Разломщик (СИ)

Глава 11

Сказанное Пашей заставило меня задуматься. Не то, что я нажил себе врага, нет — что у меня, врагов, что ли мало было? Намного больше меня заинтересовала его фраза про то, что старший Хромов был управляющим на стаб-ферме. До этого момента я как-то не задумывался о том, что выпускные курсы это уже почти взрослые люди, которых родители потихоньку начинают перетаскивать во взрослые дела и проблемы. А по сути получается, что студент пятого курса это уже больше боевой маг, нежели непосредственно студент.

Я пока еще не знаю, как выглядят выпускные экзамены в Урмадане и есть ли они вообще, имеется ли какая-то система сертификации боевых магов, или каждый становится им на свой страх и риск… Но одно сегодня стало понятно точно — некоторым студентам плевать с высокой колокольни и на боевую магию, и на закрытие диких разломов, и на защиту людей от тварей. Они даже не пытаются стать сильнее и довольствуются крохами силы, которой достаточно лишь для того, чтобы кошмарить нормиков. Им и так хорошо, потому что родители их пристроили в злачное местечко, потерять которое им практически не грозит. Не представляю, что нужно сделать Хромову-старшему, чтобы отец выкинул его с поста управляющего стаб-фермой.

Паше, конечно, я не стал выкладывать все эти суждения, да и не до того было. Расплатившись в кафе, мы разошлись с ним в разных направлениях — я по своим делам, он по своим. Какие дела у него, он не сказал, а я и не интересовался. Главное, чтобы он в неприятности не встрял, а остальное не мое дело.

Зато вот мои дела — это мое дело. И поэтому я снова направился в лавку Старьевщика. По пути я достал телефон и написал ему сообщение, чтобы не попасть впросак как в прошлый раз, но уже через секунду пришла ответка, в которой Старьевщик уверял меня, что он уже на месте и ждет меня не дождется.

В этот раз никакие темные личности не пытались до меня докопаться по пути, даже больше — они сами расползались от меня по темным углам, как тараканы. Стоило мне только бросить взгляд на очередного мутного типа, как он тут же мутнел еще больше, совершенно размазываясь в пространстве, и утекал в ближайшую подворотню. Как они так делали, не являясь при этом магами (а Никс показал мне, что никакой маны от них не исходило) — для меня осталось загадкой. Наверное, это какое-то особенное умение, которое приходит одновременно с той самой «мутностью», и мне его постичь не суждено.

Стар, как всегда, приветствовал меня громкими возгласами и натянутой улыбкой, но в этот раз в ней было чуть меньше фальши, чем обычно. Торгаш распробовал вкусного клиента, покупающего интересные вещи, а главное — продающего интересные вещи, — и поменял свое отношение ко мне.

Мне на это, конечно, было плевать. Для меня главное — это чтобы он не менял цены. И молчаливо утвержденные условия нашего сотрудничества — тоже.

— Здравствуйте, здравствуйте, уважаемый Стар. — ответил я ему, подходя ближе к столу. — Вы знаете, я не люблю ходить вокруг да около, хоть и умею, так что давайте сразу к делу.

Я расстегнул сумку на поясе и достал оттуда пистолет, который положил внутрь еще в Урмадане, кое-как скрыв это от Паши. Дернув рукой, выбросил на стол перед Старьевщиком магазин, дернул затвор, ставя на задержку, произвел контрольный спуск, крутнул пистолет на пальце, ловя его за ствол и рукоятью вперед положил рядом с магазином.

— Скажите, у вас есть патроны для этого оружия?

Я пытался раздобыть их другим способом, честно пытался. Но, когда я полез выяснять калибр пистолета, оказалось, что он не девять на девятнадцать, чего следовало бы ожидать, и даже не девять на двадцать один, а какой-то совершенно неизвестный мне восемь с половиной на двадцать два. Когда я крутил в руках целые патроны, я даже не обратил внимания, что они отличаются по размерам от классического парабеллума. Поэтому, когда Никс притащил мне откуда-то целую горку девять на девятнадцать, а я начал запихивать их в магазин, для меня стало открытием, что они постоянно перекашиваются и отказываются нормально вставать.

Как выглядят патроны восемь с половиной на двадцать два я, конечно же, не запомнил. А эталонного у меня не осталось, поэтому я не смог попросить Никса принести мне их. Он просто не понимал, чего я от него хочу, потому что я сам до конца не понимал. Крыс от этого сильно расстраивался, и я, чтобы прекратить его мучить, решил пойти другим путем.

В конце концов, не обеднею же я от того, что куплю пачку-другую патронов? В предыдущей жизни я именно так их и получал.

Хотя в предыдущей жизни я их практически и не тратил…

— Оникс, Оникс. — Стар покачал головой, осторожно, ногтем, чтобы не оставить отпечатков, отодвигая от себя пистолет. — У меня же здесь не оружейный магазин, а скромная лавка старьевщика.

— Раз вы не сказали «нет», значит, есть. — удовлетворенно кивнул я. — Сколько за пачку?

— Оболочечные пять тысяч за двадцать пять штук. Бронебойные семь тысяч за то же количество. — Стар сразу же принял деловой вид. — Зажигательные десять тысяч.

О как, даже зажигательные есть! В моем мире такой роскоши, как зажигательные пистолетные пули, не существовало — для них просто не существовало ниши, которую они могли бы занять. Слишком уж мало энергии нес в себе патрон под такой калибр, чтобы надеяться, что он сможет проникнуть туда, где нужно что-то поджечь.

Но это в моем мире. А в этом мире есть, например, люмьеры, которые летают, в общем-то, примерно так же, как это делают дирижабли — за счет пузыря с горючим газом внутри тела. Этот пузырь и был их слабым местом, ведь если его продырявить, летающий кальмар падает на землю и становится просто куском бесформенного мяса.

А если этот пузырь продырявить не мечом или стрелой, а зажигательной пулей, тогда тварь вспыхнет, как газовая лампа, и все закончится еще быстрее.

И это я еще знаю только про люмьеров, а ведь наверняка есть еще целая куча тварей, которые боятся огня и высоких температур. Короче говоря, в этом мире зажигательные пули не просто могут существовать — они тут категорически необходимы!

Я взял все. Все виды патронов, по две коробки. Заодно взял еще два дополнительных магазина к пистолету, которые у Старьевщика тоже нашлись, несмотря на то, что у него тут «не оружейная лавка», и даже маленький набор для чистки пистолета смог купить прямо тут же. Втридорога, конечно, но зато теперь не придется никуда больше заходить за этим важным предметом. Оружие требовало чистки уже давно, а у меня все было нечем. До этого момента.

За все покупки я расплатился деньгами «со своего счета». Там еще оставалась приличная сумма, из которой я попросил Стара половину выдать мне наличкой, а остальную половину оставить пока что на хранении. Получив на руки увесистую пачку купюр, я вышел из лавки Старьевщика и направился во второе место, которое было на сегодня в планах.

Магазинчик Вилатова, несмотря на ранний час, был уже открыт. Колокольчик над двербю весело зазвенел, когда я вошел внутрь, и из-за стеллажей незамедлительно появился хозяин.

— Здравствуйте, здравствуйте! — радушно поприветствовал он меня, еще не видя, кто перед ним, а когда рассмотрел — улыбнулся еще шире. — Тэр Оникс! Какой приятный сюрприз, однако! Чем могу вам сегодня помочь?

— К помощи перейдем чуть позже. Сначала я должен вернуть вам долг.

И я протянул ему увесистую пачку денег, в которой было ровно сто тысяч.

— Что? — удивился Вилатов, на автомате забирая деньги. — За что?

— За доску же. — я улыбнулся. — Она оказалась просто потрясающей, а мы договаривались, что я заплачу за нее столько, сколько сочту нужным. Вот моя цена.

— Это… Это… — Вилатов покачал головой. — Черт возьми, я не буду спрашивать, откуда у вас такие деньги, это не мое дело… Но это слишком много! Я даже не надеялся на подобные суммы! Я предполагал, что будет самый максимум тысяч двадцать!

— И очень зря, между прочим. Ваша доска стоит каждого рубля из этой пачки… А, возможно, даже и больше. Поэтому берите эти деньги и даже не вздумайте отказываться. Вы их честно заработали.

— Но эта доска, она же много лет просто лежала у меня в кладовке, никому не нужная!

— Не «никому не нужная», а «не нашедшая того, кому бы она подошла». — я назидательно поднял палец. — Это разные вещи. Тэр Вилатов, что как маленький, в самом деле? Что произошло в этом мире, что стало необходимо уговаривать людей, чтобы они взяли деньги⁈

— Ох, ладно, тэр Оникс. — вздохнул Вилатор, забирая деньги. — Уговорили… Может, и правда моя доска не такая плохая, как я думал. Всяко лучше стандартных, надо думать.

— В разы. — уверил я его. — А теперь, когда мы с этим закончили, у меня есть к вам пара вопросов… И, возможно, пара покупок.

— Да, конечно! — Вилатов степенно кивнул, убирая деньги в карман. — Что вас интересует?

— Видите ли, нам в университете задали несколько интересных заданий на дом, в формате вопросов с подвохом. И я решил, что лучший источник информации по такой теме — это практикующий артефактор. Так вот, один из вопросов заключается в следующем — существует ли такой материал, или возможно ли создать такой материал, который являлся бы «магическим изолятором»? То есть не пропускал через себя свободную ману объекта?

Ах, вон оно что! — засмеялся Вилатов, держась за живот. — В Урмадане все еще используют эту издевательскую шутку? Но почему так рано? Обычно ее задавали только на третьем курсе, насколько я помню!

— Шутку? — не понял я. — Как это понять?

— Да вот прямо так и понять. — не переставая улыбаться, ответил Вилатов. — «Магический изолятор», или, как его коротко называют, «изомаг» — это байка, мифический материал. Его существование теоретически допускается, ну или хотя бы не отрицается современной физикой и магией, но при этом этого материала не существует. Его не удалось найти, и не удалось произвести ни одним из известных способов. В процессе работы над этим материалом изобрели несколько других, в том числе амальгит, который отражает всю направленную в него магию обратно, и тогда он казался идеальным кандидатом на роль изомага. Но оказалось, что не все так просто, и роль изомага даже амальгит не способен выполнять. От магического изолятора требуется полное… Хм… «Невзаимодействие», если можно так выразиться. А этого, как в итоге решили маги, можно достичь только с помощью материала, который будет поглощать эту самую ману, не меняясь при этом в составе. И такого материала, увы, до сих пор не существует.

— А чем плохо амальгит? В смысле, чем плохо то, что он отражает магию?

— Именно в том, что он отражает магию. — Вилатов покачал головой. — Мана, она же как электричество, создает вокруг себя определенное поле, мановое поле. И, если магия отражается, то поле-то никуда не пропадает. Мало того — в какой-то момент времени оно накладывается само на себя, а что происходит в таком случае?

— Резонанс, я понял. — я кивнул. — А резонанс в этом деле только мешать будет.

— Я знал, что вы догадаетесь! — Вилатов щелкнул пальцами. — А что насчет шутки… Этот вопрос, про изомаг, задают студентам, насколько я знаю, со временем самого первого директора, Болтона Бейтса. Это он тогда поставил перед собой цель найти изомаг и всегда у всех интересовался, не встречался ли им такой материал. Даже у студентов. А потом, уже после его смерти, это стало традицией — у каждого нового потока студентов интересоваться их мнениями насчет изомага. Просто в качестве разминки для мозгов, так сказать. Чтобы собрать их варианты ответов и посмотреть, кто как мыслит. У кого есть, так сказать, творческая жилка, которая крайне важна в работе хорошего артефактора.

— А вы как считаете, существует ли изомаг? Или возможно его сделать?

— Я никак не считаю, уважаемый Оникс. — грустно улыбнулся Вилатов. — Если бы изомаг был возможен, его бы уже создали или нашли. Изомаг это практически святой Грааль для техномагов, обладание им позволило бы реализовать добрую сотню мощных артефактов, которые без него существуют лишь в теориях и на чертежа. Так что если кто-то когда-то откроет или синтезирует вещество, которое полностью бы поглощало ману, не деградируя при этом — тот увековечит свое имя в истории этого мира наряду с самим Болтоном Бейтсом.

— Уж не сомнеювась. — ухмыльнулся я. — Ладно, с этим все более или менее понятно, но меня интересует кое-что еще.

Я задал еще несколько вопросов, чисто для вида, чтобы не создавалось ощущение, что меня интересует только изомаг, потом купил несколько фениксовых перьев и кристалл алмазита, и вышел из лавки.

Рассказ Вилатова заставил меня снова задуматься о Болтоне Бейтсе и о том, насколько этот старикан с говорящим прозвищем «Пройдоха» на самом деле опередил свое время — время, в котором он жил. Опираясь на одни только предположения и, возможно, какие-то расчеты он придумал десятки артефактов, зелий, тоников и механизмов, часть из которых просто не могла быть создана в его время. А еще часть — не может быть создана до сих пор из-за отсутствия нужных материалов. Однако Бейтс все равно их создавал и придумывал, словно подозревал, что когда-то необходимые условия будут выполнены и все его придумки обретут физическое воплощение.

И, раз это произошло с десятком его изобретений, то почему бы этому же не произойти с остальными? Ведь то, что никто так и не нашел и не открыл изомаг, еще не означает, что его не существует. В моей прошлой жизни было много такого, о чем говорили «Да его не существует, это все байки и выдумки!», а потом я находил это что-то на борту затонувшего в семнадцатом веке корабля или в глубине системы пещер приносил это самое «что-то» заказчику, получая за это огромные деньги. Это, в конце концов, моя работа — искать то, в существование чего не верит все остальное человечество!

Но сперва надо перекусить. Пока я мотался туда-сюда, разговаривал с теми и с другими, время уже успело подобрать к обеду. Вкусная, но отнюдь не такая сытная, как хотелось бы яичница, уже исчезла из желудка, будто ее туда и не клали, и пора было уже положить что-то новое.

Был соблазн пойти в «Капель», но я, немного подумав, откинул эту идею. Астрид обязательно будет на меня отвлекаться, а это, хоть и приятно, но вовсе не хорошо. Она как-никак на работе, причем на работе, которую любит, и будет неприятно, если из-за жалоб на то, что она отвлекается, она эту работу потеряет.

Поэтому я принял решение вернуться в ту же кафешку, в которой завтракал, и узнать, чем они угощают на обед. На том и порешав, я прикинул нужное направление и зашагал по городу, привычно поглядывая на все происходящее вокруг.

К обеду население Смекалинска уже успел проснуться и выползти из своих нор на улицы. Их все еще было не так много, как вечером — все же погодка была такая себе, хоть дождь и прекратился, оставив после себя лишь хмурь и лужи. Самое то чтобы сидеть дома под пледом и пить горячий чай, глядя в окошко на тех, кому приходится ходить по всей этой слякоти.

Я свернул в очередной переулок, и столкнулся с кем-то. Невысокая фигурка вынырнула из-за угла на полной скорости, врезалась в меня и отскочила назад, топнув черным кроссовком в лужу и обрызгав и меня и себя тоже.

— Ну, блин. — вздохнул я, глядя на свои штаны. — Смотреть же надо, куда идешь!

— Сам смотри! — дерзко отозвалась она тонким девичьим голосом. — Ох, черт…

И вот это вот «Ох черт» было сказано уже совсем иным тоном. Упавшим, как гиря в пропасть. Полным отчаяния и страха одновременно.

Я перевел взгляд со своих штанов на ее штаны — черные, широкие, не стесняющие движений. Потом поднял взгляд выше — на черную кофту с длинным рукавом, тоже свободную, и на длинные черные волосы, спадающие на плечи волнистыми локонами. Некоторые прядки были собраны в тонкие косички, переплетенные белыми лентами.

А потом мой взгляд наткнулся на черную тканевую маску, прикрывающую нижнюю часть лица.

И, уже зная, что уже увижу дальше, я взглянул ей в глаза.

В зеленые кошачьи глаза с вертикальными зрачками.