Рыба моей мечты!

21. Отдыхаю на больничке

— Ты, правда, никогда не слышал про кураторов? — спросил купец, — потому что очень странно выглядит то, что ты использовал именно это слово.

— Возможно, идея витает в воздухе, — сказал я, — не знаю. Я просто импровизировал. Но то, что кураторы существуют, с одной стороны, для меня странно, с другой — радостно. Это значит, что убежища не предоставлены сами себе. Раньше меня этот вопрос вообще не волновал, и я не думал, что им что-то угрожает, но в свете последних событий…

— Я пришёл, потому что обдумал твою просьбу, — сказал купец, — я скажу тебе, зачем им нужно в убежище. Честно говоря, до того, как ты это озвучил, мы и сами точно не знали, только догадывались. Теперь же всё встало на свои места.

— Я очень внимательно слушаю! — сказал я.

— Она нас точно не услышит? — спросил куратор, кивнув на Нину.

— Понятия не имею, — честно признался я, — но она под чарами, спит уже где-то с неделю, и мы не представляем, как её разбудить. Это всё, что я могу сказать.

— Ладно, будем считать, что не слышит, — сказал купец, — ну так, рассказать тебе тайну, или может быть, предпочтёшь не знать? Ведь некоторые знания подразумевают ответственность.

— Я всегда предпочитаю знать, чем не знать, — сразу и уверенно сказал я.

— Хорошо, — кивнул купец и немного подумал, собираясь с мыслями, — скажи сначала, что именно ты слышал, а я потом тебе всё объясню. Думаю, что мы имеем в виду одно и то же.

— Я слышал не многое, но старик говорил, что ему нужно «зерно». Причём оно ему очень нужно. Всё то, что они делают, это только ради того, чтобы его получить. А что это такое, «зерно»? — спросил я.

— Зерно, искра, кристалл, это всё варианты названий. Есть и другие, но всё это не важно. Главное, что в каждом убежище есть сердцевина, которая имеет физическую форму, — сказал купец.

— А как она выглядит? — спросил я.

— Я сам никогда их не видел, потому что они всегда спрятаны, и извлечь искру можно, только разрушив убежище… точнее, её извлечение убивает убежище. Оно перестаёт быть тем, чем является. Остаются просто помещения. Про существование искры не знают даже хранители… обычно не знают, — сказал купец, — сама она может быть где угодно, обычно прячется в толще стен.

— Так, с этим понятно. Но зачем она может быть кому-то нужна? — спросил я.

— Потому что с её помощью можно очень сильно повысить свои магические способности. И, говорят, что обрести вечную молодость, а с ней и вечную жизнь, — сказал купец.

— Подозреваю, что проверить это, пока что ни у кого возможности не было, — сказал я.

— Насчёт жизни не было, насчёт молодости, кое-кому удалось, — печально сказал купец, — мы не знаем, кто первый узнал про искру и понял, как её можно использовать. Многие вещи в нашем магическом мире возникают из ниоткуда, приходят как будто из космоса, что ли. Многое, что касается магии, познаётся именно так: у кого-то случается инсайт, он пытается его проверить и открывает новую магическую способность или что-нибудь ещё. Возможно, что с искрой произошло что-то подобное, потому что ситуацию, в которой это можно было просто выяснить, я себе представить не могу.

— Интересно, — сказал я, — но если информация об этих зёрнах убежищ будет распространяться, то многие захотят их заполучить!

— Именно это и происходит. В последнее время нападения на убежища участились. Про искры знают слишком многие, и чем дальше, тем больше, количество посвящённых в это знание растёт. Хорошо ещё, что большинство не имеют даже представления, как эту искру в убежище найти, и что с ней потом делать, чтобы она сработала. Но некоторые знают! И пытаются искры добыть. Для этого выбирают самые слабые убежища, находящиеся в не очень развитых и оживлённых районах, со слабой охраной и персоналом… а здесь всё это сошлось, да ещё и хранитель, ребёнок! Они считали, что выиграли джекпот. Хорошо ещё, что я со своей командой оказался рядом, а потом и вы появились и тоже внесли немалый вклад в защиту убежища, — сказал купец.

— Надо сказать, вы долго не вмешивались, — я скептически покачал головой.

— Да, нам нужно было вскрыть организаторов этого нападения, а это получилось сделать не сразу. Да и то, мы, честно говоря, умудрились вляпаться. Если бы не ты, то ещё неизвестно чем бы всё это закончилось, — сказал купец, — просто дилетанты обычно такие операции проворачивать не рискуют. Всегда у нападающих на убежище есть приличный ресурс. Только сильные игроки рискуют пойти на такую авантюру. Поэтому нам, раньше времени демонстрировать свои силы и возможности это равносильно поражению. Они просто учтут нас в своих планах и либо смогут разгромить, либо дождутся, пока мы уйдём, а мы не можем сидеть в одном убежище вечно. Мест, требующих внимания, много, а нас мало…

— Получается, что все купцы, это кураторы убежищ? — спросил я.

— Нет, не все. Далеко не все, — улыбнулся купец, — только некоторые. Купцы появились раньше нас, а мы потом просто стали использовать эту удобную легенду. Но, как я и сказал, людей катастрофически не хватает!

— Это странно, — искренне удивился я, — мне кажется, что очень многие хотели бы найти хорошую работу. А эта работа хорошая, и наверняка оплачиваемая… ведь торговлей-то вы всё равно занимаетесь?

— Да, — серьёзно кивнул купец, — рядовых бойцов набрать не проблема, а вот найти мотивированных и заряженных на защиту убежищ боевых магов уже совсем другое дело. Говоря по-старому, у нас острая нехватка офицерского состава. Тех, кто может ориентироваться в сложной ситуации, решать внезапные проблемы и брать на себя ответственность за свои решения. Таких людей всегда не хватает.

— Мне кажется, или ты меня вербуешь? — спросил я в лоб.

— Не кажется, — сказал купец, — я бы очень хотел, чтобы ты к нам присоединился. Что скажешь?

— Я не готов сейчас ответить на твой вопрос, — сказал я, — к тому же ты далеко не всё мне рассказал и умолчал про главное. Но пока что, предварительный ответ — нет.

— Да, я ничего не сказал про нашу организацию, но думаю, что об этом имеет смысл говорить, только если тебя наше предложение заинтересует, — сказал купец.

— Может быть, ты и прав, — кивнул я, — но у меня на ближайшее время другие планы. Сначала я буду лежать, пока убежище меня не попросит на выход. А после мне нужно ещё сделать несколько дел… да и потом, я одиночка и вступать в какую-то организацию желанием не горю, какой бы правильной и классной она ни была.

— Я и не думал, что ты сразу согласишься, — сказал купец, — люди не очень любят менять привычный жизненный уклад. Но я закинул тебе пищу для размышлений, обмозгуй на досуге. Мы пока не уходим. Наши люди ищут тех, кого ты назвал верхушкой этой банды, но найти пока не могут.

— Это и не удивительно, — сказал я, — думаю, что они подготовили пути отхода и теперь залегли на дно.

— Есть какие-нибудь соображения, где они могут прятаться? — спросил купец.

— Нет, — честно признался я, — не настолько хорошо с ними успел познакомиться, чтобы они мне раскрыли все тайны. Я знаю только про базу на заброшенных кораблях.

— Там пусто, — сказал купец, — после взрыва её все покинули. Да, они начали осаду, но там, похоже, вообще никого не было в последние дни. Наши люди обследовали её первым делом.

— Это когда? — спросил я, — ведь купол только что сняли!

— Да нет, — улыбнулся купец, — уже часов восемь прошло. Сейчас уже утро!

— Вот оно что! — удивился я, — а мне показалось, что я задремал ненадолго!

— Я пришлю к тебе лекаря, пусть она на тебя сейчас взглянет. Возможно, что твои травмы сильнее, чем кажутся снаружи, — сказал купец вставая.

— Отказываться не буду, — улыбнулся я и закрыл глаза, потому что разговаривать устал. И не потому, что разговор этот был мне неинтересен, а просто силы очень быстро заканчивались.

Я не услышал, как ушёл купец, проснулся оттого, что кто-то положил ладонь мне на лоб. Я взглянул сквозь ресницы, кто это такой. Оказалось, что не такой, а такая, и это была лекарь.

— Да, выглядишь ты, похоже, лучше, чем себя чувствуешь, — озабоченно сказала она, — давай-ка тебя подлатаем!

— Мана нужна? — спросил я сонным голосом.

— Потом поделишься, пока что хватит. Отдыхай! — и она начала еле слышно что-то нашёптывать одними губами, периодически меня положение своих рук на моём теле. Ощущения были странные, но удивительно позитивные. Это даже трудно объяснить, но было такое чувство, что в меня просо вливают здоровье! Возможно, что-то подобное ощущают люди, которых я заряжаю маной. Лекарь как будто просто накачивала меня энергией здоровья, и эта чудесная энергия, растекаясь по телу, начинала исправлять и чинить всё, что было внутри меня не так. И от этого было даже как-то щекотно, но не физически, а ментально, что ли… в общем, ощущения трудно описываемые, но классные. И под эту ментальную щекотку я снова забылся сном.

Проснулся, ощутив чьё-то присутствие. Открыл глаза и увидел хранителя. Он обрадовался, когда увидел, что я проснулся и сразу заговорил:

— К тебе никого не пускают, говорят, ты спишь. Я тайком пробрался, когда охранник отошёл на минутку. Но я просто обязан был тебя увидеть и сказать, как мы все тебе благодарны за то, что ты сделал.

— Охранник? — удивился я, — я тут что, в роли пленника?

— Нет! — тут же принялся меня успокаивать хранитель, — наоборот! Это от нас тебя охраняют, чтобы не беспокоили. Лекарь сказала, что тебе нужен покой и сон, что ты сильно пострадал и вообще непонятно как ходил на своих двоих.

— Но тебя это не остановило! — улыбнулся я.

— Нет! — в ответ улыбнулся хранитель, — мне кажется, одному лежать и болеть скучно, и хочется, чтобы кто-то иногда приходил. Но, может быть, я и ошибаюсь. А что, я зря пришёл? — вдруг испугался парнишка.

— Да нет, не зря! — сказал я, — я, вообще-то, даже не знал, что меня здесь охраняют!

— Охраняют не тебя, а твой покой, — повторил хранитель.

— Что-нибудь интересное расскажешь? — спросил я, — что здесь происходит сейчас?

— Не думаю, что ты не знаешь чего-то важного… тут сейчас у нас много суеты! Никогда ещё в нашем убежище не было столько людей и так шумно и оживлённо. С одной стороны, мне это нравится, но честно говоря, я уже немного устал от всего этого, — сказал хранитель.

— Наверное, просто не привык к такому, — сказал я, — в некоторых убежищах такой движ постоянно. Это у вас тут тихая гавань… была! Поэтому вас мишенью и выбрали!

— Купец мне сказал, что на самом деле он куратор убежищ, — оглянувшись на дверь, шепнул мне хранитель, — и то, что ты в курсе, он тоже сказал.

— Да, — кивнул я, — и надо сказать, это очень странно, потому что про кураторов я сам выдумал… а оказалось, что они существуют!

— К тебе даже Алису и Марту не пускают! — снова шёпотом сказал хранитель, — они сначала очень возмущались, особенно Алиса. Но потом смирились. Это же ведь для твоего блага, а не просто так!

— Да, получается, я сейчас как будто лежу в больничном стационаре, — усмехнулся я, — даже не думал, что когда-нибудь ещё испытаю эти давно забытые ощущения!

— А я никогда не лежал в больнице, — почему-то грустно сказал хранитель.

— Жалеть тут не о чем, — утешил я его, — я вот что думаю, Алиса ведь здесь уже давно, но убежище её пока не выгоняет. Значит, эти правила не такие уж жёсткие?

— Конечно, не жёсткие! — даже удивился моим словам хранитель, — убежище обычно просит на выход тех, кто пользуется его услугами. Иначе бы отсюда никто не уходил, и здесь была бы давка, грязь и бардак. Многие бы захотели жить в безопасном месте… это если не считать последние события.

— Да, тут вдруг картинка немного поменялась, — сказал я, — теперь многие, кто в курсе, в следующей раз подумают: идти в убежище, или может быть обойтись без этого. Оказалось, что это тоже может быть опасно.

— Да, — кивнул хранитель, — так вот, убежище обычно просит на выход тех, кто пользуется им. А вы, наоборот, ему помогаете и приносите пользу. Зачем бы ему вас выгонять? Оно вам благодарно!

— Так и сказало, что благодарно? — я внимательно взглянул на хранителя.

— Нет, конечно, но я это чувствую! — сказал хранитель.

Открылась дверь и вошла лекарь.

— Ты чего тут делаешь? — всплеснула она руками, увидев хранителя, — а ну-ка, марш на выход?

— Не нужно с ним так, — серьёзно сказал я ей, — это всё-таки хранитель убежища. Он здесь главный. Не подрывайте его авторитет и не лишайте веры в себя. И не смотрите на то, что он ребёнок. В сложной ситуации он проявил себя получше многих взрослых и не прятался за чужими спинами.

Хранитель взглянул на меня благодарно, но тем не менее направился к выходу.

— Извини, — сказала ему лекарь, — я ни в коем случае не подвергаю сомнению твой авторитет, но когда дело касается моих пациентов, чинов и званий для меня не существует. Но впредь я буду разговаривать с тобой более уважительно.

— Ничего, — махнул ей рукой хранитель, — я сюда проник тайком, так что заслужил такое обращение! — и он ещё раз, благодарно взглянув на меня, вышел из комнаты.

А лекарь покачала головой и вздохнула:

— Так все сюда и ломятся, так и ломятся! Пришлось даже охрану поставить за дверью!

— Оно того стоило? Я не в таком уж немощном состоянии, — сказал я.

— Вообще-то, был в таком. Даже странно, что ты мог ходить, потому что травм у тебя было великое множество. Я думаю, тебя спасло то, что ты шаман. Ты использовал ресурсы маны, а не своего организма. Это тебе и позволило держаться. Раньше с шаманами я так плотно не пересекалась, поэтому не знаю, как у вас это устроено. Но такая у меня гипотеза, — сказала лекарь.

— Было великое множество? — ухватился я за её слова, — именно было?

— Было, — кивнула она, — я же не зря свой хлеб ем. Магическая медицина не идёт ни в какое сравнение с традиционной. Возможности у нас значительно больше, но только вот проблема в том, что нельзя любого взять и обучить на лекаря. Для этого нужен особый дар. А встречается он не так уж часто.

— Все хорошие дары редко встречаются, — согласился я.

— Ты бы пригодился нам в команде, — сказала лекарь.

— Обработка продолжается? — усмехнулся я.

— Чуть-чуть, — улыбнулась она в ответ, — Афоня меня об этом не просил, просто поделился своими соображениями.

— Афоня? — поднял я брови, — а, ну да, Афанасий же!

— Вернёмся к нашим делам, — голос лекаря вдруг резко стал деловым, — я сейчас проведу с тобой ещё один сеанс, и потом через некоторое время сделаем ещё один заключительный. Кризис мы миновали, теперь идёт восстановление. Тут нужно время, как и при обычном лечении. Можно тебя восстановить экстремально быстро, я такое умею и иногда практикую. Но мои силы тоже не бесконечны, а пациентов сейчас много. Так что, я вынуждена распределять усилия и растягивать лечение во времени.

— Я не тороплюсь, — сказал я, и вдруг лоб покрылся холодным потом, — блин, вообще-то, тороплюсь! Мне же надо идти!

— Стоп! — вскинула вверх обращённые ко мне ладонями руки, лекарь, — тут я буду применять свою власть. Ты никуда не пойдёшь, пока мы не окончим курс. Какие бы важные и сложные тебе дела не предстояли, ты с ними справишься лучше, если дашь мне ещё одни сутки. Через сутки катись на все четыре стороны!

Я немного подумал, потом кивнул.

— Ладно, уговорила! Но за это посмотри вот эту девушку, — я кивнул в сторону Нины, лежащей на соседней кровати, — сможешь ей помочь?

— Нет, — тут же ответила лекарь, — я в прошлый раз её посмотрела. С ней физически всё в порядке. Почему она не просыпается, я не знаю, и это не в моей компетенции. Это магия, а я лечу обычные травмы и болезни. Магическим способом, да, но болезни только физические. Всё магическое мне неподвластно, извини.

— Жаль, — печально сказал я, — мы не знаем, как ей помочь.

— Поговори с купцом, — предложила лекарь, — он тебе вряд ли поможет, но вдруг даст дельный совет? Он очень многое знает и видел. Возможно, слышал про что-то подобное. Может быть, хоть направление подскажет, где именно искать.

— Хорошо, — сказал я, — обязательно спрошу у него. Там за дверью большая очередь?

— Очереди нет, но желающих повидаться с тобой много, — сказала лекарь, — мы им сказали, что как только будет можно, сообщим. Ну что ж, поболтали и ладно. Пора переходить к делу.

Она пододвинула стул и, сев рядом с кроватью, положила ладонь мне на лоб, вторую на живот и начала что-то бормотать, время от времени перекладывая руки.

Снова возникло это ощущение «ментальной щекотки».

— А кем ты была раньше, до магопокалипсиса? — спросил я, чувствуя, что вот-вот отключусь.

— Педиатром, детишек лечила, — ответила лекарь.