Падение летающего города 7. Путь падшего продолжается

12. Неисчислимые потери и грядущее освобождение

Наглая контратака на Речной Город — последний заметный успех сиабхи. Далее они терпели поражение за поражением, изредка перемежая их небольшими «победами».

Из допросов пленных я узнал, что Матушкины собеседницы подавали народу сиабхи каждый подбитый Молниеносный Сокол, как великое превозмогание над высшими тенями. Демонстрируя обломки Сокола, жрицы уверяли воинов, что силы высших людей тают, как комок глины, брошенный в бушующее море. Ещё немного, и высшие начнут снова просить мира, как в прошлую войну.

Редкий небесный воин, погибший от рук низких, интерпретировался жрицами, как «неисчислимые потери среди высших теней». Наши тактические отходы подавались, как «бегство высших в беспорядке и в разных направлениях». А наше упорное нежелание разрушить Портовый Город воспринималось, как признак нашей боязни Морской Матушки.

Поведение сиабхийской знати и Матушкиных собеседниц вовсе не было приёмом военной пропаганды. Такая пропаганда появится только в будущих веках, и будет нужна правящим классам для успокоения народных масс, чтобы выкачивать из них ресурсы для продолжения войны. Но в этом древнем мире никто с народными массами не считался. Всё было проще: царь, мудрецы, жрицы, военные начальники и богатые сиабхи сами поверили в возможность победы над нами.

Да, в каждом столкновении мы выкашивали низких сотнями. Рвали их мочи-ками, кололи копьями, сжигали, огнём и небесными искрами. Наши призрачные буйволы всех размеров и степеней призрачности топтали людей без счёта. Взрывающиеся орлы наносили страшные раны, от которых низкие гибли, не имея такой развитой медицины, как мы. А уж сколько низких воинов нашли смерть от «Порывов Ветра», смешивающих их перемолотые кости с взрыхлённой землёй — трудно подсчитать даже нашим Внутренним Голосам и Взорам.

Но и сиабхи убивали столько небесных воинов, сколько не умирало в больших родовых войнах. Дорвавшись до тела поверженного небесного воина, низкие разрывали его на кусочки. Даже в покрывало смерти нечего сложить — выпавшие грани умершего усваивали грязные колдуны и гракки.

В довоенное время в Дивии ставили памятник каждому небесному воину, погибшему во время поисков правды, или стражнику, свернувшему шею в погоне за опасными преступниками. Теперь я сомневался, что такое количество памятников уместно воздвигать на летающей тверди. Иначе получится настоящая терракотовая армия, какой в ближайшие тысячелетия обзаведётся один китайский император.

От битвы к битве сиабхи доказывали, что они умнее других низких. Например, они разобрались в иероглифах, нарисованных на бортах Молниеносных Соколов. И в одном из сражений атаковали исключительно экипажи с иероглифом «ОДИН», то есть — старших отрядов.

В тот раз я едва выжил, дотащив пронзённый кольями и обгорелый Молниеносный Сокол до безопасного места. Пендека, как всегда, убило отравленными стрелами. Облевав всё вокруг, бездыханный парень вывалился из акраба и повис на верёвках. Несколько стрел добрались и до моей кожи, но интуитивная работа Внутреннего Взора и Голоса снова спасла, своевременно впрыснув «Обновление Крови».

Теряя сознание, я обрушил рассыпающийся под моими ногами Сокол на какой-то пригорок.

Страшно представить, что с нами стало бы, если бы сиабхи успели добежать до пригорка! К счастью, меня и Пендека вовремя эвакуировала скорая помощь Таиты и Амака. А я успел отцепить от дымящегося борта свою мочи-ку.

Через «Перенос Хвори» целители оперативно устранили яд из моей крови, но теперь сиабхи в обязательном порядке добавляли в яд какие-то галлюциногены в расчёте, что если не вырубят высшего воина, то хотя бы устроят ему наркотрип, во время которого он убьётся сам. Именно галлюциноген обладал устойчивостью к «Обновлению Крови». Я два дня провёл на подстилке в небесном доме отряда, переживая причудливый бред. А когда очнулся, то увидел, что опутан металлическими вязками по рукам и ногам. Алама Тахика сказала, что я чуть не убил её молниями.

То была редкая битва, из которой нам пришлось спешно отступить. Выжившие враги превратили наш отход в легенду о том, как могучие богатыри сиабхи обратили небесных воинов в беспорядочное бегство. При этом мы потеряли одного старшего отряда небесных стражников, его стрельца и ещё двух воинов, нарушивших приказ и самовольно решивших спасти их тела и грани. Все они бесследно исчезли.

После этого случая мы стёрли с Молниеносных Соколов номера и сняли атрибутику с небесных домов и доспехов. Только бойцы славных родов (Патунга, Кохуру и Поау) продолжали носить родовые украшения, презирая нашу осторожность.

Мы никуда не спешили, хотя некоторые горячие воины наседали на Экре, требуя от него решительного удара. Но мудрый воин понимал, что сиабхи ещё сильны, что они могут заготовить какие-то неизведанные хитрости, которые выпустят на нас во время осады города. И если во время этой осады мы снова понесём большие потери, то сложно будет говорить о непобедимости небесного воинства.

Учительское сословие не упустит возможности раздуть и преувеличить потери, обвинив Экре в дурном управлении. Они давно смаковали подробности прошлых поражений, а учителя в Дивии уже высекли скрижаль о позорной бойне во дворце наместника, обвинив Экре Патунга и его челядинца Самирана из рода Саран в том, что они не угадали хитрость низких.

По слухам, сословие Помогающих Создателям и Сохраняющих Опыт готовили Обвинение против Правды рода Патунга. После войны с низкими начнётся юридическая склока в Прямом Пути.

Учителя и священники обвинят род Патунга в плохой подготовке к войне и поднимут вопрос, почему этот род, получив так много из казны, не уберёг мирных высших от смерти во дворце наместника? Род Кохуру займёт сторону Обвинения, чтобы доказать — если бы первым старшим воинства стал кто-то из Кохуру, то он не допустил бы позорного поражения. Заодно Кохуру подвергнут сомнению целесообразность создания летучей кавалерии, мол, старые методы были результативнее и не подвергали опасности мирных высших людей.

Поэтому Экре ждал, когда сиабхи ослабнут сильнее и наша победа будет как можно менее малокровной для нас. Идеально, чтобы портовый царь сдался без боя. Экре больше времени уделял не планированию военных операций, а договорам с послами, готовыми занять сторону Патунга в предстоящем судилище.

Послы посоветовали Экре пойти на переговоры с портовым царём. Чтобы донести до царя эту весть, мы отпустили из плена двенадцать низких воинов.

Капитуляция Портового Царства завоюет голоса уполномоченных помощников сословий Обменивающих Золото, Созидающих Вещи и Созидающих Пищу. После чего дело в Прямом Пути развалится не начавшись: противники Патунга просто не соберут достаточно Обвинения против Правды Патунга.

✦ ✦ ✦

Другая причина осторожности Экре крылась в том, что война не оправдала наших подозрений.

Мы полагали, что против нас выступят полчища летающих каменных башен, дрессированных гракков и грязных колдунов. Вместо этого мы встретили: ядовитое оружие, огненные колья и Матушкиных собеседниц с зомбирующей морской водой.

Летающие башни и гракки тоже попадались в крепостях сиабхи, но их было не так много, как мы ожидали. Дрессированные гракки, усиленные вживлённой в них бронёй и сбруей с гнёздами боевых кристаллов, тоже попадались. Эти твари сильнее обычных, но и с ними наши воины в итоге справлялись. Хотя с большим трудом, чем раньше.

Вообще история с летающими башнями получалась какая-то необъяснимая. В армии Портового Царства их оказалось мало, но искатели рода Ситт нашли в лесу, на очень большом отдалении от Портового Города, целую базу, где эти башни хранились в значительном количестве.

Меня позабавило, что искатели назвали базу «лежбищем». Но когда увидел её своими глазами, понял, что название появилось не просто так. Башни хранились не в вертикальном, а в горизонтальном положении. Лежали друг подле друга, словно громадные рулоны из камня. Сверху лежбище накрыто маскировочной сеткой, невероятно похожей на ту, что применяли военные во времена Дениса Лаврова.

Таким методом хранения низкие скрыли башни от наблюдения сверху. И сбоку. И вообще отовсюду. Неудивительно, что разведчики не обнаружили лежбище раньше. Они привычно высматривали вертикальные башни. Никто не предполагал, что они будут лежать как брёвна.

Возникал вопрос, почему эти башни не участвовали в войне против нас? Первым в голову пришло объяснение, что башнями попросту некому управлять. Но это не так.

Когда Молниеносные Соколы обрушили на замаскированные башни тучи Цветков Деррида, они зашевелились и начали занимать вертикальное положение. Тут сложно избежать очередного фаллического сравнения. Несколько десятков продолговатых предметов вздыбились из-под маскировочной сетки. Не выдержав эрегированного напора, сети сползли и оголённые башни твёрдо встали на свои расширенные фундаменты.

Во время подъёма каменные акрабы наиболее уязвимы — лучники и операторы коломётов не могли выйти на плоскую крышу. Наши пехотинцы беспрепятственно подскочили к стенам башен и начали бить их «Порывами Ветра» и «Ударами Грома». Неуклюжие строения падали и разваливались на части. В некоторых жили гракки. Вырвавшись на свободу, они атаковали наших пеших бойцов.

Несколько башен встали на фундамент, после чего затряслись, готовясь к взлёту. Тогда стрельцы Молниеносных Соколов перепрыгнули на башни, выбили деревянные ворота и проникли внутрь.

Я посадил Пендека на управление, а сам принял участи в абордаже.

Вместе с Маджей и Хаки я ворвался в одну из башен. Её планировка оказалось точно такой же, как в башне, в которой низкие едва не увезли Эхну Намеш: несколько этажей и большое пустое пространство в нижней части, предназначенное для гракка. На этажах установлены лавки, на которых сидели десятки выучек, облачённых в железные доспехи. Они крепко держались за верёвки и поручни, ожидая взлёта. Где-то наверху слышно пыхтение погонщиков, извивавшихся в верёвках управления и команды навигатора: «Быстрее, вверх, вверх!»

Лучники первыми схватились за оружие, но Хаки раскидал их «Ударом Грома».

Из алтарной комнаты выбежали грязные колдуны и атаковали нас «Огненным Смерчем».

Действовали колдуны не очень уверенно, совсем как младшие ученики Дома Опыта. Закручивающиеся рукава смерчей не попали в нас и бесполезно разбились о каменные стены. Один колдун вообще подпалил сам себя. Истошно вопя, забегал по площадке башни и, перевалившись через перила, упал в стог сена, предназначенный для выстилания пола в нижней части башни, где жил гракк. Сам гракк оказался совсем малышом, ростом с буйвола. Испугавшись огня, он тоже заверещал и забегал по логову, потом начал биться головой в нижние ворота башни, стремясь наружу.

Ни я, ни мои товарищи не спешили уничтожить колдунов. Мы хотели посмотреть, на что они ещё способны?

Колдуны отступили в алтарную комнату, а выучки повскакивали с мест и ринулись на нас, похватав оружие, лежащее у их ног.

Эти выучки продемонстрировали редкое для низких умение обращаться с мочи-ками и копьями. Примерно на уровне средних учеников, прошедших школу Вуара Хоара. Особенные неприятности доставили длинные копья, чьи наконечники имели желоба, наполненные ядом. Пропущенный укол заливал царапину отравой.

Но и мы уже не вступали в битву с низкими, не озарив себя «Обновлением Крови», «Телесной Крепостью» и «Живой Молнией». Превентивная защита поглощала немало толщины линий, уменьшая наши атакующие возможности. Если в прошлые столкновения небесные воины хвастались, как они одним махом укладывали отряд низких, то теперь соотношение поуменьшилось.

Впрочем, мы втроём считались славными воинами. Это и было видно на деле: Хаки откинул выучек «Ударом Грома», Маджа выстроила за ними «Стену Режущего Воздуха», модификацию, при которой воздушная преграда не выстраивалась сплошной стеной, а как бы разбивалась на куски, превращаясь в режущие плоскости, стоявшие под разными углами. Отлетевшие выучки налетели на невидимые кромки, получив дополнительный урон. Кое-кому отсекло руку или ногу. Ну а я запустил «Удар Слепящей Молнии». Подчиняясь ограничениям дрожащих воздушных кромок, комок энергии растёкся вдоль них, накрыв врагов.

Но даже наше мастерство дрогнуло под напором выучек. А спрятавшиеся в алтарной комнате колдуны, подбадривали их и подлечивали слабыми целительскими кристаллами. Изобразив ладонью зигзаг, я попросил Маджу выстроить от нас до комнаты коридор из «Стены Воздуха», потом изловчился и направил по нему поток молний. Кипящая энергия заполнила алтарную комнату и поразила грязных колдунов. Лишившись защиты колдунов, выучки быстро пали под ударами грома Хаки.

К этому времени погонщики подняли башню в воздух.

Я первым расправил крылья и взлетел под крышу. Меня встретил поток отравленных стрел. Частично их поглотила «Телесная Крепость», а «Обновление Крови» справилось с дозами яда из стрел, пробивших защиту.

Выключив крылья, я обрушил на лучников свою шестисильную мочи-ку, активировав в одном из гнёзд кристалл 'Порыва Ветра. Этот приём с оружием в сочетании с боевым озарением до сих пор вызывал моё восхищение: я размахивал кривой палкой, а людей раскидывало как игрушечных солдатиков. И странно и страшно.

В отличие от меня, товарищи не рефлексировали, а просто били выучек «Ударами Грома». К этому времени и у Маджи, и у Хаки линии выросли настолько, что они проводили серии ярких ударов, не заботясь о толщине линий. Они даже не пытались создавать из боевых озарений затейливые гроздья, чтобы эффектнее поразить врага. Зачем, если и так сойдёт?

Оставив товарищей, я на «Проворства Молнии» ускользнул от длинных копий выучек, охранявших погонщиков. Оказавшись за их спинами, повёл мочи-кой, словно раздвинув кусты — измятые и покорёженные, как пластилиновые, тела разлетелись.

Один выучка умудрился упереться копьём, а намного более толстые, чем у товарищей доспехи, уберегли от переломов. Недаром этого низкого обучали падшие! Впрочем, обучение не спасло — я просто рубанул по незащищённому хребту изгибом мочи-ки, заточенным как лезвие топора.

Враги стонали и копошились у стен, даже если кто-то и выжил, то скоро умрут от переломов и отбитых внутренностей. Погонщики дёргались на верёвках, продолжая уносить летающую башню ввысь.

Я убрал мочи-ку за спину и взял в обе руки по вязке. Как киношные ковбои, стреляющие с двух рук, я умел кидать с двух рук вязки. Погонщиков и рулевых я взял живыми для допросов.

Потеряв управление, башня начала опускаться. Я уже знал назначение всех верёвок погонщика, поэтому без труда натянул и привязал их так, чтобы удержать башню от падения.

Маджа и Хаки давно расправились с выучками, теперь избивали мелкого гракка: с нижней части башни слышен его жалобный визг, перемежаемый громовым грохотом и железным лязгом перчаток.

Через крышу на башню высадились подручные, средние ученики Дома Опыта. Я поручил им добить выживших, а сам осмотрел ярусы башни. Обнаружил множество мешков с сухими фруктами и овощами, корзины высушенной рыбы, зёрнами какого-то растения, из которого низкие пекли хлеб, и несколько десятков деревянных бочонков с водой и напитком, похожим на пиво. Вся эта провизия собрана в отдалённых друг от друга регионов. Морская рыба прибыла с побережья Портового Царства, зерна и сушёное мясо из внутренних территорий Портового Царства, заселённых хлебопашцами и животноводами, а бесчисленные мешки сушёных ягод намекали на леса Ач-Чи.

Погонщики, грязные колдуны и отряды выучек жили в башнях долгое время, а кто-то регулярно подвозил им разнообразные припасы. Не забывая о грибной муке для мелкого гракка. Но с какой целью они здесь жили? Чего ждали?

Внутренний Голос напомнил мне (и, вероятно, не только мне) о допросах низких, пойманных в лесах Ач-Чи. Это случилось ещё во время поисков правды, когда я был в отряде Маджи и мы, будучи в невидимости, подслушали разговор портового жителя и шаманов лесного народа, обсуждавших какие-то слепки и необходимость ухода Хозяина из Лесной Крепости. На допросе они рассказали, что каменные башни продавались им не напрямую, а в виде нарисованной на шкуре карты и устным описанием, где именно искать. Я тогда сравнил эту схему с торговлей наркотиками через закладки.

Поэтому мы все решили, что лежбища — это и есть те самые клады, предназначенные для продажи. Но допрос выжившего грязного колдуна, считавшегося за старшего на башнях, вызвал новые сомнения.

✦ ✦ ✦

Колдун честно ответил, что Хозяева приказали ему и его подчинённым жить в каменных башнях. Строго настрого запретили покидать башни и всегда держать их под маскировочной сетью.

— После каждой грозы нам приходилось выходить из домов наших и натягивать прикрытие заново, — пожаловался грязный колдун. Под воздействием «Правдивой Беседы» он стал очень словоохотливым и выкладывал нам свои переживания, как старым друзьям. — А воины изнывали в заточении. Хотя они и каждый день бились друг с другом, оттачивая умения владеть оружием, но молодая кровь требовала другой близости, не той, что на игрищах.

— И сколько вы так жили? — спросил Хаки.

— Дай-ка подумаю, молодой и красивый небесный воин… В последний раз Хозяева навещали нас больше десяти новолуний тому назад. Они привезли нам детёныша гракка, много еды, питья и оружия.

— Зачем они держали вас здесь? — спросил я.

— Я не знаю, о, высший небесный человек.

— Почему?

— Сие есть не моего ума дело.

— А какое твоё дело?

— Руководить погонщиками, воспитывать гракка и воинов.

— Что тебе известно о других лежбищах каменных башен? Много ли их в этом лесу?

Вопрос заставил колдуна немного подумать:

— Я точно не знаю, о, высший надо мною человек.

— А если не точно?

— Если высказать догадки, то таких башен спрятано по всему миру тьма-тьмущая.

— Для чего?

— С неведомой мне. Мы лишь исполняем указание Владыки Свободной Вершины.

— Какие именно указания?

— А какие будут, высший человек. Мне сие неведомо.

— Почему неведомо?

— Я всего лишь смиренный исполнитель грядущего освобождения.

— Освобождения от кого?

— Земли от тяготения Неба.

— То есть против Дивии?

— Это уже как Владыка Вершины прикажет. Против кого там мы. Но от тяготения Неба — обязательно.

Тот, кто вырастил и воспитал этого колдуна, прекрасно знал, как запутать его мозги, чтобы на «Правдивой Беседе» он выдавал замкнутые друг на друга ответы.

На вопрос, где колдун изучил озарения, получили тот же ответ, что и от других колдунов ранее: в царстве Свободной Вершины. Там он родился, прожил жизнь и изучил боевые озарения. Его учителями были Хозяева и сам Владыка Вершины.

— Кто этот Владыка? Высший человек?

— Высших не существует, о высший юноша, — искренне ответил колдун.

— Болван, ты только что несколько раз назвал меня высшим.

Колдун безмятежно промолчал.

— Как выглядит Владыка?

— Он выглядит величественно и непостижимо.

— Но ты утверждал, что вас обучали Хозяева и сам Владыка, значит, ты его видел?

— О, да, высший юноша. Когда жил в царстве Свободной Вершины, то видел его много раз.

— Значит, он как-то выглядел, раз ты его видел?

— Мне сие неведомо, — радостно ответил колдун.

— Да он издевается над нами! — взревел Хаки. — Дай-ка, старший, я перешибу его к грязи…

— Он и так сдохнет, — сказал я. — Отойди.

Тщательно подбирая вопросы и повторяя их в различных формулировках, я умудрился извлечь из колдуна ещё немного информации о Владыке Свободной Вершины.

Подчинённые видели его только в маске. Колдуны даже не могли сказать: мужчина он или женщина. Одним он представлялся женщиной, другим — мужчиной. Прямо-таки небинарный злодей!

Голос напомнил мне, что запретное озарение «Иное Лицо» вынуждало видеть в людях не тех, кто они есть, а тех, кого задал озарённый. Об «Ином Лице» мне когда-то рассказала мама Самирана, подозревавшая во мне обманщика, принявшего облик её сына. Да и от Резкого Когтя я слышал обмолвки, что некоторые наёмники из гнезда, специализировавшегося на кражах, применяли это озарение.

Я согласился, что Владыка мог носить такое озарение. Это в Дивии «Иное Лицо» не могло воздействовать на толпу. Низкие не обладали защитой Морального Права, поэтому каждый из них видел всегда разное лицо Владыки.

Безмятежное радушие и готовность отвечать, вызванные «Правдивой Беседой», сменились болью и страхом. Грязный колдун застонал.

Овал «Правдивой Беседы» потух.

Ясно, что низкий сам не знал, что там у него за линии или единение. Владыка Свободной Вершины превосходно подготовил приспешников — они знали так мало, что ничего от них не добиться.

В отличие от выучек, грязный колдун не умер после «Правдивой Беседы». Ещё одно доказательство не подлежащей обсуждению или упоминанию общности прирождённых жителей и грязных колдунов.

Я уступил место подручной — толстоногой и широкоплечей девушке из рода Патунга. Она держала наготове тупоконечную мочи-ку из мрачного камня, массивную как искривлённая кувалда. Девушка ловко, но бессмысленно крутанулась и обрушила на голову грязного колдуна своё оружие.