Профессия – превращатели!

Глава 12. «Чудеса на потоке»

В столице кипели строительные работы. Сами посудите, дворец царский нужен? Нужен! Пока что Михран вынужденно в бывшем дворце своего наместника ютился, но ясно же, что для всего госаппарата и двора там тесно и бедненько. Так что дворец строили ударными темпами.

Разумеется, столичный статус должны были подтвердить и подчеркнуть храмы. Помимо трёх главных — Солнца, Луны и предков — строились или перестраивались ещё с дюжину других, помельче. Опять же понятно, не только царь нуждается в поддержке жрецов, но и святые отцы — в пожертвованиях и милостях царя.

Нужны дома и особняки для чиновников и придворных, во дворце-то они только работают. И казармы для гвардии. И крепость увеличить. И хранилища различные — для зерна, овощей, ледники для мяса и рыбы, склады прочих припасов.

Исаак только завистливо вздыхал, упоминая объёмы заказов, основную часть которых традиционно отхватили его конкуренты — клан Арцатов[57]. Нет, Еркаты в стороне не стояли, какая же стройка без стального инструмента и железных гвоздей? И медь на украшения тоже требуется, да и часть подвоза продовольствия они на себя оттянули. Но всё же основная прибыль проплывала мимо казны рода.

Разумеется, для Большой Стройки приходилось много всякого подвозить — камень, кирпич, известняк, топливо, продовольствие, рабочую силу — всё это потоком поднималось по реке Мецамор, благо сейчас наступило «межсезонье» — сев уже окончен, а до жатвы осталась пара месяцев. Вот окрестные крестьяне и не упустили случая заработать лишнюю монетку. Хотя большинство, скорее, пахало в счёт уплаты налогов.

Даже трудно представить, что тут будет твориться зимой, когда свободных рук в окрестности станет намного больше. Впрочем, я очень надеюсь, к тому времени меня здесь уже не будет.

Для нас же, а вернее — для замысла дяди Изи, эти «потоки ресурсов» были огромным благом. Ведь это только в теории стройка означает План, Организацию и Порядок. На практике же во все века там царит настоящий бардак. Срыв сроков поставок, несоответствие качества, пьянство и драки персонала, несчастные случаи, воровство мелкое и крупное…

Как, посмеиваясь, говорил главный финансист рода Еркатов, «даже если будут строить пирамиду посреди песчаной пустыни, там всё равно будут воровать всё, включая песок». Попросту говоря, мы «отщипнули» от этого гигантского потока нужное нам: известняк, песок, соль, древесный уголь, сушеные корневища камыша, воск, жир, зерно и кое-что ещё по мелочи.

А железо и бедную медную руду взяли у своих местных родичей. Естественно, пообещав им долю в будущих доходах. Одолжили мы не только это, но и лёд из хранилищ, а главное — часть крепости. Под мои «химические забавы» выделили отдельную башню. В подвале хранили инструменты и реактивы, на первом этаже бдела, на всякий случай, круглосуточная охрана, а вот выше — вовсю химичили мы.

Хотя, прежде, чем химичить, нам пришлось привести себя в порядок. Подсушить и подкрасить мою одежду, подобрать достойный пояс взамен исчезнувшего неизвестно куда, найти в багаже и пришить запасные пуговицы, почистить и натереть воском сандалии — всё по отдельности ерунда, а заняло это целый день. Едва выкроил время на то, чтобы составить список нужного, прикинуть количество и записать всё это для старших родичей. Писать, что характерно, пришлось на греческом. Нет, я-то уже мог и по-персидски, но сейчас в столице была дикая мода на койне, пришлось соответствовать.

Вечером был пир с местными родичами, а на следующее же утро начались визиты вежливости. Разумеется, начали мы не с храмов, а с визита к царю.

— Рассказывай, нянечка! Какие новости про Русу? — спросила Вард, аж подпрыгивая от нетерпения.

— Да успокойся ты, цветочек ты мой! — ласково ответила та. — Расскажу, разумеется. Для того и пришла. Значит так… Едва наш Руса в столице появился, его тут же к царю позвали. А у него одежда не в порядке. Представляешь, этот бешенный Волчара у него пуговицы спёр.

— Да что ты говоришь?!

— Это ещё что, гонец рассказывал, что Руса сам от бандитов сбежал, да ещё и половину банды перебил.

— Мой жених такой, он может! — гордо сказала девушка.

— Он ещё два раза реку переплыл — туда и обратно. И даже не чихнул. А наши только и успели, что его потом спиртом растереть.

Розочка восторженно взвизгнула, слушая об очередных подвигах своего любимого. О том, что он не только сбежал, но к тому же почти всю добычу у разбойников спёр. О том, как за одну ночь и безо всяких инструментов изготовил новые пуговицы.

— Он и халат заново отбелил. И рубашку покрасил… Так что к царю он пришёл ещё краше, чем был.

— Ой, няня, а вдруг его кто-то у меня уведёт? Там же красавиц полно… И, наверняка, на него там все заглядываются… Ой! Что теперь будет?

— Ну не плачь, не плачь, маленькая, — обняла девушку няня. — Ты у нас сама красавица. Кто ж тебя по доброй воле бросит? Тем более, свадьба уже сговорена.

— Да-а-а, сговорена. Только он меня совсем-совсем не любит, что я, не вижу, что ли?

И бедняжка снова зарыдала. Няня утешала её, поглаживая по голове и плечам, и бормоча всякие утешительные глупости. А когда девушка успокоилась, сказала совсем другим, деловым тоном:

— Знаешь, милая, я бы на твоём месте не красавиц придворных опасалась… Тут уже главы родов договорились, а договор Еркатов — он по-настоящему «железный»! Ты бы лучше подумала, как с гречанкой этой уживаться будете.

— А вот в этом, няня, никакой проблемы нет! — жёстко ответила воспитанница. — Пока что она Русу развлекает, он меньше по сторонам смотреть будет. А после свадьбы… Жена в доме всё равно — главная. Так что, если эта София, и вправду такая мудрая, как о ней говорят, то «подвинется». И примет мои правила.

— А если нет?

— А тогда ей же хуже будет. На неё там куча мужиков облизывается. Дадим вольную и замуж пристроим. Ладно, не о том речь… Дальше рассказывай.

— А дальше царю дары подносили от нашего рода. Всё эти мыла, карандаши, пуговицы, бусы и браслеты… Яхонтовую посуду и фаянсовую, ткани белёные да фиолетовые… И оружие, конечно же. Эти, как их… мехайры, что ли?

— Махайры! — поправила рассказчицу Роза. — А точнее — иберийские махайры[58]. Ты же в роду кузнецов выросла, нянечка, должна знать. Эти мечи похожи на греческие кописы, а те, в свою очередь, у персов форму позаимствовали.

— Не понимаю. Ведь персам же лучшие мечи как раз Еркаты и делали. Зачем же сейчас они каких-то, да простят меня боги, диких колхов копируют?

— Да не колхов! — рассмеялась девушка. — Этих Иберий две. Одна — рядом, на Кавказе, а другая — далеко на западе, в землях дикарей.

— Пхе! Можно подумать эти — цивилизованные! — фыркнула няня. — Кто нашего Русу похитить велел? Вот их иберийский царь и приказал. И Волка для того и нанял, то все знают!

— Ну, он за это ещё поплатится. Наш царь к самому Александру обратился, говорят, посольство едет. Будут насчёт мира и новой границы договариваться. Думаю, вероломство царю Асону дорого встанет. Ой, опять ты меня заболтала… Так вот, те дикие иберийцы, что далеко на Западе, они секреты какие-то знали. И руда у них отличная. Поэтому про их мечи легенды ходили. Рассказывали, что их мастера клали меч плашмя себе на голову и сгибали так, что оба его конца касались плеч. А когда отпускали — меч распрямлялся. И так много раз делали, а меч не ломался и восстанавливал исходную форму.

— Точно! Вот и наши сейчас точно такой фокус и показали. Только уже со своими мечами.

— Отец объяснял, что всё дело в том, что сталь из хорошей руды делать надо. И Руса научил, как её получать. Потом эту сталь плавят, это наши раньше не умели. А после того — куют и закаливают. От этого она и становится такой, упругой и прочной.

— Ой! — махнула рукой няня. — Что ты мне с этими мужскими глупостями пристаёшь? Всё равно завтра уже забуду. Но царь очень порадовался, что Еркаты такие мечи научились делать. Наши ведь там целое представление устроили. И куклы в доспехах этими мечами рубили, и прокалывали, как старым «добрым клинком» Еркатов, и даже пучок тонких медных прутков, завернутых в кожу, перерубали. И всё хвалились, что новый меч длиннее старого на треть локтя получается, а по прочности — не уступает.

Роза улыбнулась, но в этот раз удержалась от того, чтобы снова похвалиться своим женихом.

— А под конец жрец похвалил перед всеми Русу, дескать, считает очень быстро. Тут царь греческих мудрецов пригласил, чтобы проверили.

— И что?

— Он и их потряс. Не только быстро считал, но и какую-то их мудреную науку показал. Вроде как «землемерство» называется или как-то похоже[59].

Вот встреча с греческими философами была для меня неожиданностью. Нет, если бы я дал себе труд подумать, то сообразил бы, что вокруг Александре их должно быть много. Могли и к Михрану прилипнуть. Даже должны были.

Пришлось срочно вспоминать основы геометрии. Показал им индийское доказательство теоремы Пифагора.

Показал, как угол пополам делится, доказал, что сумма углов в треугольнике равна двум прямым углам (ну не был я уверен, что они применяют градусы)…

Они так увлеклись, что царю пришлось их одёргивать. А затем началась демонстрация оружия. Увы, сам я «холодняком» в своем времени не увлекался, максимум моих знаний — были шашки в фильмах про Гражданскую, мушкетерские шпаги из фильмов про д’Артаньяна и ятаганы из мультиков про Алладина[60].

Но эребунская ветвь Еркатов торговала по большей части Ойкумены и знала про эти самые «иберийские махайры». Я в этих Ибериях уже запутался, поэтому не сразу понял, что родичи говорят про Испанию. А когда понял, сразу вспомнил про легендарную толедскую сталь.

И объяснения одного из моих учеников, что эти легенды были правдивы — очень уж чистая там руда, да ещё и самолегированная чем-то. Вот их кузнецы и славились в веках. Но, кажется мне, наша сталь уже получалась не хуже. Разумеется, не каждая партия, но были и очень удачные.

В общем, демонстрацией боевых возможностей новых клинков они впечатлили даже меня. Те и длиннее сантиметров на пятнадцать получались, хорошо кололи и рубили, а главное — из-за такого изгиба клинка рубящие удары было сложнее отбить.

Показали работу с такими мечами и щитом в строю, потом — индивидуально. И всегда получалось преимущество. Нет, я понимаю, что это особенности маркетинга. Наверняка у новых клинков были свои слабые места, но царь и его окружение подарки приняли благосклонно.

И даже заверение, что «начнём массово производить, как только Руса в родную долину вернётся» не заставило их поморщиться.

На следующий день мы навестили вовсе не Храм, как я предполагал, а других местных олигархов. Тех самых Арцатов — Серебряных. Там я показал малое зеркальце, скорее даже обрезок от того, что подарил Розочке, всего около десяти квадратных сантиметров. Но дядя Изя устроил целое представление с рассказом, какие прекрасные зеркала я умею делать. Дескать, пока сделал только одно, да и то подарил любимой невесте, но скоро, буквально на днях… Что характерно, осколочек этот местные «олигархи» выцыганили. Почему олигархи в кавычках? Так я же уже неплохо так преуспел в началах изучения койне. Олигархия переводится как «власть немногих». А тут денежные мешки реальной власти не имели. Нет, они влияли, разумеется, но сами — не правили. Но привык я так богатеев называть.

И только потом мы пошли к жрецам. Сначала в Храм предков. Там нас приняли вежливо, даже предложили, чтобы беседы со мной в дальнейшем проходили в крепости Мецамор. Дескать, жрецы будут приходить в конце дня и дружески беседовать за ужином.

Ага, знаю я эту дружбу. Всей кожей ощутил. Чуть что не так — все кишки вымотают. Но оснований отказывать не было, и родичи согласились.

Вот с Храмом Огня было сложнее. Дня три меня и родичей фактически допрашивали о судьбе храмового отряда. Но, кажется, в конце концов, и они поверили, что мы тут ни при чём. Проверили они меня и на предмет «озаренности Митрой». Но сам я ни на что такое не претендовал, они тоже особой святости во мне не учуяли, а поводов обвинить в ереси или иной крамоле — не нашли. Тем не менее, выкатили претензии в стиле «беспредельщиков из девяностых». И я им должен, и Род Еркатов должен.

Но эти споры велись уже без меня. Я же занимался химией и общался с философами и иными мудрецами.

Нет, не подумайте, химичили прямо со второго же дня. Просто я выбирал уже привычные моим пацанам не самые сложные операции, давал задание с утра, по возможности проверял в обед и принимал результаты вечером.

Вот они и получали соду пищевую и бельевую, выделили поташ из древесной золы и получили едкий кали. Потом варили твёрдое мыло и получали стеарин. Прежде всего — для свечей. Мне приходилось много писать вечерами, а без свечей это непросто. Отлично он шёл и на подарки. Царю, его чиновникам, философам и прочим мудрецам… Ну, и для литья бронзы, разумеется. Правда, там приходилось его в сплаве с воском применять. Но до того они чистым воском обходились, а воск был куда дороже стеарина.

Однако сегодня у нас синтез, который Сиплому с Торопыжкой пока нельзя передать. Азотная кислота и её соли мне очень нужны, причём для многих вещей. Краски, лаки, лекарства, порох и взрывчатка. Но всё это могло обождать, пока я не найду где-нибудь торговца селитрой. Или не освою строительство селитряниц, где моча превращается в ту же селитру.

Нет, в учебниках всё выглядит проще простого. «Каталитическое окисление аммиака кислородом воздуха». Аммиак у меня был, воздуха вокруг навалом. Платины под рукой нет, но каталитическим действием обладают оксиды хрома или железа. Хрома опять же, пока нет, но зато оксида железа — хватает, хоть центнерами грузи.

Больше скажу, я этот синтез ученикам на занятиях кружка показывал. Что же меня останавливало раньше? А то, что это не производственный процесс, а фокус какой-то, причём фокус — достаточно опасный. А теперь мне его придётся его много сотен раз повторить.

Для начала я собрал один приборчик, а затем приступил к синтезу. Сиплый следил, чтобы слой молотого гематита прожаривался. Температуру прожарки контролировать достаточно просто — ванночка с безводным сульфатом натрия не должна застывать. Это означает, что температура не ниже, чем 884 градуса.

Так, движением поршня всасываем воздух до первой риски. Отлично, теперь перекрываем это отверстие. Влить отмеренное количество раствора аммиака во вторую колбу. Среда там щелочная, температура выше ста градусов, так что аммиак быстро переходит все в тот же стеклянный цилиндр.

Теперь у меня там смесь воздуха и аммиака, причем содержание аммиака около 12 %. Важно, чтобы не выше, а то получу взрывоопасную смесь, и колбу разнесёт на осколки.

На этот случай я одет в плотную одежду, руки в толстых перчатках, а лицо прикрыто маской и очками. Но всё равно, это не гарантия безопасности: крупный осколок может и пробить эту защиту.

— Так, пацаны! Очки и защиту надели? Замечательно! Сейчас я прикрою занавеску и посмотрим. Этот синтез иногда бывает удивительно красивым

С хлопком я вытащил поршень из цилиндра и всыпал туда раскаленный молотый оксид. И тут же прикрыл обратно. Есть!

— Уау! — слитно заорали мои помощники.

— Совсем как салют! — определился Торопыжка.

— Да нет, лучше! — заспорил с ним Сиплый.

Они оба правы. Это лучше, чем тот салют, что я устраивал на своё пятнадцатилетие, но лично я видал салюты, которые этой реакции по зрелищности не уступят[61].

Самым трудным в конструкции прибора оказалось сделать клапана. Ведь в ходе реакции в цилиндре выделяется уйма тепла, газы расширяются, а мне вовсе не нужно, чтобы они выделялись в атмосферу. Но клапан сработал, и излишек газа уходил в приемник.

Когда «салют» в цилиндре окончательно погас, а частички катализатора, яркими кометами метавшиеся по нему, остыли и осыпались на дно, я дожал поршень почти до самого дна, выжимая остатки реакционной смеси в приёмник.

Уф-ф! Первый «фокус» обошёлся без взрыва и травм. И это уже пусть маленькое, но чудо. Мной окислено почти два грамма аммиака, а в приёмнике продукты реакции связались в промежуточные и достаточно стабильные продукты — нитрат и нитрит кальция. Осталась сущая ерунда — повторить «это маленькое чудо» раз пятьсот или шестьсот, и при этом не подорваться. Пожелайте мне удачи!

Имеющиеся реактивы

Серная, соляная и хлорная кислоты,

Гидроксиды калия, натрия, кальция, меди, железа, магния и алюминия.

Карбонаты и гидрокарбонаты натрия, калия и кальция, карбонат магния, гидроксокарбонат меди (II) — малахит, гидроксокарбонат свинца — свинцовые белила.

Медный и железный купорос, сульфат железа (III), сульфат натрия, калия, кальция, магния, аммония и серебра; алюмо-калиевые квасцы.

Хлориды калия, кальция, натрия, меди, железа (II) и (III), аммония.

Хлораты калия и натрия, перхлорат натрия и аммония, гипохлорит натрия, хлориды фосфора (III) и (V)

Нашатырь (водный раствор аммиака)

Сульфиды меди, железа (II)

Уксусная кислота, ангидрид уксусной кислоты и хлорангидрид уксусной кислоты.

Ацетаты калия, натрия, кальция, меди (ярь-медянка), аммония и свинца (свинцовый сахар).

Нитрат и нитрит кальция.

Оксиды железа (II) и (III), оксиды меди (I) и (II), оксид алюминия, магния и кальция, оксиды азота (II) и (IV).

Карбид и цианамид кальция; ацетон, уксусная кислота и этанол, фенол и фенолят натрия, салициловая кислота и её натриевая соль, комплекс железа (III) и салициловой кислоты (фиолетовая краска), глюкоза, стеариновая кислота, глицерин, цианид натрия и калия.

Хлор, метан, кислород, ацетилен, водород, углекислый газ, вода, оксид кремния

Углерод, медь, свинец, железо, сера, фосфор (белый и красный)

Продукты, признанные полезными:

Синтетический магнетит, этиловый спирт, глюкозный сироп, лак для дерева, корунд (тигли и порошки разной крупности в качестве абразивов), карбид кальция, салициловая кислота (жаропонижающее и противовоспалительное средство), фиолетовая краска, отбеливатель, спички, огнесмеси на основе бертолетовой соли и ракеты на перхлорате натрия, отбеливатель, стекло, сода, твердое (натриевое) мыло, жидкое (калиевое) мыло, бумага, косметические и пишущие карандаши, стеариновые свечи, цианид натрия и калия.