Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"

65. Колонна Черепов

Нас окружали пустынные холмы под кроваво- красным небом. Поблизости я надеялся разыскать Колонну Черепов и получить точные ответы, хотя надежда угасала.

Пройдя лишь несколько шагов, мы наткнулись на демонов. Число их опасности не представляло, но я приказал компаньонам поторапливаться, зная, что вскоре их появится больше.

Спустившись в узкий каньон, я расслышал десятки… нет, сотни голосов впереди. Пройдя через каменную арку я увидел то, за чем и пришел сюда. От одного вида этого создания — ужасного, громадного и пульсирующего, — мне сделалось дурно, однако вместе с тем пришло чувство… узнавания. Бесчисленные гниющие головы, сваленные в кучу, постоянно ворочались, пререкались друг с другом, рыдали, беседовали, кричали и шептались. Одни выбирались на поверхность из зловонных недр Колонны, другие наоборот, погружались внутрь. Я сделал еще один шаг по направлению к Колонне, и Морти занервничал.

— Пс! Шеф! Шеф… послушай, я не хочу, чтобы ЭТО меня увидело. Ты должен вытащить меня отсюда… выбрось меня где- нибудь, потом подберешь…

— Почему, Морти? Что происходит?

— Э… Я не хочу об этом сейчас говорить, правда. Просто пойдем, а? — В голосе Морти отчетливо слышался страх; взгляд его метался между огромной кучей голов и мною.

— Я не могу позволить тебе иметь много тайн, Морти. Ты должен рассказать мне, что здесь творится.

Морти вздохнул, не в силах глядеть мне в глаза. Наконец, он сдался.

— Ладно, ладно… я расскажу тебе. Это куча на Авернусе, первом слое Баатора, состоит из голов тех, чья ложь привела к смерти кого- либо. Ну… и вот. Здесь я и закончил. Можешь себе представить.

— Значит… ты был одной из этих голов?

— Да. Я высказал… одно преувеличение, ну или два. Это было просто мое предположение…

— Ты хочешь сказать — ложь! — прошипела Анна.

Морти продолжал, не обращая на нее внимания.

— Одно из моих предположений привело к смерти. Одно из них. А может, и другие. Сейчас я не знаю, воспоминания ушли. —

Морти уставился на мои ноги; я никогда не видел, чтобы он выглядел столь жалко. — Эти воспоминания, они… знаешь, шеф, я даже не помню себя, когда был человеком. Я не помню, какой была моя жизнь до Колонны…

Дак'кон тихо молвил, глядя вдаль:

— Это так зачерпнуть воду ладонями.

Морти поглядел на Дак'кона, затем снова на меня.

— Пожалуй, да. И именно так все и происходит, когда умираешь. Ты… забываешь. Полагаю, я был не самым примерным членом общества при жизни… но кто примерен, в самом деле? — Морти тяжело вздохнул. — С этим ничего не поделаешь. Нет ничего хуже, чем всегда говорить правду. Но понимаешь, шеф: если эта куча голов увидит меня, она ОЧЕНЬ захочет меня вернуть. Ты не должен этого допустить!

— Погоди- ка… почему ты не сказал в Мавзолее, что мы были знакомы раньше?

Морти неожиданно занял оборонительную позицию.

— Потому что я не знал, каким ты будешь! Некоторые из твоих инкарнаций были совершенно безумны! Иногда ты пробуждался с идеей, что я и есть твой череп, и гонялся за мной по всему Шпилю, чтобы разбить и проглотить… к счастью, тебя тогда переехала телега на улице. Другая инкарнация, — добрая и законопослушная, попыталась запихнуть меня обратно в Колонну, потому что «именно там я и должен находиться». — Морти подмигнул мне. — Вот почему. Кроме того, от твоего незнания никому не было вреда…

— Как ты выбрался из Колонны?

— Ну… ты меня вытянул, шеф. Я вылез на поверхность Колонны — ты же проходил мимо, кстати, — и орал и выл, пока ты меня не заметил. Я молил, чтобы ты освободил меня, клялся, что последую за тобой и буду делиться знаниями до скончания дней… Я и подумать не мог, что это затянется так надолго после того, как ты вырвал меня отсюда.

— Знание Колонны?

— А, это… ну, я не знал, что утрачу большую часть общего знания Колонны, как только окажусь вне нее. Клянусь Силами, как этот факт тебя разозлил! Но ты все равно держал меня рядом. Я чувствовал «привязанность» к тебе… думал, все дело в твоей магии. Но через несколько столетий я понял, что все куда сложнее… глубже. Больше, чем просто дань благодарности, хоть и это тоже. Я просто чувствовал, что меня тянет к тебе, ощущал какую-то связь. Может, все дело в твоих страданиях, шеф… в твоих муках. Я не знаю. Может, я видел в них отражение своих мук, которые испытывал, находясь в Колонне.

— Как давно ты знаешь меня, Морти?

— Не знаю. Полагаю, несколько веков. Я делал все, что мог, чтобы каждый раз направлять тебя, но… — Морти вздохнул, затем, поднявшись повыше, взглянул мне прямо в глаза. — Ты редко проходил столь долгий путь, шеф. Лишь четыре или пять раз, помнится. Возможно, в этот раз… ты пройдешь его до конца, узнаешь, что происходит.

Я сделал еще несколько осторожных шагов по направлению к Колонне, и внезапно все шепотки прекратились. Дюжины голов на поверхности медленно повернулись ко мне. Они разглядывали меня, обдавая смрадным дыханием… пока не заметили Морти, пытавшегося спрятаться у меня за спиной.

Все головы Колонны заговорили одновременно — пугающий, резонирующий звук, сопровождающийся зловонными испарениями и слизью, истекающей из множества ртов.

— Снова ты… давно не виделись.

Многие головы начали раскачиваться и радостно распевать

— Череп, череп, череп… — облизывая губы и неотрывно глядя на Морти.

— О чем это вы?

— Молчать! Мы говорим не с тобой, а с черепом! Добро пожаловать назад, малыш. Решил вернуться домой, принять свою последнюю судьбу, вновь вернуться к исполнению священного долга? — Несколько голос вырвались на поверхность из недр Колонны, клацая изломанными зубами и завывая:

— Да, вернись! Вернись к нам, череп! Череп…

Морти затрясся от страха.

— Я не могу вернуться назад, шеф! Не могу! Не могу!

— Он здесь не для того, чтобы вернуться к вам. Но у меня есть вопросы, Колонна Черепов…

— Запах… силен. Он разнесется по Планам и Бел придет.

— Запах?.. Какой запах?

Очи голов повернулись в глазницах и вперились в Падшую Грэйс.

— Запах… Ее запах… Запах танар'ри. Сладкий запах скоро привлечет баатезу. Их лорд, Бел, будет очень зол.

Морти тяжело вздохнул:

— О, просто прекрасно!

Наконец, головы обратились ко мне.

— Если у тебя есть вопросы, задавай, да поскорее!

Некоторые из голов строили рожи и тихонько гудели. Должно быть, смеялись надо мной.

— Как я уже говорил, у меня…

Не успел я закончить фразу, как Колонна задрожала и иная голова пробилась на поверхность. Когда слизь стекла с нее, я узнал Фарода. Тот выплюнул какую-то окровавленную дрянь и прокряхтел:

— Анна, моя дорогая доченька! Ты ли это?

— Папа! Что ты делаешь в этом месте? — выкрикнула Анна.

Остальные головы притихли, позволяя Фароду ответить, лишь немногие о чем-то тихо шептались между собой, бросая косые взгляды на Анну и голову ее приемного отца.

— Моя дорогая девочка, я был неправ насчет Сферы. Обладать ей оказалось недостаточно, и погляди, где я закончил… Я молю тебя, милая Анна! Спаси своего бедного отца! Спаси меня! О, молю, спаси меня! Спаси м… — Воющая голова Фарода начала погружаться назад в нутро Колонны…

Анна жгла чудовищное нагромождение взглядом, до боли сжав кулаки. На ее лице отражались гнев и отвращение.

— Хотел бы я помочь ему, Анна. Никому бы такого не пожелал!

Анна моргнула, сплюнула и отвернулась от кучи голов. Она передернула плечами не глядя на меня.

— Ты любила Фарода, Анна?

Анна резко обернулась ко мне, смерила испепеляющим взглядом.

— Он был моим папашей. — Она оскалилась. — Я ненавидела его. Во мне он видел лишь средство, которое соберет больше трупов, принесет больше хлама и деньжат в его хранилище. «Анна дорогая», «Малышка Анна, ты — самая большая драгоценность у меня в хранилище», — лгал он. Он лгал и лгал. Он был слаб разумом и телом. От него несло, как от трупа, а вел он себя, как стервятник, жрущий падаль. — Огонь в глазах Анны разгорался все ярче, но голос затихал. — И он был единственным, кто когда- либо проявлял ко мне толику доброты. Это все, что ты хотел услышать, так? Доволен теперь?

— Хватит! — рявкнули зловонные головы Колонны. — Мы устали от вашего бессмысленного пререкания и хотели узнать, зачем вам понадобились.

Головы задвигались на поверхности кучи, кивая и перешептываясь, а затем разом взвыли:

— Задай нам вопрос, но будь готов заплатить цену ответа. Ты должен будешь рассчитаться с нами.

Я спросил головы, знают ли они, кто мой убийца, мой враг.

Колонна долгое время безмолвствовала; некоторые головы просто отвернулись, лица остальных исказили гримасы боли. Наконец, они собрались с мыслями и ответили:

— Мы… не знаем. Те головы, которые владели этим знанием, были уничтожены… оторваны от нас. Мы не сможем дать тебе ответ на этот вопрос.

Я спросил у Колонны, кто я такой. Ответ мог многое прояснить.

Сгнившие губы голов растянулись в ухмылках, прохрипев ответ:

— Мы дадим ответ за одну услугу… Череп… Мы требуем череп в дар! Верни его нам и мы ответим на твой вопрос.

— Не отдавай меня им, шеф. Пожалуйста!

— Прекрати свои жалкие протесты, череп! Не тебе решать! — головы Колонны медленно обернулись ко мне, глаза их сузились. — Слишком долго избегал он своей судьбы; он — наш. Если ты вернешь его, мы будем весьма благодарны сему дару… Мы так хотим насладиться его криками…

Я поинтересовался, какие еще «дары» они примут. Головы задали вопрос насчет местонахождения Фьюлля Раздвоенного Языка, но я не собирался открывать им его убежище, даже если демон помог мне из- за действия заклятия, наложенного дивой Триасом. Тогда головы потребовали игрушку — модрона, которая дарует допуск к их экспериментальному подземелью в Лимбо, но ведь там еще оставались модроны; Колонна наверняка продаст игрушку какому- нибудь демону, и я предам модронов.

Я попросил их назвать другие возможные дары. Головы потребовали Падшую Грэйс, надеясь съесть ее заживо и искупаться в ее крови, а когда я отказал, запросили демонической крови Анны. Но и этого я им не дам, даже если Колонна — последняя возможность во Вселенной получить необходимые мне знания.

Тогда головы назвали то, на что я согласился — они возжелали вкусить крови бессмертного.

— Что ж, подойди к нам… да, ближе… — Казалось, головы подались чуть назад, когда я приблизился к Колонне… Хоть я сделал один- единственный шаг, но обнаружил, что подошел к куче куда ближе, чем стремился. Не успел я и пальцем шевельнуть, как меня с головой накрыла волна изломанных костей и сгнившей, кишащей червями плоти. Тьма объяла меня, а головы Колонны начали есть меня заживо…

В себя я пришел неподалеку от Колонны Черепов, не совсем сознавая, что произошло, но испытывая боль во всем теле. Уж не знаю, через что я прошел, но теперь я чувствовал себя более слабым. Чудовищные головы глумливо улыбались мне и облизывали губы. Когда они заметили, что я пришел в себя, то ответили на мой вопрос.

— Не кто — что. Ты был разделен. Ты — один из множества людей — один во множестве людей. Каждый — добрый или злой — монстр, который отбрасывает тень на сущее.

— О, да. — Глаза голов сузились, а на лицах появились недобрые улыбки. — Каждый раз, когда ты умираешь, — бессмертный, ты отбрасываешь тень… Каждый раз, когда ты умираешь, кто-то другой умирает следом за тобой. Эти тени… они собираются вместе, в Крепости Сожалений, стремясь утолить свой голод… тобой. Сколько раз ты умирал, безымянный? Сколько сотен… тысяч… погибло из- за тебя? — Колонна содрогнулась от злого хохота; головы откровенно строили мне жуткие рожи. Я предполагал, что смерти мои не обходятся без последствий, но теперь я знал самое худшее. Каждый раз, когда я умирал, вслед за мною умирал некто невинный. Мне необходимо разорвать этот отвратительный замкнутый круг; да и я не могу позволить себе умирать больше.

— Это все, что ты можешь сообщить, Колонна?

Неожиданно головы прекратили потешаться.

— Нет. У тебя много имен. Каждое оставило шрам на твоем теле. Потерявшийся… Бессмертный… Последний — из — многих… Человек тысячи смертей… Отвергнутый смертью… Беспокойный… Один — из — нас… Узник жизни… Ведущий тени… Раненый… Причиняющий страдание… Йемет… Ты — серебряное стекло, которое разбилось, а осколки разлетелись по истории. Лишь один осколок важен. Найди его, и жизнь твоя будет снова принадлежать тебе. Придется заплатить цену. Цена даст тебе шанс. Без этого шанса ты обречен… Ты потерял то, чего человек не мог лишиться никоим образом. Ты лишен своей смертности. Потеряна. Она существует, но ты должен отыскать ее до того, как твой разум будет также потерян.

Параноидальная инкарнация записала эти слова в своем дневнике. Некоторые из них я видел на стене гробницы под улицами Сигила. Все они относились к моей смертности. Все ниточки тянулись к Крепости сожалений и я должен был узнать путь туда.

Однако Колонна отказалась принять кровь мою в качестве платы, но что еще я мог предложить?

Я подумал и пришел к выводу отдать то, что — я был почти уверен в этом — сумею вернуть. В конце концов, я уже сделал это раньше. Я заявил Колонне, что она может получить Морти. К стыду своему я считал его самым ненужным из своих спутников. Я никогда не мог полностью довериться ему. Еще одна мысль крепко засела у меня в сознании. Если Морти работал на кого-то еще или имел какие-то скрытые мотивы, то сознается в этом, лишь бы не возвращаться в нутро Колонны.

Как и следовало ожидать, Морти моя идея не понравилась. Я не мог раскрыть ему свой замысел, не вызвав подозрений у Колонны Черепов.

— Эй… погоди- ка! Не так быстро! Колонна… я могу рассказать тебе, где прячется Фьюлль Раздвоенный Язык! Ведь ты это хочешь узнать? Пусть он даст тебе эти сведения вместо меня? А? Что скажешь?

— Смирись с этим, Морти. Мы не будем сдавать Фьюлля.

— Что?! Ты обезумел?! Ты готов продать меня, но только не демона?! Единственная причина, по которой он помог тебе — проклятье, связавшее его! А как же я? Кто вытащил тебя из Мавзолея, парень? Кто будет стоять — то есть, летать, — рядом, когда ты встретишься с тем, что ожидает тебя в Крепости Как — ее — там? А?! А?! Не Фьюлль Жирнозадый, можешь быть уверен!

— Да… — Куча голов задергалась, многие пытались выбраться на поверхность, дабы радостно взвыть перед тем, как их вновь затолкают внутрь. Они распевали:

— Не могу дождаться, когда смогу насладиться его воплями! Другая:

— Будь прокляты вопли! Пытки — вот что нужно этому надоедливому созданию! Я повыдергиваю его зубы, воткну их ему в мозг и буду трясти его!

И еще одна:

— О! О — о — о! Я сожру его глаза!

Я схватил Морти и затолкал его в Колонну Черепов. Мои соратники застыли в изумлении, не в силах поверить в то, что я только что сделал.

Головы хохотали а экстазе, когда вопящий Морти исчез в мерзком нутре Колонны, чтобы, вне всякого сомнения, принять неисчислимые муки ко стороны иных голов. Вскоре радостные крики затихли, сменившись перешептываниями. Неожиданно Морти вырвался на поверхность.

— Ай! Вытащи меня! Пожалуйста! Пожалуйста! Клянусь, никогда больше не буду лг… — И, так же быстро, как и появился, он снова исчез. Колонна была готова ответить на мой вопрос.

— Ключ у тебя уже есть, тебе нужно лишь узнать, где находится портал, который приведет тебя туда. Мы не знаем, где портал, но скажем тебе ключ: Сожаление.

Головы взвыли в унисон:

— Да, сожаление! Сожаление!

— Сожаление?

— Да… Ты должен испытать сожаление, чтобы пройти в Крепость. Напиши о нем на плоти своей и сможешь ступить через портал.

— А портал… Говорите, вы не знаете, где он?

— Да… Лишь трое знали о нем. Первым был ты сам… хотя сейчас ты позабыл. Второй пребывает за порталом и ты не сможешь достичь его. Третьего ты уже встречал. Они знают о твоем состоянии, о Крепости и о том, как тебе нужно попасть в нее… но они не помогут тебе. Их щит выкован из хладных металлов лжи и обмана и ты не сможешь пробить его словами. Ты должен сразиться с ними.

— О ком ты?

Головы недолго награждали меня хитрыми ухмылочками. Наконец, они заговорили.

— Ты уже встречал лжеца — и не в первый раз. Лжец знает… но не скажет тебе. Мелкое предательство одного бессмертного по отношению к другому бессмертному… — Головы закатили глаза и захихикали мне в лицо.

— Триас?

А кто еще, если не Триас, который и отправил меня в этот бессмысленный путь, который с легкостью предал Фьюлля?

— О, да… но мы знаем его полное имя — Триас Предатель! — Куча голос сотряслась от гогота при виде моего отчаяния. Некоторые даже начали дразниться:

— Предатель… Предатель… Триас, Предатель…

— Но зачем ему лгать мне?

— Не у нас спрашивай ответа. Разыщи его самого и спроси.

— А откуда ему это знать?

— Когда-то Триас перемолвился с тобой, а тогда ты еще знал путь. Ты говорил искренне, а Триас — как делают все великие предатели — слушал внимательно, чтобы войти к тебе в доверие. Беседа была коротка, но исполнена смысла. Смысл и смерть — вот что ты ищешь… для обычного смертного — это два различных понятия, но для тебя… одно и то же.

Я размышлял над словами Колонны, когда раздался истошный вопль и Морти снова вырвался на поверхность.

— Ах! Шеф! Вытащи меня! Пожалуйста! Пожалуйста!

Я метнулся к Колонне и схватил Морти до того, как он вновь успел исчезнуть. Головы возопили в ярости:

— Нет! Нет! Прекрати! Ты не получишь его опять! — Головы принялись яростно кусать меня острыми изломанными зубами за руки и запястья…

Видя, что Колонна готовится к серьезному сражению, я сделал вид, что отступаю. Как только Морти начал погружаться в зловонное нутро и головы вновь загомонили, я прыгнул вперед и схватил Морти. Лишь одна голова успела куснуть меня в локоть… Я всадил палец ей в глазницу и вытащил моего старого компаньона. Однако укус головы даром не прошел, я чувствовал себя выжатым и знал, что ослаб еще больше.

— Видишь, Морти?.. Не о чем… было… беспокоиться…—

Головы Колонны скалились и плевались в меня, завывая от ярости.

— Он наш! Наш! Наш! — Неожиданно, они успокоились. — Хорошо. Наслаждайся своей победой, бессмертный. Мы получим его снова все равно.

Я узнал от Колонны все, что хотел. Мы поспешили прочь, а за нашими спинами головы орали о том, что в окрестностях появились чужаки. Демоны, привлеченные криками, начали атаковать нас. К счастью, портал, ведущий прочь с этого Плана, был открыт довольно легко и вскоре мы вновь оказались в убежище Фьюлля под остовом Уль — Гориса.