Закон и честь! – 5. Реванш закона

Глава 26

Домой, в особняк на Сторм-стрит Джентри вернулся уже затемно. Ближе к ночи ноябрь решил напомнить Столице, что зима не за горами. Вечер быстро скрылся в подступающей тьме, небо затянуло уже привычными осенними тучами. Зажглись газовые рожки и фонари, окна домов вспыхивали одно за другим.

Миссис Монро привычно разворчалась, что, даже находясь на выходном, он всё равно опаздывает к ужину. Спунера, как и ожидал старший инспектор, и след простыл. Престарелая вдова доложила, что мальчишка проспал почти весь день, очнулся где-то с час назад, умял пару тарелок пряного супа, рассовал по карманам печенья и, переодевшись в свою, в кои-то веки выстиранную и выглаженную одежду, был таков. Однако пообещал, что на днях всенепременно заглянет, чтобы потолковать с Джентри о кое каких сугубо секретных, как он выразился, делишках. Джентри понимающе усмехнулся. Что ж, предстоящий разговор по душам с Джеком действительно может оказаться весьма интересным и полезным.

Провожая Джентри в гостиную, Джульетт пожаловалась, что Спунер крайне возмутился тому факту, что она осмелилась посягнуть на его самое большое сокровище — лётную фуражку с пристёгнутыми гоглами. А ведь женщина только и хотела всего лишь отстегнуть очки, чтобы хорошенько почистить головной убор. Заметив, что сия неприкосновенная реликвия всё же трогалась, Джек чуть не лопнул от негодования, сказав, что не женское это дело, брать в руки такие сугубо мужские вещи. Джентри посоветовал возмущённой старушке в следующий раз намекнуть Спунеру, что встречаются и девушки-пилоты.

И ещё миссис Монро сообщила Джентри нечто, что тут же заставило его насторожиться. Нагулянный в парке аппетит сразу же отодвинулся на задний план. Смущённо краснея и прося прощения, что вступила в один невинный на первый взгляд сговор, Джульетт сообщила, что мистер Крейг оставил Джентри прощальный подарок.

— Подарок? — не поверил своим ушам Джейсон, расстёгивая заплечную кобуру.

— Уж прости меня, мой мальчик, но мистер Крейг очень хотел сделать тебе сюрприз. И взял с меня слово, что я буду помалкивать до последнего. Уж на что я, старая больная женщина, не люблю всякие неожиданности, но не могла же я отказать Гордону. Такой приятный молодой человек. Дай бог им счастья вместе с мисс Барлоу…

— Гордон оставил мне подарок? — разоружившись, Джентри удивлённо смотрел на свою домохозяйку. — Он ни словом не обмолвился, чертяка.

— Сюрприз на то и сюрприз, чтобы всегда быть неожиданным, — проворчала вдова. — Эта хитроумная штукенция ждёт тебя в гостевой комнате, где проживал мистер Крейг. Он лично всё сам настраивал и проверял. И предупредил, чтобы об этом не узнала ни одна живая душа, кроме тебя. Даже Спунеру запретил что-либо говорить. В чём я с ним вполне солидарна…

Но Джейсон уже не слушал пожилую женщину. Снедаемый жадным любопытством, он уже мчался к ведущей на второй этаж лестнице. Если он успел хорошо изучить Крейга, то подарок-сюрприз действительно будет из разряда крутых неожиданностей. Старшего инспектора охватило невероятное возбуждение. Перепрыгивая через две ступеньки, он преодолел лестницу и свернул в правое крыло, к гостевой комнате. Чёрт возьми, что же Крейг отколол напоследок⁈

Во время суматошного забега в голове Джентри вихрем взбудораженных летучих мышей пронеслось не менее десятка предположений, что же такого мог учудить обладающий весьма специфическим чувством юмора учёный. Действительность же превзошла все ожидания. Джентри был готов увидеть за порогом комнаты всё что угодно, начиная от упаковки подарочных кальсон и закачивая подписанным на долгую память автопортретом, но только не это…

Распахнув двери, Джентри влетел внутрь комнаты, тут же споткнулся и поражённо замер, не сделав и двух шагов дальше порога.

— Ах ты ж, сукин сын… — потрясённо выговорил Джейсон, всматриваясь в глубины слабо освещённой тускло горевшим газовым рожком комнаты.

Прямо перед ним лежал чемодан Крейга. Тот самый, с которым он поначалу, до презентации в штаб квартире ОСУ, не расставался ни днем, ни ночью. Огромный кофр из дорогой кожи с металлическим теснением и надёжным замком. Сейчас чемодан лежал на полу и был открыт, как распахнутая пасть заморского зверя крокодила. Чемодан был пуст. Джейсон повернулся к рожку и подкрутил вентиль. Синеватое пламя вспыхнуло ярче, разгоняя по углам комнаты перепуганные тени. Джентри осторожно обошёл чемодан, боясь прикоснуться к нему, словно тот был зачумленным, и подошёл к странному и чудному на вид агрегату, установленному на письменный стол, что стоял рядом с зашторенным окном.

Наверняка этот прибор и был всё время в чемодане. По-другому быть не могло. Но зачем рядом с этой квадратной непонятной нелепицей, напоминающей средних размеров деревянный ящик с вставленной с одной стороны круглой стеклянной пластиной чёрного цвета, Крейг поставил граммофон? Джентри внимательно присмотрелся. Граммофон был во взведённом состоянии, с установленной пластинкой и повёрнутым в сторону стоящего напротив столика кресла раструбом. Рядом с диковинным ящиком, выполненным из очень дорогого полированного дерева, расположилось какое-то непонятное устройство, с множеством тумблеров и переключателей. От устройства к ящику шли короткие толстые провода.

Джентри, несколько недоверчиво поглядывая на все эти хитроумные диковины, невольно поёжился. Очень уже ему не нравилась вся эта машинерия. Ящик, казалось, пристально наблюдал за ним своим круглым стеклянным глазом. Старший инспектор с бухающим в груди сердцем внимательно разглядывал распложённые на столе вещи, не зная, что и думать. И тут он увидел, что на самом верху ящика лежит сложенный вдвое вырванный из блокнота листок. Послание. Ну конечно, Крейг должен был оставить ему указания, что делать со всей этой, хм, хренью.

Протянув руку, старший инспектор быстренько сграбастал с поверхности ящика листок, стараясь лишний раз не прикасаться к нему, и развернул бумажку. Эта действительно была записка. И в ней, написанными мелким убористым почерком, было всего несколько строк.

«Мой дорогой друг, ничему не удивляйся, следуй моим инструкциям и всё будет замечательно. Первое. Поверни на питающем источнике (чёрный металлический ящичек со множеством тумблеров) пусковую рукоять в положении — „включено“. Второе. Запусти, после того как включишь устройство, граммофон. Но не ранее, чем через двадцать секунд. Ничему не удивляйся и ничего не бойся. Вся техника испытана и абсолютно безопасна. Приготовься увидеть будущее. Гордон Крейг»

Джентри скептически усмехнулся и, скомкав записку, сунул её в карман жилета. Что же ему такого приготовил учёный? И зачем он притащил сюда граммофон? Хочет приобщить Джейсона к симфонии? Помнится, Крейг как-то упоминал о своих любимых композиторах и божился дать Джентри послушать пару пластинок. Нет, тут всё вертится вокруг вот этой чудной штуки! Странный деревянный ящик с окошком из затемнённого стекла. Это устройство Крейг таскал в своём чемодане. И именно из-за него произошло столько всего за последнее время. Рушились законы, рассыпались в прах убеждения, подрывалась вера, гибли люди. А значит, это устройство не так просто, и хоть ОСУ и отклонило изобретение учёного, нужно к нему отнестись с должным вниманием. И предосторожностью.

Джейсон клацнул тумблером, переводя указатель на надпись — ВКЛ. Внутри ящичка что-то негромко загудело, на его поверхности вспыхнула зелёная лампочка, а стрелки нескольких приборов медленно поползли по шкалам. Джентри, спохватившись, вытащил часы-луковицу и, откинув крышку, принялся засекать время, готовый опустить иглу граммофона на пластинку.

А меж тем в полутёмной комнате начали происходить удивительные и загадочные вещи. Джентри знал, как они называются. Технический прогресс. Поэтому он не очень испугался. Наверно был всё же внутренне готов. Да и записка учёного предупреждала, что опасаться не стоит. Дело в том, что начал оживать, пробуждаясь, деревянный ящик.

В комнате стало очень тихо, только негромкое гудение питающего устройства, да присоединившийся к нему едва уловимый шум пробудившегося ящика. Его круглый стеклянный глаз начал становиться всё светлее и светлее, будто кто-то изнутри протирал тряпкой затемнённую поверхность, очищая её от сажи. Засмотревшийся на ящик Джентри еле успел опустить иглу на пластинку, когда секундная стрелка часов миновала отметку на цифре двадцать. К уже родившимся шумам присоединилось поскрипывание иглы по дорожкам пластинки. Джентри, не отрывая ошеломлённого взора от ящика, попятился и упал в удачно подвернувшееся под ноги кресло.

Глаз ящика посветлел и изумлённый Джентри понял, что на самом деле это окно, окно в другой мир. Совсем небольшое, всего где-то дюймов пятнадцать на пятнадцать. Но вместе с тем оно создало воистину потрясающий эффект, когда окончательно прояснившись, налилось чёрно-белыми красками, и в нём отразился не кто иной, как Гордон Крейг. Учёный сидел в том же самом кресле, что и Джентри, в этой же самой комнате и насмешливо смотрел вперёд. Прямо в объектив проектора, которым его засняли на плёнку! Внезапно Джентри всё понял. Учёный при помощи Генриетты снял кусочек ожившей иллюзии в этой комнате и каким-то уму непостижимым образом запихнул в этот деревянный волшебный ящик.

Изображение учёного ожило, он приветливо улыбнулся Джейсону и помахал рукой. Старший инспектор машинально ответил тем же. Он не сразу понял, поражённый, что учёный не видит его. Это было одностороннее общение. Ожил рупор граммофона и комнату наполнил ясный и чёткий голос Крейга, изредка прерываемый треском иглы. Голос учёного практически совпадал с движениями его губ на окошке ящика, и теперь Джейсон понял, отчего при включении всех этих фантастических устройств требовалось соблюдать такую строгую последовательность.

Джентри откинулся на спинку кресла, заворожённо, как ребёнок, уставившись на круглый экран ящика, не в силах оторваться от того, что он видит. Это было похоже на нечто невероятное. На ожившую картинку, воплотившийся в реальность сон, на приобрётшую плоть иллюзию. Это было гениально. Джентри смотрел и слушал.

— У нас не так уж и много времени, мой друг. Ровно столько, сколько будет крутиться эта пластинка, пока игла не подойдёт к самому краю. Я сделал одностороннюю запись… Впрочем, это не суть важно. Удивительнее другое. То, что ты можешь видеть меня и слышать. К сожалению, пока что технология не позволяет сделать изображение в цвете, а прибегать к грубому раскрашиванию вручную довольно трудоёмкое и утомительное занятие. Но я уверен, что не за горами тот миг, когда человеческий ум придумает и цветную плёнку. И, что так же немаловажно, звук. Мы сможем наслаждаться сеансами иллюзиографа со звуком, будем слышать то, что говорят актёры! Разве это не поразительно? Слышать и видеть одновременно! Обойтись без дурацких вставных табличек со скупым на эмоции тексом или в лучшем случае музыкальным сопровождением, или комментариями механика! Впрочем, я опять отвлекаюсь.

Крейг на экране закинул ногу на ногу, не переставая говорить и весело поглядывать на Джейсона. Ощущение присутствия было невероятным. Джентри казалось, что протяни он руку и сможет дотронуться до сидящего в кресле внутри ящика учёного, такого маленького и чёрно белого.

— Мне пришлось изрядно попотеть, чтобы сделать в самых обычных комнатных условиях более-менее качественную запись и вставить плёнку в корпус моего изобретения. Хотя, подчёркиваю, оно предназначено для несколько иных целей. Его главная задача — приём трансляции. И здесь я подхожу к самому главному, дружище. К тому, что как я думаю, способно изменить наш мир. Сделать его лучше. К тому, чего все лишились посредством недальновидности зажравшихся снобов из ОСУ. Это не оружие, Джейсон, это средство мирового общения. Ты только представь, вообрази маленький компактный иллюзиограф в каждом доме! И для него не потребуются сложное дорогостоящее оборудование, обслуживающие специалисты, большие экраны. Не нужно крутить до изнеможения ручку проектора… Всего то и нужно, что это вот переносное устройство. Я его назвал иллюзиовизор. Вот этот самый деревянный ящик, на который, я уверен, ты смотришь с совершенно пришибленным выражением на лице!

Джентри невольно усмехнулся и потёр подбородок. Каждое слово учёного, сбегающее с дорожек пластинки, он слушал очень внимательно, намертво запоминая.

— Так вот, Джейсон, вообрази себе следующее. Представь мир, где в каждом доме есть иллюзиовизор. Где каждая семья может смотреть и слушать то, что ей заблагорассудится, не выходя из дома! Я уверен, что с развитием технологий иллюзиографа, и производители пищи для ума и для души не будут стоять на месте. Сейчас продолжительность записанного на плёнке фрагмента невелика, но спустя время оно значительно увеличится. И можно будет демонстрировать не короткие отрезки, а целые эпопеи! Театральные постановки, оперные концерты, передачи о событиях, происходящих в мире! Джейсон, можно будет каждому увидеть то, что происходит на другом конце света. Своими глазами. Услышать своими ушами. А не вычитать это из безликой газеты или услышать в пересудах соседских кумушек.

Человек сам сможет решать, что правда, а что нет. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Мы перешагнём на новую ступень культурно-информационного развития. Наверняка ты сейчас слушаешь меня и думаешь, что я сошёл с ума и заговариваюсь…

Джентри приветственно помахал рукой прячущемуся за стеклом круглого экрана учёному.

… — то, о чём я говорю, и вправду, во многом пока невозможно, и звучит невероятно. Да. Но отнюдь не фантастично. Технический прогресс не знает предела. И не я, так другой учёный спустя время предложит миру то, о чём ты сейчас слушаешь, то, что ты видишь. Мир поймёт, что ему предлагают настоящее чудо. И примет это. И всё изменится навсегда. Иллюзиограф придёт в каждый город, каждую отдалённую деревушку. Само производство иллюзиофильмов станет искусством. Они заменят собой театр. Театр! Эти ожившие пьесы будут с успехом демонстрироваться во многих городах и странах, собирая на сеансы тысячи и миллионы людей. А следующим шагом всенепременно станет домашний иллюзиограф. Моё изобретение, которое на данный момент настолько опережает время, что даже блестящими умами стало непонято и отринуто… В будущем обязательно построят ретрансляционные башни, которые будут по воздуху передавать сигналы, преобразующиеся в изображение и звук. И каждый, у кого будет этот приёмник, сможет их принимать. Безо всякого громоздкого дополнительного оборудования. Процесс отладится и станет обыденностью. Этот простой, но такой сложный, деревянный ящик со временем займёт место в доме у каждого человека. Сначала его смогут себе позволить исключительно состоятельные люди, но потом, я уверен, он придёт в каждую семью. И станет более популярным, чем всё, что было до этого. Затмит собой театр, газеты, радио, даже иллюзиограф на больших экранах.

Это изобретение — моё родное детище. Я придумал его, руководствуясь не жаждой денег, а стремлением добавить в мир красок. Наполнить его дополнительным привкусом. Заставить его жить новой жизнью. Я дарю всем ожившие иллюзии. И каждый сможет увидеть то, о чём он только мог мечтать. Производители обязательно подстроятся под рынок потребителя. И дадут ему то, что захочет народ. А народ всегда хотел хлеба и зрелищ. Я не могу накормить всех страждущих, я не государство. Но дать миру зрелище вполне в моих силах. Во время трансляций иллюзиографа на весь мир люди будут убегать с улиц. Чтобы увидеть, как в их комнатах оживает мечта. Возможно, даже снизится уровень преступности, Джейсон! Ты не задумывался об этом? Или же моё изобретение сможет помочь полиции в их нелёгкой работе. Что помешает передавать на все приёмники в определённое время портреты разыскиваемых преступников, чтобы люди знали, кого следует опасаться… Возможностей у этого ящика множество. И даже я сейчас не вижу им предела. Я могу только надеяться, что второе пришествие этого изобретения произойдёт при моей жизни, а я смогу со стороны, из тени, в полной мере насладиться его торжеством. Увидеть, что мир и вправду стал лучше и ярче.

Сам решай, Джейсон, что тебе делать с этим оборудованием. Оно в единичном экземпляре. Ты можешь всё собрать, упаковать в чемодан и засунуть в самый дальний и тёмный угол. Можешь оставить всё, как есть, и пусть иллюзиовизор займёт видное место в твоём кабинете. А хочешь, так разбей всё, чтобы никто не задавал тебе лишних вопросов. Я приму любое твоё решение. Для меня достаточно одного того, что эта идея таки родилась в нашем мире и что она оказалась жизнеспособна. Что я первый, кто додумался до этого. Что это вообще возможно.

Надеюсь, ты получил удовольствие от общения со мной, пусть и одностороннего. Ты первый в мире из обычных людей, а не яйцеголовых зазнаек, кто увидел чудо домашнего иллюзиографа своими глазами. И это мой тебе подарок. От всего сердца. Береги себя, Джейсон.

По экрану внезапно побежали изломанные серые линии, изображение пропало, и круглый стеклянный глаз чудо-ящика вновь налился темнотой. Голос Крейга затих секундой раньше, сменившись треском зашуршавшей по пустой дорожке пластинки иглы. Сеанс волшебства закончился. В комнате вновь воцарилась зыбкая тишина, нарушаемая лишь насупленным гудением фантастических аппаратов Гордона Крейга.

Джентри застыл на своём месте. Он остался сидеть в кресле, сложив руки на животе и пристально глядя вперёд. В его голове роем взбудораженных пчёл кружились сказанные учёным слова. Крейг хотел изменить мир к лучшему. Он не видел угрозы в своём изобретении. Он считал, что возводит форму искусства в абсолют, что даст людям новое развлечение, которое отвлечёт их от насущных проблем, заставит иначе взглянуть на всё вокруг, «раскрасит их жизнь в новые цвета»… И скорее всего Гордон прав, а те, кто не понял всё величие его изобретения, в скором времени осознают, какую ошибку совершили. И время неумолимо всё расставит по своим местам. Придёт другой пророк. Однажды посеянные семена гениальной идеи рано или поздно дадут свои всходы. И тогда весь мир, всё человечество пожнёт их плоды. Вкусит их. Гордон Крейг создал не оружие!

Но почему же… Почему же тогда столько людей было заинтересовано в том, чтобы задумка учёного не дошла до своей конечной цели? Почему некоторое люди стремились отнять его изобретение? Присвоить этот волшебный ящик, наполненный иллюзиями, себе? И при этом не останавливаясь не перед чем. Дьявол, да весь город мог взлететь на воздух вот из-за этой с виду ничем не примечательной диковины! Им стремились завладеть, в крайнем случае, уничтожить, равно как и его создателя, лишь бы мир не увидел его. И вот это настораживало очень сильно.

Джентри, почти не моргая, пристально смотрел на иллюзиовизор, словно пытаясь заглянуть за стеклянную грань его выпуклого экрана и понять, как же он устроен, что же в нём скрывается такого, что не разглядел даже Крейг, и что так напугало некоторых людей, способных на самые страшные злодеяния? Чем так опасен этот ящик? Что же знает АНА такого, что ускользнуло от внимания высоколобых учёных умов? Убей Бог, Джентри не мог понять, как ещё можно использовать эту курьёзную шутку иначе, нежели расписал ему Крейг.

Старший инспектор откинулся на спинку кресла, устроился поудобнее и смежил веки. Он замер, застыл, погружаясь в себя. Он пытался представить то будущее, о котором толковал учёный. То не такое уж и далёкое время, когда этот чудо ящик будет стоять почти в каждом доме, а какие-то удивительные ретрансляционные станции будут посылать к ним специальные сигналы, будто по мановению волшебной палочки превращающиеся в изображение и звуки. И тогда в каждом доме оживёт иллюзия. И она заменит собой радио, театр, оперу, газеты… Люди, не выходя из дома, смогут узнавать обо всём, что творится в мире, причем не только слушать, но и видеть своими глазами. И тогда уж точно никого не обманешь… В газетах можно написать что угодно, и как вычислить где правда, а где ложь? Но глаза, глаза то будут видеть правду. Если только…

Джентри выпрямился, будто громом поражённый. Стоп. Люди будут видеть то, что им покажет этот удивительный прибор. Всё верно. Но где гарантия, что им не будут показывать то, что выгодно определённым лицам? Джентри уже сам, на собственной шкуре убедился, что не всё то золото, что блестит. Что их миром правят люди, которым извратить понятия о добре и зле, и смешать ложь с истиной, пара пустяков. Которые не остановятся ни перед чем ради власти. И эти люди по своей природе страшнее любой террористическое организации. Эти люди правят ими. И если в их распоряжении окажется изобретение Крейга, если они додумаются, как его использовать для промывки мозгов своих граждан… Джентри представил себе будущее, где ретрансляционные станции и студии записи будут находиться под жёстким незримым контролем государства. Где по экранам визоров будут показывать только то, что разрешат, где каждая программа будет искусно преподнесена под особым углом, выставлена в таком свете, чтобы заставить простого зрителя поверить. Иллюзии. Весь мир погрузится в иллюзии. И люди будут верить им. Потому что если тебе каждый день показывать одно и тоже, ссылаясь на авторитетные источники и говорить, что это правда, человек поверит во всё, что угодно. И это было страшнее всего. Можно вбить в голову любую информацию в любой части света, заставить поверить в то, что тебе подсунут под самый нос. Ведь кто сказал, что только одни газеты могут писать ложь на своих страницах? Ложь может приобретать любые, самые невероятные формы, в том числе и оживших картинок.

Джентри стиснул пальцами виски и застонал. Если он прав, если его догадки верны, то это изобретение далеко не так безобидно, как кажется на первый взгляд. Его можно использовать не только как инструмент, прославляющий искусство и дарящий радость, но и как жуткий аппарат для управления народом и манипулирования его сознанием. В будущем рано или поздно кто-то додумается до такого. И тогда даже страшно представить, что произойдёт. Мир погрузится в пучины лжи. Лжи, объёмы которой будут отмерять одни и те же люди, находящиеся на верхушке власти, из поколения в поколение. Словно дьявол искуситель, словно сам сатана они будут методично нашёптывать на ухо каждому, что ему делать, как жить, как поступать, что потреблять. Кого слушать, за кого голосовать и за кем идти. Кого любить, а кого ненавидеть. И это будет самое мощное оружие из всех на данный момент существующих.

Гордон Крейг всё-таки создал его. Создал то, чего так боялся. Сам того не сознавая, он придумал оружие страшной силы, разрушающее сознание и заполняющее его выгодной сильным мира сего информацией. Он создал оружие, поглощающее умы, производящее подмену понятий, смущающее души и искушающее их. Изобретение, в умелых руках, посредством дьявольских козней и злобных мыслей, способное действительно изменить мир.

Джентри вылез из кресла и медленно подошёл к столу. Щёлкнул тумблером, отключая питание. Тот час мерный низкий гул, раздающийся изнутри ящиков, металлического и деревянного, стих. Молодой человек перевёл взгляд на раскрытый чемодан, лежащий на полу. Внутри чемодана находились специальные ремешки и крепления, предназначенные для надёжной фиксации придуманной Крейгом чудо-техники. Гордон так оберегал своё изобретение, так холил его… Надеялся на него. Искренне верил, что сотворил нечто, способное сделать мир и населяющих его людей лучше. На деле же он привел на землю двуликое создание. Чудовище с двумя лицами. Которое может как и подарить радость, так и запустить в умы людей длинные цепкие щупальца, чтобы перестроить мысли, переиначить сознание, сделать из человека послушную марионетку.

Конечно Джейсон понимал, что его рассуждения в серьёзном научном диспуте вряд ли будут стоить и выеденного яйца. Это всё его собственные, малость безумные и параноидальные мысли. Он просто боится. Как всегда, боится всего неизведанного и нового. Он же всегда неосознанно опасался поступи, неотвратимой и накатывающей как волна, технического прогресса. Всегда чувствовал опасность, что несут все эти новомодные гаджеты. Наверно он до седой бороды будет думать, что в мире существуют глобальные заговоры, а над правительством стоят ещё более высшие силы, невидимые кукловоды, для которых изобретение Крейга как откровение.

Старший инспектор сунул руки в карманы брюк, наклоняя голову и пристально рассматривая деревянный ящик. Ящик, казалось, в ответ так же искоса внимательно смотрит на него своим круглым чёрным стеклянным глазом. В душе Джейсона вскипело страстное желание взять тяжёлый подсвечник и со всей силы ударить по выпуклому экрану. Разбить этот глаз. Он захотел услышать звук лопнувшего стекла, увидеть разлетающиеся по комнате осколки. Он захотел ослепить изобретение Крейга. Спустя мгновение напрягшие мышцы Джентри расслабились, и он глубоко вздохнул.

А смысл? Процесс то уже запущен. Рано или поздно до этого додумаются другие. А спустя ещё время те, кто надзирает за ними сверху, придумают, как использовать это изобретение в своих целях. АНА каким-то невероятным образом догадывалось о чём-то подобном. Поэтому они хотели так его заполучить. Процесс неотвратим. И прогресс тоже. Через двадцать, тридцать лет, может, через пятьдесят мир изменится, они станут жить в иной эпохе. Эпохе, что необратимо изменится благодаря таким вот скромным деревянным ящикам.

Но он, Джейсон, ещё поживёт в мире, который обойдётся без всего этого. В мире, где наивысшим искусством ещё останутся театр и опера. В мире, где сеанс иллюзиографа на огромных экранах будет считаться чудом современной техники, где люди будут в ужасе вздрагивать от оживших картинок несущихся на них поездов. И нет никакого смысла крушить творение Крейга. Разумеется, его не стоит и выставлять на всеобщее обозрение. Надо дать миру ещё десяток-другой лет прежней жизни. Ящик необходимо спрятать. Упаковать в этот чёртов чемодан и убрать в самый дальний уголок самого тёмного и глубокого подвала.

Наверное, он так и поступит. Джентри осмотрелся. Его серые глаза обшарили полутёмную комнату, словно он хотел увидеть что-то ещё, не замеченное ранее. Но нет, больше никаких сюрпризов и скрытых хитроумных штуковин. Джентри был один в комнате, не считая затихшего иллюзиовизора, если воспринимать его как создание, наделённое своей жизнью.

Старший инспектор потянулся рукой к воткнутому в блок питания шнуру, идущему от деревянного ящика, и решительно выдернул его.

«Сеанс окончен» — подумал Джентри. — «Финита…»