Последний день Страны Камыша

Глава 30

Портовый город полыхал. Целые районы возведённых на сваях хибар, обглоданные ненасытным пламенем до угольной черноты, рушились под собственным весом в кипящую жижу из морской воды, крови и чадящего горного масла.

Смерть от дыма и огня настигла захватчиков и лишь немногим из них повезло уцелеть, вырвавшись из коварной западни. Но и те любимцы судьбы, кому всё же повезло пережить явление огненного ада, не могли вздохнуть с облегчением, ведь их уже ждали…

Самураи защитники острова, стоя по колено в мутной воде, встречали бегущих солдат врага, которые вплавь и вброд пытались спастись из горящих руин. Смертоносные серпы чакры и острая сталь не позволяли никому из головорезов выбраться на берег, или как либо организоваться.

Методично вырезая обожжённых и надышавшихся едким дымом ублюдков, герои Страны Камыша шаг за шагом приближали крах вражеской армии. Отпор защитникам могли дать разве что немногочисленные ронины. Но дезорганизованные и отравленные продуктами горения, эти недосамураи не могли и мечтать пересилить слаженный отряд лучших воинов острова.

Аой, укрывшись в зарослях тростника неподалёку от города, безразлично наблюдала за резнёй со стороны; за этот день она так устала, что сил на эмоции больше не было. Впрочем, некое удовлетворение от вершащегося правосудия всё же согревало её измученную душу.

Рядом с принцессой, прикрывая её спину, переминались с ноги на ногу переведённые в резервный отряд молодые самураи, в числе которых были как верные сёстры Аизава, так и Иэясу с товарищами. А чуть поодаль, явно избегая компании, пустыми глазами смотря в пламя пожара и машинально теребя в руках лук, прощалась с павшим отцом Сëри.

Пусть молодая лучница и была лишь дочерью ставшей наложницей служанки, но отец заботился о ней наравне с законными детьми, молчаливо поддерживая и защищая. Его смерть оказалась тяжёлым ударом, в один миг перевернув судьбу девушки. Нет, дочь Кавасаки заранее подозревала, что отец шёл на смерть, вызвавшись вести передовой отряд, и готовила себя к подобному исходу, но лишь один взгляд на осквернённые останки, и выдержка дала трещину. Таково было истинное лицо героизма — изуродованное и мёртвое, не способное более на сдержанную но гордую улыбку, когда стрела маленькой девочки попадает точно в цель…

Аой прекрасно понимала, что чувствует девушка, как понимала и то, что скорбь и растерянность, не те эмоции, что помогут в смертельной схватке.

— Не опускай руки Сëри-сан, — оставив юных воинов наслаждаться зрелищем односторонней резни, подошла Ашихана к погруженной в невесёлые думы лучнице, — мы отплатим ублюдкам стократ, — кивнула она на кровавое действо, — уже платим…

— Я знаю, госпожа, — обернулась к ней девушка, — но прошу вас, направьте мою руку, чтобы я смогла отомстить…

Вздохнув, Аой припомнила доклад Араты, который во время своей вылазки, кроме всего прочего сумел выяснить личность пирата оборвавшего жизнь Кайоши-сана, и ответила: — Хорошо, я укажу тебе на цель, если ему удалось пережить пекло.

Неожиданно из города, снося пылающие халупы, вылетели несколько энергетических серпов, заставив девушек обернуться.

Через образовавшуюся в стене огня брешь тут же вывалился отряд самураев в опалённых и закопчённых до черноты тяжёлых доспехах, сходу вступив в бой с преградившими им путь силами защитников.

Вражеские воины очень быстро были опознаны как элитная гвардия Страны Краба во главе с их даймё Умикани Дзёносукэ. И, стоило признать, появление этого подразделения в относительной целости и боеготовности оказалось отнюдь не самым приятным сюрпризом для карательного отряда защитников. Рутинная зачистка стала перерастать в тяжёлую битву на истощение.

В начавшейся неразберихе, где всё пространство заполнили серпы чакры и высекаемые из скрещенных клинков искры, а боевые кличи и звон металла заглушили иные звуки, горстка задыхающихся пиратов, что выползли из дыма следом за самураями осталась почти без внимания. Почти, ведь две девушки, что жаждали мести не могли упустить свои цели.

Замотанные в тряпки головорезы под руководством высокого пирата с зазубренным тесаком пытались обогнуть участок берега на котором сошлись самураи, коллективными усилиями волоча необъятную бесформенную тушу, в которой всё ещё угадывались характерные черты подлеца Усокоро.

В то же время, на кораблях Страны Зла, которые, не став заходить в порт, избежали участи быть затопленными, молчаливые солдаты и матросы, понимающие своих офицеров с полуслова, готовились к решающему ходу их господина, призванному спасти пошедшую не по плану операцию от полного краха.

— фью~ Ничего себе, такими темпами вы можете и проиграть, Хиаку-сан… — присвистнул Генгецу, комментируя происходящее на берегу.

Подошедший к нему в этот момент Курай, на это лишь еле заметно поморщился и ответил: — я как раз подошёл по этому поводу…

— М? — заинтересованно обернулся шиноби.

— Я собираюсь начать атаку, — заявил даймё страны Зла, — пока сильнейшие воины защитников отвлечены, я со своими людьми пройду через овраг на востоке и зайду им в тыл.

— А~а, ну давай… — лениво покивал джонин, — только это… если будет возможность… хотя нет — неважно, — оборвал себя на полуслове ниндзя и показательно отвернулся, небрежным жестом спроваживая воина, — давай-давай, иди.

Курай несколько секунд пристально буравил взглядом затылок шиноби, примерно догадываясь о чём тот хотел попросить, но не дождавшись иной реакции, лишь коротко поклонился и произнёс, — прощайте Генгецу-сан, я отправляюсь…

Хозуки молча прикрыл веки. Да, сперва он хотел попросить самурая не усердствовать с убийством принцессы если тот её встретит, но потом посчитал, что таких поблажек от объекта своей мести юная госпожа не оценит. Да и несправедливо как-то, когда один участник драмы сражается насмерть, а другой сдерживается.

«А ведь он понял, что идёт на смерть и всё равно будет сдерживаться» — пришла в голову забавная мысль, а губы, скривившись в ухмылку, тихо прошептали: — интересный ты человек Курай, даже и не поймёшь злодей, или добряк…

Ошмётки пиратской команды Горо, пережившие пожар, аккуратно, опасаясь быть задетыми шальной атакой самураев, прокрались в стороне от зоны боевых действий и приблизились к тростниковым зарослям, что занимали подтопленный участок низины между рекой и ближайшим холмом.

С обузой в виде бессознательного тела нанимателя этот путь по пояс в воде отнял у них изрядное количество времени и выпил последние силы. Едва волоча покрытые ожогами ноги, утопающие в склизких донных отложениях и приливных наносах, грабители и убийцы наконец достигли берега у самой границы зарослей, с облегчением опустив два центнера сала прямиком в грязь и стаскивая с лиц пропитанные гарью тряпки. Они надеялись на передышку…

Тихий шорох в плотной бурой стене тростника, колышущегося от промозглых порывов ветра, не был чем то необычным, чтобы кто то из развалившихся на топком бережке погорельцев всерьёз воспринял его за угрозу. Мало ли мышь прошмыгнула, лягушка, или какая-нибудь болотная птица. Но Горо предпочёл не уповать на удачу. Он уже раз обжёгся, расслабившись посреди захваченного города, и теперь постоянно был настороже.

Тесак в руке пиратского капитана полыхнул чакрой. Резкий взмах грубого орудия убийства, и в плотную стену тростника ворвался широкий невидимый серп.

Срубленные стебли, будто не понимая что произошло, на секунду замерли в прежнем положении, а затем посыпались наземь… Во мгновение ока среди зарослей образовалась обширная просека на многие метры уходящая и вширь, и вглубь.

Большинство юных самураев не пострадало, предусмотрительно не став ждать приближения врага стоя в полный рост. Но нескольких парней, что понадеялись на густоту зарослей и не удосужились вовремя пригнуться, или залечь, атака задела.

Особенно не повезло одному пацану, которому невидимая режущая волна угодила прямо в грудь. Защитная кираса оказалась разрублена, а рёбра раздроблены в мелкое крошево, пронзая осколками органы и вызывая невыносимую боль.

Юнец, пятнадцати лет отроду сжал зубы подавляя рвущийся наружу хрип и, не издав ни звука, тихо осел, словно саваном покрытый срезанным тростником. До последнего вздоха он молчал, стараясь не выдать наличие западни. Увы, усилия его были тщетны.

— Засада! — выкрикнул пират, заметив шевеление под слоем скошенных его атакой стеблей. Обрезанный на уровне пояса, тростник более не мог служить надёжным укрытием: засада была раскрыта.

Вооружённые подростки, не став более медлить, вскочили, раскидывая засыпавшие их стебли и листья и без промедления рванули вперёд, пытаясь взять пиратов в полукольцо.

Дюжина прошедших самурайское обучение парней и девчонок от двенадцати до двадцати лет против десятка покрытых ожогами измождённых головорезов, среди которых лишь трое владели чакрой. Казалось, результат был очевиден… Если бы пиратов не возглавлял их знаменитый на всю округу капитан.

Горо лишь оскалился острозубой садистской улыбкой, поняв, что противостоят ему отнюдь не ветераны, что могли бы снести остатки его команды единой слаженной атакой. А уж с детишками он рассчитывал как-нибудь совладать…

— Кх…А-а-а!!! — лезвие нагинаты пришпилило к земле не успевшего подняться пирата. Не испытывая ни капли сочувствия к сучащему ногами ублюдку, что отчаянно дёргался и орал, схватившись руками за торчащее из его живота древко, Касуми резко дёрнула оружие на себя, грубо вырвав из распоротого брюха намотанную на изогнутое лезвие зловонную гирлянду.

— Жить надоело шмара?! — с воплем набросился на девушку один из подельников умирающего. Размахивая тяжёлой абордажной саблей он попытался её ошеломить и запутать, но в результате сам не уследил за окружением. Проскочивший мимо Иэясу взмахом катаны лишил его ведущей руки. Недолог был дальнейший путь безрукого сквернослова: обиженная девушка не стала рассусоливать, радикально избавив того от участи жалкого инвалида.

Один за другим пираты ложились в сырую землю, не выдержав натиска «Юных Тигров» — как назвали отряд молодёжи старики.

Но и сами молодые герои несли потери:

— Юичи, нет! — пронзительный крик девушки привлёк внимание к молодому парню в лёгкой броне с гербом Аизава. Дуэль с пиратским капитаном — смелый поступок, но глупый.

Тесак-дадао в руке пирата, окутанный прозрачными потоками чакры, столкнулся с сияющим голубоватой аурой мечом подростка. Горо и не подумал беречь недавно выправленное лезвие своего щербатого тесака, сразу всем весом надавив на клинок парня. Юичи был вынужден отступить на шаг.

— Ха! Сейчас я тебя прирежу, свинка… — усмехнулся убийца наклоняясь к лицу неопытного мальчишки, — а потом позабавлюсь с твоей подружкой, которая так за тебя волнуется…

— Ты поплатишься… за всё! — выпалил парень, все силы прикладывая к противостоянию клинков.

— Нет, Юичи, он тебя провоцирует, немедленно отступай! — попыталась вмешаться в дуэль двоюродная сестра, но её рывок перехватил один из обладающих чакрой помощников пиратского лидера.

— Я знаю, Мичи — я справлюсь… — попытался разорвать клинч и перейти в атаку парень. Но не справился…

Горо не собирался фехтовать с оппонентом на мечах, ожидая когда к тому подойдёт подкрепление. Продолжая давить на тесак одной рукой, он отвёл вторую руку в сторону и позволил себе издевательски добродушную улыбку: — прощай свинка… Футон: Меч ветра!

— Нет! — подхватила падающее тело брата коротко подстриженная девушка в перепачканных кровью одеждах. Мимо неё в тот же миг пронеслась размытая тень, шквалом ударов отгоняя готового продолжить своё чёрное дело убийцу.

Аой ворвалась на поле боя не смея более щадить себя и экономить силы. Какая разница сколько лет проживёт её трещащее по швам вместилище, если все, кого она знает, будут убиты сегодня.

— Уводи брата Мичи, — хлопнула по плечу склонившуюся над бездыханным телом телом родственницу Янаги, решительно следуя за госпожой.

— Он… мёртв… — всхлипнула девушка, понимая что расщеплённый на верхнюю и нижнюю половины череп — это мгновенная смерть.

— О! А вот и принцесса… — отскочил на несколько шагов назад Горо, попытавшись отсалютовать девушке тесаком. Но бешеный натиск наследницы навыков синигами заставил мужчину стать серьёзнее.

Удар, удар, ещё удар — пират с трудом поспевал за танцующим клинком девушки, получая порезы и удивляясь её мастерству.

— Да что ты за тварь… — отмахнулся Горо широким взмахом тесака, в замен получив глубокую царапину на всё предплечье.

Аой отступила назад, но капитану пиратов это облегчения не принесло. Оглядевшись по сторонам он обнаружил, что остался в одиночестве против шести молодых самураев. Ценой двух погибших и четырёх раненых, подростки расправились с остатками его команды и теперь сосредоточили всю накопленную ненависть на нём одном.

Не то чтобы от перебитого пушечного мяса была какая-то особая польза, но они неплохо отвлекали на себя внимание, пока сам Горо мог выбивать защитников одного за другим. Впрочем, и в текущем положении пират не спешил отчаиваться, находя как минимум один плюс — можно будет не сдерживаться…

— Ладно, вы меня вынудили… — вытянул он тесак перед собой: — не смейте теперь просить пощады!

Потоки ветра стали стягиваться к покрытому чакрой лезвию, оплетая его словно миниатюрный вихрь: — меч шторма! — провозгласил оставшийся в одиночестве пират.

— Он шиноби, — озвучил общие мысли Иэясу, — что будем делать?

— Не блокируйте его меч, — подала голос Аой, внимательно следя за техникой врага. Вихрь вокруг вражеского тесака явно отличался от обычной чакры — от него шло хорошо различимое ощущение опасности и остроты, обещающее любому прикоснувшемуся мучительную смерть от тысяч порезов.

Вступать в ближний бой с таким противником было чрезвычайно рискованно, но и держать дистанцию казалось сомнительной затеей — враг уже показал своё владение дальнобойными техниками, ещё до начала боя выведя из строя треть засадного отряда.

Кидо могло бы помочь, но Ашихана ещё не успела восстановить достаточно рейацу и чакры, чтобы с гарантией удержать столь сильного противника. Впрочем, она знала где взять ещё.

— Постарайтесь его задержать, — скомандовала принцесса, — мне нужна минута.

— Хай, Ашихана-сама! — отозвались подростки обступая стоящего у кромки воды противника с боков.

— Ну уж нет, я вам просто так не дамся, — оскалился загнанный в угол головорез, готовясь идти на прорыв. Его рывок совпал со взмахом окутанного вихрем клинка: — Измельчающий шквал! — в подростков полетело множество хаотичных ветряных лезвий.

Шагнувший вперёд Кодзима Иэясу прикрыл собой застывшую неподвижно госпожу. Закрыв лицо руками и совершив выброс чакры, он принял атаку на грудь, уповая на защитные качества фамильной брони.

Ему очень повезло что пробивная сила множества ветряных лезвий была рассеяна по большой площади, и оказалась не так велика как у одиночной рубящей волны. Всё же исцарапанный доспех — это лучше чем измочаленное до состояния фарша туловище.

К сожалению на этом всё не закончилось. Горо явно нацелился убить временно беззащитную Аой. Убрав изрубленные наручи от лица, Иэясу в тот же миг обнаружил перед собой перекошенную рожу пирата: — Сдохни свинка! — проорал тот, нанося удар штормовым клинком.

В грудную пластину будто ударили тараном и юный самурай отправился в непродолжительный полёт.

Путь пирату тут же заступили покрытые свежими порезами Касуми и Янаги, попытавшись насадить его на нагинаты. Горо извернулся и взмахом тесака обратил в щепки древко оружия одной из них, а вторую заставил уклоняться от вынутого из за пояса метательного ножа.

— Ха-ха-хаха! Вы меня не остановите хрюшки, я вас всех перережу! Всех! — хохоча словно маньяк, распалялся пират, наседая на отступающих девчонок.

— Умри ублюдок! — откуда-то сбоку кинулась на него ошалевшая от смерти брата Мичи. Катана в её руках была нацелена точно в его сердце, а увернуться, или защититься клинком он не успевал…

Но пират не запаниковал: подставив пустую руку под алчущее плоти острие, он позволил стали пронзить его ладонь и терпя неимоверную боль отклонил неизбежную смерть.

В широко распахнутых глазах Мичи отразилось неверие. Горо, едва поморщившись от боли, довольно оскалился, занося покрытый вихрем тесак, чтобы взболтать внутренности наглой девки.

Но за миг до того как покрытое ветром гудящее лезвие разорвало живот девушки на ошмётки, со стороны Аой донеслись слова: — Уничтожь себя, чёрный пёс Ронданини! Взгляни на себя, рассыпься в прах, вырви свою глотку! Бакудо № 9 — Гэки!

Тела пирата и его жертвы, связанные через меч, как и тело принцессы, окутала красная энергия не дающая пошевелиться. И Аой, и Горо, и Мичи застыли будто сияющие статуи самим себе. Молодые воины в шоке уставились на это зрелище не понимая что происходит.

— Скорее, я долго не удержу, — натужно просипела Ашихана, надрывая итак повреждённые каналы чакры из которых рвалась не предназначенная для них энергия.

— Р-р-р… ну нет — вы меня не остановите! — прорычал скованный пират пытаясь пересилить паралич. И, к ужасу остальных, у него начало получаться. Всё также покрытый ветром тесак стал медленно приближаться к беспомощно замершей Мичи.

*Вшу~ух… Тык!* — развязка оказалась внезапной: терпеливо ожидавшая момента в зарослях поодаль от боя Сёри уложила стрелу точно в глаз объекту своей мести.

Она бы могла, надеясь на удачу выстрелить раньше, попытаться спасти Юичи, или предотвратить первую атаку Горо, но кто же знал, что этот пират способен на стихийные ниндзюцу. Ситуация развивалась слишком быстро и непредсказуемо. А теперь и подавно стало понятно, что это были бы впустую потраченные стрелы — слишком он был силён для простого бандита.

Слава Ками всё закончилось — месть свершилась.

— НЕТ! Я так просто не сдохну! — заорал пират со стрелой торчащей из глаза. Вспышка чакры разорвала слабеющие оковы красного света. В грудь пирата воткнулась нагината Касуми, бок пронзила катана Янаги, во второй глаз вонзилась очередная посланная Сёри стрела, а спину пробил фамильный клинок Ашихана, который успела метнуть Аой, но было поздно…

— Меч шторма!

Окутанный вихрем тесак вонзился в податливую плоть не успевшей среагировать жертвы. Красный фонтан измельчённого мяса окатил округу. Разорванное пополам тело девушки рухнуло в грязь теряя будто взбитые миксером внутренности.

Аизава Мичи окончила свой путь на топком берегу… под шелест тростника.