Противостояние II

Глава 11. Уссури. Сложный разговор

28 октября 1972 года

— Что за чёрт, Малыш! — Марина отшвырнула газету в сторону и взлетела с дивана.

Я поднял голову от книжки.

— А что такое?

— Ты посмотри, что пишет «Нью Йорк Таймс»! Ты её сегодня просматривал?

— С ума сошла? Ещё не хватало! Ты ещё спроси, читал ли я сегодняшнюю «Тайм оф Индия»? Сразу скажу: тоже не читал. А что тебя так...

— Это часом не твои шуточки? — она подхватила газету с дивана, сложила её так, как ей было нужно, шагнула к креслу, на котором я устроился с книжкой, и потрясла ею у меня под носом.

Я взял газету и бросил взгляд на многочисленные фотографии. После этого мою рассеянность как рукой сняло. Я тоже вскочил на ноги. Не отрывая глаз от текста статьи, пробормотал:

— Нет, не мои... Вот ни хрена себе... Извини, случайно вырвалось...

— Ничего, извиняю. Что это было? Действительно, крупный метеорит, как в статье говорится, или тот американский спутник, о котором мы три дня назад с Рудольфом разговаривали?

— Погоди-ка. Дай мне пару минут. Я и сам пока ничего не понимаю.

Уже через минуту я вернулся в этот мир.

— М-да, переборщил он слегка. Это, действительно, был спутник.

— Ну-ка, тащи этого хулигана сюда! — прошипела она. — Чем он там занимается?

— Валяется на кушетке и рисует. Слушай, может, не надо? Мы с наставником и сами с ним поговорим.

— Нет, давай его сюда! Я сама разговаривать буду!

***

Не хотел я напугать его своим внезапным появлением у него в пустой квартире, поэтому из каминной особняка на Уссури переместился на площадку их этажа, куда выходят двери его и соседней квартиры. Собравшись с мыслями, я нажал на кнопку звонка. Чёрт, как плохо всё получилось. Марина в ярости. Как бы не прогнала его взашей. Было бы жалко. Парнишка перспективный. И главное, мне с ним легко. Он быстро схватывает даже очень сложные вещи.

Серёга открыл дверь, увидел меня и нахмурился. Молча посторонился, запуская меня в квартиру.

— Одевайся! — коротко бросил я. — Королева хочет тебя видеть.

Он молча кивнул и направился к себе в комнату. Я шёл следом. Он оглянулся на меня и спросил:

— Как одеваться?

— Как можно приличнее.

— Угу, понял... Но у меня только школьная форма. Её надевать?

— Надевай её. Почему вы с Галиной Сергеевной до сих пор не купили костюм?

— Да она говорила пару раз, что надо сходить в магазин, но ей всё некогда было.

— А сам не мог? Или это так сложно?

Он пожал плечами. Торопливо натягивая школьные брюки, сказал:

— Для меня сложно. Я ни разу себе никакой одежды не покупал. А что случилось?

— А ты не догадываешься?

— Из-за спутника?

Я кивнул.

— Из-за него. Поторопись. Королева не любит ждать.

— А как мне к ней обращаться? Ваше величество?

— Это как она сама скажет. Я тебя представлю, а уж она сама решит. Мы с тобой не в королевский дворец летим. Не тушуйся, но веди себя скромно. Сам в разговор не лезь. Жди, когда тебя спросят. На все вопросы отвечай предельно честно. Не пытайся обмануть её или что-нибудь скрыть. Учти, если у неё хоть малейшие сомнения возникнут, она спросит меня, а я ей врать не могу. Никогда не мог, а в данном случае тем более. И помни о том, что любая попытка хоть в чём-то обмануть её приведёт к тому, что она велит мне избавиться от тебя. Тогда ты вернёшься в интернат. И я это сделаю, потому что вруны и хитрецы мне самому не нужны. Мы с тобой уже говорили об этом. На вопросы отвечай обдуманно. Не торопись и старайся взвешивать свои слова. Говори чётко и не мямли. Учти, настроение у неё не очень хорошее. Готов?

Он молча кивнул. Парень сильно волновался. У него даже уши были красными. Понимает, что сотворил нечто совершенно несуразное? А может потому, что королеву ещё ни разу не видел?

Я осмотрел его со всех сторон. Вроде всё в порядке. Заставил его пригладить волосы, вздохнул и открыл проход в вестибюль усадьбы на Уссури.

Услышав доносящийся со стороны каминной спокойный мужской голос, я осторожно выдохнул. Марина позвала Наставника. Это хорошо. Это даёт Сергею дополнительный шанс.

***

В каминной всё было готово для проведения совещания. Стоял большой овальный стол полированного дуба, вокруг расставлены удобные, мягкие стулья. Наверно, Марина попросила Наставника приготовить всё это к нашему приходу. У нас такого стола и этих стульев в хозяйстве не было. Сами они сидели в креслах рядом с камином и беседовали.

Я негромко откашлялся, привлекая их внимание, и они замолчали. Наставник легко поднялся из кресла и улыбнулся нам. Впрочем, подходить он не стал, а дожидался, когда я подведу Сергея к камину.

Серёга неумело поклонился Марине и кивнул Наставнику. Начал я:

— Познакомьтесь, ваше величество, — это мой помощник Сергей Каменский. Живёт в Москве вместе с вашей помощницей. Галина Сергеевна формально является его опекуншей.

Марина — она осталась сидеть в кресле — несколько секунд сверлила Сергея сердитым взглядом, но всё же взяла себя в руки и притушила огонь во взоре. Поднялась из кресла, развернулась в сторону стола и на ходу бросила в сторону Сергея:

— Называй меня по имени и отчеству. Марина Михайловна. Сядем!

Наставник положил руку на плечо Сергею, сочувственно ему улыбнулся, но ничего не сказал. Довёл его до стола и занял стул по левую руку от Марины. Я показал Сергею, чтобы он занял стул прямо напротив неё, а сам устроился между ними напротив наставника. Марина откинулась на спинку стула, сложила руки на груди и начала. Обращалась она к нам обоим.

— Расскажите-ка нам, милые юноши, какое именно задание вы получили. Начнём с тебя, Малыш.

Я вздохнул.

— Задание простое: вывести из строя американский разведывательный спутник. Если точнее, полностью лишить его функциональности. То есть сделать так, чтобы его невозможно было восстановить, даже отправив на орбиту ремонтную бригаду.

Марина кивнула и перевела взгляд на Серёгу.

— Теперь ты.

Серёга выскочил из-за стола и встал чуть ли не по стойке смирно. Марина недовольно нахмурилась и резко бросила:

— Сядь! Мы не в школе на уроках, и разговариваем не о тычинках и пестиках! У нас рабочее совещание. Сиди и рассказывай. И больше не подскакивай, пока тебя не попросят.

Так-с... нужно попробовать как-то разрядить обстановку. Чувствуется, что Марина вне себя. Что она едва сдерживается.

— Пить хотите? — Я посмотрел сначала на Марину, а потом на Наставника.

Марина перевела хмурый взгляд на меня.

— Да, сделай мне чашечку кофе. Рудольф, не желаете кофе?

Наставник покачал головой.

— Нет, пожалуй. Я бы выпил стаканчик минеральной. Серёжа, что тебе сделать? — он посмотрел на красного от смущения Серёгу.

— Сделайте ему «Фанты», он любит, а я поухаживаю за Мариной.

На столе между мной и Мариной встала небольшая серебряная подставка, на ней появился кофейник с длинным носиком и её любимая кофейная чашечка на блюдце. Прямо перед Мариной появилась из воздуха её хрустальная пепельница из столовой, легла на стол распечатанная пачка её любимых сигарет с ментолом и её зажигалка. Пусть покурит. Давно замечено, что это её успокаивает.

Я выбрался из-за стола, налил Марине кофе, чиркнул зажигалкой и подождал, когда она достанет из пачки тонкую сигаретку. Дав ей прикурить, положив зажигалку рядом с пепельницей, коротко прикоснулся к её плечику и вернулся на своё место. Поднял голову к потолку и сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Подумаешь проблема... Если нужно, я прямо сейчас верну ситуацию в исходную точку. И на этот раз мы с Сергеем будем принимать решение вдвоём.

— Ты не понимаешь, Малыш! Ситуацию в исходную точку вернуть ты сможешь — сомнений нет, — но где гарантия, что Сергей в другой подобной ситуации снова не примет неправильного решения? Зачем нам помощники, на которых нельзя положиться?

— Мне кажется, вы чересчур строги к нему, Пресветлая, — мягко возразил Наставник. — Мальчик учится. Опыта у него маловато, но это дело наживное. Так не бывает, чтобы юноши его возраста умели принимать взвешенные решения. Для того, чтобы взвешивать, необходимо иметь нечто, что можно положить на другую чашку весов. Обычным противовесом в таких случаях служит жизненный опыт и серьёзная подготовка. Откуда им у него взяться?

— Правильно, — вмешался я. — Взвешенные решения могут принимать умудрённые опытом люди. А все они как правило люди пожилые. Ты же сама хотела, чтобы к нам в обучение поступала способная молодёжь. Желательно даже юноши и девушки старшего школьного возраста. Это твои слова. А ещё ты говорила, что умные люди не полагаются на случай и не надеются, что в случае войны сами собой возникнут из ниоткуда новые Наполеоны и Суворовы, а заранее учреждают кадетские училища и нанимают туда хороших преподавателей. Помнишь наш разговор о полководцах?

Марина выслушала нас с хмурой миной на лице. Вздохнула и говорит:

— Ладно, не буду сердиться. Просто очень уже неожиданным оказался для меня результат. Задание ведь было несложным. — Она перевела взгляд с меня на Серёжу. — Давай-ка пройдёмся по шагам. Я хочу понять, как тебе такое вообще в голову могло прийти? Обсуждал ты с кем-нибудь свои шаги?

Серёжа осторожно, чтобы не стукнуть донышком, поставил стакан с напитком на стол.

— Да, Марина Михайловна, обсуждал... С Сашей. Он посоветовал мне подумать над тремя вариантами. Первый — это уничтожить всю оптику на спутнике. Два мощных длиннофокусных объектива и два широкоугольных. Кроме того, зеркальную систему Максутова. Она предназначена для проведения детальных съёмок поверхности Земли. Второй вариант — вывести из строя комплекс отправки капсул с экспонированной фотоплёнкой на Землю. И третий — вывести из строя систему радиоэлектронной разведки и антенны обратной связи.

Марина внимательно выслушала и кивнула.

— И что тебе помешало поступить именно так?

— Уже после нашего разговора мне пришло в голову, что если вывести из строя или отключить систему энергоснабжения — она обеспечивает энергией все прочие системы спутника: и бортовую ЭВМ, и органы управления, и все передатчики, и систему обеспечения возвращаемых капсул — то одним ударом можно решить все задачи одновременно.

Марина подумала пару секунд и согласно кивнула.

— Да, звучит логично. И? Что-то не получилось?

— Мне в голову пришёл ещё один вариант... — Серёга сильно покраснел.

— Какой? — поторопила его Марина.

Серёга замялся и посмотрел на меня. Я на секунду нырнул в его сознание, и увиденное там заставило меня чесать в затылке.

— Ого!

Марина и Наставник посмотрели на меня. Пришлось пояснять.

— Серёжа говорит правду, но...

— Что «но», Малыш? — нахмурилась Марина. Кажется, она начала подозревать Сергея во лжи.

Я покачал головой, не отрывая взгляда от лица Серёги.

— Но не всю правду. Он просто не знает как сформулировать. Если честно, я и сам в затруднении.

Я посмотрел на Серёгу и спросил:

— Ты услышал голос, который подсказал тебе другое решение?

Он кивнул.

— Угу... Только она ни в чём не виновата. Она той ночью крепко спала.

— Про кого он говорит? — спросила Марина.

Наставник внимательно наблюдал за нами, но пока хранил молчание.

— Про девушку из его класса. Зовут Юлей. У них, похоже, любовь или крепкая дружба начинается. Это её голос прозвучал у него в голове прошлой ночью. Именно она посоветовала Сергею не искать центральный рубильник, а просто сбросить спутник на Землю. Так ведь, Серёжа?

Он кивнул.

— Да, так. А я подумал, что если сбрасывать, то на лужайку перед Белым Домом. Чтобы было демонстративно. Не думал я, что так неаккуратно получится. Думал, всё обойдётся тем, что там стёкла повыбивает и посуда побьётся. Не рассчитал. Только Юлька здесь ни при чём! Она в это время крепко спала. Нам с ней уже дважды одинаковые сны снились. Ни я, ни она ничего не понимаем. Как такое может быть?

— Ты хочешь сказать похожие сны? — хмуро спросила Марина

Он помотал головой.

— Нет, если бы просто похожие, я бы не удивился. Они были одинаковыми вплоть до мельчайших деталей.

— Ну-ка, расскажи какой-нибудь из них.

Серёга густо покраснел. Он молчал и не отрывал глаз от её лица. Пришлось вмешаться.

— Он не сможет, Марина. Там очень интимные сны. Но он ничего не сочиняет. Я только что заглянул в сознание к Юле. Это и в самом деле было так. Сны очень подробные, вплоть до мельчайших деталей, и очень правдоподобные. К слову сказать, результатом одного из снов была первая в жизни сексуальная разрядка у Юли и аналогичная реакция у Серёжи. Они при этом спали в разных постелях. По карте между их домами дистанция была около полутора километров, если по воздуху смотреть.

Я повернул к нему голову и извинился.

— Прости, Серёга, но королева и наставник должны об этом знать. Потому что теперь дело касается не только вас двоих. Тут, возможно, что-то очень и очень серьёзное.

Наставник выпрямился на стуле и сложил на столе руки.

— Да, очень интересно. Тесная духовная связь на таком уровне — это и в самом деле большая редкость.

— Вы слышали о подобных случаях, Рудольф?

— Трудно сказать, Пресветлая. Слышать-то довольно часто доводилось, но верить всему этому... — На его губах возникла скептическая усмешка, и он покачал головой. — Во многих средневековых поэмах герой или героиня видят во сне либо умершую мать, либо отца, или возлюбленного, которые дают какую-то подсказку или совет. Сколько в этом правды? Я полагаю, нисколько. Просто один из литературных приёмов. Кому-то первому пришло в голову, а другие подхватили. Вон, даже Шекспир не удержался и воспользовался им. Вспомните разговор Гамлета со своим покойным отцом. Обычная романтическая чепуха, на мой взгляд. — Он отпил глоток воды из своего стакана и закончил. — Я думаю, этот литературный приём возник ещё раньше. Скорее всего ещё в дохристианские времена. Если покопаться в произведениях Овидия и Гомера, наверняка найдётся что-то в этом роде. Нужно же помнить, что для людей того времени связь с близкими не заканчивалась с их смертью. Умершие продолжали жить в их сердцах. Поэты того времени не могли не учитывать этот факт в своих произведениях.

Марина выслушала его и кивнула

— Это так, конечно, но у нас случай несколько другой. — Она повернула голову ко мне. — Малыш, можешь о ней поподробнее?

— Пока только самые общие сведения. Юля Самойлова. Возраст шестнадцать лет. Четвёртого августа исполнилось. Девушка очень неглупая, но, по-моему, с заниженной самооценкой. Характер гордый, но открытый. Вспыльчива, но умеет трезво оценивать свои поступки. Понимает, что такое компромиссы и готова к ним. Любит посмеяться и хорошо понимает юмор. Кстати, она внучка Михаила Шолохова, но почему-то скрывает это от всех в школе. Даже её лучшая подруга не знает. В физическом плане девушка полностью здорова, но сезонным простудам подвержена. Болеет дважды в год — осенью и весной.

— Всё?

— Пока всё.

— Какие-нибудь особенности? Что-нибудь, что отличает её от других?

— Нет, ничего не увидел.

Марина кивнула.

— Всё равно, нужно её понаблюдать. Странно всё это... Рудольф, что скажете?

— Согласен, Светлейшая, случай действительно странный. И понаблюдать за ней стоит. Проще всего было бы, если бы удалось поместить её в какую-нибудь нестандартную ситуацию. Во что-нибудь экстремальное. Но это довольно трудно устроить. Кто у неё родители, Саша?

— Оба работают в издательстве «Труд». Мать — заместитель главного редактора. Её туда отец устроил. Он ведь возглавляет Союз Писателей. Ему это совсем нетрудно было.

— А отец девушки?

— Работает редактором в том же издательстве. Похоже, с тестем у него отношения не складываются, коли тот его до сих пор куда-нибудь повыше не пристроил. Но «Волгу» он им подарил и с квартирой помог. Ещё до рождения Юли они въехали в двухкомнатную.

Наставник кивнул.

— Понятно. Ситуация для этой страны довольно стандартная.

Марина наконец-то обратила внимание на притихшего Сергея.

— Мы сейчас с этой темой закончим. Напоследок попрошу тебя быть очень внимательным к Юле. О любых странностях и просто отклонениях от нормы, тут же сообщай Саше. В том числе и о ваших общих снах. Это уже само по себе серьёзная аномалия. — Заметив его реакцию, Марина усмехнулась. — Не хмурься. Я не заставляю тебя следить за ней. Живите так, как до сего дня жили. Если у вас там любовь случится, я только рада буду. Просто очень хорошо было бы, если бы в наших рядах появился ещё один талантливый человек. Дел предстоит очень много, поэтому нельзя упускать ни малейшего шанса привлечь на свою сторону потенциального друга и помощника. Понял меня?

Серёга кивнул.

— Да, Марина Михайловна, понял.

— И ещё одно. Из-за твоих поспешных действий погибли люди. Довольно много людей. В статье, которую я читала, говорится о ста десяти пострадавших. Сколько из них погибло, а сколько получили ранения — этого в статье нет, но давай будем исходить из половины. Возможно также, что погибли дети. Это безобразие! Понимаю, что злого умысла у тебя не было, но зло тем не менее случилось. Это совершенно недопустимо! Мы не против причинения зла, если это поможет предотвратить зло ещё более масштабное, но то зло, которое мы иногда вынуждены причинять, должно быть выверенным и целенаправленным. Точечным, если угодно. Это ты понимаешь?

Серёга кивнул.

— Понимаю, Марина Михайловна. Саша очень подробно всё это объяснял, когда я проходил обучение.

— Называй его «учителем». Давай-ка соблюдать субординацию. Между собой можете общаться, как вам будет угодно, но во время совещаний называй его «учителем». «Наставник» подошло бы ещё лучше, но это может внести путаницу.

— Да, конечно.

— Теперь последнее. Ещё раз: из-за твоих неловких действий погибли люди. Надеюсь, их кровь запомнится тебе надолго. На время проведения акций ты получаешь от нас силу. Причём силу такую, что она способна натворить много бед, если приложить её неправильно. Поэтому не ленись думать и взвешивать возможные последствия своих поступков. Думать и взвешивать! Семь раз отмерь и лишь потом отрежь! Не забывай об этом. Я понятно излагаю?

— Понятно, Марина Михайловна. Такое больше не повторится, обещаю.

— Запугала ты его, — нахмурился я. — Нехорошо. Так ты отобьёшь ему вкус к нашей работе. Иногда нужна и решительность. Быстрые и решительные действия! И у него не всегда будет время хорошенько обдумать и взвесить. У него реакция обычного человека, не забыла?

— Да, ты, наверно, прав. Тут я маленько переборщила со строгостью. Ты извини меня, Серёжа. В нашем конкретном случае у тебя было достаточно времени, чтобы подумать и принять верное решение, но Саша тоже прав: иногда можно и нужно действовать быстро и не особо задумываясь о последствиях.

— Именно это понимание и даётся с опытом, — улыбнулся ему Наставник.

Он обращался к Сергею, но слова его предназначались Марине. Судя по тому, какой взгляд Сергей бросил в её сторону, он это тоже понял. Сообразительный парень. Очень сообразительный. Хорошее приобретение. Посмотрим, как он будет развиваться дальше, но пока что больших претензий ни у меня, ни у Наставника к нему не было.

— Я правильно понял, что ты решила оставить ситуацию без изменения? — спросил я. — Что возвращать всё в исходную точку мы не будем?

Марина кивнула.

— Да, правильно. Людей, конечно, жалко, но пусть это послужит нам уроком. Президент погиб, и политическая ситуация в стране от этого начала меняться. Может, это даже и к лучшему. Помните, какую характеристику дали ему ваши эксперты, Рудольф?

— Помню. Представитель оружейного лобби. Жадный, энергичный, готовый идти по головам ради достижения своих личных целей. Ни на какие попытки соглашения с руководством Советского Союза он не пойдёт. Ему просто не дадут этого сделать. А если будет упорствовать, его физически устранят, как устранили уже с полдюжины президентов до него.

— Да, Рудольф. Ставка на него была нашей ошибкой. Хорошо, что мы в переговорах не успели зайти слишком далеко. Нужно искать другой путь.

— Через Конгресс?

— Да, попробуем через Конгресс. Возможно также придётся действовать и напрямую. Например через популярные телевизионные каналы. Наверно, придётся выйти из тени. По крайней мере нам с Малышом. В Советском Союзе и в Италии мы всё равно уже засветились, так что скорее раньше, чем позже, но и на Западе о нас узнают. Но мне кажется, что вам, Рудольф, пока что рано выходить на поверхность. Всё же вы у себя в городе лицо очень заметное, и вас с нами пока что никто не связывает. Как вы считаете?

Вместо ответа Наставник повернул голову к Серёге и улыбнулся.

— Мне кажется, нашему юному другу будут скучноваты эти разговоры. Может, отпустим его? В Москве уже вечер, а ему завтра в школу.

Марина кивнула.

— Да, Серёжа, ступай к себе. И прости мне мою излишнюю резкость. Малыш, проводи!

***

Когда я вернулся в усадьбу, Марина с Наставником уже снова перебрались в кресла к камину. Не присаживаясь, я сообщил им:

— В списке Посвящённых в Книге Юля не числится. Ни в категории «А», ни в категории «В». Так что это какой-то другой случай. Вас же это беспокоило?

Наставник кивнул.

— Да, именно это. Но всё равно очень странный феномен.

Марина согласно кивнула.

— Как бы устроить так, чтобы она постоянно была у нас на глазах? По крайней мере до тех пор, пока мы не найдём приемлемого объяснения этим фактам.

— Буду думать... Знаете, мне ещё кое-что в голову пришло.

— Что именно, Малыш?

— А почему бы нам не привлечь к делу Дональда Пратта?

— Кто это, Саша?

Ответила вместо меня Марина.

— Это бывший начальник службы безопасности Ватикана, Рудольф. (1) Начинал как гангстер в Нью-Йорке, потом его заметил местный кардинал и приблизил к себе. Умный, предусмотрительный, расчётливый, очень хорошо информированный человек. Малыш, сколько ему?

— Пятьдесят три.

— А где он работает? И кем? — спросил Наставник.

Ответила ему Марина.

— Нигде и никем. После нашего визита к Папе Римскому оставил службу и переехал во Францию. Около двух лет назад прибился к нашей клинике в Ля Кабане. Помогает по хозяйству, исполняет функции охранника, причём я ему за это не плачу. Но он мужчина состоятельный. Деньги ему не очень-то нужны.

— Интересно. Какими языками владеет?

— Американский вариант английского, итальянский и французский. На французском говорит с сильным акцентом, но иногда понять можно.

Наставник усмехнулся.

— Он гражданин Америки?

— Насколько я знаю, у него двойное гражданство — американское и итальянское.

— Вы тоже считаете, что его можно приспособить к делу?

Марина задумчиво покивала.

— Мысль и в самом деле неплохая. Дядька, действительно, умный. Кроме того, у него многочисленные связи по всей Европе и, я думаю, в Америке. Как минимум в качестве эксперта по вопросам безопасности и европейской политики его можно привлечь. Да и его гангстерское прошлое не следует забывать. Вполне может оказаться полезным в качестве знатока обычаев и правил преступного мира. Как же я сама о нём не вспомнила?

------------------------------

1 — Дональд Пратт появляется в романе «Гарант». Глава «Неаполь. В кафе» и далее.