Рыжий и черный

Глава 23 День третий. Торг

Из дверного проема хорошо освещенной лавки тянуло знакомым эфиром Байо. Его ни с чем не перепутать — он был рваный, хаотичный, местами сильный, местами совсем снисходивший на нет. Вик пыталась засечь другой, чужой эфир — ведь кто-то же зачаровал Лео, — но ничего не находилось. Может, Броку удастся? Он более опытен в таком. Или Алистер найдет. Хотя сейчас важнее, чтобы он нашел Лео.

Вик опустила глаза вниз, проверяя работу фиксатора — огонек на непривычно тяжелом механите сиял синим. Прибор записывал все, что происходило. Вик малодушно подумала, что, быть может, ради Лео его стоит выключить, но все же не решилась — проще потом стереть записи, чем случайно что-то пропустить из-за собственной невнимательности. Сейчас любая мелочь может оказаться важной. Вик поправила шерстяные перчатки и первым делом присела возле входной двери, проверяя замок на предмет взлома. Бешеные белочки, как же ей сейчас не хватало гогглов! Глаза совсем не тот прибор, который может заметить малейшие царапины на замке и двери, а экспертов сюда не позовешь — Лео за повторную кражу грозит серьезное наказание. Кажется, тот сам это понимал — не зря же подался в бега. Как Брок вообще умудрился взять его на службу? В полиции запрещено служить осужденным вне зависимости от статьи. Полиция — это же честь и гордость страны, это закон, это порядок. Впрочем, Вик поджала губы, вспоминая себя — если быть откровенной с самой собой, то она ничуть не лучше Лео. Разница между ними невелика: его поймали на воровстве, её нет. А то, что она крала ради расследования дела Бинов, не совсем оправдание.

Вик выпрямилась и осторожно зашла в разгромленную лавку — полки были пусты, корзины и мешки валялись на полу. В этот раз Лео не ограничился булкой и горстью макарон. Из лавки вынесли все подчистую, словно в округе была стая оголодалой саранчи. Впрочем, это где-то близко к правде — Вик видела, как жались к друг другу бродяги в подворотнях площади. На прилавке, шедшем вдоль всей стены, был щедро рассыпан рис. Вик оперлась на прилавок, разглядывая пол и новомодную электрическую кассу — она не была взломана. Хоть в чем-то повезло. Рис под рукой Вик покатился прочь, громко падая на пол и катясь с веселым стуком. Вик посмотрела на грязный, дощатый пол — по нему, она была готова поклясться в этом, весело прыгали мелкие сахарные драже. Она присела, ловя одну из конфет — та на её ладони тут же превратилась в круглые зернышки риса. Вик отряхнула руку, ничего не понимая. Из-под прилавка торчала черная, длинная лакричная конфета. Вик потянула её на себя, и та поникла, превращаясь в полоску вяленого мяса. Что же за магия тут творилась, если даже сейчас Вик видела её отголоски? Причем, кроме эфира Лео, тут по-прежнему не чувствовалось ничего. Лео, конечно, хаотик, но отнюдь не мастер иллюзий, причем настолько достоверных — рис на глазах Вик снова стал драже, а вяленое мясо — лакричной конфетой.

Вик встала и направилась к дальней стене, где висел телефонный аппарат очень старой модели: микрофон был вмонтирован в сам ящик, снималась только слуховая трубка. Вик дернула за рычаг, снимая трубку и прося телефонную нериссу соединить с полицейским управлением. Ей ответил сонный голос Габена Калло — он дежурил вторую ночь подряд:

— Управление по особо важным делам, дежурный Калло, слушаю. — Кажется, Калло старательно пытался не зевать.

— Это констебль Ренар-Хейг, — быстро начала говорить Вик — её нервировало то, что ей пришлось стоять почти спиной к двери, когда любой мог войти с улицы. Надо было сперва закрыть дверь, а теперь уже поздно. И ведь не повернешься к двери из-за дурацкой конструкции телефона! — Я нахожусь на площади Воротничков, в бакалейной лавке Бейкера.

Калло, вчера уже столкнувшийся с делом Шутника, быстро сообразил, теряя остатки сна:

— Ёёёооо… Лео, да?!..

Вик подтвердила, стараясь сильно не болтать, чтобы подробности дела не уплыли на сторону через подслушивающую разговор нериссу:

— Да, это вновь старое дело, в этот раз задело Байо.

Калло тут же доложил:

— Экспертов нет — они поплыли к Одли, там в Танцующем лесу опять что-то обнаружили.

— Эксперты не нужны — позови Мюрая, пожалуйста. Попытаемся обойтись своими… — она не договорила — вошедших в лавку выдал не скрип дощатого, рассохшегося пола, не слова или шорох шагов — их выдала тень, упавшая на стену возле телефона. Вик в последний момент успела увернуться, уходя от удара, и тяжелая бита в руках бугая обрушилась на телефонный аппарат, сбивая его на пол. Левая рука Вик тут же повисла плетью, заставляя шипеть от боли, но это были такие мелочи! Ведь, не увернись она, удар обрушился бы на её голову.

Понимая, что пистолет она не успеет достать, как и задействовать защитный механит, Вик ударила в ответ простым залпом эфира без надежды на что-либо. Плести щит или атакующее плетение времени не было.

Напавшего на Вик мужика в рабочем свитере и мешковатых, грязных штанах, с массивными кулаками и могучей, заплывшей жиром бычьей шеей, откинуло на противоположную стену. Бита вылетела из его руки. Мелкие, прятавшиеся под сильно выступающими надбровными дугами глазки удивленно хлопнули. Бывший боксер, о чем свидетельствовал кривой, не раз сломанный нос, а, может, просто бандит потер грудь и смачно выругался, пытаясь отлипнуть от стены. Вик сглотнула — мужик был под семь футов роста. Не с её комплекцией противостоять ему. От неё бы мокрого места не осталось, не увернись она от удара. Говорил же Алистер, быть внимательнее! Ветряной квартал ошибок не прощает. Где-то далеко, на том конце эфира, связывающего Вик и Брока воедино, колыхнулась дикая ярость, и вторая волна эфира прокатилась через Вик по лавке. Бугай обмяк, закатывая свои глазки, а мужчину, горестно осматривающего разгромленную лавку, впечатало рядом с ним в стену, заставляя заполошно орать:

— Ах ты, продажная… — «девка» было бы лучшим вариантом для этого франтоватого нера в серой визитке и сбившемся на бок галстуке, но он выбрал более некультурное слово, которое записал бесстрастный фиксатор. Нер продолжал бесноваться — наверное, это и был Бейкер, владелец лавки: — Тварь, воровка! Ты еще пожалеешь, что вломилась сюда с этим тваренышем Байо — в этот раз я его прочно законопачу лет на десять!!!

Бугай стек на пол — из его полуоткрытого рта потянулась длинная капля красной слюны.

Вик оперлась спиной на стену — голова плыла от медленно затихающей боли в руке. Осознание, что Брок настолько её контролирует, что способен защищать на расстоянии, обескураживало и… Пугало, чего уж лгать. Вик хорошо относилась к Броку, но на его месте должен был быть Эван, вот точно! Тогда такая власть не так сильно страшила бы.

Заставляя голос не дрожать, хотя перед глазами то и дело возникала черная пелена, Вик представилась, вклиниваясь между воплями нера:

— Констебль Ренар-Хейг, к вашим услугам. Вы арестованы за попытку убийства полицейского. Руки вперед, и даже не пытайтесь сопротивляться — малейшее лишнее движение, и я применю эфир. — Она принялась снимать с пояса наручники. Одной рукой получалось плохо, но левая совсем не слушалась её. Кажется, что-то случилось с ключицей. Только бы не перелом.

Нер не впечатлился — дергаясь в попытке отлипнуть от стены, он продолжал вопить и сквернословить:

— Ты еще герцогиней назовись! Совсем обнаглели стрекозы — мало того, что воруют, еще и в полицейских переодеваются! Продажная тварь! Хоть бы прическу сменила после тюрьмы! Жаль, что этот придурок Нил промахнулся и не раскроил твою башку. Но ничего, подожди, подожди, вместе с подельничком своим будешь на каторге веселиться! Еще не раз пожалеешь, что Нил промахнулся — уж я позабочусь!

Вик, сияя эфиром скопившемся на кончиках пальцев и зная, что его попросту не видят, предупредила нера:

— Вы сейчас себя закапываете все глубже и глубже. — Она осторожно приблизилась к бугаю и, присев на корточки, принялась надевать наручники на его бессильно раскинутые в разные стороны руки. Краем глаза она отслеживала движения продолжавшего ругаться нера. — Оскорбление констебля при исполнении. Подстрекательство к убийству констебля.

Нер извернулся и ногой ударил Вик в и так болевшую левую руку, заставляя шипеть:

— …еще и нападение. — Вик, защелкнув наручники, кособоко, оберегая левый бок, встала — второй пары наручников у неё не было. Она глазами искала хоть какую-нибудь веревку, не уверенная, что сможет одной рукой её завязать. Эфира этот нер не видел, он зашорено считал, что женщины не могут быть магами, так что… Убедить его могло только одно — Вик достала из кобуры револьвер, сняла его с предохранителя и навела на резко побледневшего нера: — Учтите одно: если Байо попадет на каторгу — вы будете с ним неподалеку!

— Ты…

Вик сделала пару шагов назад, с облегчением снова опираясь спиной на стену:

— Еще одно слово, хоть малейшее движение пальцами — я буду стрелять на поражение. Вы не могли с Нилом не заметить мою форму. Вы не могли не заметить пилотку на мне. Вы не могли не слышать мой разговор с полицейским участком. Вы намеренно приказали Нилу убить констебля.

— Ты…

Вик нарочито медленно взвела курок:

— Я предупреждаю последний раз. — Она эфиром напитала руку, чтобы та не дрожала от усталости. — Включите уже мозги — вы прочно закопали себя. Вам грозит каторга. Одно дело, если бы вы тут застали вора — может быть, присяжные и поняли бы вас.

— Ты воров…

Вик заставила себя не обращать внимания на его слова:

— За убийство констебля гарантированно отправляют на виселицу. За факт нападения — на пожизненную каторгу. Вы же не только приказали меня убить, но и напали, уже зная, что я констебль.

Нер, насколько позволял эфир, горделиво выпрямился:

— У вас нет доказательств, что я причастен к случившемуся. Я нер Бейкер, я хозяин этой лавки. Мне сообщили, что эта тварь… — Бейкер оценил движение дула, направившегося ему прямиком в лоб, и поправился: — Байо опять вломился в мою лавку, и я отправил сюда Нила. Я не знаю, почему он решил напасть на… На… На… Вас… — он трусовато сглотнул.

Вик криво улыбнулась — ярость Брока придавала ей сил:

— Фиксатор все это время работает и записывает все происходящее.

— Какой… Фиксатор… — осекся Бейкер. Все же газеты и газетчики — зло! Они во всю трубили о забранных у полиции фиксаторах. — Говорили же, что их у вас отобрали…

Вик хрипло рассмеялась:

— Да, новые фиксаторы сами на себя не похожи, правда? Массивные, тяжелые, зараза, но исправно все записывающие. Вот же невезение, нер Бейкер…

Он побелел еще сильнее, хотя казалось, что уже невозможно стать белее:

— Вы…

Она с трудом собралась с мыслями — плевать на руку, плевать на нападение — не получилось же! А память Нилу может Марк поправить. Сейчас главное — спасти Лео. Это важнее всего.

— У вас есть единственный шанс избежать каторги, нер Бейкер. Один-единственный шанс. Не упустите его. Возьмите себя в руки и заставьте свою голову наконец-то включиться!

— Я вас слушаю, ваша сиятельность… — он сообразил все же, кто перед ним находится.

— Констебль, — поправила его Вик. Она сейчас даже обезболить себе руку не могла, потому что правая рука была прочно занята револьвером. — Это сейчас решающий фактор. Оцените приблизительно свой ущерб.

Нер Бейкер обвел глазами пустые полки. Так и виделось, как в его голове стучат костяшки счетов, сталкиваясь друг с другом в боязни продешевить. Кажется, он так и не осознал всю глубину ямы, в которую попал. Вот идиот.

— Сложно сказать, тут убытка не меньше двух сотен ройсов, — в конце концов сказал Бейкер. — Золотых ройсов.

Вик кивнула — торговаться с жадным лавочником не хотелось:

— Двести, так двести! Скажем… Вам вернут четыре сотни ройсов. — Она не удержалась от сарказма, повторяя за Бейкером: — золотых ройсов.

В глазах Бейкера мелькнуло понимание, что он продешевил. Он попытался отыграться все назад:

— И я еще не знаю, что творится в подсобных помещениях! Вдруг эта тва… Байо и оттуда все вынес.

Вик произнесла всего одно слово:

— Каторга.

Бейкер тут же натужно улыбнулся, забывая о подсобках:

— Что требуется взамен?

Вик нахмурилась — боль в руке притаилась, но еще легко вспыхивала при малейшей попытке движения. Правая рука несмотря на эфир уже затекла. Дуло револьвера медленно, еще незаметно опускалось вниз.

Нер Бейкер сглотнул и трусливо добавил:

— Я согласен на все…

Вик опустила револьвер, но ставить его на предохранитель не стала — рано еще.

— Вы завтра прессе… — слова давались Вик с трудом. — Скажем, неру Эртону… Где-то в полдень… Впрочем, потом обговорим… Сообщите, что на площади Воротничков был праздник, который вы провели совместно с управлением полиции. Праздник был направлен на повышение репутации квартала. Все затраты на него взял город и лично герцог Хейг-Ренар. Все ясно?

Бейкер осторожно уточнил:

— А записи фиксатора?

— А записи фиксатора не попадут в отчет — я сейчас не на дежурстве. Но они сохранятся в моем личном кристалле — учтите это, если захотите изменить свои показания или просто поболтать с кем-нибудь, рассказывая о случившемся. У вас есть тут бумага и ручка? Если согласны — прямо сейчас и подпишем договор о проведении праздника и тратах на него. Договор будет скреплен эфиром, так что оспорить его не удастся. Это ясно?

— Предельно, — отозвался Бейкер.

— И мой револьвер все еще взведен. — напомнила Вик, убирая сдерживающий эфир и заставляя Бейкера медленно и крайне осторожно пятиться за прилавок. Она не удержалась от вопроса: — а почему вы торгуете бакалеей?

Он дернул плечом — видимо, не раз его доставали этим вопросом:

— Я сейчас наклонюсь — бумага в ящике за прилавком. Тут нет оружия. Тут нет никакого подвоха — я просто достану бумагу. Хорошо?

— Доставайте, — говорить, что она видит все его движения благодаря эфиру, она не стала. — Так… Почему не булочная с такой фамилией?

Нер Бейкер скрипнул зубами:

— Я пытался, но у местных нет денег на хлеб, тут не до булочек и выпечки…

Дверь резко открылась и в лавку буквально влетел злой, бледный, всклокоченный Брок, окидывая Вик оценивающим взглядом и замечая все: и её висящую плетью левую руку, и валяющегося на полу бугая, и разломанный телефонный аппарат, и заискивающегося, расплывшегося в притворной улыбке Бейкера:

— А в долг эта тварь принципиально не торгует! Вик, ты в порядке? — он сперва присел у тела Нила, проверяя наручники и пульс, а потом направился к Вик, обезболивая ей руку. Он аккуратно через мундир прощупал плечо и выругался, стаскивая с себя галстук и делая из него удерживающую повязку. Бейкер оценил ругательства и еще быстрее принялся оформлять соглашение о сотрудничестве с полицией. Скалился он при этом — хоть сейчас на рекламу стоматологии.

Вик успокаивающе улыбнулась Броку — на него смотреть было больно, словно удар битой достался ему, а не ней:

— Все хорошо, познакомься с нашим партнером по возвращению закона и порядка в Ветряной квартал нером Бейкером.

Брок, бережно вкладывая левую руку Вик в импровизированную повязку, бросил на нера свирепый взгляд:

— Я еще не забыл, как из-за этого… Партнера умерла с голода Мойра… — он поправился, вспоминая, что Вик не в курсе этой истории: — Мойра — знакомая Лео. Она тяжело болела. Лео из-за неё решился на кражу. Пока он сидел в тюрьме… Пока я его смог разговорить… Она умерла с голода.

Глаза Брока были такими больными, что Вик поняла — очередной этап битвы с боксерским мешком не за горами.

Бейкер же лишь оскорбленно вскинулся:

— Я за порядок, у меня не было выбора… Ваш Байо тогда преступил закон!

Мюрай его припечатал снова:

— Всего лишь горсть макарон и чья-то жизнь. Охренеть, у вас не было выбора! В отличие от меня, вы-то все знали о краже Лео и о Мойре. Не разорились бы из-за горсти еды.

Вик прикрыла на миг глаза — с их миром было что-то не так, совсем не так.

Брок наложил звукопоглощающий щит и, осторожно наклонившись, заглянул Вик в глаза:

— И все же… Как ты?

Она заставила себя натужно улыбнуться, чтобы успокоить Брока:

— Терпимо… Нам придется сотрудничать с Бейкером — ради свободы Байо. Бейкер согласился сказать, что кражи не было, а праздник, который тут устроил Лео, был совместным. Иначе Лео ждет каторга…

— Небеса и пекло, — снова не сдержался Брок. — За что все это…

Вик пожала плечами, тут же жалея об этом — боль горячей змеёй напомнила о себе:

— Я не знаю. Найдем Шутника, и у него спросим.

— Шутник ответит за все. Лео я ему не прощу. Кстати… Где сам Лео?

— Он сбежал — по его следу идет Алистер. И… Мне кажется, Лео может быть в магическом истощении.

Брок криво улыбнулся:

— Тогда он далеко не уйдет. И какого пекла его потянуло в бега?! — он продышал гнев и вспомнил о состоянии Вик: — на улице служебный паромобиль. Он отвезет тебя в госпиталь.

— Спасибо, я потерплю — хочу дождаться Алистера и Лео.

— Вики, Эван не поймет… Ты напрасно заставляешь себя терпеть боль. Я активировал след Лео в песочнице — мы быстро найдем его. Алистер — лучшая ищейка…

Вик твердо сказала, пресекая все возражения Брока:

— И поэтому я дождусь Алистера и Лео. Я хочу убедиться, что все хорошо. — Она посмотрела на замершего с бумагой в руках Бейкера: — лучше подтверди эфиром соглашение, а потом отвези этих молодцов… Бейкера домой, а Нила на мозгоправку Марку.

Брок зло покосился на Бейкера и взял из его рук бумагу, быстро пробегаясь по ней глазами. Вик продолжила пояснять:

— Завтра в двенадцать, Бейкер, будьте тут. Приедут суперинтендант Блек или комиссар Хейг-Ренар, а так же репортер Эртон или кто-то еще — будет большой репортаж о площади и случившемся тут. Подумайте, чем сможете помочь местным жителям. И не коситесь так, я же сказала: проект совместный с герцогом. Основные траты возьмем на себя мы, леры Игнис, а вы лишь будете улыбаться и махать. И хоть один косой взгляд в сторону Байо — вы окажетесь на каторге.

Бейкер оскорбленно промолчал, изображая из себя поруганный закон.

Алистер пришел через четверть часа, когда Бейкер уже убрался к себе домой, а Нила на паромобиле дежурный констебль отвез в инквизицию к отцу Маркусу.

Следы Лео терялись сразу за площадью.