Последний день Страны Камыша

Глава 33

Хиаку Курай уверенно вёл за собой отряд беззаветно преданных ему самураев. Препятствия на узкой тропе, в виде ловушек, баррикад и засад, организованных островным ополчением под руководством нескольких пожилых самураев, чьи лучшие годы были далеко позади, оказались с лёгкостью сметены тремя десятками элитных воинов в чёрной броне. От вспышек чакры укрепления разлетались в щепки а тела защитников частями падали на дно оврага, запруживая юркий ручей и окрашивая его воды красным.

Наконец, петляющая тропа привела вторженцев к небольшой деревушке ютящейся на склоне оврага. Чтобы туда попасть, требовалось лишь пересечь мелкий водный поток. Но не всё было так просто. Миновать преграду в брод мешали топкие берега, сулящие не испугавшимся замочить ног торопыгам несколько минут беспомощного трепыхания по колено в грязи, под присмотром готовых к бою защитников остова, а через единственный шаткий мостик можно было пройти лишь по одному, рискуя схлопотать разом десяток стрел от засевших в кустах и на крышах лачуг лучников.

— Если вы думаете, что это нас остановит — то вы глупцы, — покачал головой даймё Страны Зла. Чёрные самураи достали клинки, собираясь обрушить смертоносные удары чакрой на позиции засевших на другом берегу крестьян: — умрите!

Надолго задерживаться на одном месте штурмовики не планировали…

Посреди залитой морской водой илистой отмели шла жестокая битва. Потери с обеих сторон росли. Вспененная множеством ног мутная бурая жижа поглощала павших одного за другим. Но остановить безумную карусель смертей до того как одна из сторон схватки поголовно отправится в чистый мир не был способен никто из смертных.

Сиродзаэмон в одиночку отбивался от двоих и давалось ему это не то чтобы легко. Он никогда не претендовал на звание сильнейшего бойца, с лёгким сердцем уступая эти лавры Соичиро-сану, и больше предпочитал думать головой, а не махать мечом. В добавок сказывались полученные в предыдущих боях ранения. Лишь благодаря грамотно выстроенному рисунку боя удавалось не только сдерживать слаженный дуэт вражеских мечников, но и периодически огрызаться в ответ.

*Дзин-дзин-дзинь-вшух* — отмахиваясь и уклоняясь от выпадов наседающих самураев противника, мужчина ударом ноги вызвал тучу мутных солёных брызг, скрывших его движения, и рывком сместился в сторону чтобы избежать нападения одновременно с разных сторон. Смахнув с лица капли горькой влаги, он, вместо того чтобы атаковать насторожившегося противника, попятился назад, выигрывая время и смещаясь ближе к союзникам, попутно краем глаза оценивая общую тактическую обстановку.

Дела шли неважно. Защитников теснили. Стоило подумать об отступлении. Вот только как тут отступишь, когда враг напирает изо всех сил, явно не собираясь никого отпускать.

Да и, если уж начистоту, был ли смысл? Почти все сильнейшие бойцы острова и так находились здесь, а хлипкие укрепления бесполезны против воинов чакры, да и впервые взявшие в руки оружие ополченцы, что имея все преимущества родной земли с трудом отразили атаку разношёрстной толпы разбойного отребья, столкнувшись со слаженным отрядом самураев могли стать лишь смазкой для мечей и даже роль живого щита была бы для них непосильной.

— Хватит убегать! — попытался достать Кодзиму остриём клинка обведённый вокруг пальца воин в закопчённой и местами оплавленной синей броне.

— Так может не будете меня преследовать целой толпой? — с непроницаемой маской равнодушия на лице отразил претензию Сиродзаэмон. Увы, образ невозмутимости был значительно подпорчен тяжёлым хриплым дыханием, узорами из кровавых и грязевых разводов, что пропитали бинты по всему телу, да россыпью крупных бисерин пота, сползающих по вискам.

К счастью усталость и нервное напряжение не помешали в последний момент избежать вспыхнувшего меча преследователя. Шаг назад, уклонение, полуоборот и заблокированная оппонентом контратака перешла в силовое противостояние двух полыхающих голубоватым пламенем чакры клинков.

— Вот ты и попался! — возник сбоку упущенный из виду напарник вражеского самурая.

— Нет — это ты попался… — едва дёрнув уголком губ, беззвучно шепнул Сиродзаэмон, не отвлекаясь на летящую в его беззащитный бок заточенную сталь.

— Ра~ар! — вылетел на перерез рычащий бугай в саблезубой маске, с размаху приласкав уже торжествующего хитреца шипастой палицей по голове. Заряженная чакрой тяжёлая дубина каннабо смяла шлем и обратила череп в бесформенное месиво. Расчёт оказался верен.

— Отходите Кодзима-сан… я прикрою, — пробасил из под маски здоровяк Рикитора, стряхивая с палицы ошмётки мозгов.

Тянуть командир отряда не стал. Уступив противника вовремя подоспевшему силачу, Сиродзаэмон поспешил разорвать дистанцию и вернуться к оценке ситуации.

Левый фланг под натиском противника существенно просел, из десятка отправленных туда бойцов в живых осталось пятеро и те вынуждены были сражаться почти в полном окружении. Так же, внимательный взгляд не мог не отметить подозрительное смещение кораблей Страны Зла, до недавних пор остававшихся на рейде. А отдалённый грохот с той стороны подтверждал подозрения: Курай сделал свой ход. Увы, подумать об этом не было времени.

По правую руку дела были не настолько плохи, но это могло перемениться в любой момент. Крабы и не думали снижать натиск. А чуть в стороне от общей схватки, постепенно смещаясь к берегу реки, сошёлся в дуэли с вражеским лидером Соичиро. В душе теплилась надежда, что ему удастся победить, но разум твердил, что не стоит выдавать желаемое за действительное. Пожилой ветеран за сегодня уже много сражался и один раз даже чуть не умер, оставшись жить лишь благодаря сотворившей чудо принцессе. К сожалению повлиять на результат дуэли, не потеряв в отчаянной попытке всех до последнего бойцов, было невозможно, потому стоило заняться более насущными проблемами.

— Хаяте! — повернувшись направо, окликнул Кодзима орудующего парой кусаригам ловкача, что как раз хитрым финтом умудрился перерезать горло чересчур уверившегося в себе противника, — поддержи левый фланг!

Услышав приказ, воин обернулся и коротко кивнул обмотанной вышитыми полосами ткани головой. Можно было быть уверенным, что он поспешит исполнить указание как можно скорее.

Сам же Сиродзаэмон отступил за спины союзников, судорожно пытаясь придумать как избежать грозящего отряду разгрома. Нужно было как-то спасать положение, но, как назло, ни единой стоящей мысли не появлялось.

— Хо~о… Знатная сеча тут у вас… — раздался со спины наполненный тягучим тёмным предвкушением старческий голос.

— Ясу-доно?! — удивился Кодзима, — как вы тут…

— Отзывай соратников Кодзима-кун, — перебил его старик, закидывая на плечо массивное искрящее копьё, — ваша доблесть в другом месте надобна, а я уж тут шороху то наведу — недосуг крабам будет спину вашу железками чесать.

Аой горько сожалела, что не могла быть в нескольких местах одновременно. Из-за этого девушке, как бы она не старалась, приходилось принимать тяжёлые решения, расставляя приоритеты и принося в жертву жизни друзей и соратников. И сейчас, нужно было любой ценой ликвидировать прорыв врага, прежде чем станет поздно.

На сердце было невероятно тяжело. Позади, сдерживать превосходящие силы наступающих остались умирающий Танака и Сёри. Липкое сожаление от невозможности сражаться с ними плечом к плечу и терпкая горечь от осознания неизбежных потерь примешивались к ставшей уже привычной боли во всём теле.

Таро, который на излёте жизни проявил столь впечатляющее мужество, собираясь сражаться до последней капли крови. Тот самый добродушный дядюшка Таро, что частенько баловал юную принцессу всякими угощениями. Так непривычно было видеть его истекающим кровью и с обречённой решимостью идущим на смерть.

И Сёри. Девушка, что в один день потеряла отца и многих друзей, а сумев отомстить, будто лишилась воли к жизни. Аой была уверенна — будь у неё больше времени, лучница могла бы преодолеть шок и смириться с потерями, но судьба не была к ней благосклонна.

Дочь Кавасаки была единственной, кто мог заменить целый взвод лучников, метко отстреливая взбирающихся по склону солдат. Без неё позиция не продержалась бы и пяти минут, что неминуемо привело бы к обрушению всего фронта, ведь основные силы ещё не успели отойти на вторую линию обороны, застигнутые врасплох прямо на марше.

Что ж — тем больше было поводов поторопиться. Возможно, если удастся быстро разделаться со штурмовым отрядом противника, то у девушки будет шанс выжить.

Миновав вершину холма, Аой припустила вниз по склону. Там в лощине, на перекрёстке двух дорог, развернулось кровавое действо. Вереница раненых ополченцев, тянущаяся из полевого госпиталя в сторону поместья, была атакована налетевшей с востока группой самураев.

Три десятка воинов чакры в жуткого вида чёрной броне, словно демоны рвали не способных им противостоять крестьян. Да и присутствующие там немногочисленные самураи из резерва не могли оказать существенного влияния на ход жестокой бойни, ведь вступать в благородные дуэли напавшие не стремились.

Нарастающая паника и вспышки несущего гибель света, пожинающие жизни с безумной скоростью, приближали неминуемый крах. Бурлящий котёл односторонней резни… Разбежавшись из последних сил, Аой нырнула в него с головой.

— Защитники Страны Камыша! — раздался её крик над кровавой сценой, — Не смейте бежать! Сражайтесь насмерть! Вгрызайтесь им в горло! Я с вами! Ашихана банзай!

Порванные мышцы, не успевшие зажить, и буквально выжженные каналы чакры, не позволили юной правительнице сражаться в полную мощь. Удары не были так сильны и быстры как ещё совсем недавно, кидо и техники чакры оказались недоступны. Но само её появление вселило некую сверхъестественную надежду в сердца защитников. Боевой клич принцессы поддержали сотни глоток: — Ашихана банзай!!!

Казалось уничтоженный боевой дух вмиг воспрял и вознёсся выше облаков. Вчерашние крестьяне, ещё минуту назад готовые бросить оружие и бежать, вместо бегства, бросались в самоубийственные атаки, умирая с её именем на устах. Безумие, но это принесло плоды — враг понёс первые потери.

Один из напавших на колонну противников, отвлёкся на самоубийственный рывок пожилого ополченца, а Ёгири в этот момент вогнала лезвие нагинаты тому в подмышку, позволив тётушке Каэдэ оборвать его жизнь метким броском хирургического скальпеля, попавшего в глазницу. Женщины Аизава переглянулись и слаженным дуэтом обрушились на следующего чёрного самурая, преградив путь к неспособным за себя постоять пациентам полевого госпиталя. К сожалению они не могли успеть везде и всюду.

Несколько самураев проскочили мимо них учинив бойню среди калек и раненых. Но если шакалы думали, что возмездие их минует, то жестоко ошиблись. Вдохновлённые появлением принцессы крестьяне не жалели жизней, лишь бы забрать кого то из пришедших разорить их дом злодеев с собой в чистый мир.

— Банзай! — группа из пяти ополченцев, накинулась на увлёкшегося резнёй самурая Страны Зла и, потеряв в процессе двоих товарищей, чудом умудрилась повалить его на землю. Клинок подоспевшего как раз вовремя Акиры поставил точку в попытках троих тощих крестьян перебороть опытного воина.

Дёрнувшись от боли в перетянутом бинтами животе, Каншио поправил сползающие очки и огляделся. Прорвавшихся врагов оказалось не так много, как ему сперва показалось, будь здесь костяк самурайской элиты острова и атака, пусть и не без потерь, но была бы успешно отбита. К сожалению почти все из лучших воинов отправились на вылазку, оставив в тылу в основном лишь раненых и слабых.

Серпы чакры косили людей как траву, обесценивая безрассудную храбрость защитников. Лишь изредка терпящим тяжёлые потери крестьянам удавалось подловить кого-то из напавших на неосторожности. Но были в творящемся вокруг хаосе и редкие лучи света. В подтверждение, в мельтешащей толпе мелькнуло жёлтое пятно волос Араты, что связал боем сразу троих. Но не он привлёк внимание счетовода.

Взгляд Акиры зацепился за фигуру ворвавшейся в бой госпожи. Хрупкая на вид девочка столкнулась в клинче с рослым воином в рогатом шлеме с демонической личиной. Враг возвышался над ней на три головы и физической силы у него, очевидно, тоже было гораздо больше, не было ничего удивительного в том, что в силовом противостоянии ему удавалось подавлять юную принцессу, которая, судя по всему, пребывала не в лучшем состоянии после целого дня битв и потрясений. Но она не отступала и не боялась, вдохновляя людей непреклонной решимостью стоять до конца.

Пара крестьян попыталась напасть на оппонента девочки со спины, однако им не удалось сходу пробить его броню, а потом стало слишком поздно… Разрубленные поперёк тела упали на покрытую кровью землю — к принцессе приблизился ещё один вражеский воин. Весьма узнаваемый воин… — Курай… — процедил сквозь сжатые зубы Акира, не в силах подавить нахлынувшую ярость.

Руки Аой дрожали от напряжения, а ноги скользили по мокрой глине — противник нещадно давил на клинок, скалясь ей в лицо из-за клыкастой чёрной маски-мэнгу, изображающей яростного демона-они. Измотанному телу не хватало сил отбросить его и безопасно разорвать дистанцию, а помочь было некому.

Касуми и Янаги завязли в бою, а пара ополченцев, что попытались напасть на её оппонента сзади, оказались убиты новым действующим лицом.

Усталого вида бледный мужчина взмахнул длинным клинком, смахивая капли крови, и окликнул подчинённого, что продолжал давить на меч принцессы: — полегче Годзу, убьёшь ведь девочку… — после чего обратился напрямую к Аой, — сдавайтесь Ашихана-химе, я не желаю вам смерти.

— Я уже наслышана… о милосердии лжецов и предателей… у меня даже была… возможность на себе испытать заботу… одного из ваших друзей, — исподлобья смотря на предателя и пытаясь отдышаться, холодно ответила девушка.

На лице мрачного самурая не дрогнул ни один мускул но по глазам было видно, что сравнение с жирдяем Усокоро, ему вовсе не льстило. В своём желании отличиться, покойный идиот Ёринобу шёл на любые гнусности, и Кураю было неприятно причислять себя к его сообщникам.

Отголоски совести и самурайской чести требовали от него поступить как подобает воину и прервать свою жизнь дабы искупить запятнавшее его бесчестие, но он волевым усилием загнал их поглубже. Долг перед народом Страны Зла толкал его на путь тьмы. Договор с шиноби Кири жёг сердце как незаживающее клеймо, требуя исполнить роль палача. Только девочка, стоящая перед ним… Он не хотел, чтобы дочь его… друга… тоже стала жертвой этой жестокой интриги.

— Ваш отец был моим другом и мне больно видеть, как его дочь совершает ту же смертельную ошибку, — предпринял он ещё одну попытку уговорить упрямую девицу сдаться, — мне жаль что всё так вышло, но поймите…

— Ошибку? Пожалуй вы правы, мой отец действительно совершил ошибку, если считал вас другом. — перебила самурая принцесса, титаническими усилиями воли усмиряя клокочущий гнев. Духовное давление рвалось наружу, принося невыносимую боль. Вокруг ведущих своеобразные переговоры правителей сама собой образовалась зона отчуждения. Никто не смел вмешиваться.

— Я не мог поступить иначе — смиренно опустил голову придавленный убийственным намерением даймё, — только приняв власть Страны Воды я мог дать моим подданным шанс на жизнь.

— Отринув честь и предав друга? — больше для соблюдения формальности, чем действительно желая услышать очевидный ответ, поинтересовалась девушка.

— Ваш отец был слишком упрям, он всеми силами противился неизбежному, а честь… Честь не накормит голодных и не обратит выжженные камни в плодородные сады.

— Не могу не согласиться, но вас не беспокоит, что бесчестье отравляет душу? — прищурившись задала вопрос девушка, добавив в голос фальшивого участия. — Вы нарушили скреплённый клятвами союз, обрекли моего отца на смерть, а мой народ на участь рабов… — сделала она паузу, а затем с ядовитой иронией продолжила давить: — Вас не мучают кошмары? Судя по вашему усталому виду так и есть, но то ли ещё будет… Знаете, монахи утверждают, что клятвопреступникам, закрыты пути в чистый мир.

— Ха~х… неужели ты веришь во всю эту мистику девочка? — с тяжёлым вздохом ссутулился и опустил потемневшие от недосыпа веки самурай, разочарованный её очевидным отказом, — Чистый мир, или пекло Дзигоку, — это всё сказки для наивных глупцов. После смерти нас ждут лишь прах и тлен. Нет смысла забивать голову байками мошенников и искать утешения в иллюзиях.

— Я не верю — я знаю. — оборвала речь противника Аой, и, подняв клинок на уровень глаз, дополнила пробирающим до глубины души голосом: — предлагаю вам лично убедиться в правдивости этих…"сказок".

Аристократ понял, что время разговоров прошло и, покачав головой, устало и нехотя направил на неё собственный меч.

— Что-ж, видимо упрямство это ваша семейная черта… Я предлагал тебе жизнь, но ты этого не оценила, не вини меня в своей смерти девочка.