Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"

43. Лекции в Зале Народных Гуляний

Мы вошли в чертог как раз тогда, когда лектор начал свое выступление.

— Добро пожаловать, сигильцы! Пожалуйста, рассаживайтесь и послушайте о неведомом, о котором я поведаю вам!

— О неведомом? — фыркнул Морти. — Уж увольте! Мы же не собираемся слушать всю эту ерунду, так? Ну же… давай лучше поищем цыпочек — Чувствующих, которые никогда раньше не испытывали сжигающей страсти губ черепа! — Он закатил глаза в предвкушении. Я не обратил внимания на его болтовню, и продолжать слушать говорящего.

Тот выдвигал свои теории о том, что ожидает нас после смерти, перечисляя Планы бытия, на которых мы оказываемся. Он казался уверенным в том, что если ты прожил добрую праведную жизнь, то после смерти окажешься на весьма привлекательном Плане.

Завершая речь, он изрек:

— Не важно, куда вы направитесь, знайте: вы вступаете в новую жизнь! Новую жизнь, мои сигильцы!

Морти прошептал:

— И это должно быть возрождение? Нам снова придется пройти через все это? Ха, жду не дождусь, когда стану летающим черепом после очередного «возрождения». Полный идиот! Чувствуется, что сам он ни разу еще не умирал, а?

Лектор продолжал:

— Вы будете одним из жителей, просителей, того Плана, или, в идеале, одним из кусочков, составляющих его целостность! Такова цель всех просителей! Чтобы достигнуть этой цели, и… — Он хлопнул в ладоши для пущего эффекта: — ДОЛЖНЫ… (хлоп) ПРИДЕРЖИВАТЬСЯ… (хлоп) СВОИХ… (хлоп) ИДЕАЛОВ!

Морти снова зашептал:

— Надо же, какие мы шумные.

Лектор закончил свое выступление:

— И именно это ожидает вас после смерти, дорогие слушатели! Смотрите за тех, как ведете себя в этой жизни, но знайте, что в посмертии вас ожидает отнюдь не забвение!

На этот раз Морти сказал очень громко:

— Какая чушь!

Лектор немедленно обернулся к нам, нахмурился, пытаясь понять, кто именно подал голос.

— Вопросы? Вопросы от одного из живых, быть может?

Морти немедленно спрятался за меня и тихо проговорил:

— Давай, шеф. Расскажи ему о неведомом.

Не один Морти был недоволен столь пресной лекцией. Я решил проверить позицию лектора.

— Может доказать, что то, о чем ты говоришь, истинно?

— Э? — озадачился тот. — И как же мне это сделать?

— Умри. Здесь. Сейчас.

В зале наступила полная тишина. Почувствовав нарастающее давление, лектор нервно сглотнул.

— Ну… — На лице его появилась хитрая улыбочка. — Если ты покажешь пример, я с радостью последую за тобой. По залу пробежал хохоток.

Я улыбнулся и ответил:

— Согласен.

Лектор на мгновение окаменел, затем лицо его просветлело.

— Поднимайся ко мне на сцену, мой друг! — Он обернулся к зрителям, не переставая улыбаться. — Редкое зрелище, сигильцы! Сегодня и только сегодня мы наглядно продемонстрируем вам, как стать просителями!

Я подошел к нему, наложил на себя руки и тут же воскрес.

Лектор побледнел, отступил на шаг.

— Клянусь Силами!..

Я просто улыбнулся, повернулся к нему спиной и пошел прочь.

Я слышал, как он пытается сохранить остатки уважения у аудитории.

— И я закончу эту лекцию… э, я продолжу читать лекции в Зале, потому… э… приводите с собой друзей.

Я был уверен в том, что эту-то лекцию зрители обязательно обсудят с друзьями.

Я получил лишь минувшее удовлетворение, посрамив лектора, ибо пребывал в скверном расположении духа из- за невозможности прочесть дневник, и решил поискать выход для своих эмоций.

В соседнем покое начиналась еще одна лекция. Лектор был худощав и обладал острыми чертами, желтую кожу его покрывали татуировки, а черные глаза холодно взирали на собравшихся.

— Я известен как Объявший — Три — Плана, школяр — гитзерай. Если вы пришли послушать мою лекцию, она начнется через несколько секунд. — Он говорил низким, исполненным важности голосом. — Сегодня я обращусь к теме могущества мировоззрений, веры, и как они влияют на Планы. Для начала я объясню суть мировоззрения. Мировоззрение — выражение веры индивида и его действий, совершенных в соответствии с этой верой. В своей сущности существа могут вести себя тремя различными способами: следовать порядку, хаосу или придерживаться нейтралитета. Таким образом, мы получаем девять возможных мировоззрений, присущих индивиду, а именно: законопослушно — добрый, добрый, но следующий нейтралитету, хаотично- добрый. Законопослушно- нейтральный, истинно- нейтральный и хаотично- нейтральный. А также законопослушно- злой, нейтрально- злой и хаотично- злой.

Он продолжал объяснять как мировоззрение, и вера, являющаяся тому источником, влияют на окружение индивида, и как божество обретает могущество из веры в него почитателей. Божество без почитателей может умереть, а труп его окажется в Астрале.

Затем он привел примеры городов- врат, расположенных на нейтральных Внешних Землях, которые разделяют веру соответствующего Плана, в который ведет портал из города. Затем он перешел к вопросу поглощения городов- врат.

— Поглощение происходит при высокой концентрации веры в области другой веры. Когда это случается, сама область начинает двигаться или поглощаться Планом, отвечающим новой вере. Обычно города- врата соответствуют сильной вере Внешнего Плана, лежащего за порталом, но не настолько сильной, чтобы город двинулся с Внешних Земель на Внешние Планы.

Например, город Костяная Клеть граничит с порталом в План законопослушного зла Баатор. Естественно, жители Клети придерживаются в основном именно этого мировоззрения, но общие вера и мировоззрение города не столь сильны, чтобы он был поглощен Баатором.

К примеру, однажды в Клети может возникнуть могущественный орден законопослушных злых жрецов, насаждающих свою темную веру и обращающих население к служению их законопослушно- злому божеству. Если подобное произойдет, весьма велика вероятность того, что город покинет нейтральные Внешние Земли и станет частью Плана законопослушного зла — Баатора.

Целые слои Планов могут двигаться подобным образом. Потому и ведутся войны за веру. С их помощью захватывается и удерживается территория.

Такова сила мировоззрения и веры, создающая Планы. Лекция закончена. Да направит вера деяния ваши и придаст Планам форму по воле вашей. Прощайте.

Лектор отказался ответить на мои вопросы и вышел из комнаты.

В коридоре за дверью посетители говорили о том, что вот- вот начнется иная лекция по Войне Крови, и читать ее будет Гисис Согбенный. Мой интерес к этому конфликту был вызван тем фактом, что я сам имею к нему какое-то отношение, потому я и поспешил в лекционный зал.

Коренастый, согбенный старик, собиравшийся читать лекцию, все еще был широкоплеч и покрыт шрамами, обладал загрубевшими руками рабочего или воина. Казалось, окружает его аура усталого отчаяния. Человек начал лекцию.

— Так! Теперь слушайте… это — семинар по Войне. Если хотите послушать о Войне Крови, садитесь. Если нет, то вы зашли не по адресу и тогда лучше тащите свои круглые мягкие сигильские булки прочь отсюда.

Морти проговорил:

— Война Крови? Еще более скучно, чем слушать, как Законник цитирует законы. Давай все- таки поищем юных Чувствующих, которым прочитаем лекцию о законах страсти! — И он снова закатил глаза в предвкушении.

Слушая Морти, я пропустил несколько фраз лектора, а он продолжал:

— О Войне Крови с точки зрения человека. Совершенно не поддерживая ни одну из сторон, ведь обе они воняют, только по- разному.

Так… Значит, те, кто остались, хотят послушать историю о Войне Крови. О ее ужасах, без сомнения. О летающей крепости из человеческой кожи! О полях сражений размером с План, на которых и разворачивается Война Крови! — Он оскалил свои желтоватые зубы. — Сказания о демонах, схватившихся с иными демонами! Арр! Снрарр!

Прекратив рычать, он показался очень уставшим.

— Что ж, позвольте мне открыть вам глаза и вбить кое- что в голову, ведь там сейчас — совершенная чушь, которые вы слышали об этом предмете.

Он сплюнул в отвращении, бешено вращая глазами.

— Вот что я скажу вам: вы и представить себе не можете масштаба Войны Крови, в которой мы сражались. Ничего подобного вы не слышали и не видели, и ничто с этим не сравнится: время, число легионов, льющаяся кровь… ничто не сравнится, парни. И не пробуйте представить, все равно не получится. Мой совет? Он совсем простой: держитесь подальше от этой большой кровавой бани.

Единственное, что вам следует знать: демоны убивают демонов. Баатезу режут танар'ри, танар'ри режут баатезу. Прямо сейчас. — Он снова сплюнул. — Никто не побеждает. И не думайте, что сможет победить. Величайший конфликт без возможности победы на этой стороне вечности… благодарение Силам. Вот и все. — Он передернул плечами. — Вот и все. Теперь я отвечу на вопросы, если кто хочет их задать…

Похоже, он решил поскорее закончить лекцию, несмотря на то, что лишь недавно ее начал. Никто из собравшихся не был заинтересован в теме достаточно, чтобы задавать вопросы; у меня же их было предостаточно, как всегда.

— Значит, ты не поведаешь нам историй о Войне Крови? — поинтересовался я.

— Ладно, я приведу вам пример, что для них означает "мясо". Они соберут воедино смертных наемников, порядка нескольких миллионов, и натравят их друг на друга безо всякой на то причины — бессмысленная битва за какой- нибудь забытый Силами клочок земли. Догадываетесь, куда отправляются все эти души?

Я изрек риторическое: «И куда же?», чтобы он продолжил.

— Эти души погружаются в План зла, на котором разворачивается сражение, и оттуда же они могут быть вырваны, дабы вновь сражаться в обличье лемуров или мэйнов, или кем еще там станут эти несчастные кучи дерьма. Чем больше у них этих жалких просителей, тем больше число их армий.

Я испросил больше сведений о самой Войне Крови, на что он ответил:

— Если обобщить все одной фразой, скажу так: Война Крови идет с незапамятных времен и продолжится до бесконечности, пока сама она не будет вписана в книгу мертвых. Танар'ри, чемпионы хаоса и зла, пытаются выбить дерьмо из баатезу, чемпионов законности и зла. Они сражаются друг с другом за идею, каким, по их мнению, должно быть зло, если ты поверишь в это. Ха!

Я спросил, что случится, если кто- либо остановит Войну Крови, на что он ответил:

— Ты не можешь внести существенного вклада в ход Войны. Уж слишком она глобальна. Ты — камень, песчинка в океане и так пребудет и дальше. Будучи песчинкой, цель твоя — не быть замеченным и опуститься на дно вместе с остальными товарищами по несчастью… Если бы смог изменить ход событий, чего ты не сможешь, и не пытайся, Планы просто рухнут.

На мой вопросительный взгляд он воздел руки, подобно колоннам.

— Война Крови — это большая, кровавая опора, на которой держатся Планы… выбей ее, и многие Планы рухнут вместе с ней. Большой вес сосредоточен на этой Войне.

Он цинично ухмыльнулся.

— Но, как говорят некоторые, война хороша для торговли. — Он принужденно рассмеялся, хотя выглядел так, будто готов разрыдаться. — Э… не обращай внимания… Еще вопросы?

Я спросил, все ли с ним в порядке, ибо выглядел он человеком, снедаемом болью. Он грустно улыбнулся.

— Да, да… слушай, парень: я не жрец, и быть им не хочу, но тебе скажу вот что — не допускай зло в свое сердце. Если ты умрешь со злом в сердце, дух твой попадет на Нижние Планы, где ты станешь просителем… И знаешь, что произойдет тогда? Просителей в Бездне и Бааторе обращают в солдат… и заставляют целую вечность сражаться в Войне Крови. — Он грустно засмеялся, качая головой. — Потому-то танар'ри и баатезу пытаются обратить во зло всех, к кому прикасаются, им просто нужны солдаты. Запомнил: не допускай зла в свое сердце, парень.

Я задал вопрос, с чего же началась Война Крови. Он ответил:

— Ты прав, если интересуешься, что создало эту большое, древнее и мерзкое мочилово изначально; что заставило демонов скрестить рога, кусать и рвать друг друга на части так, будто это единственный смысл в их жизнях… Все очень просто: они встретились. — Он вздохнул. — Однажды танар'ри и баатезу повстречали друг друга и, как два пьяных идиота, принялись сражаться. Всего то. — Он нахмурился. — Ну… теперь проведи аналогию: представь себе двух пьяных жрецов, каждый из которых считает, что лишь его вера истинна. Теперь представь, что эти жрецы покрыты чешуей, с клыками и когтями, и помести их в малюсенькую жалкую камеру… и ты поймешь, какая между ними возникнет любовь. Вот так-то! Так началась Война Крови.

Я поинтересовался, почему две злые расы сражаются.

— Одна верит в то, что зло должны быть милым и упорядоченным. Вторая — в то, что зло должно быть хаосом, опустошающим Планы. Да, они злы, но это не значит, что они смотрят на мир одинаково. Дурная кровь… каждый из них хочет уничтожить противника, чтобы во Вселенной осталось лишь их собственное понятие — зла. Они ненавидят друг друга как… как… — Он взмахнул руками, пытаясь подобрать верное слово. — Понимаешь, они ненавидят не так, как мы. Мы даже не знаем, что такое настоящая ненависть. У нас лишь одно слово для описания — ненависти. А у них… — Он заговорил тише. — Тысячи тысяч слов, значения их различны и подобны сваленным в кучу трупам. Вот почему они сражаются.

На мой вопрос, где проходят сражения Войны Крови, последовал ответ:

— Во множестве мест… обычно на Нижних Планах. Повсюду вдоль реки Стикс… на девяти слоях Баатора, в четырех горнилах Геенны, в Серых Пустошах, на холодном красном Карцери, Плане- тюрьме — и, конечно же, в бесконечном источнике зла, Бездне. Слова "Серые Пустоши" показались мне смутно знакомыми…

По моей просьбе он описал Серые Пустоши в деталях.

— Их также называют Хмуростью, — он рефлекторно содрогнулся. — Они серы в каждом смысле этого слова. Цвета выжигают там вам глаза; они кричат слишком громко, а сны ваши вырываются на поверхность и истекают на землю, утраченные навсегда. Лишь ночные ведьмы правят там… Серые Леди Пустошей.

Я задал вопрос о танар'ри. Человек кивнул.

— Танар'ри платят больше, нежели баатезу, но ты должен обладать двумя или тремя лицами, а также глазами по всему телу, ибо поворачиваться к ним спиной нельзя ни в коем случае: они — хаос, действуют импульсивно, и таковы сердца всех их без исключения. Доверие и приверженность слову у них не в цене… — Он передернул плечами. — Им не важно, что происходит, пока происходящее — злое. Обычно они атакуют баатезу, чтобы не поубивать друг друга.

Затем он описал их противников, баатезу.

— Обычно они не платят так хорошо, как танар'ри, но от письменных контрактов не отступают. Они весьма хитроумны, кстати, и занимались составлением контрактов с начала времен. Они знают, как подчинить словами, и пользуются этим. Подпиши, и скорее всего сдохнешь в рядах их легионов… Они планируют сражения весьма тщательно, и размышляют над одним — единственным сражением столько, сколько человеческие армии — над всей кампанией. — Гисис поскреб заросший подбородок. — Обычно их силы собираются на Авернусе, первом слое Баатора.

Я попросил рассказать мне об Авернусе.

— Авернус? Хм… — Лицо его перекосилось, будто одно воспоминание об этом вызвало боль. — Он населен проклятыми и теми, кто охотится на проклятых. Красные земли ядовитого песка и обжигающих огней. Вот мои впечатления от Баатора, и от первого слоя его, Авернуса. Ужасное место.

Одна моя спутница пробудила интерес к определенному виду демонов, суккубам. Гисис описал и их.

— Танар'ри — симпатичные, но откровенно злые, вот они какие. Они соблазняют смертных и пытаются утащить их в Бездну. — Он кивнул в сторону Падшей Грэйс. — Не обижайтесь, миледи.

— Не обижаюсь. Ты, в целом, прав.

Я спросил Гисиса, как выжить в Войне Крови.

— Хочешь знать, как выжить в Войне Крови? Три правила, рубака. — Он поднял покалеченную руку, осталось на которой лишь два пальца. — Первое: ты к ней и близко не подходишь. Второе: ты к ней никогда близко не подходишь. Третье: ты пытаешься оказаться от нее на другом краю Вселенной. Если часть Войны все же докатится до тебя, позволь своему воображению придать тебе скорость беги прочь так быстро, как только можешь. Если не можешь бежать, ляг, замри и молись, чтобы она обошла тебя стороной. — Он чуть помедлил. — Хотя нет таких мест, которые бы она не затронула, и почти некуда бежать, чтобы скрыться от нее.

На мой вопрос о том, почему Война до сих пор не выплеснулась на улицы Сигила, он отвечал:

— Оглянись по сторонам, парень: они сражались здесь несколько раз. Иногда здесь вспыхивают небольшие очаги Войны Крови. Наша Леди Боли, да будет благословенно ее пронзенное сталью сердце, быстро тушит эти огни… обычно. — Он ухмыльнулся. — Бывали времена, воистину страшные года, когда они прорубали и прожигали себе путь через городские кварталы в Сигиле до того, как она устраивала им чистку. — Он поцокал языком и цинично улыбнулся. — Похоже, она не всегда стремится моментально остановить Войну Крови, как это может показаться, а?

— Почему же демоны просто не захватят Сигил? — спросил я.

Он рассмеялся, но смех перешел в надрывный кашель.

— Не пойми меня неправильно: и танар'ри, и баатезу очень хотят получить Сигил. Это — самый привлекательный оплот во всей Вселенной. Клеть, она же — Город Дверей, связана буквально со всеми планами. На это нельзя закрывать глаза, а если ты сражаешься в Войне Крови и намереваешься одержать победу, то должен получить этот приз. — Гисис снова кашлянул. — Но демоны не получат его, пока здесь правит Леди, на этом и весь сказ. Она тверда, как алмаз, и клинки ее острее когтей демонов. И это пугает их несказанно. Одна лишь молчаливая Леди с руками, сокрытыми в рукавах, удерживает Войну Крови на расстоянии. — Он горько рассмеялся.

Падшая Грэйс тихо заметила:

— Не так уж это и странно, что женщина может остановить Войну Крови.

Я заметил, что демоны до сих пор допускаются в Сигил, на что Гисис ответил:

— О, верно подметил. Им не дозволяется заводить беспорядки на улицах… чрезмерно. Будучи нейтральной землей, Сигил позволяет им находиться здесь, не пытаясь поубивать друг друга. Иногда они даже перебрасываются словцом- двумя. Однако, мир этот слишком краток… Но, несмотря на то, что они не могут резать друг друга на улицах, шпионаж, вербовка и удары в спину все равно имеют место. Они сражаются ложью и словами, парень. И у них есть здесь свои лежбища. Места, где они могут остудить свои коготки до следующего сражения… И они любят заниматься здесь вербовкой. Ищут свеженьких мальчуганов, в сердцах которых живет жадность, чтобы сделать их частью своей славной армии. — Он замолчал и пристально воззрился на меня. — Может, и тебя они разок завербовали, а, парень? Ты выглядишь так, будто сполна ощутил вкус Войны.

— Возможно, — осторожно ответил я.

— Война оставляет на тебе свой шрам. Ты знаешь. И ты знаешь также, что никогда не захочешь на нее возвращаться. Кровь застучала в моих висках… воспоминания рвались наружу…

Лекционный зал растворился, а на смену ему пришли ужасающие видения из глубин моего разума… видения земель, где законы природы были совершенно неслыханные и неведомы мне. Земли, где молитвы не слышат боги, и они падают обратно на землю, подобно каменьям… Кровавые молнии рассекали то, что некогда было небесами, но теперь бурлило у меня под ногами и кричало, когда я шел по нему…

Я бежал во главе большого отряда людей, ведя их темными каньонами, стены которых содрогались и стучали, подобно сердцам, а из одежды на мне была лишь собственная кровь. Наконец, мы достигли места, где пепельно-серая земля извивалась вокруг лодыжек, подобно змеям. Я молча шагал и шагал по этой бесцветной земле, где усталость обретала жизнь и преследовала меня тенью пустошей, наполняя отчаянием…

Наконец, я и потрепанный отряд набрели на ведьму, восседающую на куче гигантских, слизких, извивающихся личинок, одну из которых она пихала сломанным когтем. Я отправил одного из своих людей вперед, дабы обратиться к ней, но скрипучий голос ведьмы донесся до моих ушей.

— Я буду говорить с ним, — сказала она. Ее глаза сверкнули, когда она указала на меня. — Красавчик, который ведет этот потрепанный отряд. Я буду говорить с ним.

…И это было все, что мне удалось вспомнить.

Гисис заметил, что я погрузился в воспоминания.

— Парень? С тобой все в порядке, а?

Я заверил его в этом факте и задал вопрос о том, часто лишь демоны занимаются вербовкой. Он хмуро кивнул.

— Конечно. Сигил — лучший источник мяса на Планах. Гораздо лучше планет Прайма и их обитателей… с ними много возни.

Я спросил, есть ли у него еще какой- нибудь совет касательно выживания в Войне Крови.

— Да. Что бы ты ни делал, никогда не говори с демонами о Войне Крови… а также с девами или архонтами. Просто не говори, и все, ведь никогда не знаешь, с кем в действительности ты разговариваешь. И все они становятся слишком чувствительными, когда ты поднимаешь тему Войны. Это — смысл их жизней.

И не лезь в портал, пока не будешь уверен, куда именно он ведет. Возможно, ты не слышал истории о недалеких путешественниках по Планам, которые ступали в порталы и оказывались в центре сражений Войны Крови. Знаешь, почему ты о них не слышал? Потому что эти идиоты мертвы, мертвы, мертвы!

И никогда не подписывай никакие контракты, неважно, сколько медняков они тебе предложат. Неминуемая смерть и контракт на Войну Крови — одно и то же. Велика вероятность, что, подписав контракт, ты подаешь в услужение до тех пор, пока само время не обратится в пыль. Даже смерть не освободит тебя, ведь тогда ты попадешь на Нижние Планы и восстанешь во плоти куда более мерзкой, чем раньше. И тогда они запустят в тебя свои когти навечно.

Я задал вопрос, как же разорвать контракт.

— Если они сами не пожелают этого, у тебя мало шансов. Никогда не слышал о том, чтобы они разрывали контракты с рекрутами, в которых уже успели запустить когти. Перехитрить танар'ри сложно, но не невозможно… баатезу намного более опасны со своими контрактами. Подпишешь — и получишь в довесок проклятье на всю жизнь… Конечно, можешь попытаться вырваться от них… но куда ты пойдешь? Ведь преисподних так много…

Я спросил, каким образом осуществляется наем для сражений в Войне Крови. Он ответил:

— Знаешь, время от времени появляется какой- нибудь тупоголовый идиот, расспрашивающий о работенке на Войне Крови. Они хотят немного заработать и получить каких-то новых эмоций в своих жизнях. Может, одним из таких был и я. А может, я был наемником и прослышал о том, что на Войне можно сделать деньги. И заинтересовался… Конечно, я получил хороший урок: мы были подобны муравьям у ног пляшущих богов. Я видел внушительных людей, утверждающих, что они могучие ветераны… — Он покачал головой. — Бумажные солдатики. Войны для них — огонь. Он или пробудит их, или поглотит.

И тогда я поинтересовался, каким образом удалось ему уцелеть на Войне. Лицо Гисиса помрачнело.

— Я… знаешь, об этом я не хочу говорить, парень. Скажем так: человек сделает все, что может, лишь бы бежать прочь от этой Войны.

Но я уже слышал рассказ о том, каким образом он выжил.

— Женщина по имени Врищика рассказала мне, что тебе пришлось убить собственных товарищей, чтобы бежать от Войны.

Лицо Гисиса побагровело от ярости.

— Следи за своим языком! Это ложь! Грязная, мерзкая ложь! Ты что, полный идиот, раз слушаешь то, что трепет о Войне демон и еще веришь этому?

Я произнес:

— Так что случилось на самом деле?

— Я скажу тебе, что случилось! — Он вздохнул, пытаясь успокоиться. — Я входил в Отряд Пылающего Лика… изначально нас было пятьдесят три смертных наемника, но осталось лишь девять. Мы стояли на лагере где-то в Авернусе, поджидая свежих пополнений перед следующим сражением… Мой контракт был практически завершен, мне оставалось пережить лишь одно сражение. Проблема заключалась в том, что если я погибну там, я буду принадлежать им вечно — слишком много тьмы и зла было в моем сердце. Я мог закончить просителем в Бааторе, вечным солдатом Войны. — Он содрогнулся при этой мысли.

— Я и еще два парня убегали, как трусливые псы, вот что случилось. Мы бежали по Планам несколько дней, а когда добрались до огромной колонны живых голов… (мерзкое зрелище, уж поверь) они ругались и шипели на нас, призывая подойти поближе. Ночью я отошел от остальных и приблизился к колонне, дабы поговорить с ней. — Гисис закрыл глаза и помассировал виски. — Я спросил колонну о том, как мне стать свободным или как бежать из Баатора… и она ответила мне, поставив ценой жизни двух моих братьев. — Он немного помолчал, впившись зубами в костяшки пальцев, будто пытаясь сдержать подступающие слезы. — Для меня… тогда… это было просто.

Я почувствовал неожиданное сочувствие к этому человеку с измученной душой. Я мягко произнес:

— Этот страшный выбор тебя заставили сделать.

Он кивнул.

— Не знаю, смогу ли простить себя. Теперь я — простой солдат, который ищет место, где сможет умереть. Пытаюсь очистить пятно зла моей внутренней сути до того, как я умру и вернусь на Войну Крови. Я читаю лекции здесь, чтобы сказать людям: держитесь от нее подальше. Я не хочу, чтобы они были поставлены перед таким же выбором, как я.

Я, однако, заметил, что его версия истории не очень отличались от рассказанной Врищикой.

— Вот что я скажу. Многие из вас — Чувствующие, но ни в коем случае не желайте прочувствовать, что представляет собой Война Крови. Не будьте идиотами. Если хотите знать, используйте камни чувств, но сторонитесь настоящей Войны Крови, как чумы. Она просто не стоит того. Она… — На какое-то мгновение страшная боль исказила черты Гисиса; казалось, он вот — вот разрыдается. — Не стоит того, и все тут. На этом лекция закончена, прощайте.

День клонился к вечеру, и мы направились в мою комнату в Зале Народных Гуляний, чтобы провести там ночь. Анна обратилась к Падшей Грэйс, которую все это время полностью игнорировала.

— Ну, и как долго ты собираешься странствовать с нами, суккуб?

— Пока мне дозволено, я полагаю, — тихим голосом отвечала Падшая Грэйс.

— Что ж, тебе не дозволено. Я не доверяю тебе, — голосом, полным триумфа, прошипела Анна, наслаждаясь своей маленькой победой.