Практика в преисподней

Глава 6

Сок мы, конечно, выпили. Более того, где-то в глубине души я даже была благодарна Элазару за то, что он заставил нс сделать эти шаги друг другу на встречу. Но наши пять минут закончились, а проблемы остались. Разве может существовать любовь в мире, который почти мертв? Бытие которого условно и висит на волоске? Нет, сначала нужно спасти все то, что мне дорого с детства и уж потом разбираться со своими чувствами. Впрочем, если Кавецкие действительно окажутся камнем преткновения, то полезное вполне можно совместить с чертовски приятным.

— Можешь считать, что ты добился своего, — сказала деду. — Я отправлюсь в храм с Вестом.

— Нет! — категорично заявил Кремер.

— Нет! — вторил ему Фонтей. Что-то моя интуиция стала давать сбои. Разве не добивался он того, чтобы мы отправились в храм вместе?

— Поясни мне, что ты имел в виду, когда говорил о том, что Вест не должен соваться туда один? — игры закончились.

— Ксения, я имел в виду то, что храм просто опутан древней и современной магией. Не зря мы заговорили о зрячем. Без подобного дара проникнуть внутрь незамеченными будет весьма затруднительно, — пояснил мне дед. — Неужели ты подумала, что я даже в самых страшных мыслях смогу отпустить тебя в такое рискованное путешествие?

— А другие, значит, могут? Те отцы и матери, чьи дети возвращаются с пустым взглядом? Знаешь, дед, я тебя, конечно, люблю, но сейчас ты в корне не прав! — Элазар нервно поерзал, но не возразил, и тогда я обернулась к Кремеру. — А тебя я одного туда, вообще, не отпущу, понял? Если с тобой что-нибудь случится, то я все равно жить не смогу, так уж лучше там… Вместе…

И вся выдержка моя кончилась. Вот просто лопнула, как мыльный пузырь. Я всхлипнула и уставилась в окно. Уж лучше смотреть на небо сплошь затянутое свинцовыми тучами, чем на их виноватые физиономии. Мужчины! Решают они! А меня спросить не надо? Ксюшенька немая, тупая и незрячая?

«Незрячая… Незрячая…» — эхом пронеслось в голове.

Перед глазами ясно встала картина: столовая, прыщавый проклятийник, насылающий на Глеба темную колдовство и мы с Юлкой, вцепившиеся в нашего домработника. А ведь тогда Едемский утверждал, что увидеть подобную магию невозможно. Но я видела! И, кажется, Юлка тоже. А Глеба это даже не удивило. Странно!

— Ксения… — ладонь Кремера легла на плечо, отвлекая меня от мыслей. — Прости, но ты нас тоже должна понять, мы очень за тебя волнуемся.

— А я волнуюсь за вас! Это же естественно. Нам нужно все хорошо продумать и подключить того, кто сможет помочь и кому мы могли бы доверять, — выдохнула и облокотилась спиной на широкую грудь Веста. Его рука тут же казалась на моем животе, прижимая еще теснее.

— Вряд ли мы можем хоть кому-то довериться сейчас, малышка, — хрипло выдохнул он куда-то мне в макушку. — Даже ментальные проверки не дают никакого результата.

— Я уверена, что могу доверять вам, и Юлке с Юркой, и Глебу, и даже старому Ахею, а это уже немало! — возразила я, разворачиваясь в руках Кремера.

— Немало, — не стал спорить он и улыбнулся. Как же улыбка преображает его лицо! Оно словно наполняется сиянием, делая его самым красивым мужчиной на Земле.

— А ты, что думаешь? — спросила у Фонтея, который странно помалкивал, качая ногой и внимательно следя за бликами на начищенных туфлях.

— А я думаю, дитя. Просто думаю, — еще более подозрительно изрек дед. — Вы оба пока не готовы для похода в храм, а я не смогу составить вам компанию, как бы не стремился, потому что первородную кровь охотника любой геф чувствует на уровне врожденных инстинктов.

— Но, тогда и Ксюхе нечего там делать! В ней ведь течет вша кровь! — напомнил ему Вест. Ничего у тебя не выйдет, дорогой! Можешь даже не пытаться! Видимо, именно решимость и увидел в глазах Элазар, когда внимательно посмотрел на меня.

— Она рождена на этой планете. Следовательно, поставить блок, усложняющий для иных ее обнаружение, не составит труда, — Фонтей вздохнул. — И потом, за ней лучше присматривать, находясь рядом, а не отвлекаться на ее партизанские вылазки. Ксения все равно последует за тобой, уж я-то знаю. Сам бы так поступил.

Кремер хмыкнул и его сильнее обнял меня.

— В этом, определенно, есть логика, — согласился он.

А у меня ни на секунду из головы не выходил Глеб. За последнее время, я уже как-то привыкла прислушиваться к себе, и сейчас что-то мне подсказывало о важности того события. «Видеть… Зрячие…» — хмм!

— Зрячие — это ведь те, кто видит магию, в любом ее проявлении? Я правильно поняла? — вопрос давно вертелся на языке, но кроме отрывочных сведений из вводного курса и краткого рассказа Едемского, я о подобных магах не знала ничего.

— Не только. Зрячие видят следы магического вмешательства и вполне способны распознать наложенные чары, — просветил дед.

— А я могу быть зрячей?

— Ты?!

— Ты?!! — два вопроса вырвались и полетели в меня одновременно, а два удивленно-негодующих взгляда сошлись в одной точке. И этой точкой стала я, чувствуя себя мишенью на стрельбищах.

— Я! А что тут такого? — и мне пришлось им все рассказать о том случае в столовой.

— Значит, там была Жавурина и племяш Ахея? — переспросил Кремер, а я деловито кивнула.

— Вообще-то, там еще много кто был, но само проклятье видели лишь мы втроем.

— Странно, — задумчиво произнес Элазар и щелкнул пальцами.

У витражного окна материализовалась большущая кадка с высоким пышным фикусом. На дворе война, а он развлекается! Цветочки решил разводить!

— А теперь смотри, Ксения! Внимательно смотри! — Фонтей простер к фикусу руку, и листья на растении на глазах стали желтеть и сворачиваться.

Губитель природы какой-то! Спрашивается, зачем создавал, если сразу разрушил?

— Видела? — не унимался чродей.

— Видела! Зачем убил хороший цветок?

Фонтей щелкнул пальцами, фикус вновь распустил свои листочки и зазеленел. Никак не привыкну к чудесам!

— Проклятье видела?

— Эм… Нет, видела только как погиб цветок, а потом ты его оживил.

— Значит, зрячая не ты, а кто-то из твоих друзей. Причем дар очень сильный, раз маг смог транслировать его двум стоящим рядом.

Это что же, получается? Моя Жавурина — сильный маг с редким радом? Не зря ее выбрало кольцо такого сильного мага! Хотя, теперь мне подобный выбор уже не казался бонусом. Нет никакой радости в том, чтобы таскать на пальце чью-то душу застывшую в камне. Бр-р-р! Глеба я в расчет не брала, ведь его магический потенциал был совсем крошечным, но, похоже, так считала только я.

Уже через несколько секунд в кабинет Кремера вошел молодой человек в форме посыльного, и Элазар его попросил:

— Вот что, парень, доставь-ка мне сюда по-быстрому Юлку Жавурину и…. Как там его фамилия? — дед вопросительно взглянул на Кремера, но тот лишь пожал плечами. Я, к своему стыду, тоже не знала фамилии Глеба. Вот так всегда, неприметными людьми мало кто интересуется. Но ведь он не просто человек, а еще наш с Юлкой друг! — А не важно! Уборщика Глеба знаешь?

— На третьем этаже в общежитии живет, — подсказала я, пожалуй, все, что знала.

Посыльный брезгливо сморщился, но все же кивнул Элазару.

— Так вот, доставь их обоих. Быстро! И чтобы ни одна душа! Понял?

Ох и жути дед на паренька нагнал. Молодой маг отчаянно закивал и попятился к двери.

— Я могу идти? — тихо спросил он.

— Ты можешь бежать. Причем, так быстро, как сможешь! Усек? — напутствовал его Фонтей, и посыльный поспешил удалиться.

Значит, чародей Глеба со счетов не сбросил, решил проверить и подругу, и нашего домработника. Что ж, нужно использовать все, что может помочь победить гефов.

— Теперь с вами… — Фонтей улыбнулся. Гадость задумал, нутром чувствовала, но проведение спасло.

Дверь распахнулась, и ввалился Едемский. Юрец был взволнован. Он то и дело поправлял челку, а его левый глаз нервно дергался.

— Великий магистр, позволите? — решился спросить у своего нынешнего идеала.

— Заходите, юноша. Заходите.

— Я привел отца и сестру, как вы просили. Могу я их пригласить?

— Разумеется. Зовите их, мой друг, — внимание Фонтея переключилось на гостей. Я тихонько выдохнула, снова устраиваясь на диванчике рядом с Кремером, а Юрка расплылся в запредельной улыбке от подобного к нему обращения со стороны кумира.

Через несколько секунд в кабинет вошел мужчина и уже знакомая мне из сна девушка. Отец Едемского производил впечатление. Высокий, статный, со слегка посеребренными висками. Смотрел прямо на Элазара и ни разу не отвел взгляд. Надо признать, и дед изучал мага с интересом.

А вот Тана, которую привел Юрка, очень отличалась от той Таны, которую мне довелось видеть в храме турронов. Не во внешности дело. Это была все та же красивая, стройная шатенка, но вот ее поведение, взгляд, опущенные плечи и какая-то безысходность во всем облике, резко отличали ее от той дерзкой, самоуверенной притворщицы.

— Позвольте представиться, я… — начл говорить Фонтей, но Едемский-старший его перебил.

— Нет необходимости. Вряд ли найдется хоть один маг, не знающий Эзура Элазара Фонтея. А уж результатами ваших трудов восхищаются и пользуются многие поколения магического сообщества, — произнес гость.

— Да, уж. Пользуются, — скептически усмехнулся чародей.

— Позвольте мне представиться. Едемский Григорий Демидович, ваш покорный слуга, — он кивнул деду. Да, похоже, в семье Юрки традиции крепки. Чувствуется даже по манере разговора его предка, по его поведению. — Я отец этого оболуса. А это моя дочь — Тана.

— Не стоит называть столь блистательного отрока оболтусом. Я нахожу, что ваш сын образован, любознателен и правильно расставляет жизненные приоритеты, уважаемый Григорий Демидович. Что, я вам скажу, весьма похвально для юноши его возраста. Присядем? — Элазар щелкнул пальцами, и около стола появились три стула с высокими спинками.

— Благодарю вас, — Едемский-старший сел первым, а потом кивнул детям, и те последовали его примеру. — Итак, речь пойдет о моей дочери Тане. Я верно понимаю?

— Не совсем. Скорее, речь пойдет о семье Апехтиных. Вы же их знаете, не так ли? — дед вопросительно взглянул на гостя, дождался кивка и только тогда продолжил: — Хорошо. Значит, вы мне все и расскажете. Подробно, не упуская никаких мелочей.

— О чем собственно, рассказывать? — озадачился Юркин отец. — Даже, право, не знаю. Апехтины наши соседи. Юрий с раннего детства был дружен с Алексеем Апехтиным. Их род хоть и древний, но за последние века практически утратил магию. И я не одобрял сближения Алексея с моими детьми. Особенно, с Таной. Вы ведь понимаете меня? — Григорий Демидович посмотрел на Элозара.

— Признаться, нет. Как может повлиять наличие магического дара на отношения между людьми? — сдержанно спросил дед. Чародей был серьезен. Даже опечален, но собеседник не понимал его состояния.

— Людьми? Магами! Разве не долг каждого мага приумножать дар в каждом последующем поколении? — разгорячился Едемский-старший.

— Оте-е-ец! — сдавленно простонал Юрка. Щеки его полыхали румянцем. Да, его положению не позавидуешь. Он-то, в отличие от родителя, знал, как Элазар относится к разделению общества на одаренных и неодаренных.

— Разве я не прав? — не вник предупреждению тот. — Апехтин просил руки Таны для своего Алексея. И я отказал ему и быстро нашел для дочери жениха из более перспективного рода.

— Ты отказал Вениамину Сергеевичу? Отказал? — воскликнула Тана Едемская. — Ты же сказал, что все было в точности до наоборот! Что это он был против нашего брака!

Фонтей закашлялся, пряча усмешку в ладонях. Перед нашими глазами раскрывались не самые приятные тайны Юркиной семьи.

— Не имеет значения, — возразил Григорий Демидович. — Я выбрал тебе приличную партию, и ты, как послушная дочь, согласилась с моим выбором.

— Я не соглашалась… — прошептала девушка. — Меня просто никто не спрашивал.

— Что ты хочешь этим сказать? — взгляд родителя стал колючим. Даже я поежилась, теснее прижавшись к Весту, и выдохнула с облегчением, когда его ладонь накрыла мою.

Ответить Тана не успела. Заговорил Фонтей, и он был крайне недоволен.

— Долг каждого мага, как человека, обладающего даром, спасать тех людей, которые этим самым даром не обладают. Порой ценою своей жизни, а порой, даже ценою собственной души. Мне стыдно, что человек, воспитавший такого достойного сына, так узко мыслит, и так преступно эгоистично смотрит на мир, — произнес дед. — Сильвестр, я бы попросил тебя проверить Григория Едемского.

Кремер поднялся и жестом пригласил ошарашенного мага проследовать за ним.

— Что значит «поверить»? — напрягся маг.

— Видите ли, некоторые из магов, чьи представления о личном предназначении сбились, подобно вашему, посчитали для себя не только отстраниться от неодаренных людей, но и заключить союз с гефами, — довел до его сведения Фонтей.

— Не понимаю…

— Вы их называете иными. Вот магистр Кремер и проверит целостность вашей души, а заодно, вы ему поведаете все, что знаете о подозрительных, на ваш взгляд, событиях в магическом сообществе. Теперь, надеюсь, вы меня поняли?

— Понял! — произнес Едемский,, поднимаясь со стула. Красивый все-таки мужчина, жаль, что общественное мнение так на него повлияло. — И, знаете, я с радостью пройду проверку. Ни в делах моих, ни в поступках, ни даже в мыслях нет ничего преступного. И я горю желанием доказать это.

— Вот и славно, — улыбнулся Фонтей. — А я пока поговорю с вашей дочерью.

Григорий Демидович кивнул и вышел вслед за Кремером.

— Ну, то же, юная леди. Теперь, когда вашего грозного отца рядом нет, может быть, вы прольете свет на всю эту историю? — спросил у девушки дед.

— Скажите… — взволнованно прошептала Тана. — Алексей… Он жив?

— А что, есть сомнения? — взгляд Элазара стал внимательным и цепким. Даже от меня не укрылось то, как побледнела девушка. Ее губы задрожали.

Фонтей материализовал стакан воды и протянул Юркиной сестре.

— Вот. Выпейте, Тана. И расскажите мне все, что знаете. Поверьте, от вашего рассказа зависит судьба вашего любимого. Я не ошибся? Вы ведь любите Алексея Апехтина?

Она приняла стакан и жадно отпила несколько глотков. А потом решительно вскинула голову.

— Да, я люблю Алешу. Всегда любила, сколько себя помню. Его невозможно не любить. Когда отец сказал мне, что Вениамин Сергеевич против нашего брака, я растерялась. Алекесея с тех пор не видела. Да и не было такой возможности. Меня фактически заперли дома и следили за каждым шагом, — начала рассказывать Тана.

— Чертовы маги! — не удержавшись, выдохнула я. Значит, их девицам случки по родословным тоже не по вкусу. Хоть это радует.

На меня укоризненно посмотрели дед и Юрка. А девушка снова сделала большой глоток из стакана и шумно выдохнула.

— Потом папа объявил, что нашел мне жениха и скоро состоится моя свадьба. Я устроила скандал, но сделала только хуже. Меня перестали выпускать из имения и приставили охрану, — продолжила она.

— И вы смирились с решением отца? — спросил ее Элазр.

— Нет, что вы! — Тана изо всех сил замотала головой. — Я бы никогда не отказалась от Алеши! Никогда! Слышите?

— Тогда я ничего не понимаю.

— У нас с ним была небольшая тайна. Еще с детства. В нашем саду растет дуб. Большой такой, толстый. Ему, наверное, не один век. С одной из сторон, почти у корней есть глубокая трещина. Ее почти незаметно, потому что над ней нависает сучок. Так вот, в этой трещине мы иногда оставляли друг другу послания и даже небольшие подарки. Начиналась все как игра, но мы часто этим пользовались. С тех пор, как меня заперли, не проходила ни дня, чтобы я не проверяла тайник. И никогда ничего не находила. Но однажды там появилось послание. Алеша писал, что обстоятельства против нашего счастья, но он никогда от меня не откажется. Писал, что жить без меня не может. А в доказательство оставил кольцо своей матери и просил верить ему и жать.

— И тогда вы решили усыпить бдительность отца?

— Да, я решила сделать вид, что смирилась и стала готовиться к ненавистной свадьбе, — подтвердила догадку деда девушка.

— Танка, прости меня! Я же не знал! — Юрка смотрел на сестру виноватыми глазами.

— Ты и не мог знать, — печально улыбнулась она. — Тебя и дома-то не бывает.

— Послание было не единственным? — прервал извинения Элозар.

— Не единственным. Было еще одно. Алеша писал, что вступил в ряды атакующих магов и ему дали небольшую квартирку на Буяне. Оставил адрес и сказал, что будет ждать, — девушка всхлипнула. — Мы должны были встретиться вчера!

— И что же произошло?

— Я не смогла вырваться. Приехала портниха, и у меня не оказалось ни единой возможности сбежать. А потом пришло сообщение, что на Буян напали… Скажите, что с Алексеем? Я же чувствую, что случилось, что-то страшное! Его не должны были брать в атакующие! Не должны! У него де потенциал даже заклинания второго уровня не тянет, понимаете? — и Тана разрыдалась, закрыв лицо ладонями.

— Ну-ну, леди, не плачьте! Ваш Алексей жив, — сообщил ей Фонтей.

— Жив? — всхлипнула Юркина сестра, подняв на чародея глаза полные надеждой.

— Жив! — убежденно произнес Элазар. — Но с юношей действительно случилась неприятность.

— Я так и знала, — выдохнула Тана.

— Он попал в плен к туррнам, но сейчас мы готовим масштабную операцию по освобождению всех плененных магов. Слышите меня? — удивительный дед! Вроде и страшную правду девчонке открыл, но и подбодрил тоже, дав надежду.

— Чем я могу вам помочь? Вы не думайте, я не бесполезна! У меня потенциал больше, чем у Юры. Мне просто папа доучиться не дал, и в выборе колец я не участвовала. Но я все умею! Честное слово!

— Я верю, девочка, верю, — улыбнулся ей Фонтей.

— Домой я не вернусь! — твердо заявила Едемская, подскакивая со своего стула.

— Правильное решение, — ободрил ее Элазар. — Здесь сейчас каждый человек нужен. А Алексею твоему очень повезло с невестой. Ты, главное, верь в него и жди.

Девушка смутилась, и ее щеки порозовели.

— Я обязательно дождусь его, — тихо сказала она.

— Вот и ладненько. А теперь, Юра, проводи-ка свою сестрицу в общежитие и помоги ей устроиться. А с вашим отцом я сам за вас попрощаюсь, — и дед улыбнулся. Все-таки, ничто человеческое не чуждо моему инопланетному родственнику, хоть он и очень условный человек.

Едемские вышли.

— Думаешь, у нас получится вернуть Алексею душу? — спросила я Фонтея.

— Думаю, мы должны все для этого сделать. Даже умереть, если потребуется, — ответил мне он.