Потерявшийся

Фрагмент 3

Дальше всё пошло по сценарию, описанному в анекдоте: «потом в городок приехал поручик Ржевский, и тут такое началось!». Народ в деревушке и без того суетился, а после известия о том, что близко десятка три кочевников (спасибо Оне, с трудом сумевшей передать мне смысл доклада раненого дозорного), суета превзошла все мыслимые пределы. Оттого, что народ побросал работу на восстановлении макси-забора и с ором бросился вооружаться. Если говорить о мужиках. Женщины и детишки с «упорядоченностью» действий, мало отличающейся от поведения курицы с отрубленной головой, искали, где можно понадёжнее укрыться. В деревушке, где уцелевшие сооружения слеплены из дерьма и палок. Пардон, из соломы и палок.

Слава тутошнему аллаху (если в него кто-то верит на ТемУре), хоть Оне не орала и не бегала по деревне, а сидела на полу нашего пристанища и с очумелыми глазами ждала, что я её спасу и на этот раз. А ведь придётся спасать! Просто потому, что спасать надо ещё и собственную шкуру, поскольку кочевникам, когда они ворвутся сквозь всё ещё не восстановленные проломы в стене, будет совершенно наплевать на то, что она принадлежит пришельцу из другого мира. А они обязательно ворвутся, судя по тому, какие вояки им будут противостоять. Вон, у мужика с конца палки, изображающей копьё, свалился наконечник, и он никак не может его приладить назад. И держит своё оружие как более привычную для него лопату. Даже если такое воинство и встанет дружными рядами в проёмах стены, то их число легко уполовинят лучники, а остатки добьют копьями, которыми кочевники владеют куда лучше крестьян.

Даже внешне заметно, что какой-никакой опыт имеется у здешнего главнюка, прозванного мной мироедом, и его двоих старших сыновей. Видимо, папа их успел чуток натаскать, готовя к тому, чтобы они в будущем заняли его место. Да только и по их мандражу видно, что натаскивал он ребят чисто теоретически.

А какой радостью загорелись глаза моей подружки, когда я, плюнув на больную ногу, взялся натягивать на себя бронежилет и проверять, наполнены ли патронами запасные магазины пистолета-пулемёта. Если её мужчина (ну, ни секунды не сомневаюсь в том, что девица меня уже «приватизировала»!) собирается на войну, значит, она спасена.

Пока «мироед» выстраивал мужиков и что-то им втирал по-своему, я, не обращая внимания ни на него, ни на деревенское «воинство», проковылял на костыле к среднему из ещё не восстановленных участков стены, плюхнул задницу на какую-то каменюку и принялся укладывать другие так, чтобы на них можно было лежать без особых неудобств. Ну, и попутно обеспечивая себе как можно более широкий сектор обстрела.

Главнюк закончил ездить «ополчению» по ушам, и оно растеклось толпой по площадке. Не всё, конечно. Самые крепкие принялись приваливать к стене сплетённые из двух слоёв веток ворота и укреплять их разным хламом, чтобы толпа врагов, на счёт «раз, два, взяли» снова не уронила их. Остальные тупо пялятся на хромого чужака, решившего поиграться камешками. Ну, и его бабу, пытающуюся ему помочь.

Но к тому времени, как в пределах видимости появился первый кочевничий разъезд, я прогнал Оне, приказав ей сидеть «дома» и не высовываться. А хрен его знает, будут ли степняки пускать стрелы навесом. Но если будут, то соломенная крыша хоть как-то защитит дочь кузнеца от них.

Как я понял, грабители остались довольны увиденным. Ну, судя по их оживлённым переговорам и тому, с какой прытью понёсся назад посыльный. А что? На стену вокруг деревни карабкаться не нужно. Толпа мужиков, виднеющихся за ней, по численности не превышает подходящей к деревне орды. Задачка не из сложных: выбить часть защитничков стрелами, а когда оставшиеся ударятся в панику, ворваться внутрь и добить либо скрутить уцелевших. А после этого — гуляй, рванина, от рубля и выше! Тут тебе и бабы, и жратва, и трофейное шмотьё.

«Мироед» поступил разумно, не растягивая ополченцев по всем дырам в заборе. Пардон, в оборонительной стене. Он их держит кучкой, чтобы можно было ринуться именно туда, куда полезут атакующие. Если, конечно, ополченцы уцелеют после того, как дюжина лучников примется пускать стрелы по очень хорошо видной «площадной» цели. Дурилка картонная! Зная, что у врага лучники, мог бы заранее озаботиться тем, чтобы снабдить их хотя бы плетёными, как ворота и корзины для переноски глины, щитами! Вот отобью эту орду, при помощи Оне постараюсь объяснить дураку, как это организуется: сейчас это слишком поздно делать. Именно отобью, а не отобьём, поскольку до схватки у деревенских копейщиков дело дойти не должно.

Как я и предполагал, подъехавшая толпа вовсе не попёрла на амбразуру с криками «ура». Или что они тут орут во время атаки? Подъехали шагов на семьдесят, спешили лучников, и те, не торопясь, принялись готовиться к стрельбе.

Не успели. Сухо щёлкнул одиночным мой «Вереск», и наиболее ретивый лучник вдруг повалился на землю. Кочевники спохватились, что что-то пошло не по плану, когда в течение шести-семи секунд желание «подремать» одолело ещё пятерых его товарищей. Даже немного стыдно стало за то, что мочу их, как в тире.

В первую очередь выбил именно лучников, и лишь потом перенёс огонь на неспешенных. За то время, когда последний из степняков удрал за пределы прицельной дальности СР-2, я успел сделать шестнадцать выстрелов, промазав лишь единожды. А может, и не промазав, но только ранив улепётывающего конника.

— Ну, что стоишь? — усевшись, рявкнул я по-русски «мироеду». — Посылай с пяток бойцов собирать трофеи.

Тот, ясное дело, ни хрена не понял, и мне пришлось «жестами объяснять, что меня зовут Хуан».

В общем-то он не понял даже того, отчего это вдруг половина подъехавших к деревне степняков мало-мало умирало, а остальные сдристнули, теряя на ходу людей. Пока Оне, выглянувшая из нашей хижины на изменившийся характер криков, не примчалась ко мне и не объяснила, каким грозным оружием владеет её мужчина.

В общем, добыча деревенским досталась богатейшая. Мало того, что дюжина неплохих по местным меркам луков с нетронутыми запасами стрел, так ещё и копья, а также четырнадцать не успевших разбежаться голов крупного нерогатого скота со всеми принадлежностями для верховой езды. И всё это, по законам войны, принадлежало мне, как убившему их прежних владельцев. Так что в башке мелькнула ржачная мысль: плюнуть на всё и остаться тут, в этой деревушке, новым «мироедом». А что? Богатство-то у меня теперь будет куда солиднее, чем у нынешнего!

Поржал про себя, но решил не выёживаться, а подарить деревне оружие, которое может когда-нибудь пригодиться населению. Вряд ли в ближайшие дни, поскольку сбежавшие кочевники наверняка растрезвонят про нечто сверхъестественное, перебившее их товарищей даже до того, как они начали обстреливать поселение. Ну, и при помощи Оне, рисунков и жестикуляции разъяснил князьку, что от вражьих стрел и даже выпадов копий можно защищаться плетёными щитами. Особенно — если высушить их после изготовления. И этим советом, кажется, завоевал ещё толику уважения местных.

На следующий день, когда народ чуток успокоился, а ещё один дозор привёз известие о том, что кочевники грабят соседние деревни где-то к северу и югу, работы по восстановлению стены продолжились. И по моей просьбе деревенский главнюк выделил мне пару девчушек и троих пацанов, которые буквально за три часа сплели по моему заказу две полоски плетня, длиной примерно два метра и шириной около метра. Вовсе не для щитов. С грехом пополам я при помощи моей малолетней бригады установил плетни как опалубку, «герметизировал» их внутренние поверхности циновками, и один из участков разрушенной стены через два часа вырос не целый метр. Правда, пришлось выжидать пару часов, чтобы глина внутри опалубки подсохла, но гелоны таки сообразили, что моим способом можно резко ускорить восстановительные работы.

Так что с завершением ремонта стены покончили за следующие два дня.

Оне внимательно прислушивалась к моей песенке, которую я напевал полулёжа в повозке. Ну, точно про нашу лошадку она, везущую с того на этот берег повозку с очень ценным грузом. Не с кокаином, как пел Найк Борзов, а с моей тушкой. В какой-то мере — даже бесценной. Естественно, бесценной для меня, любимого. Немало стоящей для той деревни, из которой мы уехали, и, судя по взглядам, бросаемым на меня туземкой, для неё. А ещё, хочется надеяться, для Города, куда мы едем, поскольку прогрессорствовать мне очень понравилось, и пока наши снова не объявятся на берегу озера «Чад», я собираюсь немного подтолкнуть местный технический прогресс.

Конечно, несколько не по-джентльменски получается: я, развалившись, как барин, качусь себе на телеге, набитой для моего удобства травой, а женщина, с которой я сплю, движется «одиннадцатым маршрутом», да ещё и за прочей скотиной присматривает. Но она-то здоровая на ноги, а я хромой, сам столько вёрст точно не протопаю.

Что за скотинка? Моя собственная! Только не четырнадцать голов, а всего четыре. Не считая ту копытную тварь, что тянет повозку со мной с того на этот берег. Ну, залупился «мироед», решив спекульнуть на повозке, без которой я точно не обойдусь. Мол, кобылка, обученная ходить в упряжке, стоит цельных трёх степняцких лошадей. И вы ещё скажете, что песенка не про неё? А сама телега с обмотанными кожаными ремнями ободьями колёс, вообще бесценна…

Плюнул я на то, что из меня лоха делают. Просто прикинул, что больше четырёх лошадок мне точно к телеге не привязать, чтобы не разбежались по дороге. Согласился. Но в придачу потребовал вернуть все безделушки, что он «купил» у Оне за наше пропитание и проживание в деревенском «пятизвёздном отеле». Чем, похоже, добился ещё большего обожания от туземки.

Она-то меня обожает. Как-никак, не просто ё*арь, а её первый мужчина, сумевший доставить ей невиданное ранее удовольствие. Да ещё и щедрый мужчинка: и подарок невиданной красы и стоимости когда-то подарил, и теперь ещё и безделушку вернул. Кстати, надетую теперь на другую руку: с грехом пополам понял, что у гелонов то, на какую руку этот браслетик надет, означает, свободна женщина или ангажирована.

Вот в этом-то и загвоздка: она считает, что я её мужчина. ЕЁ мужчина! Но я-то так не считаю, поскольку рано или поздно мне придётся возвращаться к своим. А что с ней делать? Не зря говорят, что мужики об отношениях с женщинами не головой думают, а головкой. Башку же включают лишь тогда, когда нужно выкарабкаться из сложившейся после того, как добились своего, ситуации. Одна надежда на то, что, когда мы доберёмся до Города, что-то прояснится в наших отношениях.

У Булычёва в «Подземелье ведьм» (в книге, а не в киношке по этой повести) космоагент Брюс вопрос решил: просто забрал дикарку с собой на космический корабль, а потом и на Землю. Да только на то она и фантастика, что там уже десятки, если не сотни, внеземных цивилизаций открыты, а на Земле встретить инопланетянина не сложнее, чем в нынешней Москве… гм… афро-африканца. Но не инопланетянку же, одетую только в перехваченный на талии «мушкетёрский плащ» без какого бы то ни было нижнего белья!

Когда доберёмся до Города…

Увы, движемся к нему мы очень медленно. Во-первых, крестьянские «ишаки» — отнюдь не скакуны по природе. Во-вторых, упряжь, используемая гелонами, просто издевательство над животными, поскольку является какой-то удавкой на шее скотинки. И чем сильнее она напрягается, тем сильнее эта удавка её душит. В-третьих, селевый поток принёс не только много грязи, но и немеряное количество камней и палок, которые требуется объезжать. Хорошо, хоть грязь под здешним солнышком успела затвердеть, и засохшую корку уже не проламывают ни конские копыта, ни колёса повозки. В-четвёртых, речка успела промыть в этом грязевом поле новое русло, и нам пришлось потратить полдня, чтобы найти новый брод через неё с удобными съездами. В-пятых, переправившись, пришлось уехать подальше от реки, за границу селевого потока, чтобы оголодавшие за день лошади могли пожрать травы.

На этом берегу Реки тоже порезвились кочевники. И продолжают резвиться. То тут, то там видны столбы поднимающегося вверх дыма. Значит, очередная деревня не сумела отбиться от какого-то отряда степняков, воспользовавшихся последствиями землетрясения. Зараза! Да так они настоящий поголовный геноцид гелонского населения устроят!

Хотя на счёт поголовного я погорячился. По крайней мере, в деревне, где мы остановились на первую ночёвку, никаких следов сражения не наблюдалось. А вот из уцелевших соломенных избушек выгребено всё более или менее ценное. И имеется в наличии местная старуха, то ли отказавшаяся уходить в город вместе со всеми, то ли не сумевшая это сделать, подтвердила, что небольшая орда побывала и тут. Это мне уже Оне, общавшаяся с бабкой, «перевела» в меру нашего с ней понимания того суржика, на котором мы общаемся.

«Бабка»… По моим прикидкам, ей что-то около сорока лет. Да только здесь, в этой местности и на этом уровне развития медицины, она действительно старуха. Измученная болезнями и тяжёлым трудом. Это в городе мне доводилось видеть седобородых старцев, а в деревнях, как я понял, народ начинает массово «загибаться» годам к тридцати. Едва первые дети успели дожить до подросткового возраста, как пора родителей закапывать.

Да, в этом плане гелоны похожи на нас: покойников они не сжигают (всё-таки дрова — достаточно ценный товар), не выбрасывают гнить на недоступных зверью башнях, как это было у наших среднеазиатских народов в древности, и не оставляют на прокорм хищникам, как практиковали сибирские таёжные племена. Наверное, археологам и этнографам было бы жутко интересно познакомиться с местными похоронными обрядами, но я-то не археолог и не этнограф, так что мне всего лишь достаточно знать, что их хоронят в землю.

Вот и оставшаяся в деревне «старушка» заладила своё (с пятого на десятое понимаю, да кое-что Оне пытается перевести): мол, если помру, пока вы тут в деревне на передышку устроились, не забудьте меня закопать. Несмотря на то, что подружка моя ей растолковала, что я ранен в ногу и рыть яму для бабкиного трупа у меня не очень-то получится.

— Люди света крепкие, он сможет…

Люди света? Это что, нас так тут уже окрестили?

Оказалось, что не нас. Разговор получился мучительным, поскольку чёртов языковой барьер мешал. Я понял, что то ли брат, то ли ещё какой родственник одного из жителей деревни в прошлом году общался с купцами, пришедшими с востока. И тот рассказал об объявившихся года за три до этого где-то на восточном побережье континента чужаках. Появляющихся из ниоткуда в яркой вспышке света.

Вам это ничего не напоминает? А мне очень даже напоминает, поскольку и сам я в такой вспышке на Базовом острове оказался, и десятки раз видел, как происходит переброска людей и грузов через межпространственный «прокол». Значит, наши конкуренты по освоению ТемУра, скорее всего, ту же самую или очень близкую технологию используют, чтобы здесь очутиться.

Увы, больше ничего от аборигенки добиться не удалось. Ни где именно «люди света», к которым она меня причислила из-за необычной одежды и имеющихся у меня «прибамбасов», появляются, ни как они выглядят, ни что за технику переносят на планету. В общем-то, немудрено: сама она этого не видела, слышала, как минимум, из третьих уст, да и то — как байку.

Но информацию для размышления подкинула. По крайней мере, хотя бы примерное направление, где искать базу пришельцев, удалось определить: где-то на востоке континента, на побережье. Одна загвоздка: это самое побережье растянулось очень даже не на одну тысячу километров.

Ничего! Доберёмся до Города, дождёмся очередного появления в нём землян, вот тогда и будем решать, где, когда и как искать чужаков. А может, их и вовсе искать не придётся, поскольку коротковолновая радиостанция с круглосуточным вещанием наверняка уже работает, и они к тому времени запеленгуют её местонахождение.