Профессия – превращатели!

Глава 4. «Красота — страшная сила!»

— Подведу итоги. Итак, род Еркатов сильно развивается и планирует в разы увеличить выпуск «доброго железа». Причём качество их металла не ухудшилось, а выросло. Так?

— Да, великий царь, — советник просто обязан был при этом признании потупить взгляд, но он смотрел собеседнику прямо в глаза.

— Помимо этого, Еркаты научились делать разные диковинки.

— Всё верно. Пока что делают они мало, но уже достаточно, чтобы заинтересовать божественного Александра.

— Главного виновника увезут в Армавир, под бок к Царю Армянскому его великим жрецам.

— А вот в этом я не уверен, великий. Савлак Мгели прислал ко мне гонца. И заверил, что исправится, доставив этого умника к нам.

Пальцы самозваного царя Асона так крепко стиснули серебряный кубок, что металл застонал, прогибаясь.

— Он не известен, как военачальник, но командир малых отрядов из него отличный. У него есть шансы, великий. Остальные его люди — лишь помощники. Получив его, ты резко усилишься.

Кубок полетел в стену, глухо звякнул об неё, упал на пол и, дребезжа, покатился по каменному полу зала. «Царский кубок, мастера не просто сделали его из отличного серебра, но и озаботились приятным звоном!» — отметил про себя советник.

— Ка-а-ак! Как я это сделаю, мудрейший?!

Последнее слово буквально сочилось ядом.

— Ты сам только что докладывал, что, даже имея под рукой потомственных кузнецов, мастеров по кирпичам и углю, Руса год потратил только на то, чтобы освоить азы. И теперь они ещё три года планируют развиваться. Так?

Советник молчаливо кивнул.

— У меня нет четырёх лет! У меня и полугода нет, понимаешь ты? Из Армавира уже наверняка давно отправлены гонцы к божественному Александру…

Это повторное титулование царя Македонии «божественным» и упоминание греческого, а не персидского имени сказало советнику многое. Асон сделал выбор, с Македонским он отныне не будет бороться, а попросится в вассалы.

— … И тот вряд ли обрадуется ослаблению своего вассала[19]. Что скажешь? — тут владыка иберийцев сделал паузу и выплюнул обращение по слогам: — Муд-рей-ший?

— Ответить Волку и приказать ему остановить операцию мы не сможем, великий царь, ибо нам неведомо место его обитания. Думаю, нам надо отправить своё посольство к Александру Великому, — он намеренно одинаково титуловал своего монарха и величайшего из царей, лесть никогда не вредила. — Преподнесём дары и заверим, что всё это — происки завистников. Мало ли что написали в допросных листах какие-то там жрецы?

— Ну, наших людей нетрудно и повторно допросить, — скривил губы «владыка».

— Это пока они живы, величайший. Но скоро отряд храмовых жрецов повезёт их в Эребуни. Этот жрец, как доносят, вызвал неудовольствие у Еркатов, так что присоединяться к их каравану ему не позволят.

— Ты хочешь освободить наших людей?

Приближённый к царю и обласканный им старик только иронически усмехнулся. — Ты великодушен, Великий. Эти люди предали тебя, а ты хочешь сохранить им жизнь и свободу? Увы, на это наших возможностей не хватит. Но я выделю лучших лучников из своего особого отряда. Они заверили меня, что если правильно выбрать место для засады, можно перебить всех. И жрецов, и их отряд, и попавших в плен наших людей.

— Разве они не будут стеречься? — изумился царь. — Места ведь опасные?

«Как же он всё-таки молод ещё!»

— Разумеется, будут. Но на той дороге стоит бояться только грабителей. У них цели другие, чем у убийц. Так что место будут выбирать именно такое, откуда легко убить, но потом нельзя подойти и ограбить. Отряд жрецов всё равно будет настороже, но умеренно. Этого хватит. А потом уж, когда цели перестанут бегать и прикрываться, их добьют. По неподвижным целям и не торопясь, не жалея стрел, — он помолчал, чтобы придать весомости сказанному, и подвёл свой итог: — Я уверен в успехе, Великий царь.

— Ты и с «волчьей стаей» был уверен! — ехидно поддел его… Нет, уже не царь, а воспитанник. Это было очень заметно.

— Кстати, нападение на отряд заставит Еркатов опасаться за своего «умника». И у Волка ничего не получится.

— Быть посему! — решил Асон. — готовь посольство и дары, посылай отряд… Но знаешь… Пошли-ка ты ещё пару-тройку доверенных людей. Выбери подходящих. Пусть всё же поищут этого самого Волка. Лучше его предупредить, а то есть у меня опаска. Больно уж он умный и самостоятельный. Опасное для нашего замысла сочетание.

Хорошо быть молодым! Проснувшись сегодня, я это ощутил буквально всем телом. Заодно безо всяких сомнений ощутил и то, что у меня давно не было женщины. Не раскрывая глаз, я потянулся обнять Софию и вдруг вздрогнул. Чёрт, проспали! За окном уже позднее утро, меня никто не разбудил… Ой, что теперь будет!

— Спокойно, Руса, всё в порядке, — заверил меня нежный голосок Софии. — Продолжай делать, что начал!

В её голосе звучало лукавство, но ощутив нежные объятия и поцелуи, я отбросил сомнения. Потом, всё потом! Я нежно погладил её бедро, поцеловал, а потом моя рука скользнула выше…

Когда мы отдышались, София единым гибким движением выскользнула из-под одеяла, накинула на себя халат, затянула поясок и вышла из комнаты.

— Ты куда-а-а?.. — удивился я, но едва успел договорить, как девушка вернулась. В руках у неё был деревянный поднос с фруктами, парой стеклянных бокалов, полученных «обрезанием» колб и кувшинчиком с вином.

— Вино с утра?!

— Надо подкрепить силы перед следующим разом, — лукаво улыбнулась она.

— Я ещё сплю? Что за чудо случилось? Нам дали выходной?

Тут она помрачнела. Оказалось, что чудо у нас недоброе. Кто-то напал на отряд жрецов, конвоировавших пленников в Эребуни.

— Представляешь, всех перебили! Жреца Митры утыкали стрелами так, что он на ёжика стал похож. Это не грабители, с их тел даже украшений не сняли. Вот наши вожди и поехали разбираться, все вместе. Туда-назад за день должны обернуться. Забрали воинов, а охрану усилили твоими гастрафетчиками.

Это да, самострелы меня так впечатлили, что я заказал несколько десятков, раздал их своим, включая нескольких самых крепких и боевитых женщин, и начал регулярные тренировки. Если на нас снова нападут, будет, чем защищаться.

— Твой дед лично к нам под утро заглянул и велел отдыхать. А потом заниматься своими делами, всё равно сегодня ни учёбы, ни отчёта не будет.

— Софочка, а ведь это Волк со своей стаей. Следы подчищают.

— Не так важно, кто это. Волк, советник, который его нанял, люди царя Асона или другие наши враги. Важно другое.

— Что может быть важнее?

— Те, кто это сделал, перебили не только пленников, но и охрану с жрецом. Вот увидишь, Храму Митры это представят, как дело рук Еркатов!

— Ох!

А вот об этом я и не подумал. К нашему роду в Храме и так уже создано предвзятое отношение, а теперь-то…

— Знаешь, родная, что-то у меня даже желание пропало.

— Ничего, сейчас подниму!

— Попробуем сегодня родичам сюрприз сделать. Они как раз уехали, вернутся злые и расстроенные. А мы им — приятные новости. Поможет, как думаешь?

— Если после горячего вина с дороги да вкусного ужина, — может и помочь! — улыбнувшись, промолвило моё солнышко. — Вы, мужчины, когда голодные, замёрзшие и уставшие — так злитесь на всё, ничего вас не радует.

— Ну да, мы такие! Ладно, я буду делать. А ты — записывай. Если что не ясно, спрашивай, это важно.

— Почему?

— Если ничего не выйдет, то поможет понять, что не так сделали. А если выйдет… ты потом сможешь повторить. Итак, для начала мы выделим нужный нам компонент из коксовой смолы.

Ну да, позавчера я впервые провёл коксование со сбором смол. Самые азартные из современников тут же обвинили бы меня в идиотизме и отсутствии стратегического мышления. Спорить трудно, но… Здесь и сейчас коксование вели примерно так же. Как изготовление древесного угля: складывали в кучу, оставляя небольшие ходы для воздуха, накрывали землей и поджигали, помолясь специально обученным божествам. Если всё шло, как надо, получали уголь или кокс, а если и нет, то не видели ничего страшного и просто повторяли.

Даже у опытных углежогов примерно одна партия из пяти уходила в брак. Но зато — никаких капитальных вложений. А я — вдумайтесь только, сложил специальную печь с керамическими кюветами, устроил металлический холодильник с водяным охлаждением… Нет, это стоило не как крыло от «Боинга», но… Как башня от лёгкого танка. Хрен бы мне такое раньше выделили. Даже для получения краски, потому что это — ещё журавль в небе, а мы и с родным железом до конца не развернулись. Но тут наезд жрецов и предстоящая поездка в столицу выручили. Удалось мне и «ласточкин хвост» стребовать, и малую печь для коксования торфа.

— Сначала отделяем воду от «жирной» части. Видишь, смола расслоилась. Нижняя часть, более тяжелая — водный раствор, его — в сторону. Потом промываем масло слабым раствором серной кислоты. И ещё дважды — водой. Эти три промывки выбрасываем, сейчас нам от них мало пользы.

Ну вот, убрали анилин и прочие органические основания. Вообще-то, из анилина тоже краски делают, да куда более яркие и стойкие, чем моя нынешняя, но его в коксовой смоле мало, он грязный, да и реактивов нужных у меня пока что нет.

— Затем промываем раствором едкого натра. Несколько раз. И взвешиваем порции до промывки и после. Как только масса перестанет прибавляться, промывку прекращаем.

Ага, теперь еще две промывки водой и у нас осталась чистая органическая фракция — бензол, толуол, этилбензол, ксилолы, парафина немного… Ценнейше сырьё! Но это — на будущее.

— А теперь упариваем водный раствор, выделяем феноляты натрия. Процесс длительный, пригляда не требует…

— Тогда отдохни немного, и возьмёмся за расчёты! — решительно не заметила она игривых интонаций в моём голосе. — Да, сегодня их не спросят, но лучше завтра подольше поспим. А то тебя уже ветром шатает, на женщин перестал заглядываться!

Вообще-то, мне фенолят натрия и нужен, но в упаренном остатке он не чистый, а в смеси с кучей своих гомологов[20], которые могут испортить продукт. Вот и пришлось сначала уксусом нейтрализовать, потом упаривать, отгонять именно вещество с формулой C6H5OH, благо температуру кипения я примерно помнил — около 18 °C. А уж потом снова получать фенолят натрия[21].

— Милый, а ты уверен, что нужно несколько раз переделывать одно и то же?

— Помнишь, для варки стекла мы марганцовку двойной перекристаллизацией очищаем? Теряем при этом продукт, тратим время и силы. А зачем? Ради чистоты. Вот и тут чистота важнее.

Хм, теперь важная стадия — пропускаем через фенолят натрия углекислый газ. Синтез Кольбе[22]. Вообще-то в химии не так уж и просто дать реакции своё имя. Интересно, получилось ли? Я нейтрализовал раствор кислотой и охладил. Салициловая кислота плохо растворима в холодной воде, поэтому большая её часть выпала в осадок.

— Так, просушим и взвесим, — задумчиво пробормотал я. Потом почеркал немного на вощеной дощечке. — Выход восемьдесят две сотых, очень даже неплохо!

— Кстати, а почему ты для химии всё в сотых и тысячных измеряешь?

«Штирлиц никогда не был так близок к провалу!»

— Так наука же — египетская. А они считают сотнями и десятками. — попытался выкрутиться я. — А теперь растворим продукт в расчётном количестве едкого натра и добавим хлорид железа (III).

— Какая красота! — ахнула София, выпустив из рук бумагу и кисточку и неотрывно глядя на ярко-фиолетовый раствор.

— Нам надо покрасить ей вот эту ткань! — сказал я, достав заранее отбеленный кусок материи.

— Точно! Только не нам, а мне! Красить — это женское дело!

— Командир, а мы в Эребуни опять под видом купцов пойдём? — спросил Боцман

— Нет, купца возьмём настоящего, из местных, иначе нас вычислить могут. Ждать-то около месяца придётся… Но такого выберем, кто в Эребуни редко ходил.

— Купца надо чем-то заманчивым поманить, ты уже решил, чем именно?

— Нет. Разумеется, умник наш — редкий куш. Но купцы — не воины. Крупный с нами не свяжется, а мелкий — сначала согласится, а потом испугается рода Еркатов да и выдаст нас. Что-то другое нужно.

— Во-от! А я придумал, кстати.

— Ну-ка, рассказывай! — заинтересовался не только Савлак, подсели поближе и Полуперс с Гоплитом.

— А что тут рассказывать? Деньги на покупки у кого? У мужиков! А мужики что ценят? Правильно — войну, баб и добрую пирушку! Поэтому выше всего и ценится доброе оружие, вкусные вина и бабские украшения! — и он довольно заржал.

— Слышь ты, любомудр хренов! Ты часом в греческие философы не решил податься? Ближе к теме!

— Мы когда в том селе гостили, я заметил, что у хозяйки глаза зелёным подведены. Ну и расспросил. Оказывается, Руса наш камень искусственный делает, малахитом называется. Его родичи помаленьку этот самый малахит соседям продавать стали, достался кусочек и нашему странноприимцу.

— Ну-ка, ну-ка!

— А дочка хозяйская кусочек отломила да на украшение лица пустила. А там и жена его, и вторая жена… И соседи потянулись. Говорю же, красота — страшная сила!

Тут Боцман остановился, чтобы глотнуть пива. Почему-то его он любил больше, чем вино.

— И что, ты предлагаешь нам у Еркатов прийти и купить такой камешек? — с сарказмом осведомился Гоплит. — Да вы и в той деревеньке рисковали, что вас опознают. А тут нас всех сразу и казнят, да помучительнее.

— Не надо никуда ходить! И денег тратить не надо! — оторвался от кружки с пивом докладчик. — Я тут вчера с одним купчиком общался, мы с ним земляки почти, только он в порту живёт. Так он почти треть таланта того малахита прикупил. На пробу. И лишь час назад, как ушёл…

— Так что ж ты нам уши полируешь?! — возмутился Савлак. — А вдруг не догоним?

— А куда ж он денется? Место для ночной стоянки известное, у ручейка. Вот в ночи мы его и возьмём. Тихо, никто и не узнает, ни что мы его догоняли, ни что он вообще пропал. А за треть таланта бабских красок, да если торговать совсем мелкими партиями…

— Тут ты прав. За такое местный купчик молчать будет и на странности внимания не обратит. Да и на что прожить это время в городе — найдётся! — довольно подтвердил Рустам Полуперс.

— Ещё и останется. Говорю же: красота — страшная сила!

— Сегодня, Пузырь, придётся тебе без меня поработать.

— Ну, если без печи, только с «ласточкиным хвостом», то почему б и не поработать? — философски отозвался тот. — Что делать надо?

— Красоту! — решительно отрубил я. — Вот смотри! Берём мы твои стаканы и кусок стекла. Ты его греешь до мягкости и начинаешь ковать.

— Что?!

— Ну, как кузнецы куют. Молоточком постукивать. Вытянешь вот в такую полоску, — я протянул ему образец, вылепленный мной из глины, а потом и второй. — Затем изогнёшь вот так, вроде ушка девичьего. Сможешь?

— Смочь-то я смогу, а зачем?

— А затем, что как оно застынет, ты нагреешь края и прилепишь его к своему стакану. Получится чашка с красивой ручкой, такое из стекла никто не делает. И держать удобнее, если горячая, и красиво, и необычно. Понял? Обязательно постарайся, чтобы красиво было!

— Ну что, милая, получилось?

— Заходи и смотри!

— Ого! Я ж тебя просил кусок ткани покрасить, а тут…

— А я решила, что праздничный халат для главы Рода будет лучше смотреться. И, как видишь, оказалась права! — Она гордо задрала носик, и тут же оговорилась: — Правда, пояс лучше белым оставить. С фиолетовым не так смотрится!

— Ничего, мы ему разных поясов наделаем! Фиолетовый, белый, чёрный…

— Ты и в чёрный красить умеешь? В настоящий, тёмный?! — она глядела на меня, восхищенно округлив свои прекрасные глаза. Ну как тут устоять?

— Умею. Просто не всё для этого у нас есть… И вообще, обедать пора! А потом — к Кирпичу.

— Так его же забрали, как арбалетчика…

— Ничего, я упросил заменить. Сейчас им и Торопыжка сгодится. А для Кирпича дело есть. Настоящее!

— Я что подумал, Кирпич? Вот ты кюветы из яхонта делал, потом плавил всякие звёздочки — пятиконечные, шестиконечные… Но это всё не то, нет в этом настоящей красоты! Чтобы красиво было, нужно научиться в предметах дырочки делать. Чтобы к серёжкам наши камешки цеплять или на бусы нанизывать. А если четыре дырки сделать, то пуговицы получатся.

Слово тут не совсем точно смысл передавало. Здешние пуговицы просто нашивали на одежду, как украшение, а не продевали в петли, чтобы её застегнуть. У них и петель-то на одежде не было!

— Дырки сверлить долго придётся! — озабоченно сказал Кирпич. — Яхонт, он жуть какой твёрдый.

— Правильно, поэтому мы эти дырки заранее подготовим. Вот смотри, втыкаю в форму этот столбик. Он из искусственного карбоната магния. При обжиге он изменится, но не расплавится.

— А дальше?

— Проще показать! Ну, давай, плавь мне пуговицы.

— Не тебе! — тут же поправила София. — Подарки всегда сначала старшим. Деду сделаешь, Гайку, старосте, Долинному… Ну и дяде своему двоюродному, Азнауру… А потом уж…

— А потом — тебе! — хлопнул я себя по лбу. — Извини, родная.

— Ты что, совсем рехнулся? — испугалась она. — Подарок наложнице раньше, чем невесте? Да меня со свету сживут!

Блин! Ну да, а невесте нельзя. Не одарив раньше её отца, его дядю и глав их рода…

— Ладно, разберёмся! Мы этих пуговиц много наделаем!

Черт, люблю смотреть, как оплавляется глинозём. Вот только что, казалось бы. Был белый порошок. Потом на неуловимый миг он становится прозрачной жидкостью. Но миг этот краток. А потом жидкость наливается багровым — это соединения железа перестраиваются.

— Хм… — я покрутил на ладони остывший кругляш. — Кажется, один из цилиндриков сдвинулся. Ну да ладно, попробуем мою идейку.

И кругляш отправился в раствор серной кислоты. Идея была в том, что корунд, хоть и растворяется в кислотах, но очень медленно. А вот оксид магния, в который превращается карбонат при обжиге[23], остаётся пористым, не сплавляется. И потому растворяться в кислоте должен в сотни раз быстрее. Ну да, так и есть.

Достал почти готовую пуговицу из кислоты. Обмыл её, высушил и поковырял в отверстии толстой иглой, вычищая остатки оксида.

— Дай-ка сюда! — решительно потребовала девушка. — какая прелесть! Милый, я так тебя и вижу — белый халат, на нём четыре яхонтовых пуговицы, фиолетовый пояс и фиолетовая же рубаха под халатом. Настоящий принц получится!

Она сунула мне в руки пуговицу и довольно захлопала в ладоши, аж подпрыгивая от переполняющих её чувств.

М-да! И это у них считается красивым? А ведь придётся соответствовать!

Имеющиеся реактивы

Серная и соляная кислоты,

Гидроксиды калия, натрия, кальция, магния и алюминия.

Карбонаты и гидрокарбонаты натрия, калия и кальция, карбонат магния

Медный и железный купорос, сульфат железа (III), сульфат натрия, калия, кальция и магния.

Хлориды калия, кальция, натрия, меди, железа (III)

Хлораты калия и натрия, перхлорат натрия

Нашатырь (водный раствор аммиака)

Сульфиды меди, железа (II)

Ацетаты калия, натрия и кальция

Оксиды железа (II) и (III), оксиды меди (I) и (II), оксид алюминия, магния и кальция

Карбид и цианамид кальция; ацетон, уксусная кислота и этанол, фенол, фенолят натрия, салициловая кислота и её натриевая соль, комплекс салициловой кислоты с железом (фиолетовая краска)

Хлор, метан, кислород, ацетилен, водород, углекислый газ, вода, оксид кремния

Углерод, медь, свинец, железо, фосфор (белый и красный)

Продукты, признанные полезными:

Синтетический магнетит, этиловый спирт, глюкозный сироп, лак для дерева, корунд (тигли и порошки разной крупности в качестве абразивов), карбид кальция, спички, огнесмеси на основе бертолетовой соли и ракеты на перхлорате натрия, стекло, карболка (фодный раствор фенола) и фиолетовая краска, нашатырь.