Покровитель. Том 1

Глава 43. Причины мести

Северяне не могли поверить своим ушам. Они и раньше знали, что в Крейне много полудемонов. Некоторые из них даже сражались вместе с магами, демонами и простыми солдатами, но почти ничем не отличались от людей, кроме черных глаз, выдающих происхождение. Темной энергией они владели редко, крыльев не имели, а физической силой лишь немного превосходили остальных.

Другое дело – Рэй. Одна только мощь его магии невероятна, а силу и ловкость Хан испытал на себе.

– Значит, по Ризе ходят полудемоны, а никто об этом не знает, – подытожил Элияр. – И много?

– Половина жителей в городе полудемоны. – Рэй, очевидно, гордился этим. – А еще здесь живут смертные.

– Но как?! – Аури была поражена. – Кто осмелится пройти через лес?

– Кто-то приходит с полудемонами, – объяснял Регин, – кто-то родился здесь или бежал от преследователей и случайно встретил кого-то из нас. Есть те, кто пришел специально, как вы. Хотя таких отважных психов очень мало.

– Ребята, здесь есть люди! – радовался Вариан. – Все совсем не так, как мы представляли! Северные демоны отличаются от крейнских. Регин, Рэй! Вы ведь поможете нам?

– Вы хотите, чтобы мы воевали за Север, верно? – уточнил Архонт.

– Надеемся на это, – ответил Нае. – Мы не можем просить вас сражаться за Аркон. Только за Шетер.

– Слышал, юная княжна очень эксцентрична, а ее милая головка полна нестандартных идей.

– Она придумала механические крылья, работающие на энергии особых магических камней. И она является главной вдохновительницей этого похода.

– Но сможет ли она убедить других? Сомневаюсь, что нас пустят за ворота города.

– Изабелла сможет. Я ручаюсь за нее.

– Подведем итог. Я должен отправить сильнейших полудемонов и своего единственного сына к людям, которые ненавидят весь демонский род и желают нам смерти. Купол, разумеется, никто не уберет, серебряные стрелы продолжат делать. Поверив тебе на слово, я могу лишь надеяться, что княжна и впрямь сможет благодаря своим уму и авторитету заставить всех подчиниться и принять полудемонов. Все будут вместе защищать город, а потом отмечать победу. И никто никого не попытается убить. Я ничего не упустил?

Нае и сам понимал, что звучит бредово, но все же кивнул.

– Хорошо. А теперь я скажу, как будет на самом деле. – Регин сцепил пальцы в замок перед собой и проговорил: – Полудемонов не примут, и никто не поверит в легенду о том, что они наемники с севера, найденные вами по заданию княжны. Об этом ведь вы сейчас подумали, м?

По неприглядному выражению лица Хана и полным досады взглядам остальных в этот момент можно было понять, что демон попал в яблочко. И он продолжал возвращать их с небес на землю.

– Если каким-то чудом удастся обмануть шетерскую армию, остаются шаманы. А их не провести даже заклинанием иллюзии. Полудемонов узнать сложнее, но для талантливых шаманов это не станет проблемой. Княжна молода. Никто из старых вояк не станет ее слушать, а князь и княгиня не пойдут против своих людей. Северные или крейнские демоны – не имеет значения. От ненависти не избавиться за короткое время. Она как сорняк, ее корни глубоко проросли в сердцах людей.

Регин быстро превратился из приветливого хозяина уютного особняка, любящего поболтать с гостями за чашечкой чая, в главу города и предводителя целого народа, на чьих плечах лежит огромная ответственность за тысячи жизней. Властный тон, стальной взгляд, резкие слова. Внешность была обманчива. Перед ними сидел именно тот Архонт, которого они ожидали увидеть с самого начала.

– И главное, почему мы должны кого-то защищать и рисковать нашими жизнями? Что такого сделали нам жители Шетера, что за них стоит умереть? Мы хотим спокойствия и мира, мы не воевали две тысячи лет. Большинство родилось уже после войны, многие вообще не знают, как держать меч. У нас нет ни единой причины помогать.

Хан чувствовал нарастающее раздражение и злость. Почему вокруг одни трусы? Что в столице, что здесь – все одно. Каждому важна лишь собственная шкура и иллюзорное спокойствие. Он решительно не понимал, как можно закрыть глаза на смерти у границ. И кто сказал, что демонов это не коснется, и что их разозленные давним предательством сородичи не явятся, чтобы отомстить?

У Хана заходили желваки, он уже собирался возразить в своей привычной манере, но внезапно заговорил Найт:

– На Черничной горе у меня тоже есть большая библиотека, хотя ей не сравниться с вашей. Вы ведь наверняка знаете, кто там жил раньше?

– Стихийник, – согласился Регин. – А именно – маг земли. Только с такими способностями можно было создать те пещеры.

– В одной из его книг я прочел о Великой войне. Там говорилось, что сбежавшие на запад после поражения демоны поклялись однажды истребить предателей.

– Это было давно.

– И все же я хочу спросить... – одна пара угольных глаз пристально смотрела в другую такую же. – Разве вам не страшно?

Архонт изумленно вздернул брови:

– Юный Покровитель, чего же я должен бояться под защитой гор? Ты забыл о портале, через который вы пришли? Думаешь, этот город так просто найти?

– Тот, кто ничего не боится и считает надежным свое убежище, не пытается подчинить стаю одичавших волков.

Рэй присвистнул, и Регин бросил на него быстрый строгий взгляд.

А Найт продолжал рассуждать:

– Как вы и сказали, ненависть – сорняк. Вы убили советников короля, но ваша ненависть не стала слабее. Она лишь росла и крепла. Потому что все еще есть те, кому вы не отомстили. Возможно, это Покровители, посылавшие вас на смерть, или бывшие приближенные короля, которые остались в живых и сбежали. В той книге была целая глава, в которой описывалась жестокость демонов. Казнь нескольких семей – лишь верхушка айсберга. У одного из советников было двое слуг, которые обожали пытки и умели хорошо скрываться среди смертных.

Взглядом Регин почти прожег в Найте дыру, хотя его поза оставалась расслабленной и ни один мускул на лице не дрогнул.

Хан сжал лежавшую на колене правую ладонь в кулак.

«Снова ты лезешь не в свое дело! – мысленно прорычал он. – Этого градоначальника не запугать, как Гарета Кея. Он выставит нас, если повезет, или попросту убьет. Даже я чувствую давление чудовищной магической силы, а ты и подавно!»

С трудом вдохнув, демон с Черничной горы произнес тихо, но твердо:

– Они наверняка пытали вас и ваших близких. Вы не просто скрывались из-за договора с Покровителями, вы готовились отомстить сразу всем.

Хан наконец понял, чего добивался Найт. Он вовсе не пытался вывести из себя высшего демона, который от злости мог ровным слоем размазать их по полу. Этот хитрец оказался достаточно проницательным, чтобы заметить скрытые эмоции и понять, что им здесь пускают пыль в глаза. Совершенно верно, что тот, кто решил смириться и жить тихо, не будет так люто ненавидеть и не привьет эту ненависть своему ребенку. А ведь Рэй даже запретил упоминать Крейн в разговоре с местными. И пока Хан в очередной раз воспринял отказ за трусость и эгоизм, не применив свое хваленое чутье, Найт все понял.

– Вы проверяете нас, – сказал Нае. – Вы хотите быть уверены, что мы не просто авантюристы, рискующие жизнью из-за амбиций и признания, а что у нас есть личные причины ненавидеть.

Регин молча протянул руку к чайнику и подлил всем кипятка. В чашку Рэя плюхнулось больше листьев со дна опустевшего заварника, чем в другие, и полудемон принялся убирать их ложечкой. Казалось, он потерял интерес к беседе, словно уже сыграл роль и теперь мог расслабиться, занимаясь своими делами. А в глазах Регина больше не было стали, и уголки его губ чуть приподнялись в улыбке.

– Неплохо, – похвалил он, глядя на гостей через подымающийся от чашки пар. – Я не хотел сотрудничать с глупцами, и вы полностью оправдали мои ожидания. Пусть информации о каждом из вас у меня не так много, как хотелось бы, я знаю главное. Остальное – дело времени, а я умею ждать.

Хан наконец разжал кулак и хмыкнул. У него была причина мстить, как и у Вариана, чьего отца зверски убили демоны; как и у Аури, которая стала свидетелем бойни в Шетере; и Нае, чья жизнь тоже была искалечена Эпохой Бедствий. Причин не было лишь у Найта, но почему-то именно он лучше всех понимал Регина.

Чувствуя себя полным дураком, Элияр поджал губы и мысленно усмехнулся: «Истеричный Покровитель с амнезией оказался сообразительнее меня. Как любил говорить покойный преподаватель по стратегии, этот нудный, но мудрый старик: «От простого солдата требуется лишь слушать старших по званию и исправно махать мечом, пока не помрешь. Переговоры – дело холодных умов, а драка – горячих сердец». Стоит ли мне теперь благодарить Найта?»

Хан взглянул на Покровителя, на губах которого играла улыбка. Все же он умел не только создавать проблемы, но и иногда решать их. На минуту он даже показался другим человеком, как когда прижал Гарета Кея к камину. И хотя Хан пока не мог довериться Найту, он уже не считал его бесполезным. Удивительно, но о разрыве контракта лучник не вспоминал несколько дней.

– Я ведь говорил, он любит поболтать. – Рэй лениво размешивал сахар в чае. – Поздравляю. Вы прошли проверку.

Северяне расслабились. Хан обратил внимание, что и давление магической силы пропало, а Регин вновь легко улыбался. Все же понять, какое из его лиц настоящее, было сложно. Возможно, что сразу оба. Кто его знает, что происходит с разумом, когда живешь так долго.

– Позже я познакомлю вас со своими друзьями, другими Архонтами, – сообщил Регин. – Правда, они порядком чудаковатые, но вы быстро привыкните.

«Чудаковатее тебя?» – хотелось спросить Хану.

Рэй будто прочел его мысли:

– Чудаковатее моего отца. Одна тетушка Аста чего стоит.

Регин низко и бархатисто рассмеялся.

– Она бы обиделась, услышав это, – покачал он головой.

– Разве не ты первый назвал ее безумной старухой?

– Молчи об этом, иначе пирогов нам больше не видать.

Эти отец и сын были одинаково странные. И хотя внешне они больше походили на близнецов, между ними чувствовалась особая связь родителя и ребенка. Рэй мог нести чепуху о своем отце, но он однозначно уважал его. А Регин не скрывал от посторонних заботливый, полный любви взгляд, которым смотрел на сына.

Для каждого из гостей выделили уютную комнату с большой деревянной кроватью из широких темных досок, шкафом и окном, выходящим в сад. Кованый светильник в виде деревца с магическими камнями стоял на круглом столике и озарял комнату мягким сиянием.

Кончиками пальцев Хан провел по светящимся яблочкам на маленьких ветках, по листьям и изогнутому стволу, закрепленному на круглой подставке.

Эта яблоня напоминала ему три другие, которые он, вероятно, больше никогда не увидит. А может, их давно сожгли или срубили. Румяные яблоки рассыпались по земле, сверкая на солнце, почти как эти магические камни, а потом были раздавлены ботинками или просто сгнили, так и не дождавшись, пока веселый маленький мальчик и его прекрасная мама их соберут.

После разговора о прошлом демонов Хан не мог не думать о своем. Прошло еще мало времени с трагедии, выжженной клеймом на сердце. Его ненависть была в разы сильнее. И он, в отличие от Архонтов, не умел долго ждать. Время шло, Крейн готовился к новой атаке, на границе не хватало сил, а от первого принца не было никакого толка.

Хан уснул в мягкой постели, не чувствуя под одним боком твердые корни или камни, а под другим сквозняк, не беспокоясь, что на матрасах в гостевом доме будут клопы, а утром не найдется свежей еды.

На кровати, которую можно было назвать удобной и большой, Хан не спал уже три года. Она сгорела вместе с западным крылом военной академии и сотнями юношей и девушек.

Страшные картины прошлого часто снились магу ветра. В них были искореженные трупы и множество других вещей, которые хотелось вырезать из памяти. К сожалению, способного это сделать инструмента не существовало.

2 года и 7 месяцев назад

Грохот от взрыва оглушил его. Крики однокурсников, бегущих по широкой лестнице, на которую падала и разбивалась штукатурка с лепниной, звучали как через толщу воды. Хан тянул за руки и одежду тех, кто спотыкался и падал. Толстые каменные перила, на которые упал большой кусок с потолка, треснули и обвалились бы на головы тех, кто успел спуститься и бежал под лестницей, если бы Хан не успел оттолкнуть их порывом ветра. Люди свалились с ног, прокатились по усыпанному камнями и пылью полу и с благодарностью посмотрели на первокурсника.

Управлявшие огнем стихийники, коих было в академии совсем немного, как могли, пытались остановить пламя, накатывающее огромной волной. Они выигрывали время для других, но ставили под удар себя. Сделанная магами Четвертой Стороны бомба содержала в себе мощнейшее огненное заклинание. Вырвавшееся пламя распространялось во все стороны, а его температура повышалась. Сгорала мебель, сгорали люди, плавились стены и пол. По лицам огненных стихийников струился пот, а из носа и рта у многих капала кровь.

Сначала потерял сознание один, и его оттащили в сторону товарищи. Затем другой упал, забился в конвульсиях, истекая кровью и бледнея. Его дыхание остановилось, энергия иссякла. Он просто сжег себя изнутри, вложив в магию все жизненные силы. Две девушки плакали, но продолжали удерживать рвущийся на лестницу огонь, глотая слезы и кровь.

Водой сдержать такое было невозможно, она бы испарилась, только коснувшись огненной стены. Лишь несколько студентов стояли на пути у катастрофы – маленькие и измученные. И пока маги огня держались из последних сил, маги земли переносили камни, пытаясь соорудить баррикаду. Но сможет ли такое препятствие хоть на секунду сдержать ревушее пламя?

Хан уже практиковался в создании непроницаемых воздушных стен и однажды даже сумел сделать купол, укрывший его и нескольких студентов от дождя. Он разгонял воздух до такой скорости, что ни одна капля не могла проскользнуть. Получится ли так с огнем?

Как любой нормальный человек, Хан не хотел умирать. У него была мечта, цель, к которой он стремился. У него были те, о ком он хотел заботиться. Но ведь десятки жизней больше, чем одна.

Хан почти поднялся обратно, чтобы помочь магам огня. Позже он осознал, что единственное, к чему бы это привело, – бессмысленная смерть. К счастью, в тот момент появился человек, который всегда мог уберечь его от необдуманных поступков.

– Элияр!

Голос донесся из коридора, выходившего на середину лестницы. Оттуда, со стороны спален второкурсников, выбежал Нае с всклокоченными волосами и в распахнутой на груди рубашке.

– Почему ты еще здесь?!

Сверкнув ледяными глазами, он схватил Хана за рукав и почти стащил с лестницы.

Друг грозно рычал:

– Самый редкий маг в мире решил сдохнуть, а не помочь отбить академию! Должен ли я спасать такого идиота?

Нае редко злился и ругался, предпочитая ставить людей на место одним только грозным взглядом, от которого у всех тряслись поджилки. Но если он вдруг решил повысить голос, то не стеснявшемуся спорить даже с дворянами бунтарю Хану следовало молчать.

Пока они бежали из общежития, Нае кратко ввел его в курс дела. У крейнцев в академии были шпионы, которые сумели пронести несколько магических бомб и спрятать их по всей территории. Склад с оружием, площадки для тренировок, комнаты выпускников, часть столовой вместе с домиком работников и две башни на крепостной стене, в которых проводилось ежегодное соревнование между двумя командами новичков взлетели на воздух и погребли под завалами множество людей. Другие несчастные сгорели или разлетелись на куски. Найти их тела не представлялось возможным.

Все-таки Нае заслуживал звания лучшего студента в истории академии. Успеть разведать ситуацию, сделать свои выводы и добежать к другу – так мог только он. И Хан был уверен, что у него уже есть примерный план действий.

Им двоим повезло: каким-то чудом их комнат не коснулись взрывы. Но стоило части студентов в ужасе выбежать в коридор, как магический импульс и ревущий огонь спустились с верхнего этажа, где располагались отдельные залы для индивидуальных тренировок магов огня. И только благодаря этим самоотверженным студентам целых два курса пока оставались живы.

Одним из хороших приятелей Хана был Кай, светловолосый общительный парень, тоже маг огня. Но почему-то среди стоявших наверху и сдерживавших пламя стихийников его не оказалось. Пусть Хан и был уверен, что этот человек просто так не умрет, в груди зародилась тревога.

Он и Нае едва успели выбежать на улицу, подталкивая вперед охваченную паникой толпу, когда раздался взрыв. Все окна, еще остававшиеся целыми, вылетели в один миг, осыпая студентов дождем из крупных и мелких осколков, вонзавшихся в землю и плоть. Часть стены старого крепкого здания, построенного еще в позапрошлом веке, начала обрушаться.

В последний момент Хан взмахнул рукой, создавая барьер. Около двух десятков человек остались невредимы, а другим повезло меньше. Их лица и тела оказались покрыты мелкими и большими порезами, у некоторых осколки и камни попали в жизненно важные места. Эти люди лежали с открытыми глазами и перекошенными лицами в лужах крови. Взрывной волной Нае, Хана и часть их однокурсников швырнуло прямо на эти изувеченные трупы.

Огонь прокатился волной сверху донизу и вырвался из окон и входов в здание, обжигая спины убегающих студентов. Водные стихийники быстро тушили товарищей, маги Первой Стороны пытались осторожно остудить места ожогов.

Порезавшись о стекло, Хан зашипел. Нае снова дернул его за руку и показал на здание, где жили преподаватели.

Он не один обратил на это внимание. Толпа уцелевших студентов, под ногами которых хрустело стекло и хлюпала кровь, завыла, как стая раненых волков. Немного утихнувшая после взрыва паника в мгновение усилилась. Горестный плач и ругань смешались с грохотом обваливающегося здания и треском пламени.

На стенах учебного корпуса висело десять искалеченных тел, привязанных за руки, ноги или талию. Из-за отсутствия голов можно было узнать преподавателей только по комплекции или одежде. Старый профессор, который обучал Хана магии, был привязан за лодыжку. Его мешковатая одежда вся была измазана кровью и скорбно развевалась на ветру. Рядом висел преподаватель фехтования в своих любимых ботинках, которые постоянно нахваливал.

«Обувь должна быть удобной, чтобы вы могли легко и быстро передвигаться. Гляньте, детишки, как ваш учитель скачет, словно молодой жеребец. И ничего смешного! Вы еще вспомните меня, когда после сражения у вас отвалится подошва или все ступни покроются мозолями! Отставить смех! Эй, бестолочь! Про движения рук тоже не забывай!»

Теперь же его руки были отсечены, и только по ботинкам, все также блестящим благодаря тщательному уходу, можно было узнать веселого преподавателя. Это он научил их держать меч. Это он мучил их, пока шаги не становились четкими, а взмахи уверенными.

На стене висел и учитель по этикету, который еще не успел провести ни единого занятия у первокурсников. Рядом покачивались на запястьях, как тряпичные куклы, учительница по верховой езде и ее муж – учитель по стратегии. И другие, на которых было больно смотреть.

Студенты рыдали и исторгали из себя остатки ужина:

– Не-ет! Профе-ессор! Ах, профе-ессор! Что же с вами сделали?!

– Милостивые боги! Это же ботинки нашего учителя!

– Звери-и! Как посмели они сотворить такое?! Нелюди-и!

В военной академии было мало девушек, и все они восхищались учительницей по верховой езде. Та была кочевницей и часто рассказывала интересные истории об охоте на темных тварей, учила трюкам, заплетала гривы лошадям и делала прически на дни рождения студенткам. Теперь те из них, кому посчастливилось выжить, стояли на коленях, прижавшись друг к другу, и плакали.

Сердце Хана болезненно сжалось в груди, но его не мутило от жуткого зрелища. Еще в семь лет он видел вещи и похуже.

Нае рядом выругался и отвернулся. Он принялся собирать уцелевших студентов и вместе с ними оттаскивать раненых. Несколько шаманов использовали свои целительские способности, но смогли спасти далеко не всех. Хан тоже аккуратно поднимал товарищей и оттаскивал подальше от огня, где на мокрой каменной плитке лежали куртки и плащи.

Запах крови и паленого мяса въедался в легкие, проникая через рот, нос и, казалось, даже поры на коже. Все старались не думать о том, что маги огня, сдерживавшие взрыв до последнего, сгорели мгновенно вместе с помогавшими им магами земли. Наверняка от них не осталось даже пепла.

Способные сражаться студенты оставили легко раненых товарищей заботиться о тех, кого все еще пытались спасти шаманы. Ожидать помощи из медицинского крыла учебного корпуса было бессмысленно, потому что среди учителей висело тело главного лекаря в белом подпаленном халате. Оставалось надеяться, что армия Джейриа уже получила весть и скоро отправит подкрепление.

Под командованием Нае первогодки и второгодки замаскировали камнями и обломками крыши место, где прятались раненые, и направились искать оружие. В бою маги земли не могли в полную мощь использовать свои способности, а магия воды была сложной, и полностью овладеть ей можно было разве что к четвертому или пятому курсу. Главной атакующей силой стали мечники, в то время как среди врагов если не все, то большество, были магами.

Попав на взорвавшийся склад, студенты были разочарованы. Большинство мечей оказались испорчены, и только копья, лежавшие в ящиках, остались относительно целы.

Однако Хан все же отыскал под завалом меч, лишь гарда которого чуть расплылась от жара. А Нае достал из шкафа в стене несколько глеф из высококачественной стали. Студенты с сомнением брали их в руки и делали неуверенные взмахи.

– С таким оружием тяжело обращаться. Кто-то умеет?

– Разве это не то же копье?

– У копья нет лезвия разных размеров с двух сторон. Мать вашу, да остался тут хоть один меч?!

– Осторожно, здесь горячий металл! Кажется, расплавилась стойка со щитами.

– Я нашел кинжалы и женский нагрудник!

– Отдай его мне!

Кое-как вооружившись, группа из трех десятков человек направилась искать других выживших. Вскоре они увидели разрушения, о которых говорил Нае. Все старшекурсники погибли, кроме двоих парней, которых удалось вытащить из-под завала. Им повезло: стены сложились над дверным проемом, образовав узкое пространство, где можно было дышать.

Пятеро преподавателей тоже выжили, в том числе ректор. По счастливой случайности они оказались не в главном здании, а на закрытой тренировочной площадке, где готовили все к празднику Первого дня зимы.

Отправленный на разведку маленький отряд во главе с Нае быстро вернулся с докладом.

– Заложники в зале для церемоний?! – взревел ректор.

Это был суровый высоченный мужчина средних лет с густыми усами, бородой и заплетенными в косичку на затылке светлыми волосами. Настоящий северянин, образец для подражания, которого боялись и уважали даже дрейрийские дворяне. Десять лет он был одним из генералов джейрийской армии, пока не получил серьезную рану в бою. Тогда его уговорили принять управление академией.

– Это может быть ловушка! – Щуплый преподаватель истории пытался поймать могучего воина, но куда там! Его ноги волочились по земле, пока он изо всех сил упирался пятками и кричал: – Ректор! Нельзя!

– Ребята сказали, что там остались студенты и черные канарейки! Отцепись, прижми свой ученый зад и жди меня!

– Не пущу!

Молодежь тоже не хотела отпускать ректора и помогала историку. Но нашлись и те, кто тоже решил пойти. В том числе Нае и Хан.

Окинув их строгим взглядом, ректор приказал не терпящим возражений тоном:

– Я не собираюсь обменивать жизни одних детей на жизни других. Все останутся здесь.

В итоге он и двое преподавателей отправились спасать студентов и канареек.

В пристройке для рабочих, ремонтировавших в этом году здание общежития, среди досок, кирпичей и инструментов, прятались все остальные. Снаружи дежурили трое: Нае, Хан и еще один парень, постоянно теребивший четырехцветный амулет на шее.

Ждать пришлось недолго. Через час прибежали семеро израненных студентов, на телах которых остались ожоги, следы от кнута и множество синяков. Одну девушку несли на руках, а двое парней шли, поддерживая третьего, у которого были раздроблены колени. Их ошеломленные лица и застывший взгляд красных глаз навсегда отпечатались в сознании Хана. Они плакали, но беззвучно. У них уже не осталось сил.

– Где ректор и учителя? – Хан подскочил к парню с искалеченными ногами, помогая тащить его грузное ослабевшее тело. – Это ведь они вас спасли? Да где они, демон вас раздери?! Не молчите!

Один из спасенных покачал головой, другие отвели взгляд. Голос подала девушка, дрожащая на руках однокурсника:

– Там был очень сильный маг... – Она захрипела и откашлялась кровью. – И там был тот мальчик, тот... веселый первогодка... Он... Кхе-кхе...

Хану было плевать на какого-то первогодку, его интересовал лишь отважный бывший генерал:

– Где ректор?!

– Он отвлек магов на себя, пока другие преподаватели помогли нам выбраться, – сказал парень, державший девушку на руках. – Их заметили. Они отбивались, а мы убегали. Ректор сражался с тем магом огня, но...

Вцепившись в его куртку, Хан потребовал срывающимся голосом, уже понимая, что ничего хорошего не услышит:

– Говори, мать твою!

– Тот парень... кажется, Кай... Ублюдок напал со спины и ранил ректора в плечо! Он не успел отразить огненную атаку. Когда мы убегали... Я видел только, как его окружили крейнские маги.

В этот момент страшный грохот раздался с той стороны, откуда прибежали спасенные студенты. В небо взметнулся столб огня. В звуке взрыва Хану мерещился хохот крейнского мага и жалобный писк сгорающих черных канареек.

Позже в зале для церемоний, когда-то сверкавшем великолепными высокими окнами с витражами, начищенным до блеска мраморным полом и зеленевшим цветами в мозаичных горшках вдоль стен нашли ректора, преподавателей и крошечных птиц.

Крейнцы не сожгли главу академии, защитив заклинанием, чтобы студенты могли увидеть искалеченное тело сурового генерала, так осторожно обращавшегося с канарейками и так любившего своих учеников, что он не пожалел для них жизни. Двоих учителей подвесили на стене рядом с другими, а канарейки черным ковром лежали на полу. Их крохотные тельца превратились в угольки, клетка расплавилась. С трудом можно было представить, что когда-то отсюда доносились чарующие птичьи трели и басистый голос человека, чье имя в Джейриа и Ризе произносили с величайшим уважением и печалью. И до его гибели, и после Хан всегда хотел быть на него похожим.

Элияр пытался уложить слова, сказанные другим человеком, у себя в голове. Но вдруг его осенило, и по телу пробежала толпа липких мурашек.

– Ты сказал... – хрипло проговорил он, с трудом выдавливая слова. – Как зовут того ублюдка?

– Кай, – ответил молодой человек, а дрожащая девушка крепче обхватила его за шею и снова заплакала. – Он один из шпионов. Кажется, твой друг?

– Нет, он... Бред! Да не мог он...

– Это ведь с ним ты был на скачках, да? Я его помню.

– Хрена с два! Он же... – голос Хана сорвался, когда он вспомнил, что не видел Кая среди магов огня, сдерживавших взрыв. – Почему он тогда все это время...

– Не удивляйся так сильно. Один из моих сокурсников тоже там попивал чай с крейнцами и наблюдал, как нам ломают кости.

Все ушли, а Хан застыл у входа в импровизированное убежище. В голове его было пусто, как будто все выстроенные за восемнадцать лет жизни хрупкие карточные домики, символизировавшие его представления о мире и людях, снес ураган.

Чья-то рука мягко легла на плечо.

– Элияр, – низкий спокойный голос Нае вывел его из оцепенения. – Не стой на виду. Идем назад.

– А ты меня предашь? – тихо спросил Хан лишенным эмоций тоном.

– Нет, – ответил Нае. Его ничуть не ранили подозрения друга, он просто сказал правду. – Клянусь именем своего отца перед богами и Покровителями.

– И кто этот ученый, воспитавший такого нудного человека, как ты? – привычное ворчание означало, что он уже принял эту искреннюю и до неловкости официальную клятву.

Правая рука Нае все еще лежала на плече Хана. В левой он держал изящную глефу с односторонним клинком на одном конце и коротким, похожим на кинжал, на другом.

Это оружие в его руках смотрелось так естественно, словно было сделано специально для него.

– Ты шутишь. – Хан изумленно вскинул брови.

Нае назвал имя своего отца и повторил «клянусь». Не сказать, что Хан не догадывался о его благородном происхождении, но не ожидал, что это будет именно тот человек.

– Твоя очередь.

Справедливо. Одна тайна в обмен на другую.

– Я бы поклялся именем своего отца. – Потрескавшиеся губы мага ветра растянулись в горькой усмешке. – Но вряд ли оно чего-то стоит.

– Просто назови.

Он давно не произносил этого имени, но слышал его слишком часто. И звучало оно из уст людей не так, как ему бы хотелось.

– Хорошо. – Нае кивнул. – Я принимаю твою клятву и хочу, чтобы ты знал: я не согласен с тем, что говорят люди. Моя жизнь с детства полна лжи, как и твоя. Мы похожи. Ты можешь доверять мне. А теперь... как насчет того, чтобы убить ублюдков?

И как этот скупой на эмоции человек сумел убедить и успокоить его всего парой фраз?

Хан мрачно улыбнулся:

– Убьем ублюдков.

И они пожали друг другу руки.