Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"

76. Совершенный

Я шагал по крыше Крепости, построенной в форме креста, но когда добрался до центра, не удержался, закричал в ужасе, увидев тела всех моих товарищей, сваленные в кучу, как военные трофеи. Анна, Падшая Грэйс, Морти, Дак'кон, Нордом — здесь были все! Если враг тем самым хотел поколебать мою решимость, он жестоко просчитался. Единственное, что мне осталось, — завершить свою миссию, то есть вернуть себе смертность, или уничтожить ее.

Передо мной материализовалась призрачная фигура в шипастых доспехах.

— ИТАК, ТЫ ПРИШЕЛ. ЗНАЧИТ, УМРЕШЬ ВНОВЬ. ТЕБЕ ЗДЕСЬ НЕ РАДЫ, СЛОМАННЫЙ.

— Что ты сделал с моими друзьями?

— МЕРТВЫ ЛИ ОНИ? ДА. В ОТЛИЧИЕ ОТ ТЕБЯ, ЖИЗНЬ У НИХ ВСЕГО ОДНА, И ОНИ ОТДАЛИ ЕЕ РАДИ ТЕБЯ. ОНИ УМЕРЛИ ЗА ТЕБЯ, И ТАК БЫЛО ВСЕГДА. ТАКОВА СУДЬБА ВСЕГО БРЕННОГО. ТАКОВА СУДЬБА ВСЕХ, КТО СЛЕДУЕТ ЗА ТОБОЙ, СЛОМАННЫЙ. ТЫ О МНОГОМ ПОЗАБЫЛ.

— Зачем ты это сделал?

— ОНИ ПЫТАЛИСЬ ПРИЧИНИТЬ МНЕ ВРЕД, ЗДЕСЬ, В СЕРДЦЕ МОИХ ВЛАДЕНИЙ! Я ЗАЩИЩАЛСЯ. ПОЭТОМУ СМЕРТЬ ЗАЯВИЛА НА НИХ СВОИ ПРАВА. ОНИ САМИ ВИНОВАТЫ В ЭТОМ. Я ДАЛ ИМ ВОЗМОЖНОСТЬ ПОКИНУТЬ ЭТО МЕСТО, НО ОНИ ХОТЕЛИ ПОМОЧЬ ТЕБЕ, НЕСМОТРЯ НА ЦЕНУ, КОТОРУЮ ИМ ПРИДЕТСЯ ЗАПЛАТИТЬ.

— И ты покончил с ними.

— ДЕВЧОНКА — ТИФЛИНГ ЗАЩИЩАЛА ТЕБЯ ОСОБЕННО ЯРОСТНО. ЕЕ ЧУВСТВА К ТЕБЕ ГОРЕЛИ ЯРЧЕ ОГНЕЙ ЭЛИЗИУМА. А ТАНАР'РИ… ОНА БЫЛА ОЧЕНЬ СИЛЬНА. ЕЕ НЕПРИЯТИЕ БОЛИ ПОСРАМИЛО БЫ САМИХ БААТЕЗУ. Я НЕ ИСПЫТЫВАЛ УДОВОЛЬСТВИЯ ОТ ИХ ГИБЕЛИ.

— Тогда зачем же сделал это?

— Я НЕ ХОТЕЛ ЭТОГО. НЕ Я ПРИВЕЛ ИХ СЮДА. У НИХ У ВСЕХ БЫЛ ВЫБОР. И ОНИ РЕШИЛИ УМЕРЕТЬ ЗА ТЕБЯ. ЭТО СУДЬБА ВСЕХ, КТО СЛЕДУЕТ ЗА ТОБОЙ. ВЕДЬ ОНИ — СТРАЖДУЩИЕ ДУШИ, ИЩУЩИЕ ПОКОЯ. НО ОНИ НЕ ЗНАЮТ, ПОЧЕМУ. ТЫ УЖЕ ЗАБЫВАЛ ОБ ЭТОМ. И ЗАБУДЕШЬ ВНОВЬ.

— Я знаю, кто ты — моя смертность. Твои доспехи скрючены, как древесные ветви. Это говорит о магии Равел.

— Я — ТО, ЧТО БЫЛО ОТОРВАНО ОТ ТЕБЯ МАГИЕЙ ВЕДЬМЫ, СВОБОДНОЕ ОТ ПЛЕНА ПЛОТИ. Я — ТО, ЧТО СОПРОВОЖДАЕТ ВСЯКУЮ ЖИЗНЬ. МОЙ ГОЛОС — ПРЕДВЕСТИЕ СМЕРТИ, ПОСЛЕДНИЙ ВЗДОХ, ШЕПОТ УМИРАЮЩЕГО. Я БЫЛ ОСВОБОЖДЕН ОТ ТЕБЯ.

— Ты освободился от меня?

— В ТУ СЕКУНДУ, КОГДА МЫ РАЗДЕЛИЛИСЬ, Я ПОЗНАЛ ЖИЗНЬ. Я ПОЗНАЛ СВОБОДУ. И Я НЕ ОТДАМ ИХ ТЕБЕ.

— Мы не должны были стать разделенными. Из- за этого на Планы пришли страдания.

— ТЫ НЕ ВЕДАЕШЬ НИЧЕГО О ПРЕДНАЗНАЧЕНИИ И РАЗДЕЛЕНИИ. ПЕРЕД ТЕМ, КАК ПАМЯТЬ ТВОЯ УМРЕТ ВНОВЬ, ЗНАЙ, ЧТО МЫ НИКОГДА НЕ ДОЛЖНЫ БЫЛИ БЫТЬ ЕДИНЫ. ЭТО ПОСЛЕДНИЙ РАЗ, КОГДА МЫ ГОВОРИМ С ТОБОЙ, СЛОМАННЫЙ.

Мне нужно было втянуть свою смертность в разговор, найти ее слабое место. Даже сейчас мне было любопытно узнать больше об этом создании.

— Есть кое- что, о чем бы я хотел узнать, дух — я проделал долгий путь, и накопилось множество вопросов, на которые только ты можешь дать ответ.

— Я В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ ДАРУЮ ТЕБЕ ОТВЕТЫ. А ЗАТЕМ В КРЕПОСТИ ВНОВЬ ВОЦАРИТСЯ ТИШИНА. ЗАДАВАЙ СВОИ ВОПРОСЫ. НО ЗНАЙ, ЧТО ОТВЕТЫ НЕ СОХРАНЯТСЯ В ТВОЕЙ ПАМЯТИ.

— Ты сделал все возможное для того, чтобы мы не смогли встретиться лицом к лицу. Почему?

— ДУМАЕШЬ, Я СТРАШУСЬ ВСТРЕЧИ С ТОБОЙ, СЛОМАННЫЙ? ЭТО НЕ ТАК.

— Железный голем, созданный из орудий войны, сказал мне однажды: если враг наносит удары с расстояния и не хочет показать себя, это говорит о слабости. Так сражаются трусы.

— МОИ ЭНЕРГИИ НЕОБХОДИМЫ ДЛЯ ПОДДЕРЖАНИЯ СУЩЕСТВОВАНИЯ ЭТОГО МЕСТА, В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ КАЖДЫЙ РАЗ, УМИРАЯ, ТЫ ЗРИЛ БЫ РУКУ МОЮ НА СВОЕМ ГОРЛЕ. Я НЕ МОГУ НАДОЛГО ПОКИДАТЬ ПРЕДЕЛЫ ЭТИХ СТЕН.

— И все- таки, даже когда я был в Крепости, ты отправил Игнуса убивать меня, хотя вполне мог бы сделать это сам.

— КОЛДУН ОКАЗАЛСЯ ПОД РУКОЙ. ЕГО ГНЕВ НА ТЕБЯ СЛИШКОМ СИЛЕН. Я ХОТЕЛ УДОВЛЕТВОРИТЬ ЕГО ЖАЖДУ МЩЕНИЯ. ЕСЛИ ПЛАНЫ НЕ МОГУТ НАУЧИТЬ ТЕБЯ МИЛОСЕРДИЮ, ВОЗМОЖНО, НАУЧИТ БОЛЬ.

— Он хотел отомстить? За то, что я научил его Искусству и заставил страдать?

— ДА. БОЛЬ МНОГОМУ НАУЧИЛА ЕГО, Я ПОДУМАЛ, ЧТО СМОЖЕТ НАУЧИТЬ И ТЕБЯ. НО КОЛДУН ОКАЗАЛСЯ СЛАБЕЕ, ЧЕМ Я ПРЕДПОЛАГАЛ, И ТЕПЕРЬ ТЫ ЗДЕСЬ. СКОРО МЫ СВЕДЕМ СЧЕТЫ С ТОБОЙ, СЛОМАННЫЙ.

— Итак, ты послал Игнуса остановить меня… но когда он потерпел поражение, ты не пришел сам, хоть и имел такую возможность — вместо этого путь мне преградил кристалл, который должен был пленить меня.

— ДА, КРИСТАЛЛ — ЭТО ТЮРЬМА, ОДНА ИЗ ВЕЛИЧАЙШИХ, КОГДА- ЛИБО СОЗДАННЫХ. Я ИСПОЛЬЗОВАЛ ЕГО, ПОТОМУ ЧТО УСТАЛ ИСКАТЬ ТЕБЯ НА ПЛАНАХ, БЕЗЫМЯННЫЙ. ТЕБЯ… СЛОЖНО НАЙТИ.

— Почему сложно?

— ИМЕНА ОБЛАДАЮТ СИЛОЙ, ТАК ЖЕ КАК ЕСТЬ СИЛА В ОТСУТСТВИИ ИМЕНИ. ГЛАЗА ПЛАНОВ МИНУЮТ ПОДОБНЫХ: ТАКИХ, КАК ТЫ… И КАК Я. Я ПРЕДПОЧЕЛ БЫ ДЕРЖАТЬ ТЕБЯ ПОБЛИЗОСТИ, ТАМ, ГДЕ Я СМОГУ СЛЕДИТЬ ЗА ТОБОЙ. КРИСТАЛЛ — ТО МЕСТО, ГДЕ ТЕБЯ МОЖНО ДЕРЖАТЬ. ХОТЕЛ БЫ Я ЗНАТЬ, КАК ТЫ СУМЕЛ ОСВОБОДИТЬСЯ ИЗ КРИСТАЛЛА.

— Мне помогли. Меня освободила женщина, которую я привел сюда давным-давно, Дейонарра.

— А… СТРАДАЮЩИЙ ОТ ЛЮБВИ ДУХ. ВРЕМЕНАМИ Я ОЩУЩАЛ ЕЕ В ЧЕРТОГАХ. ОНА НЕ ОСВОБОДИТ ТЕБЯ ВНОВЬ. НЕТ НИЧЕГО В ТЕЛЕ ТВОЕМ И РАЗУМЕ, ЧТО ПРЕДСТАВЛЯЛО БЫ ВАЖНОСТЬ, СЛОМАННЫЙ.

— За одним исключением — как сказала мне Колонна Черепов, лишь трое знали, где тебя найти и как достичь — Триас, ты и я. Если ты покончишь с Триасом и мной, не останется никого, кто знал бы о тебе и о том, как отыскать тебя.

— ДА, АНГЕЛ, СКРЫВАЮЩИЙСЯ ЗА ЗОЛОТОЙ ЛОЖЬЮ. НАКОНЕЦ-ТО ТЫ ПРИВЕЛ МЕНЯ К НЕМУ. КАК И ТЕБЯ, ПРЕДАТЕЛЯ СЛОЖНО НАЙТИ. ОН УМРЕТ ИСТИННОЙ СМЕРТЬЮ.

— Ты использовал меня, чтобы найти его? Хотел, чтобы я убил его, его знание умерло бы вместе с ним — а затем ты попробовал убить меня, чтобы я забыл, как отыскать тебя.

— ВИЖУ, МЕЧ ВРЕМЕНИ ЕЩЕ НЕ ВЫРЕЗАЛ СПОСОБНОСТЬ ЛОГИЧЕСКИ МЫСЛИТЬ ИЗ ТВОЕГО РАЗУМА. МОЯ ЦЕЛЬ ВСЕГДА БЫЛА ОДНА: ЗАСТАВИТЬ ТЕБЯ ЗАБЫТЬ.

— Но почему? Зачем…

— ПОТОМУ ЧТО Я НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ ХОЧУ ТЕРПЕТЬ ТВОЕГО ПРИСУТСТВИЯ, СЛОМАННЫЙ. ТЫ РАЗДРАЖАЕШЬ МЕНЯ, НАПОМИНАЯ, КАКОВА БЫЛА ЖИЗНЬ ПРЕЖДЕ, А ЭТО ОТВРАТИТЕЛЬНО. Я ХОЧУ МИРНО СУЩЕСТВОВАТЬ В СВОЕЙ КРЕПОСТИ. ТЫ ЗАБЫЛ МЕНЯ, И Я ХОЧУ ЗАБЫТЬ И ТЕБЯ. НАВСЕГДА. ТЫ ЛЖЕШЬ. ТЫ ВСЕГДА ЗАБЫВАЛ. А Я ВСЕГДА ПОМНИЛ. ТАК БЫЛО ИЗНАЧАЛЬНО.

— Всегда — не означает то, что было раньше. Раз за разом я умирал, но воспоминания возвращались ко мне.

— ЛОЖЬ НЕ ЗАЩИТИТ ТЕБЯ ЗДЕСЬ, СЛОМАННЫЙ.

— Это так. Убьешь меня теперь и больше не остановишь — потому что смерть не заставит меня забыть. Я буду знать тебя всегда, буду помнить все, что ты содеял, как добраться до тебя и, со временем, узнаю, как уничтожить тебя.

— В ТАКОМ СЛУЧАЕ, БЕЗЫМЯННЫЙ, Я ПЛЕНЮ ТЕБЯ. ЕСЛИ ТЫ НЕ ЗАБУДЕШЬ, Я НЕ ВЫПУЩУ ТЕБЯ НА СВОБОДУ.

— Но я уже бежал из «величайшей тюрьмы, когда- либо созданной». Ты не можешь убить меня, удержать, и заставить забыть.

— ДА… НО ТЫ НЕ САМ ЭТО СДЕЛАЛ. СТРАДАЮЩИЙ ОТ ЛЮБВИ ДУХ ОСВОБОДИЛ ТЕБЯ. ОНА НЕ СМОЖЕТ СДЕЛАТЬ ЭТОГО ЕЩЕ РАЗ. КОГДА Я СОКРУШУ ТВОИ КОСТИ, ТО ЗАТОЧУ ТЕЛО В КРИСТАЛЛЕ. НИКОГДА БОЛЕЕ ТЕБЕ НЕ ХОДИТЬ ПО ПЛАНАМ.

— А ей и не придется этого делать. Зачем посылать за мной тени вместо того, чтобы попробовать расправиться со мной лично?

— Я ПОСЫЛАЮ ТЕНИ, ПОТОМУ ЧТО У НИХ ДЛИННЫЕ РУКИ. НО НАПРАВЛЯЮТ ИХ МОИ ГЛАЗА.

— Значит, тени могут перемещаться на расстояния, которые тебе недоступны.

— НЕТ НИЧЕГО, ЧТО Я НЕ СМОГ БЫ СДЕЛАТЬ.

— И все же ты никогда не покидал этих стен, чтобы сразиться со мной… лишь посылал тени. Думаю, ты боишься нашего противостояния… или же просто лжешь, и есть причина, по которой ты остаешься здесь…

— ТЫ НИЧЕГО НЕ ЗНАЕШЬ.

— Почему существование этого места так важно для тебя? Если ты воистину столь могуч, как утверждаешь, зачем же остаешься здесь? Здесь НИЧЕГО нет.

— ЭТО МОЯ КРЕПОСТЬ. ЭТО МОЙ ДОМ.

— О, и какой дом! Созданный из моих сожалений, наполненный тенями тех, кого мы убили, а под пылью веков сокрыты реликвии прошлого, и радуют взгляд лишь вытягивающие жизнь энергии Отрицательного Материального Плана. Для подобных мест есть иные определения — тюрьмы.

— КАЖДОЕ СЛОВО ГОВОРИТ О ТВОЕМ НЕВЕДЕНИИ, СЛОМАННЫЙ. В КРЕПОСТИ ТИХО. ВСЕ, ЧТО ПОПАДАЕТ СЮДА, УМИРАЕТ ДО ТОГО, КАК ПРЕДСТАТЬ ПЕРЕДО МНОЮ. А ТЕНИ — ТИХИЕ СОЗДАНИЯ.

— Думаю, ты должен оставаться в этом месте наряду с тенями и призраками, потому, что ты тот, кем стал. Не думаю, что ты вообще поддерживаешь существование этого места. Думаю, оно поддерживает твое существование.

— Я ПРЕБЫВАЮ ЗДЕСЬ ПО СОБСТВЕННОМУ ВЫБОРУ.

— Правда?! Значит, ты лгал, когда говорил, что не можешь надолго отлучаться из Крепости? И как это возможно, что Крепости, возведенной из МОИХ сожалений, необходим ТЫ для поддержания ее существования?

— ТЫ ПОЗНАЕШЬ ТЫСЯЧУ СМЕРТЕЙ ЗА СВОЮ НАГЛОСТЬ, СЛОМАННЫЙ! ТЫ ВОШЕЛ СЮДА БЕЗ ПРИГЛАШЕНИЯ, И Я ПРОСЛЕЖУ ЗА ТЕМ, ЧТОБЫ ТЫ НИКОГДА НЕ ВЕРНУЛСЯ!

— Я, быть может, и бессмертен, но Равел открыла, что в ритуале был один изъян: каждый раз, когда я умираю, я теряю частичку своего разума. Однажды, после множества смертей я даже лишусь способности думать.

— ЭТО НЕВАЖНО. ТЫ НЕ МОЖЕШЬ УМЕРЕТЬ. ТВОЙ МОЗГ МОЖЕТ БЫТЬ УТЕРЯН, НО ТВОЯ ПЛОТЬ ПРОДОЛЖИТ СУЩЕСТВОВАНИЕ. ЭТО ВСЕ, ЧТО НЕОБХОДИМО.

— Необходимо? Для чего?

— МЫ С ТОБОЙ — ТЫ И Я — СВЯЗАНЫ, ПУСТЬ И ТОНКИМ ВОЛОСКОМ. Я НЕ ЖЕЛАЮ ТВОЕЙ ГИБЕЛИ, ХОЧУ ЛИШЬ, ЧТОБЫ ТЫ ДЕРЖАЛСЯ ПОДАЛЬШЕ ОТ МЕНЯ.

— Подумай вот над чем: ты сказал, что мы связаны друг с другом. Когда страдаю я, должен страдать и ты. Возможно, ты заключен здесь, потому что испытываешь страдания, пусть иного рода, нежели я.

— СТРАДАЮТ СЛАБЫЕ. Я ТЕРПЛЮ.

— Возможно ли, что с каждой смертью частички разума у тебя умирает частичка тела? Я теряю дух, а ты теряешь материальность. Потому для тебя все труднее и труднее оставлять Крепость и странствовать за пределами этого Плана. Крепость — не только твоя тюрьма, она станет твоей могилой.

— НЕВОЗМОЖНО.

— Да ну? Сам же сказал, что мы связаны. Вне всякого сомнения, ты чувствовал, как истончилось твое тело за последнее столетие. Ты носишь доспехи Равел, хоть она и вызывает у тебя отвращение. Но доспехи необходимы твоему призрачному обличью, ибо они замедляют развоплощение.

— ДАЖЕ ЕСЛИ СЛОВА ТВОИ ИСТИННЫ, НИЧЕГО НЕ ИЗМЕНИШЬ. ПУСТЬ ЛУЧШЕ ТЕЛО МОЕ УМРЕТ ЗДЕСЬ, В КРЕПОСТИ, ЧЕМ Я ПРОДОЛЖУ СУЩЕСТВОВАТЬ В ЕДИНСТВЕ С ТОБОЮ.

— Значит, если бы я умер, связь оказалась разорвана…

— ТЫ НЕ МОЖЕШЬ УМЕРЕТЬ.

— Если я не могу умереть, значит, ты не можешь существовать в принципе. Ты — моя смертность.

— ВОЗМОЖНО, КОГДА-ТО. НО НЕ СЕЙЧАС. Я ИЗМЕНИЛСЯ. Я ДОСТИГ СОВЕРШЕНСТВА И СТАЛ КЕМ-ТО КУДА БОЛЕЕ ВЕЛИКИМ.

Я достаточно общался с собственной самовлюбленной смертностью. Пора положить конец всему. Но сначала нужно было решить, можно ли что-то изменить в участи моих друзей, ведь, хоть они и мертвы, души их могут пребывать поблизости, а значит остается возможность их воскрешения.

— Мои друзья… Я хочу, чтобы им была возвращена жизнь и чтобы они покинули это место.

— НЕТ. ОНИ МЕРТВЫ. И МЕРТВЫМИ ОСТАНУТСЯ.

— Почему? Ты не можешь спасти их? Не обладаешь такими силами?

— НЕ СТАВЬ ПОД СОМНЕНИЕ СИЛЫ МОИ ЗДЕСЬ, В ЭТОМ МЕСТЕ. НЕТ НИЧЕГО, ЧТО Я НЕ МОГУ СДЕЛАТЬ ТЕПЕРЬ, КОГДА СВОБОДЕН ОТ ТЕБЯ. НО Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ОНИ БЫЛИ СПАСЕНЫ. ОНИ БРОСИЛИ ВЫЗОВ МНЕ В МОЕМ ДОМЕ И СМЕРТИ ИХ ПОСЛУЖАТ ПРИМЕРОМ ВСЕМ ТЕМ, КТО ПЫТАЕТСЯ ПРОТИВОСТОЯТЬ МНЕ.

— Не думаю, что у тебя есть выбор. Сомневаюсь, что тебе по силам возродить их.

— СЛОМАННЫЙ, В ТЕЧЕНИЕ МНОЖЕСТВА ПОКОЛЕНИЙ Я НАБЛЮДАЛ, ИЗУЧАЛ И ЧЕРПАЛ СИЛУ ИЗ ТВОЕГО ТЕЛА. КОГДА ТЫ СРАЖАЛСЯ В ВОЙНЕ ЧЕРНОГО ДЕСЯТИЛЕТИЯ, ВСЕ ЗНАНИЯ ПО ТАКТИКЕ И СТРАТЕГИИ ОТПЕЧАТАЛИСЬ В МОЕМ РАЗУМЕ. КОГДА ТЫ ИЗУЧАЛ МАГИЮ С ЛУМОМ БЕЗУМНЫМ, Я УЧИЛСЯ ВМЕСТЕ С ТОБОЙ. Я ПОМНЮ ВСЕ ТО, ЧТО ТЫ ЗАБЫЛ. ВЛАСТЬ НАД ЖИЗНЬЮ И СМЕРТЬЮ — ЛИШЬ ЖАЛКАЯ ДЕМОНСТРАЦИЯ МОЕГО МОГУЩЕСТВА.

— Значит, наша связь… позволяет тебе испытывать то, что испытываю я, изучать то, что изучаю я…

— ЭТО НЕ ВАЖНО.

— Дейонарра сказала, что я могу избежать смерти лишь тогда, когда жертва умирает неподалеку от меня. Но она что-то пробудила во мне… ты говоришь, это лишь малая толика моей власти над жизнью и смертью?

— ТВОЙ РАЗУМ — ЗАТУПИВШИЙСЯ ТОЧИЛЬНЫЙ КАМЕНЬ, ИБО ДАВНЫМ-ДАВНО НЕ ИСПОЛЬЗОВАЛСЯ. ДАЖЕ ЕСЛИ БЫ ТЫ ОБЛАДАЛ ЭТОЙ СИЛОЙ, ТО ВСЕ РАВНО НЕ ЗНАЛ БЫ, КАК ЕЕ ПРИМЕНИТЬ.

— Если ты утверждаешь, что обладаешь подобной силой, значит, ею обладаю и я — даже если я не был с ними в момент смерти.

— У ТЕБЯ НЕ ХВАТИТ ЛЕТ, ЧТОБЫ ИЗУЧИТЬ ВЛАСТЬ НАД ЖИЗНЬЮ И СМЕРТЬЮ. ТЫ ПАДЕШЬ ПЕРЕДО МНОЮ.

Неожиданно я осознал, что лет мне хватит, ведь много инкарнаций назад, я обладал этими знаниями. Но на их применение умения нужно время, а я знал, что смертность не даст мне его, если я, конечно, не придумаю что-нибудь. Я нашел камень с речью практичной инкарнации, в котором та догадывалась о предназначении зала Крепости.

— Знаешь, по пути сюда я отомкнул внутренние чертоги. Величайшие тени вырвались на свободу и рыщут ныне по твоей Крепости. — Я старался говорить как можно небрежней.

— ТЫ ЛЖЕШЬ.

— Погляди сам, если не веришь. Я все равно отсюда никуда не денусь.

— Я ВЕРНУСЬ И ТЫ ПОЛУЧИШЬ СВОЕ, СЛОМАННЫЙ. ЕСЛИ ТЫ ВЫПУСТИЛ ТЕНЕЙ, Я СКОРМЛЮ ТЕБЯ ИМ.

— Хорошо… я побуду здесь. ЕСЛИ ты вернешься.

— Я СВЕДУ СЧЕТЫ С ТОБОЙ ОЧЕНЬ СКОРО.

Моя смертность исчезла. Без промедления я подбежал к Морти, готовясь использовать силы воскрешения. Однако неожиданно Морти заговорил:

— Ух, ух, ух! Постой- ка, шеф. Мне нужно кое о чем рассказать тебе.

— Морти?! Так ты жив?!

— Ну, да… когда ты так долго мертв, поневоле научишься правдоподобно притворяться. Я слушал всю вашу беседу. Используй свои силы для кого- нибудь другого, нечего их тратить на меня.

— То есть, ты собирался просто лежать здесь, пока меня разделывают на части?

— Ну, да, шеф. Ты ведь все равно не умрешь. То есть, если бы ты потерпел поражение, должен же кто-то вновь ввести тебя в курс дела. Плюс к тому, ты же знаешь, что в сражении от меня толку немного, ну, конечно, когда я не дразню одного мага или другого…

Когда магия моя наполнила его, Дак'кон судорожно вдохнул и с трудом открыл глаза. Казалось, он еле- еле цепляется за жизнь.

— Ранее, Дак'кон, ты сказал Речь Двух Смертей Как Одной. Пробил час.

Когда я произнес эти слова, глаза Дак'кона закрылись — на секунду я испугался, что жизнь вновь оставила его, — а когда открылись вновь, то не были больше угольно — черными, а отражали металлическую поверхность его меча; и я знал, что Дак'кон стал другим, намного более могущественным. Он глубоко вздохнул, а затем поднялся на ноги; карах его заострился.

— Мой меч — твой.

Силы мои устремились к Анне, и тело ее содрогнулось — она медленно подняла голову, растерянно огляделась по сторонам.

— Я нашел свою смертность, Анна — и, как оказалась, она не очень-то меня жалует. Мне нужна твоя помощь.

Глаза Анны зловеще сузились и она кивнула.

— Я останусь с тобой.

Силы мои простерлись на Падшую Грэйс; она неуверенно поднялась на ноги.

— Падшая Грэйс… Мы — в Крепости Сожалений и я нашел своего убийцу; это моя собственная смертность, обретшая жизнь. Мне очень нужна твоя помощь.

Она медленно кивнула, силы ее возвращались.

— Боюсь, сейчас, когда мы вошли, это место нас так просто уже не отпустит.

Далее я осторожно направил душу Нордома обратно в его тело. Нордом содрогнулся, затем вскочил на ноги.

— Нордом, сейчас мне нужна твоя помощь… Я отыскал своего убийцу, и это — моя собственная смертность.

— Ожидаю приказаний.

Неожиданно на крыше вновь возникла моя смертность.

— ЭТО НЕ ПОМОЖЕТ ТЕБЕ. ВЫ ВСЕ УМРЕТЕ.

Я был уверен, что мы сумеем одолеть мою смертность, однако некоторые из моих товарищей могут погибнуть в сражении. Все мои проблемы возникли из- за разделения со смертностью, и уничтожение их не решит. Мне казалось, я знал способ воссоединиться со смертностью. Все зависит от того, настолько ли сильно она меня ненавидит, что предпочтет уничтожение. Если повезет, никому из моих друзей не придется умереть.

— Подожди! Последний вопрос: что может изменить природу человека?

— ВОПРОС НЕ ИМЕЕТ СМЫСЛА.

— Тем не менее, перед тем, как сразиться, я хочу услышать твой ответ.

— ТАК ВОТ МОЙ ОТВЕТ, И ТЫ — ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ЕГО. НИЧТО НЕ МОЖЕТ ИЗМЕНИТЬ ПРИРОДУ ЧЕЛОВЕКА.

— За время своих долгих странствий по Планам я понял, что многое может изменить природу человека. Сожаление ли, любовь, жажда мнения или страх — то, во что ты веришь, может изменить природу человека, может!

— ТЫ УСВОИЛ ЛОЖНЫЙ УРОК, СЛОМАННЫЙ.

— Разве? Я видел, как вера движет города, уберегает людей от смерти, и трогает сердце ведьмы. Вся эта Крепость построена на вере. Вера обрекла на вечные страдания женщину, душа которой цеплялась за надежду, что он любит ее, хоть и не любил. Когда-то она заставила человека искать бессмертие, и он обрел его. И она же заставила чванливого духа считать, что он — нечто большее, чем часть меня.

— ДЕРЗОСТЬ ТВОЯ ПРИНЕСЕТ ТЕБЕ БОЛЬШИЙ ВРЕД, ЧЕМ ЛЮБАЯ ИЗ РАН, ПОЛУЧЕННЫХ В ЭТОМ МЕСТЕ. ВЕРА НЕ МОЖЕТ ИЗМЕНИТЬ ПРИРОДУ ЧЕЛОВЕКА.

— Думаю, что может. Вера может даже развоплотить меня, если она достаточно сильна.

— У ТЕБЯ НЕДОСТАТОЧНО СИЛЫ ВОЛИ ДЛЯ ПОДОБНОГО.

— Ты признаешь, что это возможно.

— НЕ ИСПЫТЫВАЙ МОЕ ТЕРПЕНИЕ, СЛОМАННЫЙ.

Я предельно сконцентрировался.

— ТЫ — ГЛУПЕЦ, ЕСЛИ ПОЛАГАЕШЬ, ЧТО ЭТО ТЕБЕ УДАСТСЯ. ТЫ ЕДВА СОХРАНЯЕШЬ КОНТРОЛЬ НАД СОБСТВЕННЫМ РАЗУМОМ. ТЕБЕ НЕКУДА ДАЛЬШЕ ПАДАТЬ.

Я продолжал направлять волю.

— ПРЕКРАТИ! ТЫ НЕ ВЕДАЕШЬ, ЧТО ТВОРИШЬ!

— Я прекрасно знаю, что творю. Ты заставлял меня страдать очень долго, и теперь это прекратится!

— ЕСЛИ ТЫ СДЕЛАЕШЬ ЭТО, МЫ ПРЕКРАТИМ СВОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ. ВОПРОС НЕ ТОЛЬКО В ТВОЕЙ СУДЬБЕ. ТЫ УНИЧТОЖИШЬ НАС ОБОИХ.

— Как мне видится, у меня два выбора — или я убью нас обоих, или позволю тебе убивать меня снова и снова, теряя оставшийся разум. Предпочитаю, чтобы мы оба умерли — конечно, если у тебя нет третьего варианта.

— НЕТ ИНОГО СПОСОБА РАЗРЕШИТЬ ЭТУ ПРОБЛЕМУ.

— А я думаю, что есть — мы снова становимся едины, как должно.

— ТЫ НЕ ВЕДАЕШЬ, ЧТО ТВОРИШЬ. ЕСЛИ МЫ ВОССОЕДИНИМСЯ, ЭТО БУДЕТ КОНЕЦ. ДЛЯ НАС НЕТ БУДУЩЕГО. НАС ОЖИДАЮТ ДАЛЬНЕЙШИЕ СТРАДАНИЯ.

— Уж лучше это, чем то, что Вселенная вынуждена страдать из- за нас.

— СТАВ ЕДИНЫ, МЫ ПОЗНАЕМ СТРАДАНИЕ. СЛИШКОМ МНОГО ОТ ПЕРВОГО ИЗ НАС ЗАКЛЮЧЕНО В НАС, ЧТОБЫ НАДЕЯТЬСЯ НА СПАСЕНИЕ. МЫ БУДЕМ ОБРЕЧЕНЫ НА АДСКИЕ МУКИ. ТЫ НЕ ВЕДАЕШЬ, ЧТО ТВОРИШЬ.

— Нет, я прекрасно это сознаю. И я думаю, что это — единственный возможный ответ. Приготовься!

— ЗНАЙ, ЧТО Я ВСЕГДА НЕНАВИДЕЛ ТЕБЯ, СЛОМАННЫЙ. КОГДА МЫ СОЕДИНИМСЯ, Я БУДУ ПРОДОЛЖАТЬ НЕНАВИДЕТЬ ТЕБЯ. И КОГДА ТЕЛО ТВОЕ УМРЕТ, Я ИСПЫТАЮ ОТ ЭТОГО ВЕЛИКУЮ РАДОСТЬ.

— Я это переживу. И Планы, думаю, тоже.

— ЗНАЙ, ЧТО МОЯ НЕНАВИСТЬ К ТЕБЕ НИЗВЕРГНЕТ ПЛАНЫ. ПРИГОТОВЬСЯ! СТАНЕМ ЖЕ ЕДИНЫ — ДО САМОЙ ТВОЕЙ СМЕРТИ.

— Прекрасно. Я готов снова стать смертным.

Смертность подчинилась моей воле. Наконец, после стольких жизней, смертей и сожалений, мы вновь становимся едины.

— ПРОЩАЙ.

***

Я обернулся и позвал Морти. Он немедленно подлетел ко мне.

— Э, шеф, а что случилось с твоим голосом?

— Я… ТЕПЕРЬ НЕЧТО ИНОЕ. ВРЕМЯ УХОДИТ И СКОРО СУДЬБА ЗАЯВИТ НА МЕНЯ СВОИ ПРАВА. ЕСЛИ ХОЧЕШЬ, МОРТИ, Я ВЕРНУ ТЕБЯ В СИГИЛ.

— Что?! Вернешь меня?! А сам-то что? Да ладно, шеф. Я, может, и трусоват, но ни за что не оставлю тебя в этом месте.

— МНОЖЕСТВО ПРЕСТУПЛЕНИЙ БЫЛО СОВЕРШЕНО, КОГДА МЫ СО СМЕРТНОСТЬЮ БЫЛИ РАЗДЕЛЕНЫ. ПРЕСТУПЛЕНИЯ ЭТИ ИМЕЮТ… ЦЕНУ. ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ОТПРАВИТЬСЯ ТУДА, ГДЕ Я ОКАЖУСЬ СОВСЕМ СКОРО.

— Я могу отправиться с тобой куда угодно, шеф, если ты захочешь. Я хочу сказать, мы были в куда худших переде…

— НЕ В ЭТОТ РАЗ. ВОЗМОЖНО, ОДНАЖДЫ МЫ С ТОБОЙ ВСТРЕТИМСЯ СНОВА, НА ИНОМ ПЛАНЕ. НО НЕ СЕЙЧАС.

Морти молча глядел на меня, затем вздохнул.

— Ну, не будем плакать, было приятно проводить время с тобой, шеф.

— ПРОЩАЙ, МОРТИ.

Я обернулся к Анне.

— АННА, ТЫ В ПОРЯДКЕ?

Глаза Анны расширились, когда я обратился к ней.

— Что… что с тобой случилось? Твой голос… он как эхо!

— Я ИЗМЕНИЛСЯ. Я СТАЛ КЕМ-ТО ДРУГИМ И НЕ МОГУ ОСТАТЬСЯ ЗДЕСЬ НАДОЛГО. ЕСЛИ ХОЧЕШЬ, Я ВЕРНУ ТЕБЯ В СИГИЛ.

— Чт… — Анна вознамерилась было возмутиться, но передумала. — Что… Что ты делаешь?

— МНОЖЕСТВО ПРЕСТУПЛЕНИЙ БЫЛО СОВЕРШЕНО, КОГДА МЫ СО СМЕРТНОСТЬЮ БЫЛИ РАЗДЕЛЕНЫ. ПРЕСТУПЛЕНИЯ ЭТИ ИМЕЮТ… ЦЕНУ. ДЛЯ ТАКИХ КАК Я, УЖЕ УГОТОВАНО МЕСТО НА НИЖНИХ ПЛАНАХ. ЭТО… СВОЕГО РОДА НАКАЗАНИЕ.

— Но я… не хочу, чтобы ты уходил.

— Я НЕ ЗАБУДУ, ЧТО КАК МНОГО БЫЛА ГОТОВА ПРИНЕСТИ В ЖЕРТВУ РАДИ МЕНЯ, АННА.

Анна кивнула. Наверное, она собиралась добавить что-то еще, но решила промолчать — и невысказанная мысль осталась в глубинах ее разума.

— МНЕ НЕ НУЖНО СЛЫШАТЬ СЛОВА, ЧТОБЫ ЗНАТЬ, ЧТО У ТЕБЯ НА СЕРДЦЕ, АННА. ПРОЩАЙ.

Я подошел к Дак'кону.

— ДАК'КОН ИЗ ШРА'КТ'ЛОРА, ПОСЛЕДНИЙ ХРАНИТЕЛЬ МЕЧА — КАРАХА.

Услышав слова мои, Дак'кон медленно кивнул.

— Твой голос… ты наконец-то познал самого себя?

— ДА. ЭТО БЫЛО… НЕПРОСТО И СТОИЛО МНЕ МНОГО ЖИЗНЕЙ. МНОГИЕ СТРАДАЛИ РАДИ ТОГО, ЧТОБЫ Я СНОВА СМОГ ПОЗНАТЬ СЕБЯ.

— Самопознание тяжело.

— ЗНАЯ ЭТО, Я ТАКЖЕ ЗНАЮ, КУДА МНЕ ПРЕДСТОИТ ОТПРАВИТЬСЯ СОВСЕМ СКОРО. СУДЬБА И ВРЕМЯ ИДУТ ЗА МНОЙ И Я НЕ ЗАДЕРЖУСЬ ЗДЕСЬ НАДОЛГО. Я ВЕРНУ ТЕБЯ В СИГИЛ, ДАК'КОН, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ.

Дак'кон помолчал, размышляя, а когда заговорил вновь, голос его был четок и остер.

— Знай, что я пребывал у тебя в долгу. Знай, что ты спас мою жизнь и знай, что я последовал за тобой, чтобы расплатиться за это. Я заплатил за твою жизнь своей. Долг уплачен.

— ПРЕКРАСНО, ДАК'КОН. ДВЕ СМЕРТИ НАШИ БЫЛИ ПОДОБНЫ ОДНОЙ. ТЫ ПОКИНЕШЬ ЭТО МЕСТО СВОБОДНЫМ.

Затем я обратился к нашей милой танар'ри.

— ПАДШАЯ ГРЭЙС.

Падшая Грэйс взглянула мне прямо в глаза и улыбнулась, но в улыбке этой было больше грусти, чем радости.

— Твой голос… Ты нашел себя?

— ДА. ЦЕНА БЫЛА ВЕЛИКА: МНОГО ЖИЗНЕЙ, МОИХ И ЧУЖИХ.

— Цена подобных вещей не измеряется в медняках. — Падшая Грэйс внимательно меня разглядывала.

— Ты все еще…

— Я ВСЕ ЕЩЕ ТОТ, КОГО ТЫ ЗНАЛА, НО Я… ИЗМЕНИЛСЯ. И НЕ ЗАБЫЛ ТЕБЯ, ЕСЛИ ТЫ ОБ ЭТОМ.

Падшая Грэйс улыбнулась снова… так же грустно.

— Нет, этого-то я как раз и не боялась.

— Я НЕ МОГУ ОСТАВАТЬСЯ ЗДЕСЬ. МОЕ НАКАЗАНИЕ ВЗЫВАЕТ, СУДЬБА И ВРЕМЯ СКОРО ПРИДУТ ЗА МНОЙ. Я ВЕРНУ ТЕБЯ В СИГИЛ, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ.

— Нет, не хочу. — Падшая Грэйс коснулась моей руки; я почувствовал слабое покалывание. — Я найду тебя, и неважно, где именно на Нижних Планах тебе суждено оказаться — так же, как и ты сможешь отыскать меня.

— ЭТО МОЖЕТ РАСТЯНУТЬСЯ НАДОЛГО. ТАМ, КУДА Я ОТПРАВЛЯЮСЬ, ВРЕМЯ НЕ ИЗМЕРЯЕТСЯ ГОДАМИ. А ПРЕСТУПЛЕНИЯ, СВЕРШЕННЫЕ МНОЮ, ДЕРЖАТ СИЛЬНЕЕ, ЧЕМ ЛЮБАЯ КЛЕТЬ.

— Никакая клеть не разделит нас, никакие Планы… — Лицо Падшей Грэйс окаменело. — Думай обо мне, и мы встретимся снова.

— Я НЕ ЗАБУДУ ВСЕ, ЧТО ТЫ ПРИНЕСЛА В ЖЕРТВУ РАДИ МЕНЯ.

Она покачала головой.

— Просто не забывай меня.

— ВРЕМЯ УНИЧТОЖАЕТ ВСЕ. НО Я БУДУ СРАЖАТЬСЯ С НИМ ТАК ДОЛГО, КАК СМОГУ.

— Не время враг твой, а вечность.

— ВОЗМОЖНО, ТАК. ПРОЩАЙ, ГРЭЙС.

Я подошел к последнему из моих друзей.

— НОРДОМ.

Нордом моргнул, веки его защелкали с огромной частотой, а зрачки сузились до точек, он словно прищурился.

— Твой голос превышает стандартные знакомые параметры.

— Я ВНОВЬ СТАЛ… ЦЕЛЫМ. Я ИЗМЕНИЛСЯ И НЕ ЗАДЕРЖУСЬ ЗДЕСЬ НАДОЛГО. Я ВЕРНУ ТЕБЯ В СИГИЛ, НОРДОМ, ЕСЛИ ПОЖЕЛАЕШЬ.

— Вопрос: каков следующий пункт твоего пути? Нордом последует за тобой и защитит тебя.

— ЗА МНОГИЕ ДОЛГОЕ ВЕРМЯ Я СОВЕРШИЛ МНОЖЕСТВО ПРЕСТУПЛЕНИЙ. ТЕПЕРЬ Я ОТПРАВЛЯЮСЬ ТУДА, ГДЕ МЕНЯ ЖДЕТ НАКАЗАНИЕ. ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ОТПРАВИТЬСЯ СО МНОЙ.

— Вытекающий вопрос: ты не нуждаешься или тебе не нужно присутствие Нордома?

— ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ПОСЛЕДОВАТЬ ЗА МНОЙ, НОРДОМ. ЭТОТ ВЫБОР СДЕЛАЛ НЕ Я. ДРУГИЕ СИЛЫ УПРАВЛЯЮТ МОИМИ ДЕЙСТВИЯМИ, ТАК БЫЛО ВСЕГДА, НО ТЕПЕРЬ ОНИ ЗНАЮТ, КТО Я, И ИДУТ.

Арбалеты Нордома защелкали.

— Нордом приносит благодарности. Ты помог Нордому обрести личность.

— И ТЫ ПОМОГ МНЕ ОБРЕСТИ МОЮ. Я ДАЮ ТЕБЕ СВОБОДУ, НОРДОМ. ИССЛЕДУЙ, ИЗУЧАЙ, РАСТИ. МЫ ВСТРЕТИМСЯ ВНОВЬ, НА ДРУГОМ ПЛАНЕ, В ДАЛЕКОМ — ДАЛЕКОМ БУДУЩЕМ.

— Ответ: понял и согласен. Нордом будет ожидать означенного дня.

— ПРИДЕРЖИВАЙСЯ СВОЕЙ ЛОГИКИ, НОРДОМ. ТЫ ПОЙМЕШЬ, ЧТО ОНА — КУДА БОЛЕЕ ВЕЛИКИЙ ЩИТ, ЧЕМ ТЕ СТРАСТИ, ЧТО УПРАВЛЯЮТ ПЛАНАМИ.

— Предмет выходит за рамки логики.

— ПРОЩАЙ, НОРДОМ.

***

Человек, смертный человек, стоял на крыше Крепости. Друзья его были перемещены в Сигил. Тени, пребывавшие в нижних залах, теперь свободны. Стена, на которую он опирался рукой, не была прочной, щетинящейся острыми шипами, а стремительно разрушалась, словно исчезали сожаления, поддерживавшие ее существование. Человек смотрел в пустоту и ни о чем не думал, пребывая умиротворенным — впервые за бесчисленные жизни. Скоро судьба придет за ним и он займет отведенное место в Войне Крови. Но случится это не прямо сейчас…