Разломщик (СИ)

Глава 2

Золтон взорвался, но не огнем и не звуком, нет. Подняв вверх руки и выпятив вперед грудь, маг взорвался ураганом плоти! Из его груди вырвался целый букет длинных багровых щупалец, с острыми костяными лезвиями на концах! Словно гигантский кальмар высунулся из человека и заполнил своими конечностями весь переулок!

Выбежавшие из портала скавены даже не успели сообразить, что происходит. Щупальца захлестнули их волной гибельной плоти, перерубая крыс клинками, снося их с ног мощными ударами, поднимая и швыряя вертикально вверх на высоту десяти этажей! Каждое щупальце жило своей жизеью, делало свои дела и, казалось, им и маг-то не особенно нужен для того, чтобы все это делать!

А сам Золтон стоял и бемятежно улыбался, закрыв глаза. Словно он дремал, и ему снилось, как мама зовет его сворачивать свои игры на лугу с ромашками и бежать кушать домашний мясной пирог.

Скавены дохли целыми десятками. Ни солдаты, даже с огнестрельным оружием, ни я, даже в компании Старшей, даже близко не были столько эффективны, как всего один мутомаг. Особенно если вспомнить, что я уже один раз видел, как маги дают отпор разломным тварям, и тогда это выглядело намного сложнее, чем сейчас. Золтон вообще не напрягался и словно бы не управлял своими щупальцами, они делали все за него. Сами.

Сразу становилось понятно, что этот одуванчик ужасающие силен. По моему скромному мнению, как человека, который только-только начал свое знакомство с магией, если кто-то в мире и заслуживал получить ранг «архимаг третьей степени», то это был тот, кто сейчас стоял передо мной.

Скавены не смогли пробежать и половины расстояния между нам и разломом — они просто закончились. Золтон всех превратил в кровавую кашу, и нам крайне повезло, что тела тварей растворялись в воздухе без следа. Иначе бы тут такое месиво было, что мы бы по щиколотку стояли в крысиных потрохах.

Наконец скавены закончились, и в наступившей тишине снова раздался тихий перезвон колокольчиков. Прямо на наших глазах края разлома дрогнули и начали неторопливо сходиться, словно с той стороны кто-то закрывал огромную застежку-молнию. Сходство усиливалось еще и потому, что кристаллы манолита начали осыпаться с краев, как только они сходились и зарастали. Падая на асфальт прозрачными твердыми каплями, они слегка подпрыгивали, и затихали окончательно.

Щупальца Золтона еще несколько секунд висели в воздухе, слегка подрагивая, словно не верили, что все закончилось, а потом быстро втянулись обратно магу в грудь. Он неторопливо застегнул белую толстовку, которую расстегнул перед боем, и обернулся ко мне:

— Ну, вот и все! — он широко улыбнулся и подмигнул мне. — Было не так уж и сложно, правда?

— Да вообще не сложно. — тоже улыбнулся я. — Особенно для того, кто обладает рангом «архимаг второй степени».

— Нет, вы ошибаетесь, Оникс! — рассмеялся Золтон. — Я архимаг всего лишь первой степени… Но зато я самый молодой архимаг первой степени на всей планете!

— Все равно это очень круто. Только вот я хотел спросил, а что за имя такое — Золтон? Это что-то… Монгольское?

— Это даже не то чтобы имя. — слегка замялся Золтон. — На самом деле я Золотарев Антон, но еще с университета меня все называют Золтоном, объединив имя и фамилию. И в итоге так получилось, что я привык к этому обращению больше, чем к собственному имени. Поэтому официально я Антон Золтон Золотарев, но для вас — просто Золтон! Кстати, Оникс это тоже, как я понимаю, не имя?

— Вы не поверите. — серьезно ответил я и коротко рассказал, откуда образовалось это имя-неимя.

— Стрельцов, Стрельцов… — Золтон слегка нахмурился, не переставая при этом улыбаться, и это выглядело дико и чужеродно. — А я, кажется, что-то слышал про вас, Оникс… Это случайно не вы сейчас на весь Урмадан гремите? Простолюдин-сирота, совершенная бездарность в любом виде магии, но при этом умудряющийся шатать сами основы этой самой магии? Не вы ли решили первую из великих загадок?

— Виноват. — я развел руками. — Хотя о чем я? Ни в чем я не виноват, но да, это все я.

— Ну разумеется! — Золтон хлопнул себя по лбу и рассмеялся. — Кто же еще мог так долго сдерживать разломных тварей, если не тот самый Оникс, о котором только и говорят все маги в радиусе десяти километров! Да любого труда первокурсника, да даже и пятикурсника, здесь бы порвали в клочки зв пять минут!

Я не стал ему говорить, что и сам был недалеко от того, чтобы меня порвали в клочки. Вместо этого я задал вопрос:

— А как вообще вы здесь оказались? Вы отвечаете за безопасность этого города?

— О да! — Золтон тряхнул головой. — Я отвечаю за Смекалинск, и за территорию вокруг него, двадцать километров в радиусе. Если где-то открывается дикий разлом, мы с моей группой выдвигаемся его закрывать.

Он обернулся и кивнул на солдат, которые убрали оружие в пространство, совсем как я, и сейчас собирали с асфальта манолит:

— Это моя группа быстрого реагирования, кстати. Отличные ребята, всегда такие быстрые, я едва за ними поспеваю! Они и меня хотели в полетный костюм одеть, чтобы я был таким же быстрым, как они, но я так и не смог с ним подружиться, мне как-то собственные крылья отрастить проще.

— Кстати, об этом. — я щелкнул пальцами, вспоминая свой вопрос. — Как это вообще работает? Ведь в полетных костюмах невозможно лететь в полном понимании этого слова, в них возможно только очень далеко падать. То есть, надо прыгать с какой-то высоты.

— А вы не знаете? — Золтон взял меня за плечо, развернул и ткнул пальцем в небо. — Вон, поглядите!

И я увидел то, что раньше не видел, потому что стоял спиной. В небе висел большой ярко-красный воздушный шар на тросе. Он висел так высоко, что его было видно даже из узкой щели переулка, и его совершенно точно не было раньше — я бы заметил.

— Это наш аварийный аэростат. — объяснил Золтон. — Он находится в расположении моей группы. Как только мы узнаем об открытии нового разлома, аэростат наполняется газом, поднимается в небо и при помощи подъмеников ребята поднимаются на самый верх, откуда и планируют на своих полетных костюмах. Такой метод позволяет добираться до любой точки в пределах десяти километров буквально за считанные минуты.

— Элегантно. — без тени сарказма оценил я. — Очень умно, без дураков. А как вы определяете, что рядом открывается разлом?

— О, там целая система для этого существует. Жаль, я не особенно в ней разбираюсь. — Золтон раздосадованно махнул рукой. — Там что-то про спутники, про камеры городской системы наблюдения, даже про дроны что-то слышал… Ну и конечно, простые люди, которые могут стать свидетелями открытия разлома и у каждого из которых в телефоне есть функция тревожной кнопки. Немного сложнее искать разломы в диких зонах, вне городов, вдали от людей, но на этот случай у нас есть специальный артефакт — «компас»… А, впрочем, вам это и так расскажут в университете!

И его улыбка стала такой таинственной и загадочной, что мне прямо захотелось, чтобы нам поскорее рассказали обо всем «этом».

Золтон располагал к себе всем своим естеством. Он был с придурью, безусловно, но его придурь была забавной и даже милой. С одной стороны наивный и даже инфантильный в свои двадцать пять, ну никак не больше… С другой стороны — мутомаг ужасающей мощи, который буквально за секунду покрошил в фарш шесть десятков скавенов.

— Тэр Золтон. — старший из солдат подошел, держа в руках картонную коробку с собранными манолитом.

— О, прекрасно! — обрадовался Золтон, забирая у него коробку. — Эх, маловато! Жалко, конечно, что разлом попался такого низкого класса, а то вам досталось бы намного больше!

И он сунул коробку мне в руки, все так же сияя радостной улыбкой:

— В конце концов, вы жизнью рисковали ради того, чтобы защитить простых людей! Не сбежали, а храбро дали отпор разломным тварям! Будь моя воля, я бы прямо сейчас присвоил вам следующий магический ранг, но, увы, это не в моих силах…

Манолита в коробке на вид было два раза по столько, сколько я сплавил Старьевщику, и отказываться было глупо. Поэтому я принял коробку как должное, и спросил:

— А что там про классы ты говорил? Разломы бывают разных классов, да? Я пока что знаю только про дикие и стабильные.

— О, сразу на «ты», а мне нравится! — Золтон хлопнул меня по плечу. — Да, стабильные и дикие это одна классификация. Но разломы еще бывают разные по… Размеру, что ли? В общем, разные разломы пропускают через себя разное количество биомассы. Например, разлом класса «Тигр» выпустит из себя одного люмиера, или трех скавенов, или десяток фениксов — ну, в общем, по живому весу будет примерно одинаково. То, что мы сейчас закрыли, это разлом класса «Носорог», второй по сложности. Третьим идет «Слон», четвертым — «Кит». Пятый класс это левиафан, и наконец есть самый сложный, шестой, «апокалипсис». Он особенно интересен, потому что у него, кажется, нет ограничения по биомассе, по крайней мере, никто пока что не смог его нащупать. Апокалипсис может быть открыт сутками напролет и выпускать из себя тварей волну за волной… К счастью, появляются они буквально раз в год, не чаще, но каждый такой раз это серьезная угроза не просто для страны, но иногда и для всего человечества.

— Но это все про дикие разломы? — уточнил я.

— В том и дело, что нет! — Золтон всплеснул руками. — Стабы тоже относятся к разным классам, но при каждом срабатывании их класс меняется. Ты никогда не узнаешь, на какой именно, если только это не «апокалипсис» — при нем разлом становится красным, прямо кровавым. Ни с чем не спутать!

— Получается, стаб-ферма в городе может в любой момент стать опасностью похлеще ядерной бомбы? — спросил я, подразумевая ферму Хромовых.

— А ты думаешь, почему маг такой силы и положения, как я, живет в этом небольшом городке? — подмигнул мне Золтон. — Именно потому, что в нем находится стаб-ферма, которая может бахнуть в любой момент. Таких всего пять на всю страну, все остальные фермы расположены на диких территориях, там все попроще. А здесь, в случае чего, я смогу задержать волны тварей, если разлом покраснеет.

— Не закрыть? — снова уточнил я.

— Помилуй, друг! — рассмеялся Золтон. — Да кто же закрывает «апокалипсис» в одиночку? Это невозможно! Даже для архимага второй степени это натуральное самоубийство! Просто вся мана кончится раньше, чем твари, даже если ты с собой грузовик манолита привезешь!

Я не стал ему говорить, что есть в этом мире некоторые человеки, у которых запас маны предположительно бесконечен, и просто перевел тему:

— И что теперь будет?

— Да ничего. — Золтон пожал плечами, не переставая улыбаться. — Я просто еще раз скажу тебе спасибо за то, что ты встал на защиту города. И, пожалуй, попрошу у тебя какой-нибудь контакт, телефон сойдет. Это просто дар судьбы, что я встретил такой самородок, как ты, и, думаю, у меня есть пара идей, как помочь твоему обучению и ускорить его.

— Ты же в курсе, что я техномант?

— Да хоть хреномант! — Золтон махнул рукой. — Какая разница, каким образом человек уничтожает тварей? Главное, сколько он их уничтожает! В мире, знаешь ли, есть известные герои, которые крошат разломных монстров вообще без магии, потому что они нормики! И ничего, справляются как-то… Недолго, правда…

Он слегка погрустнел, но тут же встряхнулся и достал из кармана своих белоснежных штанов телефон:

— Давай, диктуй номер! Я думаю, нас ожидает еще много веселья впереди!

Я тоже так думал. С этим парнем веселье будет поджидать за каждым углом, а если вдруг не будет — он сам его найдет и притащит за этого угол. В конце концов, сдружиться с тем, кто в свои небольшие годы уже является архимагом — это отличное и очень полезное знакомство. Не просто какие-то абстрактные дети аристократов, которые в отрыве от своих родителей могут быть просто хорошими друзьями, а взрослый боевой маг, который оценил мои таланты по достоинству. Не как студента, а как истребителя тварей.

Это буквально пропуск в другую лигу. В высшую лигу.

Я продиктовал Золтону телефон, он сделал дозвон и радостно кивнул, когда услышал мелодию моей трубки:

— Ну все, будем на связи! Как только проклюнется что-нибудь интересное, я сразу же дам тебе знать! Мы с тобой таких дел наворотим, ух просто! А потом, когда ты сам станешь архимагом, я буду тыкать в тебя пальцем и говорить — «Вот, смотрите, я тоже приложил руку к статусу этого парня!»

— Так и будет. — улыбнувшись, заверил я Золтона и протянул ему руку. — Тогда пока?

— А я скажу — до новых встреч! — Золтон отвел руку и с размаху впечатал свою ладонь в мою с громким шлепком. — И снова спасибо, Оникс! Ребята, уходим!

И, подавая пример, Золтон одной лишь силой мысли отрастил себе огромные крылья прямо из лопаток. Зацепился ими за одну стену переулка, за другую, чертыхнулся, попытался развернуться боком, понял, что тогда не получится крыльями махнуть, плюнул на все, превратил кончики пальцев в шарики, как у геккона, и прямо по отвесной стене полез наверх, на крышу.

Солдаты последовали за ним. Каждый вытащил из пространства пистолет со вставленным в ствол крюком, от которого тянулся трос, — ну чисто бэт-коготь! — и выстрелили ими вверх, в край крыши. Завизжали мощные моторы, втягивая бойцов наверх, и через полминуты я остался один.

Я вышел из переулка, поймал такси и велел везти меня в Урмадан. У меня оставалось еще одно дело, которое не терпело отлагательств. Я и так потратил кучу времени с Золтоном, но его нельзя было не потратить. Я бы сам себе не простил, если бы пропустил все, что увидел, и не приобрел все то, что приобрел.

Расстегнув сумку, я заглянул в нее и посмотрел на раненого крылатого крыса. Он уже пришел в себя и посмотрел на меня своими черными глазами-бусинками. Он все еще был слишком слаб для того, чтобы даже сидеть, все, на что его хватило — это лишь повернуть голову в мою сторону. Рана на его боку не кровоточила, и это было отлично — значит, доедет. А там уж я знаю, кому его отнести. Кто ему поможет.

По крайней мере, надеюсь на это.

— Потерпи немного, малыш. — я протянул руку и погладил пальцем крыса за ухом. — Скоро тебя починят.

Я не боялся, что он укусит — он голову-то едва поворачивал. Но почесывания дали свой результат, зверек будто успокоился и снова расслабился.

Мы доехали до Урмадана, я расплатился с таксистом, прихватил коробку с манолитом (хорошо, что она была с крышкой, а то вопросов было бы мама не горюй) и поспешил к Сколопендре. Ну а к кому еще? Кто еще медик в этом здании?

— Да-да, войдите. — раздалось из-за двери в ответ на мой стук, но я уже был внутри. Стучал я просто для того, чтобы обозначит намерение войти.

— О, какие люди! — привычным бархатным голосом проворковала Сколопендра. — Что беспокоит вас, Оникс?

— Скажите, а вы только людей лечите или животных тоже можете? — прямо спросил я, глядя в ее разноцветные глаза.

— Ну, знаете, некоторые люди от животных и так недалеко ушли… — усмехнулась Мила, но, видя мое лицо, резко посерьезнела. — Вы серьезно?

— Абсолютно. — ответил я и полез в сумку. — У меня тут раненая крыса. Боюсь, что без помощи ей станет совсем худо. Можно ей как-то помочь?

— Кхм… — непонятным тоном произнесла Сколопендра. — Ну… Хм… Давайте посмотрим… Наверное. Кладите на стол.

Я осторожно перенес крыса на стол, и все это время он безостановочно лизал мне пальцы своим крошечным языком. Я положил его на холодный полированный металл, но оставил рядом с мордочкой руку, чтобы он не нервничал.

Доктор Мила, отошедшая, чтобы натянуть на руке перчатки, вернулась и увидела крыса.

И остановилась. Глаза ее расширились, рот тоже, и я решил, что она сейчас завизжит — то ли от ужаса, то ли от восторга.

— Оникс… — дрогнувшим голосом прошептала она. — Это не крыса… Это вообще ни хрена не крыса! Где вы взяли скавенджера⁈