Последнее дело Джека Рэтчета

Глава 20

Всю оставшуюся часть ночи Джек просидел не сходя с места, дожидаясь появления в офисе Сэма. Он решил не откладывать разговор в долгий ящик, а поговорить с ним сразу, как он придёт. Разобраться и закрыть вопрос, раз и навсегда.

А пока ждал — включил настольную лампу и принялся снова листать дневник Джексона Ханта, про русских. Даже проникся к ним уважением. Настолько, что решил и с этим не тянуть, а поскорее отыскать автора и вернуть ему его труд. «Надо попробовать обратиться к профессору Дэвидсону, – подумал он. – Раз он тоже из научного мира, то может знать этого Ханта, или посоветовать, к кому обратиться».

Сэм появился в своей привычной манере — ровно в девять утра, когда контора должна была открыться, в замке заворочался ключ. Обнаружив, что дверь не заперта, он вошёл в офис несколько удивлённым, его как и всех сбил с толку слом привычного порядка вещей.

– Привет, – с нескрываемым удивлением и ноткой смущения в голосе протянул он, увидев Джека на прежнем месте. – Ты всю ночь так за столом и провёл?

– Нет, размялся немного, – Джек отозвался самым любезным тоном, на какой только был способен. – Даже прогуляться выходил среди ночи.

– В бар? – усмехнулся напарник, сразу направившись к стулу напротив Рэтчета, намереваясь продолжить их вчерашний разговор про Чарли.

– Ну… в бар я тоже заходил, но не пил, – Джек решил не юлить, опять же, чтобы не вызывать у друга лишних подозрений — за пятнадцать лет они оба узнали друг друга достаточно хорошо, чтобы заметить фальшь и притворство в интонациях и ответах. – Встретил там ту рыженькую, из зала суда. Оказывается, этот сволочь Голдштейн выкинул её из дома, ты представляешь!

– Ну а ты, как истинный джентльмен, поспешил «утешить» даму… прямо в баре, надо полагать?

– Ты мне льстишь, – в голосе Джека появилась грубость. – К тому же, она для меня — нечто другое. Я знал её давно, ещё в детстве. Мы ходили в одну школу, она жила через два дома от нас и…

– Понятно, сопли из детства, – отмахнулся Сэм. – Чем дело-то кончилось? Замуж её не позвал?

– Нет, только отправил домой.

– Куда домой? – не понял Стоун, опасаясь услышать… ровно то, что Джек уже готов был сказать.

– К себе, конечно. Ей даже переночевать негде, как я мог поступить иначе? Вызвал ей машину, дал ключ и попросил домовладельца её встретить.

– …Джек, ты форменный идиот!

– Это я знаю, она помогла мне об этом вспомнить, и даже не раз за те несколько минут, что мы общались, но… уточни, будь любезен, что именно ты имеешь в виду?

– Лишь то, что ты отправил в свою квартиру девку Голдштейна! Я уже понял, что ты теперь её, при том с потрохами, но хоть бы для виду не вёлся на старый как мир развод «Девушка в беде»!

– Отвали, Сэм. Я не маленький мальчик, я всё понимаю. И да, я буду осторожен.

– Давай проясним, чтобы я точно был спокоен: что именно ты понимаешь на её счёт?

Джек тяжело вздохнул прежде чем ответить.

– Что она может быть подсадной, засланной Голдштейном ко мне, чтобы иметь на меня большее влияние. Что сейчас она может перерывать мою квартиру в поисках каких-нибудь документов… откуда им там взяться, Сэми? Там только сломанный холодильник и дохлая крыса под кроватью, засушенная на чёрный день. Надеюсь, ей она не приглянётся и мои запасы останутся целы. В остальном же я спокоен.

– Ты идиот, Джеки, самый настоящий! – всё не унимался Стоун. – Ты хоть понимаешь, какой рычаг за её счёт заполучил Голдштейн, а с ним и все твои враги? Чарли, — или кто уж там этот психопат, что убил твою Кэт, — может следить за твоей квартирой. Нэпьер может следить. Голдштейн же и без того в курсе, ведь именно с этой целью он и направил эту рыжую бестию к тебе! И сейчас все они получили лёгкую мишень, попав в которую можно превратить тебя…

– В бешеного ирландца, который отстрелит им яйца, даже если у них таковых нет, – зарычал Джек и показал Сэму свой пистолет сорок пятого калибра. – И знаешь что, Сэми… давай-ка мы разберёмся лучше с тобой.

Оружие грохнуло по крышке стола, ствол был направлен на Стоуна.

– А что со мной? – напряжённо уточнил тот.

– Да в том-то и дело, что мне многое о тебе не ясно. И в нынешней ситуации я не могу больше терпеть белые пятна в твоей биографии. Ты ведь устроился ко мне когда? Пятнадцать лет назад? Всё те же пятнадцать лет, – Джек сам чуть скривился, поняв, что слово в слово повторяет за Чарли. – Сам понимаешь, вопросы напрашиваются сами собой. Не хочешь объясниться?

– Не особо, – с вызовом отозвался Стоун.

– А придётся, – продолжил напирать Джек. – Какого хрена у тебя случилось, что ты решил податься в детективы столь рьяно? Да ещё и именно ко мне устроился, отнюдь не в самое процветающее местечко… чёрт, да я едва открылся, даже объявлений в газеты ещё толком не давал!

– Одного хватило, – Сэм старательно отмалчивался, не желая ворошить собственное прошлое. Тем более, что это никогда не было проблемой и он был уверен, что уж ему-то друг доверяет безоговорочно. – Прочёл, решил попытать удачи.

– Ну попытай ещё раз и докажи, что это не ты меня сливаешь этому ур… – последнее слово застряло у Джека в горле, ведь ему в нос прилетел кулак Стоуна.

Прижав левой рукой ладонь с пистолетом к столу, Стоун двинул Рэтчету в челюсть, а после попросту сиганул через стол, сгребая напарника в охапку и начав неистово колотить того по физиономии. Он просто не смог стерпеть подобных обвинений от человека, которого считал другом. Но и Джек в долгу не остался: ловко извернувшись, он скинул с себя здоровяка и огрел его по лицу первым, что попалось под руку — дневником с заметками про русских офицеров. Отвесив пару ударов, он откинул многострадальный дневник и принялся лупить друга уже кулаком. Стоун не стал этого терпеть и, отведя очередной удар в сторону, дёрнул за эту самую руку и пинком перекинул напарника через себя, от чего тот улетел ко входной двери, где принялся с ощутимым трудом подниматься на ноги.

Сэм тоже поднимался тяжко, опираясь на стол.

Оба успели за эту краткую потасовку спустить пар и утирали кровь с разбитых губ.

– Успокоился? – уточнил Джек, потирая скулу. – Или продолжим?

– Можно и продолжить, отчего нет? Особенно, если будешь продолжать называть меня предателем — тогда тебе точно несдобровать. За слова принято отвечать, знаешь ли. И я не намерен терпеть подобное.

– Как скажешь. Вот только ответить на мои вопросы тебе всё равно придётся, при том ждать я не буду. Ты всё расскажешь, сейчас. Иначе мы отсюда не выйдем. И я готов прострелить тебе колено, если потребуется.

– С чего мне тебе что-то рассказывать?

– Да как-то странно выходит: ты в моё прошлое лезешь, а своё бережёшь. И ситуация сейчас, мягко говоря, слишком дерьмовая, чтобы и дальше играть в секреты.

Услышав эти доводы, Сэм резко остыл. Утёр подбородок резким движением, после чего повернулся к Джеку спиной, принявшись поднимать кресло и всё, что они свалили со стола. Вернув всё на прежние места, он сел на место Джека и, устало вздохнув, заговорил:

– Ты прав, стоит разобраться. Действительно детский сад какой-то. По сути, ничего нового — у меня тоже всё началось с девушки. Вот только не с моей. Мы тогда как раз праздновали окончание обучения и завалились в какой-то бар в центре. Дорогущее место, но нам было плевать. Молодые и счастливые, сам понимаешь. И тупые. Будь это другой район, попроще, и всё сложилось бы иначе. Уверен, мы всё равно с тобой пересеклись бы, но я был бы профессиональным защитником разных богатеньких подонков… мне прочили отличное будущее! Которое накрылось в тот же вечер.

Джек поднял стул, на котором обычно сидел Сэм, и уселся по непривычную для себя сторону собственного стола.

– Что случилось?

– Один ублюдок решил пристать к девушке. Захотел, чтоб она его «обслужила», как сам орал: «составила его счастье этой ночью». Молодой, холеный, с ублюдочной рожей — никогда её не забуду… Никто не вмешивался. Даже вышибалы помалкивали, хотя там были те ещё детины, в костюмах дороже моего. Уже тогда мне стоило догадаться, что это не просто так. Но я не догадался. И поступил так же, как поступил минуту назад — решил заставить этого урода ответить за свои слова.

– Ты дал ему по морде?

– Я дал ему по морде. Пивной кружкой. И пару раз ногой в живот. В пах, возможно. Но не намеренно, честно. Разве что случайно. Мы с ребятами успели пропустить по паре рюмок…

– Паре десятков, надо полагать? – усмехнулся Джек, прекрасно понимая, в каком состоянии и с какой целью они с друзьями туда заявились.

– Я не считал, я не бармен, – огрызнулся Стоун. – Короче, этот урод оказался сынком конгрессмена, молодым сенатором от штата… плевать. Уильям Бракен, может, слышал?

– Не доводилось, – Джек отозвался едва слышно, пристыжённый всей ситуацией с другом.

– А мне вот довелось, увы. Представляешь, ублюдок своего отпрыска так же назвал! Наверняка такой же козёл, как и папаша. Не удивлюсь, если и дед не лучше, конгрессмен этот…

– И что было дальше?

– А что могло? Уже на следующее утро мою карьеру так тщательно смешали с дерьмом, что даже в унитаз сливать совестно. Лицензию отозвали, едва не влепили срок. Спасло лишь то, что свидетели нашлись. Все в один голос уверяли, что я вступился за девушку, а этот придурок на меня набросился. Глотки им, разумеется, быстро заткнули и всю шумиху замяли, но мне этот… Бракен пообещал, что нормальной работы мне в этом городе не сыскать. А на мне ещё долг за обучение висел, да и семья — мать с отцом тогда ещё были живы… Так что сваливать в другой город мне было попросту не на что, да и не за чем. Пришлось искать хоть какую-нибудь непыльную и не особо официальную работёнку.

– Так ты поэтому не хотел становиться моим компаньоном и давать совместную рекламу? – дошло наконец до Джека.

– Разумеется! Стоит этому выродку увидеть в газете моё имя — и он мгновенно уничтожит эту контору. И тебя вместе с ней. Поверь, я слежу за его карьерой — сейчас его возможности гораздо шире, бежать к папочке за помощью, как тогда, ему для этого не потребуется. Так что, мы разобрались?

– Да… И это, Сэм… прости.

– Нормально, наплюй. Я сам виноват, зря молчал все эти годы. Кому как не тебе это стоило выложить. По хорошему, в первый же день, как я сюда пришёл стоило, но… Я испугался, что придётся снова таскать коробки за гроши. Тут хоть офис чистый и тёплый, а не вонючий склад кишащий крысами, с выходом в обоссаную подворотню… И ведь в десятке магазинов работал — они все такие! Так что да, я держался за это место. Ещё и не доверял тебе сперва, выходит. А потом уже и как-то стыдно стало признаваться, неловко. Даже когда узнал тебя как следует. Одним словом, ты мне за дело навалял, я это действительно заслужил.

– Как и я. Забыли?

– Вполне. Давай обсудим Чарли…

– Нет, сейчас не будем об этом, извини, – тут же прервал его Джек, не дав даже начать разговора. – Я его проверю, мы договорились, на этом давай пока закроем тему. Сейчас мне надо… Сейчас я поеду сперва в институт, узнаю, не вспомнил ли наш профессор «Паганель» ещё что-нибудь. Заодно захвачу вон ту… подай мне вот тот дневник, что на полу. Спасибо. Возьму его с собой и спрошу у него, не знаком ли он с автором. Давно откладываю, хоть это и не даёт мне покоя. Мало ли что там? Наверняка ведь автору этих заметок они важны. Да и раз уж по пути… Потом домой, пообщаюсь с рыжей. Просто поговорю! Посплю пару часиков, быть может, если успею. После этого поеду в участок и поговорю с Чарли.

– Ну хорошо, – Сэм протянул Джеку книжицу, на последок её быстро пролистав. – Насыщенный будет денёк. А мне что делать?

– Дождись нашего Рика-фрика и закончите тут с бумагами, а потом… без понятия, если честно. Сам чем хотел заняться?

– Бумагами, – признался Сэм. – Надо рассортировать их, я вчера просто распихал их по папкам без особого разбора. Вернее, минимально. Возни там на весь день, не меньше. Давай встретимся тут вечером и тогда уже решим, что делать дальше?

– Договорились, – охотно согласился Джек. – Кстати, как там погода на улице?

– Как ты любишь — дерьмовая. Небо серое и просветов не предвидится, мелкий дождь.

– Отлично, обожаю! – с иронией усмехнулся Джек, нехотя натягивая своё пальто и шляпу. – Опять вымокну до нитки…

– Возьми машину, – предложил Сэм, заставив Рэтчета замереть на пороге.

– А она поедет, или сегодня опять артачится?

– …тогда такси.

– Тогда такси! До вечера. Ещё раз извини, – он неопределённо махнул рукой вокруг собственной физиономии, намекая на недавнюю потасовку.

– Порядок, иди уже, – отмахнулся Сэм, начавший к тому времени снимать с жалюзи просохшие, покрывшиеся тёмными пятнами листы бумаг.

Выскочив на улицу, Джек понял, что Стоун порядком преуменьшал — лило со страшной силой. Сразу стало ясно, что поймать машину в такую погоду столь же легко, как и выиграть в казино у мафии — пуля в лоб прилетит быстрее. Тем не менее, он решил попытать удачу и махнул рукой. На его счастье, от соседнего тротуара лениво отлепился жёлтый «жучок» с выключенным табло и, глухо ворча мотором, направился в его сторону, словно только того и ждал. «Странно, едет в парк, а решил меня подвезти», – отметил для себя Джек. Отметил, но отказываться не стал и охотно полез на заднее сиденье.

Уже сев в тачку он об этом пожалел — таксист оказался каким-то индусом, потому в машине висел столь противный детективу смрад благовоний, а на торпеде даже тлело несколько этих чёртовых палочек.

– Куда едем, сэр? – водитель, худощавый смуглый паренёк лет двадцати, обладатель чудовищного акцента, даже обернулся к Джеку и продемонстрировал тому до тошноты широкую притворную улыбку.

«Тебе бы домой поехать, парень, я был бы счастлив, – промелькнула у Джека в голове недобрая мысль. – Можно сразу в Индию».

Но в слух он лишь назвал адрес института.

– Хорошо, сэр! Надеюсь, поезддка вам будет понравиться!

– Не сомневайся, – мрачно отозвался на это детектив, косясь на окно и размышляя, поможет ли ему, если его открыть.

«Подышу хоть немного… и плечо вымокнет. Нет, не буду обижать шкета».

– Ты со смены? – решил вдруг завести разговор Джек, пока авто кружило по сложным хитросплетениям развязок.

– Да, уже закончиль, но вас увидиль и решиль. Дождь, такси поймать сложно.

– Тут ты прав. А не тяжело после смены ещё куда-то ехать?

– Что вы, сэр! Эта работа мне в радость, она для души. А так я другим занимаюсь.

– И чем же? – Рэтчет не смог сдержать ироничного смешка, он сам вырвался вместе с вопросом.

– Миром правлю, – ответил водитель уже без тени акцента.

Только тут до Джека дошло, что эти благовония отлично скрывали запах… чёрт!

– А… а вы. Смешно.

– Какие уж тут шутки, Джек? Ты ведь теперь знаешь всё о реальном положении дел в мире, но продолжаешь сомневаться? Ты ведь сам просил о встрече.

– А я просил?

– Ну как же, мистер Бэйлор всё мне передал касательно твоей просьбы. Разве ты не хотел увидеть всю нашу сотню, что сейчас обитает в городе и его окрестностях?

– А, вы из этих… а я уж было напрягся.

– На твоём месте, я бы и не расслаблялся. Ты верно подумал — с таким же успехом, я мог бы быть ренегатом, и завершил бы твою историю разом, не позволяя закончить свои дела. Собственно, я всё ещё могу им быть.

– Верно, можешь. Но знаешь, мне уже как-то плевать… Меня зажали с четырёх сторон, куда не плюнь — всюду вилы. Так какой смысл мне попусту бояться?

– Ну, ты в какой-то степени прав, конечно, – согласился улыбчивый индус, спокойно выруливая на широкий проспект. – Посмотри в окно сейчас. Видишь магазин парфюмерии? Он наш. Встреча пройдёт завтра вечером, здесь. Будет банкет по случаю выпуска нового аромата. Там будут и обычные люди, так что дождись закрытия. Тогда там останутся только свои. Я, на правах нашего нынешнего главы, представлю тебя всем. А заодно и тебя познакомлю… с подозреваемыми. Не забудь подготовиться. Чарли рассказал, что тебе потребуется?

Джек сперва не понял, о чём именно речь, но быстро осознал, что разговор шёл о серебряных пулях и метке на лацкане пиджака.

– Да, рассказал. Вот только не сказал, где мне взять… пули.

– Эх, вечно вы упускаете самое важное… – проворчал вампир. – Почему мне приходится думать на несколько шагов вперёд сразу за всех? Посмотри в ногах, под сиденьем.

Джек послушно сунул руку вниз и нащупал коробку патронов. Раскрыв картон, он увидел блестящие серебром пули, выстроенные в ней ровными рядами. В нос детективу ударил запах смазки, но его быстро вновь перебил дым от благовоний.

– На обороте есть адрес мастерской, закажешь ещё сам, если будут нужны. Там привычные к заскокам богатеев и вопросов не задают, но ценник не дешёвый, сразу скажу. А что, деньги ты не нашёл?

– Какие деньги?

– Под сиденьем, Джек! Повнимательнее!

Снова засунув руку под сиденье, Рэтчет нашёл бумажный пакет, в который было завёрнуто что-то плотное.

– Там десять тысяч. Это на все сопутствующие расходы, на неделю и визитка ателье. У них есть твои мерки, костюм на твоё имя уже заказан. Ты ведь не думал заявиться на наш банкет в этом дерьмовом костюме, я надеюсь?

– Как у вас всё продумано, – с изумлением отметил сыщик, пытаясь пристроить пухлую пачку баксов в карман. От волнения до него даже не сразу дошло, что в нём уже лежит и мешается блокнот, ради которого он, собственно, вылез из офиса в столь паршивую погоду.

– Не первый год живём, – подмигнул ему в зеркало заднего вида «властитель мира», ускоряя авто.