Попаданец в Дракона – 8

Глава 2

Но не только император изволил пребывать в препаршивейшем настроении из-за слишком быстро меняющейся политической обстановки.

Многие из могущественных герцогов Империи во время Мировой войны тайно заключили договоры с Гномпромом. В той обстановке это казалось отличной идеей — Гномпром был «на коне», в то время как Император и Аргалориум изо всех сил отбивались всем, что у них только было.

Гномы не скупились на обещания высшим аристократам, обещая, что в случае их победы значительная часть ресурсов отойдет именно им. Конечно, герцоги прекрасно понимали, что большая часть этих обещаний — ложь, но они также осознавали, что после войны у гномов просто не останется сил, чтобы иметь дело со сражающимися на своей земле людьми.

Вот только все их планы рухнули, когда, казалось бы, нерушимая империя гномов сначала рухнула в кровопролитную гражданскую войну, а затем и вовсе была сметена легионами драконов!

Один вид закрывших небо драконьих стай заставлял аристократов дрожать в своих дворцах. И если раньше наличие родовых артефактов или прочных стационарных щитов их успокаивало, то теперь они ни на секунду не могли почувствовать себя в безопасности.

Коатли позаботились, чтобы донести до каждого на Таросе, что именно сделали гномы. Таким образом, в глазах аристократии связь с коротышками была отложенным смертным приговором.

Драконы не привыкли давать объяснения своим действиям, поэтому мало кто знал, что кроме гномов повелители неба не собираются никого трогать.

Хуже же всего был тот факт, что во время войны все эти герцоги и графы отнюдь не стеснялись при возможности бить в спину Аргалориума! Зная же роль Убийцы Бароса в Тинге, даже до самых тупых из них дошла важность одного «скромного» красного дракона.

В этих обстоятельствах призыв Аргалора всё обсудить и договориться был принят общественностью как божественное откровение. Никого почти даже не смутила унизительная необходимость ехать прямиком в Стальбург, ведь Аргалор ясно выразил свою позицию.

Собрав свои самые отборные отряды и нацепив защитные артефакты, эти влиятельные люди двинулись в сторону запада Империи. Учитывая силу их отрядов, то бояться им было некого и путешествие должно было пройти мирно… Но кто им сказал, что Аргалор их так просто простил за предательства во время войны?

Специально отобранные и вооруженные до зубов отряды элитных диверсантов рассыпались по всей Империи, открыв настоящий сезон охоты на самых отпетых противников Аргалориума.

Конечно, большинство мини-армий герцогов были слишком опасны, чтобы на них нападать, но всегда были те, кому не так повезло. Кроме того, те же графы имели заметно меньше сил, а значит, являлись отличными целями.

Моргенс Гудмунд не постеснялся даже тайно отправить Маршу свободы пути нескольких крупных отрядов. Естественно, разразившаяся затем резня не имела к Аргалориуму никакого отношения.

Льва не сильно беспокоила моральная сторона его действий, ведь защиту он предлагал исключительно на своих землях, а если герцоги и их свита погибли где-то на пути, разве это его проблемы?

Выросшие на полях и под землёй Мировой корпоративной войны диверсионные отряды Аргалориума представляли собой жёсткие и безжалостные машины истребления всего живого.

Улучшенные самыми продвинутыми техно-магическими имплантами, вооруженные чрезвычайно опасными и смертоносными боевыми артефактами, эти люди и нелюди совершенно не ценили не только чужие жизни, но даже и свои.

После тех ужасов, что они пережили в подземных войнах гномов, ценность жизни разумного в их глазах рассматривалась как некая глупая философская фикция.

Да, переданные по наследству с древнейших времён артефакты дворян представляли собой мощную силу, способную переломить ход даже самых отчаянных сражений. Их гвардейцы тоже были более чем способны, усиленные зачастую теми же техно-имплантами, что стояли и у элиты Аргалориума, ведь аристократы никогда не экономили на своей безопасности.

В честном бою свита герцогов могла бы отбивать даже нападения взрослых или старых драконов. В случае поражения всегда имелась возможность отступить.

Но кто сказал, что диверсанты Аргалориума собирались сражаться честно?

Когда у тебя под ногами срабатывают десятки мощнейших артефактных фугасов, то мало кто способен остаться совершенно невредимым, и уж тем более оценить происходящее и выработать ответ.

Хоть артефакты и спасали жизни, но толчок пыли и дезориентация никуда не исчезали. Пока же выжившие изо всех сил пытались понять, что происходит, среди них взрывались новые «подарки», выпуская наружу клубы высокотоксичного дыма, одного вдоха которого хватало, чтобы уничтожить даже слабых великанов.

Если же кто-то выживал и после такого, то они судорожно пытались активировать артефакты телепортации, чтобы с ужасом обнаружить блокирующие барьеры. Каждый из таких барьеров создавался невероятно дорогостоящими одноразовыми артефактами, но ради должного «приветствия» своих старых знакомых и окончания войны все склады Аргалориума передали максимум всех возможных запасов.

Окончательный приговор приводили в действия команды тяжелых снайперов и магов. Вооруженные тяжёлыми артефактными дальнобойными лучемётами, их выстрелы прожигали даже самую прочную броню и щиты.

Зачисткой же и проверкой трупов занимались элитные воины ближнего боя, на огромной скорости отрубающие всем трупам головы.

Подобные нападения происходили по всей Империи — где-то команды сразу добивались успеха, а где-то им приходилось отступить, потерпев поражение. Но так или иначе число врагов Аргалора неуклонно сокращалось. И хоть у этих аристократов были наследники, но пока они сумеют должным образом перехватить правление, пройдёт достаточно времени, чтобы они стали историей.

Закончивший ликвидацию графа и его свиты Шон устало поднёс к губам сигарету и выпустил в бесчувственные серые небеса клубы горького дыма. Прямо под ним продолжала гореть уничтоженная колонна арго-мобилей. Граф явно любил комфорт, поэтому он потратил существенные деньги на покупку бронированного средства передвижения.

Сигареты же появились в войсках Аргалориума ближе к концу Мировой войны. Так как корпорация прекрасно знала, что многие ценности оседают в карманах их солдат, то Аргалориум старательно выискивал способы эти самые ценности законно изъять.

Сами сигареты были созданы на основе крока, распространённой травы для жевания, после которой зубы приобретали стойкий черный цвет и неприятный запах. Алхимики корпорации потратили немало сил и времени, чтобы изменить культуру крока должным для курения образом, дабы не только сохранить, но и приумножить эффект привыкания.

Первые поставки сигарет были совершенно бесплатными и раздавались даром. Тем не менее процесс шёл медленно, ведь мало кто хотел давиться и кашлять какой-то незнакомой дрянью.

Осознав угрозу провала «сигаретного плана», командование издало приказ, разрешающий в день два десятиминутных перерыва на «перекур». Надо ли говорить, что эта инициатива имела бешеный успех?

Хоть двадцать минут и были откровенно жалким временем, но это всё ещё были двадцать минут отсутствия работ.

Сигареты были сметены в мгновение ока, и уже скоро над армиями Аргалориума начал подниматься дым от сгоревшего крока.

Конечно, появление сигарет снизило общий показатель эффективности, но он был быстро компенсирован хлынувшим в казну потоком золота.

Быстро осознав возможности, другие производители первой версии крока немедленно начали охоту за новыми саженцами и попытались продавать уже свои сигареты.

Это было очень плохой идеей, ведь Аргалориум не собирался просто смотреть, как на его эксклюзивных товарах зарабатывает кто-то ещё. Смерть воров была быстрой, а незаконные плантации крока оказались оперативно переработаны и проданы.

Сам Шон, пройдя обучение, прекрасно видел все хитрости корпорации, но после всех улучшений организма крок был для него абсолютно безвреден, в то время как возможность постоять с офицерами и покурить стоила дорого.

Когда Шона отправили на ту самоубийственную миссию по подрыву корабля Аргозы, Счастливчик был уверен, что это конец. Но горящая в нём ярость и желание мести требовали от него закончить дело, чтобы хоть как-то отомстить Аргалору.

Когда ему сообщили, что его маскировка раскрыта, а обе стороны договорились о мире, Шон не знал, что чувствовать. С одной стороны, он всё ещё был жив, с другой, что это была за жизнь⁈

Впрочем, возвращение обратно к Морицу принесло ему сразу несколько серьезных подарков, заставивших его примириться с новой действительностью.

Главнокомандующий буквально расчувствовался и обнял опешившего Шона, поблагодарив за готовность пожертвовать ради корпорации жизнью. Сам Шон решил не переубеждать своего командира и стойко принять весь поток наград, что хлынул на него, как из рога изобилия.

В мгновение ока из капитана он дослужился до полковника, а численность подчинённых ему элитных сил выросла с трёх сотен аж до тысячи элитных диверсионных сил.

Теперь он командовал не просто несколькими отрядами, а целой армией с полным обеспечением и логистикой.

Тем не менее не обошлось и без недостатков. Как сказали Шону по секрету, золотая драконица так и не простила угрозы своей жизни, и её сторонники это сразу заметили. Чтобы лишний раз не мозолить Аргозе глаза, слишком уж опытного полковника было принято побыстрее сплавить из Стальбурга.

Забавно, но Шон был только этому и рад. Бывший нищий Подземного города вывел для себя простое правило: «Чем дальше от драконов, тем и лучше!»

К несчастью, его удача вновь решила показать зловредную натуру…

— Ой, ты опять куришь? Как я тебя не увижу, ты всё время дымишь этими вонючими палочками! — раздавшийся у него за спиной чей-то жизнерадостный голос заставил Шона подавиться сигаретой и сильно закашляться.

— Что я могу для вас сделать, госпожа? — хоть слова медленно и обреченно повернувшегося Счастливчика звучали вежливо, но сморщившая личико одна всем известная медная драконица ими не обманывалась.

После того, как Мориц и Аргоза чуть было не прикончили друг друга, Луидора очень заинтересовалась личностью исполнителя столь сложной операции.

Сам же Шон, в тот момент, когда узнал об интересе Луидоры, почувствовал, как по спине побежал холодный пот. Будучи при Морице для него не были секретом странные отношения между лучшей подругой Аргозы и лучшим прислужником самого Аргалора.

От одной лишь мысли, что Луидора заинтересуется им и бросит Асириуса, Шону становилось дурно. Хоть Асириус и славился справедливым и терпеливым нравом, но что-то подсказывало Счастливчику, что за годы присутствия подле Аргалора изменился бы даже кто-то вроде святого Бога добра.

— Ой, милый Шон, почему ты как всегда так мрачен? Улыбнись, ты же ведь один из самых успешных героев войны! Я уверена, скоро о тебе даже снимут арго-фильм! — Луидора буквально распространяла хорошее настроение, но на Шона это никак не повлияло. Наоборот, его выражение стало ещё более кислым.

— Только этого не хватало, — угрюмо буркнул Шон. — А у вас, госпожа, всё готово? Операция идёт по плану?

— Ай-ай-ай, у тебя не получится меня так просто сплавить! — игриво покачала пальцем медная. — Я постоянно поддерживаю связь с моими людьми, и пока все атаки прошли точно по графику. А вообще, что мы всё про работу? Расскажи о себе, чем собираешься заняться? Война закончилась, не думал перейти в другой отдел? В той же Службе безопасности тоже требуются опытные разумные. Да и у меня в отряде есть вакантное местечко!..

— Ни в коем случае! — инстинктивно рявкнул Шон, но тут же исправился, сказав куда более спокойно. — Я имел в виду, что хочу сконцентрироваться на служении здесь. Этот путь явно будет куда более выгодным!

— Ах, вот как? Ну тогда не буду настаивать… — с дьявольской улыбкой хихикнула Луидора. — Ну тогда пока-пока, до следующей встречи!

И прежде чем Шон успел сказать хоть слово, она трансформировалась в полную драконью форму и взлетела в небеса.

«Будь ты проклята!» — мысленно закричал Шон, сразу заметив характерные взгляды своих подчинённых.

В их пустых головах буквально возник вопрос: «Почему эта медная драконица пришла сюда в человеческом облике, а улетела уже в драконьем?»

И Шон не сомневался, что эти же вопросы зададут себе совсем другие разумные!

«Чего эта проклятая медная хочет и чего она добивается?» — этот и множество схожих вопросов вертелись в голове Счастливчика, пока он безуспешно пытался на них ответить: «Почему, как бы я ни пытался спокойно жить, я всё равно попадаю в такие ситуации⁈ Клянусь, когда эта операция кончится, первым же делом загляну в самый большой храм Хемины, богини удачи, какой найду!»

Бедный Шон плохо разбирался в драконах и не знал, что если красным ящерам дай сражения, синим возможность интриговать, а золотым кем-то покомандовать, то вот медным драконам только дай возможность кого-то обдурить и создать чистый хаос!

Медные драконы по своей сути подобны псам, что бессмысленно гонятся за машинами. Даже если бы они догнали их, то не знали бы, что с этим делать. Шутки ради шуток, и если мир во время их смеха сгорит, то тем смешнее, значит, получилась комедия!

Не стоит обманываться миролюбием медных по сравнению с яростью цветных или жаждой власти золотых. Луидора всё ещё оставалась драконом, а если медному дракону покажется, что ткнуть тебя ножом — это весело, то лучше бы начинать искать, чем заткнуть ножевую рану.

Стальбург давно не знал такого наплыва гостей. Путь через разрушенные войной земли был долгим, поэтому всех гостей пришлось ждать аж несколько месяцев. И даже несмотря на все созданные по пути опасности, к конечной цели прибыли тысячи и тысячи гостей.

Благо, Асириус сделал всё, чтобы подготовиться к их приходу. Третья корпоративная, самая технически оснащённая армия Аргалориума была расквартирована прямо возле столицы и готова была немедленно отреагировать на любую попытку создать проблемы.

Для встречи же с аристократами маги, инженеры и строители корпорации в кратчайшие сроки построили специальное высокое здание, достаточно большое, чтобы вместить в себя всех важных лиц.

Впрочем, какие бы сложные отношения ни были между Аргалориумом и аристократами, когда они всё же добирались до Стальбурга, каждого из герцогов встречали с максимальным почтением.

Асириус лично приветствовал каждого из них. И если раньше гордые аристократы не доверили кобольду даже почистить их обувь, то теперь они с натянутыми улыбками кивали ему как равному.

Доходило даже до того, что некоторые из них предлагали Асириусу выпить и как-нибудь посидеть в их компании, что и вовсе было немыслимым!

Примечательно, что никто не оскорбился из-за того факта, что Аргалор не пришёл поприветствовать их лично. Вынужденные сюда приехать, в последнее время дворяне очень болезненно реагировали на всё, что имело крылья и было похоже на дракона.

Сам же Аргалор тоже не терял времени. С наплывом бесконечного потока гномов Лев впервые почувствовал, когда ресурсов становится так много, что он физически не способен их переварить.

Ранее Думов специально отправил Сиарис, чтобы она донесла до всех гномов тот факт, что единственный, кто гарантированно способен спасти коротышек от драконов — это другой дракон.

Именно поэтому, когда подземные жители вырывались на поверхность, они отказывались служить другим аристократам, а целенаправленно двигались к Аргалориуму.

По всей Империи вспыхивали ожесточенные бои, в которых толпы голодающих гномов грабили деревни и даже небольшие города. О чём говорить, если даже на других континентах, где тоже присутствовали гномьи тейги, поток беженцев создавал полный хаос.

В этих обстоятельствах Аргалору приходилось задействовать все свои знания и опыт, чтобы суметь освоить как можно больше беженцев и при этом ими не подавиться.

В конце концов, гномы по своей сути не были доброй расой, а значит столкновение столь разных культур порождало бесконечные конфликты.

Даже когда в Стальбург прибыл сам Император, Лев так его и не поприветствовал, скинув эту обязанность на Асириуса. Несчастный кобольд был вынужден успокаивать разгневанного подобным пренебрежением правителя одной из самых могущественных стран в мире.

Этот политический ход Аргалора не остался незамеченным и неоцененным. Когда кто-то имеет смелость «плевать» на императоров, к такому разумному стоит относиться серьезно.

Стоит отметить, что никто из металлических драконов герцогов и графов не решил приехать в Стальбург. Лев договорился с ними заранее благодаря куда более тесному сотрудничеству в прошлом.

Как бы то ни было, когда Аргалору сообщили, что все ключевые аристократы со всей Империи прибыли, то он неохотно был вынужден переложить ответственность за принятие гномов на своих прислужников.

В назначенный день ратуша медленно заполнялась аристократами. Подозрительные смерти на дороге уже стали известны, поэтому многие из высокопоставленных дворян очень неохотно отказывались от своей охраны.

И всё же у них не было выхода, прямо сейчас, если бы они отказались от собрания, то это могло бы привести к самым печальным последствиям.

Эти «сильные мира сего» нервно переглядывались на сидениях трибун и тихо друг с другом переговаривались. Их настороженность и неуверенность сильно радовала сердце дракона. Сам Аргалор расположился на специально выдвинутой вперёд платформе, недвусмысленно намекающей, кто здесь и впрямь главный.

Тёмное развлечение горело в глазах Аргалора, когда он смотрел на этих «властителей людских судеб». Память дракона отлично сохранила воспоминания о том, с каким пренебрежением они относились к его наёмному отряду, когда он только делал свои первые шаги.

И даже когда он построил корпорацию, и в его владениях появилось графство, они всё равно смотрели на него как на какого-то глупого, бессмысленного зверя.

«Вот вы собрались передо мной, боитесь, дрожите, мнёте свои дорогие перстни и планируете, как с прибылью вырваться из этой ситуации», — хищный взгляд Аргалора останавливался то на одном человеке, то на другом, но всякий, кто замечал его внимание, инстинктивно сжимался и отводил взгляд: «В вас всё ещё горит высокомерие. Но прямо сейчас каждый из вас знает, что вы не более чем стадо овец перед драконом. И даже когда вы отсюда уйдёте, это знание останется с вами на всю вашу жалкую короткую жизнь…»

Взгляд Аргалора остановился на императоре, и губы красного дракона разошлись в усмешке. Несмотря на то, что Максимилиана Боргура окружали всё ещё верные вассалы, его стул и место было точно таким же, как и у других собравшихся.

Единственным, чьё место отличалось, оказался Аргалор, и, судя по застывшему от ярости лицу императора и ярко пылающим глазам его ручного вампира, они прекрасно поняли послание Аргалора.

«Им же лучше». — холодно подумал Думов: «Наступает новая эпоха, Эпоха Аргалора. И в их же интересах это осознать как можно раньше».

Трубы громко прогудели, и зал затих. Всё внимание сконцентрировалось на обманчиво лениво лежащем драконе. Секунды полной тишины тянулись мучительно медленно, но никто не рискнул подать голос, нарушив это заявление о намерениях.

Кулаки некоторых аристократов сжались, когда их трясло от гнева. Унижение было столь невыносимым, что они хотели встать и противостоять проклятому дракону, но они молчали.

Прямо сейчас Аргалор давал всем и каждому понять свою абсолютную власть. Возможно, это было самонадеянно и непредусмотрительно, ведь вернувшиеся в свои владения аристократы обязательно затаят обиду.

Вот только Льва это ничуть не беспокоило, так как даже если бы он клялся им в вечной дружбе, это бы ничего не изменило. Аргалор был драконом, а они были смертными. Недоверие и страх были прописаны в их трепещущих перед высшим хищником тушках.

Лишь страх мог держать их под контролем. Сейчас же каждая секунда тишины ломала их надежды и уверенность в будущем мятеже.

«Если никто так и не осмелился бросить вызов за всё это время, то если я рискну, то обязательно всё потеряю!» — думали они, мрачно переглядываясь.

Наконец Аргалор медленно поднялся и, расправив крылья, оскалился.

— Добро пожаловать на эту встречу! Я рад, что вы все откликнулись и прибыли сюда, ведь сегодня мы обсудим темы, которые коснутся не просто каждого из нас, но и всех, кто живёт на Таросе.

Если раньше напряжение просто ощущалось, то теперь его можно было почти разрезать.

— Я не очень люблю говорить долгие речи, — это была неправда, но Аргалору было просто противно это делать перед столь неприятными ему смертными. — Поэтому буду краток. Может быть, кто-то из вас это уже слышал, но рядом с Форлондом вскоре будет построен великий город, в котором будут жить драконы. Тем не менее, это не значит, что Аргалор-бург будет закрыт для вас, смертных. Аргалор-бург станет торговой столицей, где бесчисленные ресурсы со всех континентов будут сходиться вместе, принося всем участникам безумные прибыли.

Вот эти слова заставили интерес аристократов вспыхнуть с новой силой. Хоть на словах высшая аристократия и презирала торговцев, но их лапы торчали из любой крупной промышленности или горного дела.

— Но в свете новых данных я понял, что моё раннее видение Аргалор-бурга было слишком ограниченным, — просто заявил Аргалор, и все собравшиеся разом напряглись. Когда дракон заявляет, что он был в чём-то не прав, это явно неспроста! — Мне доподлинно известно, что нашим миром заинтересовались крупные игроки из Мира тысячи путей, одного из центральных торговых миров нашего сектора мультивселенной. И в связи с этим я объявляю начало строительства первого на Таросе большого стационарного портала, призванного связать наши два мира в единое целое!

Ранее каждый из прибывших пытался узнать, зачем именно Аргалор их всех собрал. Но несмотря на все их усилия, они ничего не добились. Вот почему заявление Победиля гномов было подобно взорвавшейся в помещении авиабомбе. Все разом заговорили и закричали, пытаясь уложить в голове столь шокирующую новость.

Аргалор же спокойно продолжал говорить, что заставило всех замолчать.

— Однако постройка столь сложного портала невероятно дорогое и трудное предприятие, требующее массы ресурсов, однако, — Аргалор ухмыльнулся. — Те, кто первыми примут участие в этом проекте, по итогу встанут у руля нового времени! Товары со всей исследованной мультивселенной хлынут к нам, в то время как покупатели с бесчисленных миров будут жаждать уже наших ресурсов!

Тайну постройки портала предоставил Аргалору его прадедушка Ульдрад Воитель. Титанический дракон был очарован возможностью представить свою кухню не просто перед Таросом, но и перед всей известной вселенной.

Но проблема была в том, что постройка столь гигантского межмирового портала была не просто дорогой, она была настолько дорогой, что даже вся Священная центральная империя не могла её себе позволить за один раз.

И поэтому Лев был вынужден использовать сторонний капитал, делясь некоторой прибылью.

Глаза Аргалора мрачно сверкнули, когда осознавшие перспективы аристократы первыми рванули заявлять о своей готовности присоединиться к этому амбициозному проекту.

Их глаза горели жадностью, но им вскоре предстоит узнать, что хоть они и вкладывают в Аргалор-бург, у города был и будет лишь один владелец.

Сам Аргалор.