа после ее звонка возле группы беглецов появились сумрачные ребята с квадратными плечами и челюстями. Заплутавших не только проводили до входа в город, но и доставили прямиком на базу организации по темным улицам.

Отори по дороге сумрачно молчал. Только кидал время от времени на бывшего начальника хмурые взгляды. Это было видно в тусклом свете фонарей, которыми освещали путь.

Не иначе — хотел спросить: на что все было? Для чего понадобилась сначала — диверсия, а после — и вовсе полное отключение всего и повсюду?

Если сразу после бегства из участка бригадир был слишком ошарашен, то теперь немного пришел в себя. И его начали мучить вопросы. Благо, ему хватало ума не открывать рта. Стефан не был уверен, что их провожатые будут рады услышать то, что Отори мог бы озвучить. Не исключено, тот тоже это понимал. И не торопился, выжидая, когда они прибудут в спокойное место. И Стефан с некоторой оторопью ждал, когда тот начнет расспросы.

Однако по прибытии на базу об этом сразу пришлось забыть.

Первым, что он услышал, был голос Харуми. Она с кем-то отчаянно спорила на повышенных тонах.

Тот, кто ей отвечал, не слишком церемонился. Оно и понятно: у местных своих хлопот полон рот, еще и с выходцами из гетто возиться!

Провожатые даже не попрощались. Спасенных впихнули в темное помещение. Двери за их спинами загудели и съехались — не иначе, здесь магнитные замки продолжали работать благодаря подключенным аккумуляторам. Видно, обитатели позаботились об этом заранее. Сами провожатые остались снаружи — наверняка их ждали другие дела. Более важные.

В помещении царила кромешная темень — невозможно было даже понять, какого оно размера. И единственным ориентиром оказались спорящие голоса. Приглушенные — видимо, находившиеся в соседнем помещении, за стеной или перегородкой.

— Вы обязаны! — судя по возгласу, Харуми окончательно потеряла самообладание. — Если бы не он — черта с два бы вы провернули такую аферу!

— Вздорная бабенка! — в мужском голосе звучала злость. — Заткнешься ты!..

Звук пощечины заставил вздрогнуть. Стефан рванулся вперед. Пара шагов, полсекунды — и он с размаху вмазался в стену.