Разломщик (СИ)

Глава 24

Наверняка за всю историю Урмадана было немало студентов, которые попались в эту ловушку. Это было хорошо видно по тому, как Янус Меньшов, который с самого начала невзлюбил меня, аж весь подался вперед и чуть ли не засиял от предвкушения того, как сейчас вмажет мне штрафной балл, едва только я коснусь ножом материалов.

Конечно же, всережущий нож совершенно не был нужен для изготовления «полетного плаща». Этот инструмент иногда использовался в артефакторике, но в основном для того, чтобы порезать на куски нужного размера ингредиенты немагического происхождения. Всережущий нож потому и «всережущий», что перерезает даже каналы, по которым циркулирует мана и тем самым превращает магические компоненты в бесполезный мусор. Благодаря этому свойству, кстати, это было неплохое оружие против магов, так что нет ничего удивительного, что Старшая Сестра выбрала именно его.

Но конкретно для меня сейчас нож был бесполезен и даже вреден. «Полетный плащ» шился из крыльев весп — огромных ядовитых ос, — и, если бы я взялся резать их ножом, вся магия из них тут уже улетучилась бы. А соблазн кроить их именно всережущим ножом у любого начинающего артефактора обязательно присутствует, ведь по своей твердости крылья напоминают не самую тонкую жесть.

Я поднял нож одной рукой, а второй — непробиваемый наперсток, который тоже лежал на столе лишь для того, чтобы сбить меня с толку. Поднял их и спросил:

— Уважаемая комиссия, скажите, куда я могу убраь со стола лишние предметы, которые не требуются для создания экзаменационного артефакта?

Меньшов аж скривился от моего хода, но сдаваться не собирался. Он набрал полную грудь воздуха и прокаркал, как настоящий Ворон:

— Сперва скажите, с чего вы взяли, что они не требуются для этого!

— Янус… — с укором произнесла Литова, но ее внезапно прервал директор:

— Пускай, пускай, он в своем праве! Тем более, что мне что-то подсказывает, что наш экзаменуемый без проблем ответит на этот вопрос!

— Конечно, отвечу. — я поднял повыше нож. — Всережущий нож бесполезен, поскольку при пошиве «полетного плаща» не используется ни один компонент немагического происхождения, а все магические компоненты при контакте с ним сразу же превращаются в тыкву. А наперсток бесполезен просто по своей сути. То, что он непробиваемый это, конечно, хорошо, меньше шансов уколоться, но при пошиве «полетного плаща» требуется очень хорошо чувствовать, куда и как входит игла, чтобы не попасть в мановые каналы, которые у каждой пары крыльев располагаются уникальным образом. Поэтому наперстком пользоваться нельзя, даже если твердость материалов располагает к этому.

— Я же говорил. — директор с триумфом посмотрел на Януса. — Тэр Меньшов, будьте любезны, заберите у испытуемого лишние инструменты.

Янус, которому нечего было ответить, ответил директору злобным взглядом, но ему все же пришлось встать из-за стола, подойти ко мне и практически выхватить артефакты из моих рук.

— Спасибо. — кивнул я ему и снова обратился к комиссии. — Ну а теперь, с вашего позволения, я приступлю.

Со строением «полетного плаща» я познакомился благодаря все тому же дневнику Болтона Бейтса, он там был указан одним из самых первых. Артефакт был довольно прост, и, даже если бы не дневник, я бы и сам догадался, как его можно сотворить, стоило только хотя бы раз подержать его в руках или воспользоваться его свойствами.

Крылья веспы уже сами по себе обладали прекрасной способностью к генерации антигравитационного поля при подаче на них маны, поэтому для того, чтобы сделать из них плащ, всего-то и нужно было, что сшить их вместе, не порвав при этом мановые каналы, манопроводящей нитью, и по желанию добавить или не добавлять источник питания в виде кристаллика манолита. В первом случае артефактом сможет пользоваться кто угодно, включая нормиков, но придется еще придумать какой-то магический «выключатель», который будет подавать на мановые каналы плаща свободную ману из манолита. Без выключателя плащ будет работать на постоянной основе, и хрен с ним, что быстро разрядится — это половина беды. Настоящая же беда в том, что постоянно работающий плащ однажды просто улетит, когда хозяин забудется и снимет его не в том месте и не в то время.

Во втором же случае артефакт будет поглощать ману мага, и, конечно же, я выбрал именно его. Своей маны у меня черпать не перечерпать, и было бы глупо этим не пользоваться.

Я взял ножницы по металлу, которые тоже лежали на столе, среди других инструментов, и принялся резать крылья веспы на тонкие длинные полосы. В ножницах не было ни капли магии, поэтому можно было не опасаться, что они запорют материал. Опасаться следовало скорее за меня самого, потому что налегать на рукояти приходилось всем своим весом, иначе жесткие крылья отказывались поддаваться.

Прошло, наверное, минут двадцать, прежде чем я наконец нарезал нужное количество узких и длинных полосок. За все это время никто из преподателей не сказал мне ни слова, только иногда тихонько перешептывались друг с другом, но о чем — я не уловил. Да и не пытался особенно, мое внимание было полностью сосредоточено на будущем артефакте.

Закончив с крыльями, я взялся за манопроводящую нить — толстую, едва заметно светящуюся свободной маной, отмотал сразу добрых два метра, отрезал все теми же ножницами по металлу (можно было и обычными, но эти были в руках), вдел ее в огромную, толщиной с зубочистку, иглу и взял первую из нарезанных полосок.

А дальше началось самое сложное. Я прогнал через свое тело капельку маны и через пальцы влил ее в иглу, сосредоточив ее на самом кончике, и этим достиг сразу двух целей. Во-первых, игла приобрела возможность прокалывать крылья намного легче, чем если бы я пытался делать это по-старинке. Но это скорее побочный эффект, потому что основным был совсем другой. Теперь я мог почувствовать момент, когда кончик иглы упрется в мановые каналы в толщине крыльев, и почувствую я это потому, что моя собственная мана попытается в эти каналы утечь. Тогда главное вовремя остановить иглу, чтобы она не проколола канал насквозь, потому что это будет означать потерю заготовки. А односторонний прокол это не страшно, он сам зарастет при первом же заполнении каналов маной.

Я аккуратно, почти по миллиметру, погрузил иглу в крыло, и продолжал погружать, пока она не показалась с другой стороны. Все оказалось намного проще, чем я предполагал, поэтому следующий прокол я делал уже увереннее и быстрее. А следующий за ним — еще увереннее и быстрее.

В итоге через пять минут я наловчился орудовать иглой почти так же быстро, как если бы шил обычную накидку из обычной ткани, которая не норовит испортиться от каждого неловкого движения. Несколько раз я зацеплял мановый канал (оказалось, что это можно определить не только по утекающей мане, но еще и по ощущениям, похожим на прокол стенки вены во время инъекции), но успевал вовремя остановиться и нащупать кончиком иглы другой путь, не опасный.

В итоге еще через двадцать минут готовый «полетный плащ» лег на стол передо мной, и я сложил на нем руки ладонь к ладони, показывая, что закончил. Артефакт тихо шелестел под руками, когда края полосок терлись друг о друга, но это не страшно. То, что выглядел плащ так, словно его купили в секонд-хенде — не страшно тем более. От артефакта требуется лишь чтобы он работал, а он будет работать. А что до внешнего вида — так я и не портной.

Пока что, по крайней мере.

— Что, уже? — удивился директор, и бросил короткий взгляд на часы, где не просыпалось еще и половины песка. — Вы уверены?

— Разумеется. — я улыбнулся. — Разрешите продемонстрировать?

— С огромным удовольствием. — директор сделал приглашающий жест рукой.

Я встал со стула, поднял со стола плащ, накинул его на себя, придерживая рукой возле шеи — никаких завязок я пока что приделывать не стал. Да и не из чего их было делать, не из манопроводящей нити же? Это даже не гвозди микроскопом забивать, это скорее на квантовом компьютере в «Сапера» играть!

Под внимательными взглядами комиссии я залез сначала на стул, потом на стол, а потом шагнул с него вперед, одновременно подавая в плащ капельку маны.

Прелесть «полетного плаща» в том, что он не уменьшал массу падающего объекта, он ее уравновешивал при помощи магии. Это давало преимущество перед, например, тем же парашютом, поскольку не было вероятности, что тебя отнесет ветром на какое-то невменяемое расстояние — масса та же, парусность та же.

Ну, и, конечно, «полетный плащ» намного компактнее, чем любой парашют.

Плащ за спиной резко затвердел, несмотря на то, что был пошит из кучи обособленных кусочков, и мое падение резко замедлилось. Целых две секунды прошло, прежде чем я преодолел разделяющий меня и пол метр пустоты, и коснулся его ногами. Ощущения от пользования плащом были не похожи ни на что из того, что я испытывал ранее. Даже на тот же самый парашют это было вообще не похоже — он ни одно мгновение не позволяет забыть о себе, постоянно подхватывает своей обвязкой то за бедра, то за подмышки при каждом маневре или просто неожиданном порыве ветра. С плащом же падение ощущалось точно так же, как и без него, разве что длилось намного дольше, и удар по ногам в конце был слабее раз в пятьдесят. Вообще никакого удара не было, если уж на то пошло — так, мягкое касание, почти поглаживание.

Приземлившись на пол, я сдернул плащ со спины и на вытянутых руках протянул его в сторону комиссии:

— Осматривать будете?

— Да какой смысл? — директор весело блеснул глазами. — Ваша демонстрация и так была весьма удивительна. Судя по времени, которое прошло до момента касания, плащ пошит просто отлично, полагаю, что не найду в нем ни одной точки утечки маны. Лично я готов поставить Вам высшую оценку, и, конечно же, признать экзамен сданным, причем сданным блестяще!

Директор откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди, показывая, что все сказал.

— Полностью поддерживаю. — Литова повторила его движения.

Все остальные преподаватели тоже поддержали их. Кто-то сразу же, кто-то после нескольких секунд раздумий. Остался один только Янус Меньшов, по глазам которого ясно было видно, что просто так он не сдастся. Напрямую повлиять на решение остальных преподавателей он не мог, поэтому решил попробовать «завалить» меня.

— А вот скажите, испытуемый. — с торжеством в голосе начал он. — А возможно ли сделать аналог «полетного плаща», не усложняя производство такими вещами, как крылья веспы, артефактные инструменты и все прочее, что трудно достать и дорого стоит?

— Если бы было возможно, никто бы не занимался производством плащей. — усмехнулся я. — Мой ответ — нет, невозможно.

— А как же использование «промокашек»? — не отставал Меньшов. — Почему не «промокнуть» с крыльев их способность и не перенести на какой-то другой объект? На тот же плащ например?

— Причина кроется в синергии мановых каналов. Одно крыло веспы не способно оказать заметное влияние на тело таких габаритов, как человеческое, а большее количество крыльев не дадут накопительного эффекта, как в случае с пошитым плащом, поскольку их мановые каналы не будут работать в синергии, потому что никаких мановых каналов не будет в принципе. «Промокашки» переносят свойство объекта, но не механизм, который это свойство порождает. Говоря проще — перенеся при помощи нескольких промокашек один и тот же эффект на один и тот же предмет, мы не усилим этот эффект, а лишь будем «перезаписывать его», если можно так выразиться из раза к разу. Единственный способ достичь обсуждаемого эффекта — это сшить настоящий полноценный полетный плащ, разве что без завязок… — я с улыбкой потряс своим собственным, только что изготовленным, — … и уже его эффект перенести на какой-то другой предмет. В таком случае это сработает, но ведь для этого все равно придется сначала изготовить полноценный плащ.

— Б-б-блестяще! — Бурков от избытка чувств аж забулькал. — П-п-просто б-б-блестяще! П-пять дополнительных очков т-т-т… Т-т-т… Т-т-те…

— Техномантам, мы поняли. — с улыбкой закончила за него Литова. — Поддерживаю. Ответ просто блестящей. Янус, у вас есть еще какие-то вопросы?

Меньшов злобно посмотрел на меня, но больше ничего не сказал. Только сел и откинулся в своем кресле, сложив руки на груди.

— Что ж, в таком случае решение принято единогласно! — с явным удовольствием объявил директор. — Тэр Стрельцов готов к переходу на следующий ранг магического мастерства, и это самый быстрый переход за всю историю Урмадана, чего уж греха таить! Скажите, Оникс, вы готовы пройти процедуру прямо сейчас?

— Процедуру? — не понял я. — О какой процедуре речь?

— Ну как же. — директор посмотрел на меня поверх очков. — Процедура повышения магического ранга! Некоторые ее называют ритуалом, но, как по мне, это мракобесие какое-то!

— Извините, я не в курсе. — я развел руками. — Что за процедура такая?

В Виварии как-то ничего не было написано ни про какую процедуру, так что я всерьез считал, что «ранг» это просто запись где-то в личном деле. Мол, такой-то вот человек может в магию на вот таком вот уровне.

— Ранги это не просто громкие красивые слова. — вместо директора принялась объяснять Литова. — Ранги это как бы ступени, на которые сила мага поднимается… Рывками, скажем так. Она копится и копится у подножья ступени, а потом одним рывком преодолевает порог и открывает магу новые возможности по управлению маной. Когда-то раньше этот процесс происходил сам собой, и никто не мог предугадать, когда именно это случится, но потом, с развитием магии, придумали экзамены как способ проверить, достиг ли маг нужного порога. А в дополнение к экзаменам придумали еще и процедуру повышения ранга — искусственной стимуляции мага, чтобы сила, которая накопилась у подножья ступеньки, перехлестнула через ее край как можно скорее. Чтобы не пришлось ждать, когда это случится само собой.

— То есть, вы сделаете так, что я получу новые возможности прямо сейчас? А если я не соглашусь, то естественным путем мне новый ранг откроется неизвестно когда?

— В целом, да. — Литова кивнула. — Вот только прямо сейчас Вы новый ранг не получите ни при каких раскладах. Процедура длится примерно сутки, и до ее окончания ни о каком новом ранге и говорить нет смысла.

Сутки… Двадцать четыре часа, за которые Старьевщик вполне может прислать мне сообщение в духе «Бой через два часа, билеты можно купить там-то и там-то».

С другой стороны, новый ранг тоже нужен. Как знать — вдруг дневник Болтона Бейтса только и ждет, когда я стану «Учеником», чтобы раскрыть мне еще несколько своих секретов? Таких секретов, которые обычному слушателю, студенту-первокурснику знать не то что не обязательно — банально опасно, например!

С третьей стороны, если подумать, Золтон упоминал, что формирование стаба начинается за сутки до выброса монстров. А значит, и о бое может стать известно только за сутки до него, никак не раньше. И, если я до сих пор не получил весточки от Стара, значит, пока еще о нем не известно. А значит, с высокой долей вероятности я могу себе позволить потратить сутки на процедуру.

Единственное, что меня напрягало — это воспоминания о подслушанном на «би-би» разговоре о том, что Литова как раз во время полета испытывала какие-то последствия после поднятия ранга, и это делало ее крайне слабой. Но я же не Литова, мне магия не очень-то и нужна сама по себе, я не привык на нее опираться.

Поэтому, быстро взвесив все «за» и «против» я решительно кивнул:

— Да, я готов. Говорите, что делать.