Разломщик (СИ)

Глава 16

Зараза! Вот не лежалось ему спокойно! Обязательно нужно было придти в себя в самый неподходящий момент! Вот никак не мог подождать еще пять минут! Я бы спокойно уехал отсюда, и пусть сами разбираются, кто, кого и как ограбил!

К водителю тут же побежал один из охранников, с оружием наготове, и водитель указал пальцем на меня. Охранник тут же схватился за оружие и за рацию одновременно, но оба дела одновременно у него не вышли. Тогда он оставил рацию, поднес ее к губам и что-то сказал.

И тут же на пулеметной вышке, с часовым на которой я совсем недавно общался жестами, вспыхнул прожектор. Вспыхнул и начал крутиться в мою сторону, вместе со стволом пулемета.

Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет! Мне только крупняка не хватало для полного счастья!

«Никс! Условный знак! Сейчас!»

«Пи-и-и!»

Фамильяр передал мысленный сигнал животным в хлеву, и они, выполняя свою часть плана, рванулись наружу. Деревянные двери распахнулись, выпуская стаю сияющих фениксов и двух таких же ослепительных единорогов. Они тут же рванулись в разные стороны, искрясь в ночи, как разрывы фейерверка, и все на ферме отвлеклись на них, позабыв про меня. Да что там — даже я сам невольно засмотрелся на эту красоту! Но засмотрелся всего на секунду, после чего резко напомнил себе, что совсем скоро заговорит крупнокалиберный пулемет, и мне это не понравится. Так что задерживаться тут не стоит.

Пока остальные тупили в небо, я прыгнул внутрь фургона, захлопывая за собой дверцы, прокатился кувырком по кузову, расшвыривая в стороны коробки с магическими материалы, и залетел в водительское кресло. Ключ, который я уже держал в руках, вошел в замок зажигания как по маслу, я повернул его, чувствуя, как фургон начинает вибрировать от вращения стартера. «Чих-чих-чих» — заворчал двигатель, пытаясь схватить искру.

Ну, давай! Мне вот сейчас только не хватало не заводящегося двигателя! Ну же, ведро ржавое!

Никс, не дожидаясь от меня команд, вывел мне на глаза изображение снаружи фургона, словно бы с камеры, висящей в пяти метрах над землей. Охранники, задрав головы в небо, стреляли по фениксам из автоматов, пытаясь то ли сбить их, на землю, то ли просто напугать. Единорогов не было видно вообще — эти животные, умеющие проникать через любые твердые объекты, уже наверняка прошли через стену и скрылись. Фениксам тоже мало что угрожало, потому что охранники в них не попадали, и за зверей я был спокоен — они выживут.

А вот насчет себя самого я не был так уверен. Потому что в отличие от прочих охранников, пулеметчик не стал пытаться стрелять по тварям — у него просто станина не доворачивалась на такой угол. Поэтому он остался верен своей изначальной цели и все так же продолжал тянуть ствол оружия до той линии, что соединяла его с крышей фургона… И он уже почти дотянул! Еще секунда — и тонкий металл кузова пронзит насквозь стая свинцовых злых шершней калибра двенадцать и семь или около того!

Давай, жестянка хренова, заводись!

По какому-то наитию я отправил через ключ в замок зажигания капельку маны, сопровождая ее жгущим желанием помочь смеси в цилиндрах загореться,

И наконец-то это произошло! Двигатель чихнул и завелся.

— Есть! — в голос обрадовался я, переводя рычаг коробки на первую передачу, выжимая в пол газ, а потом резко бросая сцепление.

Фургон прыгнул вперед так резко, что меня вдавило в сиденье, а в грузовом объеме что-то посыпалось. Пулемет начал стрелять одновременно с тем, как тронулась машина, но из-за резкого рывка только пара пуль со звоном рвущегося металла пронзили кузов где-то сзади, а это не страшно.

Я снова выжал сцепление, раскрутил газом двигатель до десяти тысяч, и воткнул вторую. Фургон снова дернулся, пережевывая высокий крутящий момент, и фургон ускорился еще больше! Двигатель, конечно, за такое мне спасибо не скажет, но мне это и не нужно! Мне нужно свалить отсюда быстрее, чем стрелок за пулеметом снова нащупает линию огня!

— Поднимайте блокираторы! — в уголке глаза снова появилось изображение от Никса, показывающее одного из охранников, неистово машущего рукой. — Остановите его!

Блокираторы пути, похожие на треугольники сыра, утопающие в асфальте, резко вылетели из своих ложементов. Вот только охранники не учли, что они были созданы для того, чтобы блокировать въезд снаружи, а никак не выезд изнутри. Поэтому и рабочей, плоской частью, они были направлены тоже наружу.

Я слегка вильнул рулем, направляя грузовик так, чтобы колеса попали между блокираторами, и сжался в кресле. На большой скорости фургон залетел на наклонные плоскости блокираторов брюхом, заскрежетало железо! Машина подлетела на блокираторах, как на трамплине, меня резко бросило вперед, а потом, когда она снова грохнулась на асфаль — еще и вниз! Я ударился подбородком об руль, да так, что чуть кончик языка не прикусил, но концентрацию не потерял. Коротко глянул в зеркало заднего вида, убедился, что мой путь не отмечен выпадающими из кузова коробками, а, значит, двери закрыты прочно, и выжал газ до упора.

Пулемет снова начал стрелять мне вслед, но уже без толку. Я на первом же повороте резко крутнул рулем, уходя за ближайшее здание, и выстрелы тут же стихли. Само собой — никто же не будет стрелять таким калибром в сторону жилой застройки, потом проблем не оберешься, даже если просто разобьешь окно. А уж если вместо окна раздолбаешь пару стен, а то и попадешь в кого-то — думаю, тут даже магу-аристократу не отвертеться.

— Пи-и-и! — Никс прекратил транслировать происходящее снаружи и материализовался у меня на плече.

— Молодчина, дружище! — похвалил я его, оторвал от руля руку и погладил пальцем фамильяра по голове. — Отлично сработал! И я отлично сработал. И фениксы отлично сработали. Все отлично сработали!

— Пи! — согласился скавенджер.

Оставался только один вопрос на повестке дня — что теперь делать со всем тем, что я забрал с фермы? Ясен хрен, в Урмадан это везти нельзя. Не'нерационально', не «неправильно», а просто тупо нельзя, по определению. Идеальным вариантом было бы прямо сейчас отвезти все это к Старьевщику и слить ему за сумму с кучей нулей больше, но это только на первый взгляд кажется хорошей идеей. На самом же деле Сар сдаст меня с потрохами, как только до него дойдут слухи о происшествии на ферме, и он сопоставит пропавшее там с тем, что слил ему я. Причем сам сдаст, даже без просьб и угроз. Просто чтобы избежать этих просьб и угроз в будущем, чтобы заранее дать понять всем, что он тут ни при чем и вообще сам — жертва.

Я, конено же, солью ему часть этих богатств, но не все. И далеко не сразу. Сперва им надо где-нибудь полежать, пока все не успокоится.

— Никс, дружочек, а ты случайно не можешь проложить отсюда путь до озера возле Урмадана? Да такую, чотбы не напрямую, а подольше, крюками да дугами? — спросил я, косясь на весело улыбающегося фамильяра. — Случайно можешь? Тогда поехали! Не будем терять времени!

Через полчаса мы уже были у озера, возле которого я встретил купающуюся Старшую. Сейчас здесь, конечно, никого не было, разве что какие-то птички шуршали в ветвях. Никс уверил меня, что рядом нет ни единого человека, а не верить ему у меня оснований не было.

Я устроил схрон почти на том же месте, где встретил Старшую. В кузове грузовика нашлась лопата (какой грузовик без лопаты и лома, в самом деле?) и я быстренько выкопал приличную ямку, покидал все добытое в нее, прикрыл сверху куском какой-то плотной ткани, найденной там же, в кузове, а потом закопал обратно. И даже дерн, аккуратно снятый, выложил сверху так, словно тут ничего и не было. Осмотрел результаты своей работы и остался крайне доволен. Учитывая, что тут в принципе практически никто не ходит, шансы, что кто-то найдет мой схрон, были решительно нулевыми.

— Вот и еще одно дело сделано. — сказал я, глядя на Никса. Он был со мной полностью согласен, хотя и не пошевелил и усом, чтобы организовать тайник. Ну и ладно, он мне и так за сегодня здорово помог.

И, пожалуй, сможет помочь еще разок.

Потому что нагреть Хромовых — это, конечно, здорово и приятно… Но это только половина дела. Даже четверть.

Кроме этого, еще же нужно сделать так, чтобы они понимали, кто это сделал. Понимали — но ничего доказать не могли. Чтобы от этого их корежило еще больше.

— Эй, Никс. Скажи, а ты можешь найти для меня того взрослого мудака, с которым мы сегодня мило беседовали в Урмадане? Да, Хромова, папашу. — я выслушал ответ крылатого крыса и улыбнулся. — В рестора-а-ане говоришь? В такой поздний час? Что ж, отлично! Давай нанесем ему неожиданный визит!

Вениамин Витальевич Хромов, глава рода Хромовых, ужинал в ресторане при отеле, в котором он остановился. Глядя на время, кто-то другой назвал бы эту трапезу крайне ранним завтраком, но Вениамину Витальевичу было плевать на такие условности. Он достаточно состоятельный человек для того, чтобы именно он, а не кто-то другой за него решал, в какое время будет завтрак, в какое — обед, а в какое — ужин.

Сегодня он встретился со своими двумя сыновьями, будущими наследниками, оба из которых учились в Урмадане, а старший, помимо этого, еще и не заведовал стаб-фермой в этом же городке. Поначалу, когда Вениамин Витальевич все же поддался на уговоры сына и назначил его на эту важную должность, он опасался, что молодой горячий парень (который, помимо прочего, еще и не унаследовал семейную склонность к магии, а стал псиомантом) пустит бизнес под откос и придется вытаскивать его из полной задницы, но все оказалось не так плохо. Конечно, звезд с неба парень не хватал и выручка фермы не повысилась на двести процентов, но хотя бы не уменьшилась — и на том спасибо. А что именно сын там делает — вообще не интересно. Главное, что бизнес приносит деньги.

На этом глупом родительском дне были только легкие закуски и какой-то слабенький алкоголь вроде шампанского и пары ликеров, поэтому сейчас, поздним ужином, Вениамин Витальевич наверстывал все, на что рассчитывал, но чего так и не получил. На столе перед ним красовалась запеченная перепелка, обложенная свежими овощами, хрустальная миска с салатом «Оливье», несколько бутербродов с осетриной и блюдце с ломтиками лимона. А к лимону, конечно же, бутылочка марочного коньяка выдержки ХО. Вениамин Витальевич не мог себе позволить пить какой-то дешевый шмурдяк.

Вениамин Витальевич покачал в руке бокал с коньяком, заставляя его плескаться по стенкам, оставляя маслянистые разводы, и разом выпил половину. Зажмурился, выдохнул, взял дольку лимона, разжевал ее и только после этого принялся за свою перепелку, источающую невероятный аромат.

Сегодня все складывалось просто отлично. Мало того, что увиделся с сыновьями, на которых у него всегда не хватало времени, мало того, что поставил на место какого-то безродного выскочку, который мешал мальчикам учиться, так еще и с инспекцией на ферму успел заявиться. Чисто так, чтобы не забывали, кто тут главный начальник.

Все складывалось просто отлично.

До тех пор, пока двери ресторана внезапно не открылись, впуская внутрь ночную прохладу и одинокую фигурку в черной одежде.

Официально ресторан не был закрыт, он был круглосуточным, поэтому никто вошедшего останавливать не стал. Он быстрым шагом прошел к единственному занятому столику — тому, за которым сидел Вениамин Витальевич, — и нагло сел в кресло напротив, закинув ногу на ногу.

Разглядев его лицо, скрытое в тени под капюшоном, Вениамин Витальевич почувствовал, как у него только что проглоченный кусок перепелки останавливается прямо в глотке и поворачивается поперек.

Это был тот самый недоносок, который сегодня осмелился им, Хромовым, в открытую хамить! Здесь, в этом ресторане, да еще и прямо напротив!

— Кх-х-ха!.. Кх-х-ха!.. — прокаркал Хромов, не в силах справиться с проклятой куропаткой. Схватил бокал с остатками коньяка и опрокинул его в себя. Закусил долькой лимона, и почувствовал, как наконец кусок провалился ниже.

— Это просто ужасно. — спокойным тоном начал недоносок, глядя на Вениамина Витальевича. — Как вообще таких людей земляносит? Пить коньяк ХО залпом, да еще и закусывая лимоном… Такие напитки надо употреблять медленно, маленькими глотками. Согревая бокал в руках, чтобы лучше раскрылся аромат. Закусывать их лучше не стоит, чтобы не смешивать вкусы, но если уж очень хочется, то употреблять лучше горький шоколад, апельсины или хороший, выдержанный, сыр.

Вениамин Витальевич, который только-только проглотил проклятый кусок, закашлялся снова, только на сей раз он подавился собственным возмущением… Да как этот щенок вообще смеет кого-то учить, как следует пить коньяк! У самого еще молоко на губах не обсохло!

— Спокойнее, спокойнее. — издевательски продолжал этот молокосос, с улыбкой глядя на Вениамина Витальевича. — В вашем возрасте опасно так нервничать, удар может хватить… Впрочем, от утренних новостей этого городка может приключиться не только удар, а… Ну, впрочем, поживем-увидим, как говорится.

— Что за новости? — напрягся Вениамин Витальевич, поскольку наглая улыбка мальца уже начинала напрягать. Он наконец прокашлялся и мог говорить более или менее свободно.

— А. — тот безразлично пожал плечами. — Какие-то новости. Мало ли какие новости может принести новый день, не так ли? Все на свете может произойти. Кто-то может проснуться неожиданно богатым, а кто-то наоборот — в одночасье обеднеть наполовину… А то и полностью. Жизнь — штука непредсказуемая.

— Ты на что-то намекаешь, щенок? — сощурился Вениамин Витальевич. Он очень гордился тем, что умел делать такое лицо. Обычно те, кто видел это выражение лица у босса, тут же старались исчезнуть как можно быстрее и не отсвечивать как можно дольше.

— Эк перекосило-то. — ухмыльнулся молокосос, нисколько не впечатлившись. — Как будто уже удар хватил, в самом деле. А что до ответа на вопрос — я ни на что не намекаю. Я вообще зашел чисто пожелать приятного аппетита. Ах да, и еще это оставить. А то мало ли, что с утра выяснится. Как я уже говорил — кто-то просыпается богачом, а кто-то бедняком. Таким бедняком, что, возможно, денег не останется даже на то, чтобы оплатить этот шикарный ужин. В таком случае, мой подарок поможет не сесть в лужу. Ну а теперь — всего хорошего.

И парень встал и вышел за дверь, оставив на столе крошечную картонную коробочку, явно наспех вырезанную из другой коробки, побольше. Вениамин Витальевич с подозрением проводил молокососа взглядом, а потом аккуратно, вилкой, столкнул коробочку на пол.

Не взорвалась. Не загорелась и даже дым никакой не выпустила. Вряд ли ловушка. Рисковать, конечно, не хотелось, но еще меньше почему-то хотелось так и не узнать, что же этот пацан приволок.

Любопытство взяло верх. Вениамин Витальевич нагнулся, подобрал коробочку, и развернул ее.

И к своему удивлению обнаружил, что внутри лежит одинокое перо феникса. Совершенно обычное перо феникса, каких он видел сотни, а то и тысячи за свою жизнь.

И что он хотел этим сказать? Да еще какие-то байки задвигал про бедность…

Так, стоп.

Похолодев от внезапной догадки, Вениамин Витальевич трясущимися пальцами достал из кармана телефон и набрал номер старшего сына. Долго не мог дождаться, когда ему ответят, а когда все же ответили, все лицо старшего Хромова вытянулось. Сначала по горизонтали, потом по вертикали. А потом и по диагонали тоже.

А потом он швырнул телефон на пол, в ярости наступил на него ногой, потом второй, вскочил, переворачивая блюдо с едва тронутой перепелкой и заорал на весь ресторан:

— УБЬЮ, СУКА-А-А!!!